Взрасти свой сад

      Рассказывая историю сперва Вэй Усяня, какой он ее знал со своей стороны и точки зрения, потом Старейшины Илина, потом — свою и А-Юаня, ну и в конце — историю Вэй Ина в теле Мо Сюаньюя, Хо Чжань старался внимательно следить за эмоциями Сяо Ина. Но остался разочарован: подвижное, открытое лицо юноши закаменело в одном выражении. Он словно бы и не слушал, смотрел на свои руки, сидя в одном положении. Вот пальцы его плясали, ни мяо не оставаясь на месте, крутили невесть откуда выуженную куайцзы, потом обе, к слову — весьма дорогие, выточенные из нежно-яблочного нефрита с искусными резными узорами на навершиях. Несомненно, краденые — кем являлся этот юноша, Хо Чжань уже давно понял.       Молчание Сяо Ина его напрягало, он не мог понять, получилось ли у него донести, почему и зачем они с Юанем и Нином отправились в такое опасное путешествие, отказавшись от своего мира, родных, имен. Закончив, он неловко кашлянул и тихо сказал:       — Это все. Мы начертили печать и она сработала.       Сяо Ин медленно кивнул, перевел взгляд, сейчас больше похожий на затянутую туманом поверхность озера, и пробормотал:       — Птиц больше не видно, лук можно убрать. Несчастный богомол, вздумавший остановить телегу... И что в итоге? Все поверили в тигра, когда об этом солгали трижды?. И даже спустя тринадцать лет продолжали верить. А этот дурак с безумным сердцем продолжал крутить чужое колесо... Что же, высокорожденный Хо из Лань, ты хотел увидеть в этом ничтожном хуэйчэнь? Такое же безумное сердце? Мне нечем тебя обрадовать, этот Сяо Ин — презренная жаба на дне пруда, прячущая глаза, едва завидит цаплю!       Хо Чжань, слегка даже улыбнувшийся во время его тирады, сплошь состоявшей из чэнъюев, покачал головой:       — Нет, Сяо Ин, я не рассчитывал отыскать точную копию моего Вэй Ина. Но ты наговариваешь на себя, ведь осторожной жабе вряд ли дали бы титул Сяо Чэньсин.       Юноша сузил глаза, и взгляд его похолодел.       — Возможно, именно потому мне его и дали, что я достаточно осторожен, чтобы не попадаться городской страже и «мечам» наместника? Впрочем, это все не касается вас, высокорожденных, как и меня не касается история вашего чувства к тому глупцу, что смотрел на звезды, считая их лишь светлячками, и пытался ловить луну в луже. Не обижайтесь на меня, на безумцев обижаться не принято, хотя вы все еще можете снести мне голову с плеч или отдать наместнику на расправу. Но я скажу честно: он, ваш Вэй Ин, был самым настоящим дураком. Не умел слушать и слышать, смотря, не видел, а открывая рот, токовал, словно фазан перед самкой, подставляясь под стрелу. Таким, уж простите, на ладони написано жить недолго, худо и умереть в муках, да еще и, желательно, закрыв собой кого-то. Глупо. Глупо и недальновидно, однако не могу не признать, что это сработало хотя бы в последнем случае. Он не себя спасал, а этого, как его... Сына шицзе. И даже здесь он мог ошибиться в результате. Не в том, дрогнет ли рука у вашего злодея, а в том, не убьете ли вы мальчишку, озверев. Риск. Я бы не решился. Я слишком привык сперва все просчитать, а после уже рисковать...       Хо Чжань и сам не понял, когда успел вскочить на ноги, но голова юноши мотнулась сперва в одну, а потом в другую сторону, и горящая ладонь Чжаня сжалась на его шее под острым кадыком так, что заломило пальцы. А ледяные глаза, посветлевшие до цвета стали Суйбяня, смотрели на него спокойно, несмотря на расцветающие на щеках алые, наливающиеся цветом, кровью, следы, несмотря на то, что Сяо Ин не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, да и не старался — сумасшедшая усмешка кривила его рот, в уголке набухала темная капля.       — Не с-с-мей так говорить о нем!       Усмешка стала шире, заблестела кромка крепких белых зубов, Хо Чжань стиснул пальцы сильнее и наконец почувствовал сопротивление. В его запястье вцепились тонкие, но очень сильные пальцы, причем, вцепились не просто так, а в болевые точки. Не то чтобы это могло ему помешать закончить начатое, да и юноша вскоре уронил руки, а глаза почти закатились... Осознание, кого он убивает, ударило Хо Чжаня тяжелым камнем по голове. Он разжал пальцы, и его сердце перестало биться до того самого мига, как послышался хриплый вдох и болезненный кашель. Уже через фэнь Сяо Ин поднялся с постели, прижимая рукой горло, на котором расцветали следы безумного гнева Хо Чжаня. Не сполз, не скатился — поднялся, медленно, но с достоинством, какого, возможно, не проявил бы и сам Чжань. Утвердился на ногах — было видно, что стоять ему тяжело, — сложил ладони и поклонился. Так же медленно. А потом прошел до двери, толкнул ее и тихо задвинул за собой, выйдя.       Хо Чжань осел на колени, глядя на руку, которая чуть не убила... человека. Даже если опустить все, что касалось души и тела этого человека, Хо Чжань только что едва не лишил жизни того, кто даже не нападал на него, просто сказал ему правду, как ее видел он, со стороны. И это было самым болезненным в том ударе, который Чжань получил.       Вэй Ин... Вэй Ин... до самого конца полагался на него. На его рассудочность, способность удержаться даже на краю, когда под ногами крошится камень прежних устоев. Только что он едва не предал его доверие.       

***

      — Сяо Ин? Что... Всемилостивая Гуаньинь, что случилось?       Хо Юань видел только следы на щеках, но Хо Нин чутьем лекаря угадал и другое. И едва-едва слышный шепот юноши только подтвердил его догадку:       — Ничего... страшного. Это ничтожный... уходит. Если высокорожденные... Хо... из Лань будут так добры... Талисман?       Юань добыл из цянькуня талисман, прилепил его на плечо Сяо Ина, и они оба тотчас потеряли принца воров из виду, а уж ходить тихо тот умел в совершенстве, даже если не пользовался при этом ци.       — Дядя? Что там произошло, как думаешь?       У Юаня, похоже, не укладывалось в голове, что могло случиться, чтобы его отец ударил кого-то младше и слабее себя — и вот так жестоко: если не использовать ци, лицо юноши очень скоро превратится в нечто бесформенно-опухшее и посиневшее. Не говоря уже о том, как у него будет болеть голова и... горло. Хо Нин покачал головой: как до такого дошло? Его дагэ... что в нем сломалось? Как давно это сломалось? Как лечить?       — А-Юань, ты знаешь, как найти нашего юного гостя в этом городе?       Тот задумался, потом закивал:       — Я смогу отыскать путь к тому месту, куда он меня привел. Это не дом, но ведь можно будет его там подождать.       — Хорошо. Завтра отведешь меня туда, Сяо Ину потребуется кое-какая помощь, мне кажется.       — А? — широко распахнул глаза Юань.       — Дагэ... был несдержан, — отрезал Нин. — Идем.       Он распахнул двери в комнату брата, переполненный опасениями, но даже вид Хо Чжаня, безмолвно и безучастно застывшего на коленях у постели, не принес ему успокоения. Старший выглядел так, словно это его здесь избили и почти убили, ему требовалась помощь, а Нин... Нин снова не знал, как помочь, потому что ранена была душа, а не тело.       — Дагэ?       — Я в порядке, — ровно отозвался Чжань-гэ. — Мне нужно время подумать. Отдыхайте.       — Дагэ, что случилось? Юноша сказал что-то не то?       Хо Чжань поднял на него потускневшие глаза и криво усмехнулся:       — Ничего, кроме правды. Вэй Ин такой Вэй Ин, в любом из миров и воплощений...       — Завтра мы попробуем найти его...       — Нет нужды. Отдыхайте.       Им двоим оставалось лишь встревоженно переглянуться и на время отступить.