***
Дорогая машина припарковалась под окнами. Ризотто стал свидетелем этого случайно, так как в тот момент находился на кухне, откуда был виден внутренний двор. Винегар тоже подскочил к стеклу. Он не видел отца с тех пор, как съехал. Они только пару раз созванивались, обмениваясь колкостями. Мужчина с длинными волосами, такими же розовыми, как у Доппио, поднялся с водительского сидения и захлопнул дверь автомобиля настолько грациозным жестом, будто всю жизнь только и делал, что хлопал дверьми. — Я ожидал увидеть личного водителя или что-то в этом роде, — на грани с шуткой озвучил Неро. — Отец в жизни не доверит ничего другому человеку. Он параноик. Если он и может кому-то доверять, то только мне, — парень говорил жёстко, глядя на то, как его родитель, словно чувствуя чужой взгляд, задрал голову и встретился с ним глазами. Светловолосый подумал, что в этом случае становилось ясно, почему Дьяволо так стремился удержать сына при себе. Наконец, особый гость добрался до их дверей. Пусть образ Доппио и был довольно вычурным по меркам Ризотто, он даже близко не выглядел столь вызывающе, как его отец в своём распахнутом пальто с большим меховым воротом, наполовину расстёгнутой рубашке и с накрашенными губами. В лучшем случае он был похож на мафиози. В худшем — на дорогую проститутку. С минуту Дьяволо просто молча стоял, скептично осматриваясь вокруг, после чего скользнул взглядом по Ризотто, который не ушёл в свою комнату чисто из вежливости. Оставшись в проёме кухни, он прислонился к стене и скрестил руки на груди, одарив мужчину встречным взглядом. — М-м, так ты тот мудила, что сдал моему Доппио эту лачугу, — развязно протянул старший Винегар. Доппио тут же влепил ему пятернёй по лицу с характерным шлепком, затыкая рот. Неро даже толком не успел отреагировать на «приветствие», только вздёрнул брови в недоумении. Исходя из рассказов, он представлял их взаимодействие более формальным. Нисколько не оскорблённый, Дьяволо вырвался из хватки, с некоторым усилием оттянув юношескую руку от лица, и продолжил изливать поток слов, будто его не прерывали. — Господи, у меня достаточно денег, чтобы снять нормальное жильё для тебя, если уж это так необходимо, что за херня, Доппио? — парень попытался захлопнуть его рот второй рукой, на этот раз с силой вцепившись в лицо ладонью. — Мне казалось, мы уже договорились обо всём, — строго проговорил он, сжимая пальцы. Всё-таки юноша до последнего надеялся, что дерьмо не польётся из него прямо с порога. — Я сейчас уберу руку, и ты нормально поздороваешься, окей? Ради меня, — тихо процедил он, чтобы слышал только отец. Кажется, на этот раз слова сына зацепили Дьяволо, потому что стоило тому отпустить его, он недовольно скривился. Но тем не менее промолчал. — Это Ризотто, — наконец-то представил сожителя Доппио, вытирая отцовскую помаду с ладоней. Внешне парень был спокоен, но в глубине души радовался, что светловолосый не из тех, кто станет бить рожу за оскорбление. Сам он уже привык, что окружающие его люди автоматически становились подозрительными в глазах отца. — Прошу простить мою неосмотрительность, приятно познакомиться, — пожав руку Неро, произнёс Дьяволо со всей доступной ему любезностью, хотя в ней не было даже намёка на искренность. Он продолжал сверлить его острым оценивающим взглядом, и Ризотто это не нравилось, но он принял правила игры «вести-себя-как-ни-в-чём-не-бывало». — Взаимно, — ограничившись короткой репликой, он надеялся закончить на этом, и Дьяволо как-то странно усмехнулся, вероятно, сделав для себя какие-то выводы. Наблюдая за ним, Ризотто подумал, что Доппио вырос достаточно нормальным. И всё-таки они были чем-то похожи, помимо цвета волос. Разве что парень не был таким смазливым, как отец, хотя, возможно, дело в макияже. У обоих прослеживались эти ублюдочные манеры и хватка предпринимателя, только Доппио пользовался ею в других целях. Например, чтобы воздействовать на своего соседа.***
После этого они разошлись: Ризотто ушёл в комнату, собираясь поработать над эскизом, пока никто не будет его отвлекать, а семейство Винегаров расположилось на кухне. — Ты всё ещё можешь отказаться от этой затеи, — заговорил Дьяволо как можно мягче. — Я не буду ругаться, обещаю. Я даже позволю тебе возиться с твоими лягушками, — он деловито прикрыл веки. — При условии, что это не повредит работе в компании, конечно же. — Нет, — парень хмуро посмотрел на отца, заведомо чувствуя усталость от разговора. — Если ты пришёл только за этим, то можешь уходить прямо сейчас, — отрезал Доппио. Он был как никогда серьёзен. Дьяволо выглядел так, словно готов был зашипеть. Мужчина действительно с трудом принимал отказы. Его глаза сузились, а губы скривились от раздражения, пока он боролся с собой. Но как бы то ни было, связь с сыном была ему важнее, поэтому он нехотя отступил. До поры до времени. Им удалось мирно беседовать на отвлечённые темы около двух часов, после чего они постепенно вернулись к своей обычной манере общения. И когда их встреча близилась к завершению, длинноволосый поднял тему, которую юноша предпочёл бы оставить нетронутой. — Кстати, к чему столько чести твоему «соседу»? У тебя что-то есть с этим козлом? — предусмотрительно убавив голос, спросил Дьяволо с плохо скрываемой ревностью. — Ещё раз назовёшь его не по имени, я тебе реально врежу, — рыкнул Доппио, игнорируя провокационный вопрос. Старший Винегар задумался и замолчал на минуту, потягивая предложенный ему приторно-сладкий кофе с той же невозмутимостью, что и его сын. — Почему ты его защищаешь? — после паузы он продолжил более сдержанно. — Потому что он прекрасный человек, и я не потерплю оскорблений в его адрес, — прямо ответил Доппио, нахмурившись. — Хм. Понятно, — как-то пугающе спокойно произнёс Дьяволо, возможно, пытаясь обуздать не вовремя разыгравшуюся паранойю. — Значит, мой милый Доппио всё-таки втрескался, — услышав отцовские слова, юноша надулся от возмущения, раскрыв рот, но так ничего и не сказал. Как бы он ни злился на него, тот был прав. Это неизбежно смутило парня, поэтому он потёр лицо руками, желая скрыться от отца. Его всегда раздражало то, как легко он читал его. — Что ж, можешь оставаться здесь и дальше, раз ты так хочешь, — сделав вид, будто ничего не произошло, подвёл к заключению Дьяволо. — Но помни про уговор, — он направил на него указательный палец, включая свой излюбленный угрожающий тон. — Ты сам по себе до тех пор, пока не проебёшься. — Пока не проебусь… — вторил ему Доппио, вздыхая. Провожая отца в прихожей, Винегар был немного расстроен очередным напоминанием про их сделку, и уже решил, что вопрос с Ризотто исчерпан. Однако Дьяволо приберёг пару слов напоследок. — В вашей лачуге очень напряжённая атмосфера. Кувыркайтесь почаще, — сухо бросил он, уходя. Ответить парень не успел, так как мужчина стремительно миновал лестницу и выскочил на улицу. Но Доппио осознал, что не мог сердиться, потому что это прозвучало, как благословение.***