Очередной попаданец в Undertale

      Двери и стены можно сломать, а вот через воду пройдёт не каждый. А я вот, по-видимому, каждый — решаю я, лишённый даже возможности присесть на уровнях, которые раньше были мне недоступны. Всё потому, что я «на ногах» уже больше, по ощущениям, суток, а на этом уровне вода, хоть и спустилась ниже, доходит мне до нижней губы. Плавать и ходить на цыпочках я быстро устал, стал передвигаться обычно. День однообразной деятельности, которая будет продолжаться ещё неопределённое количество времени, окончательно иссушил мои ментальные силы. Настолько, что у меня даже не нашлось сил посмеяться над случайной шуткой с «иссушил» только что. Я мог бы прилечь на воду и отдохнуть, но я просто хочу поскорее закончить с этим. Я хочу домой и поесть. Не в том смысле, что я голоден, я именно хочу поесть. Вспомнить, как двигать челюстями, не прикусывая язык, как говорить вспомнить тоже было бы неплохо. Моя голова начинает нравится мне всё меньше, с каждой проведённой в ней секундой. Или это связано с тем, что я продвигаюсь вглубь? Вполне вероятно, что я проснусь с охапкой новых, более тёмных и тяжёлых воспоминаний, или получу подробности к уже имеющимся. Перспектива так себе, кроме части с «проснусь», разумеется. Не думаю, что кому-нибудь было бы приятно провести более минуты в почти полностью затопленном помещении, вдыхая мелкие водные капли и конденсат, а поскальзываясь втягивать по несколько глотков воды. А я здесь мотаюсь уже энное количество часов.       Но всё рано или поздно подходит к концу. Вот и моё упорство подошло. Я лёг на воду и стал смотреть в близкий к моему лицу потолок, ожидая чего-то. Я ждал, и ждал, и ждал, а слабое, едва заметное течение уносило меня вперёд…

***

      Я резко открываю глаза и подпрыгиваю, тут же из-за этого почти захлёбываясь. Странное чувство пронзило всё моё существо. Кто-то был здесь. В моём разуме. Кто-то разумный, потерянный, такой беззащитный, спотыкающийся, как новорожденная лань. Я чувствовал его, как если бы за́мок в моём сознании стал моим телом, пускай я его и не видел. Нужно вернуться к центру.       Дорогу обратно найти оказалось удивительно просто, несмотря на то, что меня отнесло дальше течением. За те полчаса, которые я пробирался обратно к началу, вторженец никуда не сдвинулся и даже не попытался плыть. Не Дрим. Хотя, отчего-то у меня есть чувство, что уж его бы я моментально опознал. Полагаю, если бы это был «мой» «брат», то мне бы сейчас было очень и очень больно.       Мои ноги бесшумно ударяются по ковру, когда я бегу. Раньше у меня такой грации не было, похоже, срабатывает какой-нибудь «аварийный режим» на фоне потенциальной угрозы. Я распахиваю дверь. В центре, оперевшись спиной о колонну и прижав ноги к груди, сидит тот самый скелет, которого я видел рядом с Ганзом. Он выглядит потерянным и напуганным, как ребёнок. Хотя, по сравнению со мной, добрая четверть мультивселенной — дети. — Эй, — я мягко зову, мой голос странно искажается, становится низким и урчащим. Мой разум становится поддатливее, и я создаю для него мост. После, недолго думая, для симметрии создаю ещё три по каждой из сторон. Я присаживаюсь на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне и протягиваю ему руку. Отмечаю, что она покрыта чёрной жидкостью — Привет, — Он неуверенно машет мне. Я улыбаюсь шире, стараясь делать это как можно ласковее. Вытягиваю вторую руку и становлюсь на колени, делая подзывающий жест — Иди сюда. — и через несколько минут он уже сидит передо мной на коленях. Заметно, что он плохо ходит. Дело во мне (ну, моём сознании) или в нём? Я осторожно укладываю одну руку ему на затылок, роняя его голову себе на грудь, а другую — ему на спину, начиная осторожно его успокаивающе гладить. Осознаю, что всё это время его негатив придавал мне сил — Вот так… Все в порядке, видишь? Всё хорошо…       Через какое-то время он успокаивается и отстраняется, принимаясь вытирать руками лицо. Чёрная жидкость его не испачкала. — Меня зовут Найтмер. — я доверительно загрядываю ему в лицо, всё ещё держа одну руку на его голове, вторую переместив на плечо. Он не спешит с ответом, неловко оглядываясь, и я осторожно глажу его по «брови», положив руку на его висок. Он глубоко вздыхает и словно пытается вспомнить, как говорить. Его голос хриплый, как от долгого молчания. — Меня зовут Мэл.