Глава 2.
***Питер Паркер***
«Увеличение времени выдоха» или «Я заметил твои шрамы»
Свой средь чужих, своим - чужой -
Цена за право просто быть собой.
Не слишком дешево, но и не очень много!
Шаг вправо - шаг влево
За черных или белых
Но кто они такие чтоб слушать их?
(фрагмент песни группы «Тараканы»)
Это вполне закономерно, рано или поздно должна была произойти встреча с Мстителями. Нет, его не приняли за отрицательного персонажа. Когда команда героев отреагировала, Паркер давно вёл неравный бой, в котором побеждал. Его теснили к стене как к бездне, но таков был план. Первым подлетел Железный Человек(ибо из команды больше никто летать не может). Подлетел, коротко поприветствовал взмахом руки, на что Питер раздражённо кивнул. Получилось, что его спасли. Команда Мстителей: Железный Человек(Тони Старк), Капитан Америка(Стив Роджерс), Чёрная Вдова(Наташа Романов), Соколиный Глаз(Клинт Бартон) и Халк(Брюс Беннер) за пол часа раскидали вражин. Человек-Паук потратил бы на это три часа, но справился. Слинял от такого скопления главных персонажей с предпоследним плохишом размазанным по стенке. Паучье чутьё молчало, а на знакомство не было настроения. За спиной остались Мстители выясняющие отношения. За шутками и взаимным подтруниванием они далеко не сразу заметили отсутствие паука. И отнеслись к этому…Питер не хотел подслушивать, просто последнее, что уловил его сверхслух было: «Он точно опасен, может опаснее Старка. Тони хоть секрета из себя не делает». Кэп в своём репертуаре. Прошло недели три с того дня, как Человек-Паук нарвался на Мстителей. В этот раз тоже столкнулись случайно. Паркера привело на место паучье чутьё, а Мстителей, должно быть, их директор. После боя к Питеру опять первым приблизился Старк, уже без шлема. Он подлетел, подняв руки в безоружном жесте. – Не убегай, Паучок. Ты же Человек-Паук, верно? Мы смотрели ролики в YouTube. Кстати, если ты паук, почему рук всего две и ног тоже? По мне, так паук это четыре руки и четыре ноги, или шесть рук и две ноги. А вот если две руки и шесть ног – это отвратительно! – Старк даже сморщился, представляя такого кентавра. – Старк! Ближе к делу! – Кто-то из Мстителей. Видимо Железный Человек был отправлен на переговоры как самый похожий. А действительно, Железный Человек, Паук Человек – всё едино. Костюм и маска. Оказывается, они предлагают присоединиться к их банде. – Но мы должны знать своих в лицо, так что без каминг-аута не обойтись, Паучок. Для этого можем уединиться. Интимная обстановка, только ты и я. Что скажешь? А если будут подсматривать – заставим… – Угомонись, Старк, хватит пугать всех своими пошлыми намёками! – Кэп всё силится корчить из себя лидера. – Да! Пригласи человека на свидание, и там уже в любви объясняйся, – Соколиный глаз не смог удержаться от шпильки, задевающей всех и сразу. – Мы приглашаем тебя в башню Мстителей. Мы приглашаем тебя в Мстители! Стать частью команды по защите планеты, – Наташа, единственная женщина в команде. Интересно с кем она. – Ребятки, я с радостью, даже визитки с телефоном и своим сайтом заготовил, жаль в других брюках оставил. У вас такая милая компания, боюсь не вписаться. Я один работаю – Хвала примочке костюма, это не его голос, а механизировано изменённый. Механический голос, отчуждённый, безэмоциональный. Как у настоящего ЖЕЛЕЗНОГО во всех отношениях человека. Тупо быть человеком в маске, но с голосом, выдающим возраст. – Посмотри на нас, мы все думали, что можем работать только соло. Но теперь, мы не просто команда, мы семья! Единый слаженный механизм-организм. – Мы не каждому парню с YouTube предлагаем стать членом этого организма, – Старк внезапно стал захлёбываться смехом, – чёрт, Паук, соглашайся! Этот организм не справиться без члена!!! Шутка на всех подействовала по-разному. Смутила Брюса, рассмешила Клинта, разозлила Стива, и убедила в тупости Тони Наташу. – Я бы с радостью, но, если для вступления в ваш кружок по интересам, нужно снять маску – я пас. Я не готов к «таким серьёзным отношениям», – Питер приподнял вверх руки, копируя жест Старка, и за секунду выпустил паутину. Улетел на ней по английский. Долг перед родиной на сегодня, Питер считает выполненным. Хорошо это или плохо, быть парнем которого ждут и зовут на помощь. Хотя это люди с руками и ногами, но вместо того что бы самим бороться за свою жизнь, они иногда ждут чуда, а потом расстраиваются и злятся, когда чудо обходит их стороной. Дома его ждёт новое сообщение для «Винсента» от «Джона». Старк предлагает встречу вечером. Питер успевает сходить в душ и подумать под обжигающими струями воды. Тринедели назад(или скорее две с половиной), Паркеру предложили спонсорство, за некоторые, своеобразные услуги в БДСМ направлении. Он приехал на встречу…оказалось, что неделями переписывался с Энтони Старком. Питер, разумеется, предположил, что миллиардер его вычислил. Имея ресурсы Старка вполне можно вычислить Человека-Паука. Хотя Паркер не патрулирует город по какой-то схеме, неизменной изо дня в день и от того логичной. Нет. Это всё паучье чутьё, оно подсказывает на какой улице какая опасность. Но оказалось – Старк не в курсе, и Старк позиционирует себя как сабмиссив. Никогда бы не подумал. Человек так старается держать фасад эгоистичного засранца, но по итогу больше похоже на депрессию. Готов платить большие деньги первому встречному за такую малость как объятия. А вот асфиксия, игры в удушения, при чём без сексуального подтекста, попахивает суицидальными наклонностями. Значит с «семьёй» Мстителей Старк не делится, собой и своими переживаниями. После контрастного душа Питер приезжает к назначенному времени. Подписывать больше ничего не просят, а зря. Паркер, при желании, нашёл бы в договоре о неразглашении парочку лазеек. При желании. – Рад встрече, «Винсент», – Тони в чёрной рубашке, под рубашкой ничего нет, и кружочек реактора светит сквозь не плотную материю и щели между пуговицами. Волосы цвета спелого каштана. Прядями они напоминают перья птицы. На них масло для волос распределённое по поверхности расчёской с редкими крупными зубцами. Бородка и стрижка «бальбо». Эспаньолка и островок под нижней губой. Классический итальянский стиль. Руки Питера уже чешутся, зудят от желания нарисовать это выразительное лицо. Есть люди глядя на которых хочется их нарисовать. Просто натура, модель человека, если хотите. Не важно, что у модели в голове, от неё требуется только одно – хорошо выглядеть. С этим у Энтони Старка всё в порядке, даже более того. Он приподнимает бровь, так же как сам Питер, в насмешливом жесте. Чёрные ресницы создают впечатление что глаза накрашены. Делают их ярче, насыщеннее. Глаза «красные»(трудящийся в полутьме человек), цвета дорогого, французского коньяка. Букет из желания, любопытства, страха и боли. – Признаться, я был уверен, что встреча будет разовой, и больше меня вы видеть не захотите, – Питеру махнули наполненным бокалом жест «проходите дальше». И он послушно сел за накрытый для двоих стол. – От чего же, мне к примеру, всё понравилось, – Старк говорит это вымученно, как правду, усердно замаскированную под шутку. Так пошлить днём и смущаться вечером, как много в этом человеке напускного. – Моле Пабло. Главное кулинарное достояние Мексики, – Энтони Старк, со старательно прикрытым детским восторгом открывает крышку главного блюда. Жареная картошка и курица в коричневом соусе с семечками кунжута. – Мексиканцы тушат индейку или курицу в остром густом соусе с какао. Они едят молча, ну почти. Старк просит И.И. включить подходящую музыку. – Что это? Музыка для танцев? Джарвис, чем мы по-твоему занимаемся? Они направляются в спальню, и музыка стихает, а после и совсем умолкает. Старк останавливается на середине спальни, и дышит так странно, как человек, что пытается вдохнуть поглубже, но у него ничего не получается. Это похоже на приступ, или на гипервентиляционный синдром, но также – на что-то чисто психологическое. Вам бы к психологу на приём записаться, мистер Старк, а не вот это вот всё. Питер подходит ближе, разворачивает Старка лицом к свету. Тот реагирует одними глазами. Чёрт, Тони из тех людей, что до последнего будут отрицать все свои проблемы, тем более, когда дело касается того, что болеть не может, по их мнению. Мягко надавливая на плечи, Питер опускает Тони на колени, сам опускается следом. Обхватывает одной рукой за плечи, вторую кладёт на реактор. Вдохи становятся короче. Это плохо. Руку Тони Питер направляет к своей грудной клетке, прижимает рукой его руку. – Дыши «Джон», дыши вместе со мной. Ты слышишь меня? Я делаю глубокий вдох, и выдыхаю так же сильно. Вдох-выдох. Разумеется, сердце Старка не слышно за магнитом реактора. «Моторчик» издаёт необычное жужжание. Тони старается дышать глубже и продуктивнее, но грудная клетка не расширяется. Лёгкие не могут выпустить воздуха больше чем есть внутри. У Старка в груди магнит, как лишний орган, он пробивает грудную клетку, соединяется с сердцем Энтони. Питер терпеливо ждёт, пока паника в глазах мужчины не устаёт биться «птицей в клетке». Паркер обходит миллиардера по кругу, направляя на себя, устраивает его голову у себя на коленях. Одна рука гладит чужие волосы, вторая расстёгивает пуговицы рубашки. Руки Тони цепляются мёртвой хваткой, без слов запрещают прикасаться, трогать, смотреть на реактор. – Тише, тише. Не бойся, всё будет хорошо, «Джон», расслабь руки. Я не сделаю тебе больно. Старк слышит и понимает, руки опускаются по обе стороны от напряжённого тела. Можно было бы опять завязать Тони глаза, или связать японскими узлами шибари руки за спиной миллиардера, это же так эстетично! Но сейчас, всё это лишнее – может ещё больше напугать Тони. Происходящее с ним и так напоминает паническую атаку. Интересно, что же заставляет так паниковать человека в железе. Скорее всего именно прикосновения к реактору, даже мысли о возможном. Руки расстёгивают рубашку. Питер обожает рубашки с пуговицами, считает это до глубины интимным. Сам процесс постепенного оголения тела человека, до наготы. Пуговица за пуговицей, и Тони уже не в состоянии сказать слово «красный». Паркер уверен, если бы мужчина мог что-то сказать, то протестовал бы словами, а не руками. Сейчас они дёргаются, но не делают попыток оттолкнуть, застегнуться, или просто выгнать «шкета». Значит для Энтони происходящее – нужное испытание. Расстёгнуто три пуговицы. Реактор в полумраке горит ярко. Интересно, есть ли в нём функция ночника или фонарика. Питер слышал(это конечно не передавали в новостях, но проблемы Тони Старка, это проблемы Старк Индастриз), что миллиардер сменил уже семь грудных реакторов. Каждый из которых безопаснее предыдущего. Нынешний выглядит весьма стильно – кружок, в нём треугольник, в котором перевёрнутый треугольник. Реакторы тоже имеют свой дизайн. А сам дизайнер сейчас лежит на полу, головой на чужих коленях, как рыба, открывая и закрывая рот. Питер останавливается на пятой пуговице, опускается губами к ушку Тони, и шепчет спокойно и безопасно: – Вдохни поглубже, «Джон», вдохни же. Сделай глубокий вдох, – Старк слушается только с третьего раза. – И такой же глубокий выдох. Я положу руку тебе на грудную клетку, чуть ниже реактора. Вот так. – Тони вздрагивает всем телом, он боится чего-то, что может произойти, что уже происходило? Как собака, которая знает, что означает замах ноги – скорую боль в рёбрах. – Тише, тише, – Так странно. Есть практика БДСМ – боль, унижение, подчинение и доминирование, но тому, чем они сейчас занимаются названия нет. Дыхательные техники, для которых обязательно нужен второй участник и море доверия с обеих сторон. Как групповая терапия с разделением на пары. – Глубокий вдох, вдохни вместе со мной, «Джон», – Старк слушается, вдыхает, значит слышит и понимает. – Долгий выдох, очень долгий выдох. Дай мне левую руку, – правая рука лежит чуть ниже реактора, а левая находит, нащупывает в полутьме ладонь Старка. Отправляя в пальцы всю свою чувствительность, напрягая осязание, Питер нащупывает чужие шрамы. Наверняка от неосторожной работы с механизмами, огнём и железом. С изрытой, рваной кожей, костяшки пальцев. Паркер чуть сдавливает руку Энтони, получает с задержкой в две секунды. Тони в порядке и можно продолжать. – Глубокий вдох, «Джон», и долгий-долгий-долгий выдох. Ты молодец, – рука продолжает расстёгивать пуговицы, обнажая чистую грудную клетку Старка. В центре которой светится голубовато-белым светом реактор. Питер долго, очень долго думал об этом, представлял какого это – прикасаться, ощущать контраст между тёплой и нежной кожей Тони, и прохладой иллюминатора. Паркер оставляет голову Старка на полу, чтобы вернуться с подушечкой подходящего размера. А самому усесться верхом на миллиардере. Поза хороша, в ней есть подтекст и море удобства. К примеру, так удобнее делать массаж, чем даже со специальным массажным столом. Старк на это лишь дёргается и неровно выдыхает. Его реакции – вот самое интересное. Как трогать грудь девственницы – сто процентов ей будет щекотно, т.к. кожа чувствительная, не привыкшая к прикосновениям. Конечно ещё это эрогенная зона, но это уже детали. А Тони мелко подрагивает, если Питер проводит пальцами вокруг реактора. Эта кожа должна была огрубеть, стать бесчувственной, а не эрогенной. Реактор чуть приподнимается над грудной клеткой, возвышается над рёбрами. Кажется, что его так легко и просто можно достать. Конечно это только кажется, и Паркер не собирается лишать Старка жизни, но как же это просто. Создатель, наверняка он сейчас похож на маньяка, со зловещей улыбкой и слишком пристально смотрящими глазами(на самый дорогой аксессуар Энтони Говарда Старка). А реактор гипнотизирует. Произведение искусства, функционирующее, подтверждающее удачное слияние наук: медицины и механики. Может проще было бы вытащить и реактор, и сердце, заменить на новое, свиное или человеческое. Но почему-то, от мысли, что настоящее, родное сердце Старка может оказаться в мусорном ведре – хочется одновременно и блевануть, и расплакаться. К тому же, это просто скучно – обычное сердце без реактора. Кажется, что Железный Человек тогда перестанет быть Железным Человеком. Персонажей в Мстителях слишком много, при всём желании «Удивительный волшебник из страны Оз» не получится. Но Железный Человек там шёл к Гудвину за сердцем. Многие люди заметили, что со Старком наоборот – когда с сердцем было всё в порядке, он был «Продавцом Смерти», и будто не знал, что такое совесть. Хотя…эти же люди уверенны, что реактор у миллиардера вместо сердца, а самого сердца нет. Жужжание реактора и сбитое дыхание Старка – это точно не тишина, не шум, это приятная музыка. Глаза у него закрыты, интересно, как давно. В комнате только и освещения что подсветка по периметру спальни(похожая на новогоднюю гирлянду холодного белого света) и реактор. А Питер ощущает себя почти ведьмой, с желанием вырвать волшебное сердце, узреть красоту в своих руках. Минутная слабость, желание обладать, но с пониманием – сердцу нужна грудная клетка. Оно же как птичка, которой нужно быть пойманной и биться о стенки своей золотой клетки. Хорошая идея для скульптуры – птичка в грудной клетке из рёбер. Чёрт, это невыносимо, надо оторваться, хоть на секунду, чтобы не сойти с ума от наваждения. Паркер перестаёт изучать реактор, скользит взглядом выше. Старк не в панике, но на лбу блестят капельки пота. Паркер усилием воли отрывается от созерцания этого великолепия. Встаёт, в направлении ванной комнаты, смачивает полотенце, выжимая его на треть. И самому надо умыться, чуть остыть. Тони всё так же лежит посреди комнаты, головой на подушечке, в расстёгнутой на половину чёрной рубашке. Питер проводит полотенцем, а после и пальцами по лбу миллиардера, по закрытым векам, изучая такое интересное лицо. Оно, как у всех, несимметрично, правая сторона больше левой испещрена морщинами, рытвинами, шрамами. Круги, очерчивающие пространство глаз. А ведь лицо Тони сейчас расслаблено. Наверняка, если включить свет и начать присматриваться – найдётся уйма мелких шрамов из детства, и от жизни Железного Человека тоже. Броня хорошо защищает, но и не вооружённым глазом, даже с пальцами Питера Паркера легко заметить серьёзный рубец вдоль левого бока. На Старке, в силу возраста, всё заживает долго. Его тело такое хрупкое. А иметь пресс в Тонины пятьдесят уже приравнивается к подвигу. Но восторг Паркера вызван отнюдь не этим, и он не может устоять. Изношенное жизнью тело, взрослеющее, стареющее. Когда клетки перестают множиться и регенерировать. Так много шрамов, а ведь сколько уже давно зажили, затянулись, когда тело ещё могло себе это позволить, перестали быть заметными. Питер проводит пальцами по каждому из них, как бы говоря «я заметил твои шрамы». Мимические мышцы в спокойном состоянии. Не видно веерообразных морщин у глаз – в жизни Тони Старка мало поводов для искренних улыбок и настоящего смеха. Хотя Железный Человек много играет лицом и часто кривляется. Много притворяется, что у него ничего не болит и болеть не может, что всё хорошо и даже заебись как. Морщинки на лбу и между бровями – злится Старк тоже много, эту эмоцию можно не держать в себе, по его мнению. Возрастные морщины возле рта, они таки выдают улыбчивость Тони. Питер проводит по ним пальцами, не пытаясь разгладить, или вернуть прожитые годы, скорее завидуя. Лицо отражающее возраст, все пятьдесят лет, без ботокса, подтяжек и вранья. Многое скрывает борода эспаньолка. И она прекрасна, художественно изящна, требует каждодневного ухода. Хотеть и любить Тони Старка можно за многое: гений, миллиардер, плейбой, филантроп, Железный Человек. Но ведь это далеко не всё. Там, внутри, есть нечто гораздо более интересное и трогательное, нужное далеко не всем и потому хорошо охраняемое. И так хочется вытряхнуть это, изучить, рассмотреть. Понять, как оно работает. Тут не помогут никакие инструменты, кроме слов и прикосновений, кроме органов чувств. Дыхание Старка уже спокойное, он ещё не привык к изучающим его тело рукам, но позволяет делать с собой что угодно. Хорошо. – Вставай, «Джон», я завяжу тебе глаза. Старк слепо встаёт, не открывая глаз, опираясь на другие органы чувств, пока Паркер подготавливает место и инструменты – повязка, ошейник, верёвка. Питер ослепляет Тони повязкой. Был уговор – никаких наушников и кляпов. Звуки, это слишком важно, чтобы их лишится. По крайней мере сегодня, на второй встрече. Энтони сглатывает, когда ошейник оказывается на нём. Паркер тоже сглатывает, от такого зрелища. Ошейник достаточно широкий, чтобы с ним не было скучно. И затянут достаточно, чтобы можно было просунуть между кожей и кожей один палец. Рубашка сказочно смотрится на Старке, тем более чёрная и расстёгнутая, в ансамбле повязки и ошейника, но её придётся снять, чтобы не испортить окончательно. Она красиво соскальзывает с плеч, бугристых и подкаченных. Жаль на Тони не так много шрамов, как хотелось бы. Рука Паркера к ремню чужих брюк. – Красный, – первое слово от Старка в этой комнате за сегодня. Гм, а Паркер представил себе, как миллиардер стоит перед ним обнажённый или хотя бы в боксёрах, тогда как сам Питер полностью одет и застёгнут на все пуговицы-молнии. Странная реакция на такую малость, как снять штаны, тем более для человека в теме. Какое целомудрие, надо же. Старк припас для их игры верёвку джут семь мм. Паркер обходит миллиардера, заводит его руки за спину, левой ладонью вниз на правую руку и правой ладонью вверх на левую. Слышно, как Старк сглатывает. – Зелёный, – выдыхает он. В этой комнате голос Тони такой тихий, но оглушающий в молчании. Верёвка обвязывает конструкцию рук три раза, ровненько, по голой коже, стараясь не стягивать волоски на коже мужчины, длинные, отросшие. Питер делает всё на автомате, но не забывает о таких мелочах как проверить проходит ли палец между верёвкой и руками. Обращает внимание на дыхание Энтони. Это так увлекательно – обвязывать миллиардера верёвкой, затягивая петельки в узлы. Паркер чувствует себя пауком в полной мере. Удлиняет верёвку по мере необходимости. Без эротического подтекста, одни только руки. Интересно, что Старк чувствует, когда обездвижен, добровольно связан. Дышит он загнанно. – Тшш. Тише, «Джон», тише, – рука Питера обхватывает Старка, находит реактор, акулой кружит вокруг. – Вдохни глубже, и долгий выдох. Дыши, здесь нет террористов, нет заложников, никого не надо спасать и спасаться. Всё хорошо, – человек в верёвках напрягается всем телом. Паркер рукой нащупывает шею, там ошейник, но есть ещё пространство над ним, и под ним, у самого основания шеи. Он надавливает на ямку между ключицами. Старка до странного успокаивает прикосновения к шее. Будто он хочет вылечится от панических атак путём погружения с головой в обездвиживание и лишение воли. Научится владеть собой, даже в таких ситуациях. Похвальное желание конечно, но лучше бы к психологу сходил. А вообще, это не в интересах Питера. Такая возможность прикоснуться к уникальному, шанс рассмотреть и изучить. Узлы закончены, имеют эстетичный вид, красоту. Практика и опыт берут своё. И именно имея опыт Паркер проверяет все узлы и верёвки на предмет возможных неприятных ощущений у «саба». Тянет сфотографировать свою безупречную работу, просто для себя. Для эстетического наслаждения при домашнем пользовании. Но нельзя, это было прописано в договоре. Значит «МОЖНО» нарисовать! Питер оставляет Тони в центре комнаты, ему наверняка уже сложно стоять без движения. Альбом для набросков всегда с собой. А сегодня – есть что изобразить. Фото, это слишком скучно. Но для наброска нужно больше света. Паркер зажигает торшер, садится на пол по-турецки, начинает зарисовывать с натуры Тони Старка. В полный рост, все части тела, возбуждающие интерес вместе и по-отдельности. Лицо с завязанными глазами и напряжёнными губами, с капельками пота на широком лбу и вихрем волос испорченной причёски. По носу видно, в скольких местах он ломался и срастался обратно. Надбровные дуги. Скулы. Подбородок. Шею, переходящую в широкие плечи. С пульсирующей жилкой под ошейником без вульгарных шипов. Заманчивую ямочку между ключицами. Грудную клетку, перетянутую верёвками в двух местах и яркий кружок реактора. Затем Питер разворачивает Тони спиной, чтобы зарисовать широкую спину и связанные в узлах руки. Последний – набросок в полный рост. Вид сзади. Около часа проходит в продуктивном молчании. Паркер прячет альбом и развязывает узлы. Нежно, один за другим, без резких движений. Когда руки Старка оказываются свободными, Питер проводит по ним ладонями сверху-вниз и снизу-вверх разгоняя кровь, опускает в свободное падение. Снимает ошейник, меняя его на свою руку. Подводит спиной к кровати держа за горло, опускает чуть надавливая на плечи. Разводит чужие ноги в стороны становясь вплотную. Тони дышит спокойно, размеренно. Паркер опускается перед мужчиной на колени, разминает одну руку, вторую, практически делая массаж. Букеты вен так прекрасны. Выпирающие мышцы и жилы. Размяв по очереди руки Питер собирается развязать глаза, но его останавливают объятия. Такой момент нельзя смазывать чем-то несущественным, вроде шлепка по попке, или неуместным покачиванием, но он проводит по, наверняка затёкшей, спине Старка. По позвоночнику, прощупывая каждый позвонок. Руки самого Тони за спиной лежат спокойно, неподвижно. От их присутствия тепло растекается по телу. Но продолжается это не долго, мужчина разрывает контакт, и Питер снимает повязку. – «Винсент», я считаю «сессию» оконченной, – Энтони щурится на минимальный свет. Идёт, чуть заметно охая, к балкону, распахивает гардины, впуская в комнату свет закатного солнца и свежий воздух от не закрытого балкона. – Я должен побыть один. Скоро пройдёт, минут пятнадцать или около того. Старк опять выгоняет Питера, он выходит из комнаты, дверь за ним закрывается. Шуршание и шаги, шаги и шуршание. В ванной он по привычке, перед походом на кухню, умывается, моет лицо, руки. Мельком смотрит в зеркало. Странно, не имея дома своего стареющего портрета, видеть изо дня в день в зеркале одно и то же. Разве что волосы растрёпанные обычного и капли воды стекают. На кухне закатное солнце освещает серые дорожки облаков, и небо похоже на морскую картину. На широком подоконнике тянет курить, свесив ноги из окна, но нельзя, это не его дом, не его подоконник, а его только сигареты и нежно обычный закат. Небо всегда красиво, хотя бы от того, что там минимум человеческой жизнедеятельности. Только самолёт-вертолёт пролетит иногда. Девственно чистое небо со слоистыми облаками, от ветра напоминающими волны. С заходом солнца облака у горизонта окрашиваются розовым. Питер достаёт скетчбук, чтобы зарисовать небо. Бесцветные куски облаков. В графике и не понять небо это или море. Кучки облаков рассеиваются, их выгоняет ветер. Паркер прячет альбом для набросков, садиться на подоконник, закуривает. Сразу достаёт из кармана маленькую походную пепельницу в форме гробика. Она небольшая, но удобная. Механизм требовал доработки, и Питер её усовершенствовал до уровня «не открывается сама по себе в самый неподходящий момент». На крышке гроба серебристый паук на чёрном фоне. Сигаретка чуток прочистила сознание на базовом уровне. Паркер потянулся к шкафчику с банкой кофе и прочим, но: – Не нужно, на этот раз я сам. Сядь и послушай, – приказным тоном, или скорее информирующим, без права выбора. Питер садится на стул, рядом с окном. Небо протыкает сиреневая в сумерках линия – след самолёта. Старк тем временем хлопает дверцами шкафчика, в поисках чего-то редкого, периодически удовлетворённо хмыкая. – Мне всё понравилось. И пока что я рад, что мы познакомились, – турка на огне, а руки Тони сложены, перекручены в защитном жесте. Такой интересный человек, неужели он считает слабостью случившееся в спальне? Или необходимой процедурой? Как поход ко врачу? – Я тоже рад, Мистер Старк, – какая игра, светские деловые беседы на кухне, и практически полная сдача контроля над собой в спальне. – Деньги за два раза уже перечислены на твою карту, – в прошлый раз Питеру всучили на прощание безымянную карту с паролем. – Прошлую встречу уже оплатили, хотя я точно помню, что отказывался, Мистер Старк. – Ну…купи себе что-нибудь. Своди свою девушку в ресторан, или купи ей украшения. Или отдай больной бабуле. Не знаю, как молодёжь деньги сейчас тратит. В мои годы деньги тратились со скоростью свиста, – Тони оборачивается к турке, колдует над кофе в двух одинаковых чашечках. Маленькая чашечка кофе. Порционное потребление. Будто он воспринял это как соревнование. Перед Питером материализуется кофе. – Наркотики только не покупай, это плохая идея. У тебя ещё вся жизнь впереди, парень. – Да, Мистер Старк, спасибо…