Букет зарисовок

Конец зимы. Всё постепенно оживает и просыпается. Местами зелёная трава, местами недотаявший снег. Почки, медленно растущие на деревьях. Две недели до конца февраля, а окружающее ощущается по-другому: дуновение ветра, солнечные лучи, погода... Но есть и ещё одна особенность у четырнадцатого февраля: ты влюбишься в того, с кем его проведёшь. Но, как только тебе исполнится восемнадцать. Кто-то прячется дома, кому-то всё равно, а некоторые люди отчаянно пытаются пробраться к объекту воздыханий, дабы добиться взаимности. Но сей праздник, как и остальные, лишь повышал уровень преступности. Кражи, взломы, убийства и тому подобное. Гантлос впервые, начиная с совершеннолетия, этот день проводит не дома, на родственников этакое предписание вселенной не распространяется, а в участке. Ему нужно было провести допрос подозреваемых. Была ограблена квартира. Надо всего лишь допросить оставшихся восемь человек, которых не было дома, не открывали дверь или, как одна девушка, оказались первыми на месте преступления, но позже полиции избегали. Сейчас блондин вышел немного передохнуть, выпить кофе и успокоить нервы, пока его напарник допрашивал предпоследнего человека. Вот ведь вредные люди! Нет бы просто ответить на задаваемые вопросы, но обязательно надо строить из себя неизвестно что и язвить, вызывать адвоката... Ни в чем не обвиняют, просят помочь в поиске преступника, чтобы самим безопаснее жилось, а навстречу – ничего. Нелегка судьба полицейского... – Пиньинь Муза! – вырвал из раздумий голос друга, вызывавший последнюю подозреваемую. Значит, очередь Гантлоса. Он допил кофе, выкинул стаканчик и пошел в комнату для допросов, подбадривая себя тем, что это последний, на сегодня, человек, и он скоро будет дома. Азиатка, ниже блондина на голову, если не больше, недовольно взглянула на стражей правопорядка и прошла в комнату. Кареглазый лишь закатил глаза и перекинулся парой фраз с Анаганом, который отшучивался и пытался поддержать друга, так как видел, что с этой девушкой всё будет сложнее, чем с остальными подозреваемыми. Муза прошла в кабинет и Гантлос закрыл за ней дверь. Они сели друг напротив друга. Девушка скрестила руки на груди и пренебрежительно-презрительно смотрела на сотрудника полиции. Тот лишь усмехнулся и начал допрос. – Муза Пиньинь? – спросил он на всякий случай. Получив в ответ лишь молчание и отвергнутое от него лицо он продолжил. – Где вы были вчера с семи до десяти вечера? – Я не виновата и говорить ничего не буду! Знаю я вас, сейчас насильно всё повесите и закроете дело, оставив настоящего преступника на свободе! – синеглазая резко вскочила и начала кричать на блондина. Тот зажмурился от громкости и недовольно взглянул на подозреваемую. Муза сверлила взглядом мужчину. Она вряд ли когда-нибудь забудет, как её отца пытали полицейские и заставляли взять на себя вину в исчезновении матери, что, как оказалось, стала жертвой серийного убийцы. Девушка тогда пережила большой стресс. К счастью, сейчас у них с отцом всё хорошо, но опасаться стражей правопорядка стоит. – Во-первых, сядьте, во-вторых, нет, не знаете. Соглашусь, у нас бывают такие случаи. Но преступников ловят и с такими полицейскими разбираются. Вас сейчас никто не обвиняет. Мы просто спрашиваем вас о том, что вы видели, ведь ваши показания очень ценны. Будьте добры, успокойтесь. – он поднялся со своего места, подошёл к Музе и, положив ей руки на плечи, надавил на них, заставив тем самым сесть на место. – Расскажите, что вы видели. Девушка глубоко вздохнула и принялась напрягать свою память, чтобы вспомнить, кого она видела. – Белый мужчина, ростом метр семьдесят пять... – она зажмурилась и начала массировать виски. От неё зависит, остановят ли того, кто ограбил её же соседа, или нет, поэтому надо было сказать всё максимально точно. – Когда он убегал к окну, он немного прихрамывал на левую ногу. Была черно-оранжевая спортивная сумка. На толстовке был принт Металлики. Вроде бы... Ох, кошмар, я уже ни в чем не уверена! – Муза ударила ладонью о стол и откинулась на спинку стула. Гантлос, закончив записывать показания, положил свою ладонь поверх руки девушки, от чего та немного вздрогнула, но убирать не стала. – Не беспокойтесь, это нормально. Тем более, вы сказали столько информации, что мы уж точно скоро поймаем вора. – голубоглазая подняла на него свои глаза и встретившись со взглядом полицейского, немного покраснела. – Кхм, спасибо, вы можете быть свободны. – он встал, открыл дверь и сделал чопорный поклон, на что девушка лишь рассмеялась и покраснела сильнее. Покинув кабинет, она прислонилась к стене, прикладывая ладони к горящим щекам и чертыхаясь. Безусловно, этот полицейский был симпатичный и с юмором, но... Ей только этого не хватало! И что же теперь делать?...

***

Блондин, как только подозреваемая покинула комнату, начал нервно расхаживать туда-сюда. – Ну и что это было? Куда делся весь мой профессионализм!? Что. Это. Было? – он подошёл к стене и прислонился к ней лбом, глубоко дыша. – Один раз коснулся, потом захотелось снова... Успокаивать - ладно. Работа требует. Я, конечно, не против, она красивая. Импульсивная, правда, и наглости ей не занимать, однако... О, чёрт... Только не это. – к блондину пришло осознание ситуации и память, что услужливо напомнила какая сегодня дата. Он начал несильно биться головой об стенку, но потом решил что лучше попробует познакомится с этой интересной девушкой поближе.