Особенная наша, только наша

— Мичи? Ты как? — подбежав к подруге начали ребята. — Хорошо, у меня для вас, как минимум три новости, сейчас отдам справку-освобождение на месяц и приду, подождите, — проговорила Таке и пошла в кабинет классного руководителя. — Ну? Так что за новости? — начал Ацуши. — Первая — я освобождена от учёбы, на месяц, вторая — у меня будет операция в пятницу, думаю понимаете какая будет… третья — все врачи в больнице написали заявление и дали показания против моих родителей, сняли побои, отдали все результаты проверок, и их будут лишать родительских прав, а меня заберет Нана-чан, пока что до 20ти лет (в Японии возраст совершеннолетия — 20 лет), ну и четвертая новость — я сегодня одного из соулов встретила, — проговорила Ханагаки. — Оооооо! Круто! Круто! То, что тебя заберут от этих родителей, лучшая новость на сегодня! — обрадовались ребята. — Но жаль, что тебя не будет месяц, но мы будем навещать тебя каждый день, — улыбался Такуя. — Оооу, Санзу-куна, да? Сегодня только он не пришёл в школу к тебе, — проговорила Хина. — Да, его видела, — кивнула блондинка. — Ии? Вы с ним поговорили? Что он там делал? — начал Ямагиши. — Надеюсь ты его не сбривала? — говорила Тачибана. — Ммм, утром упал, руку вывихнул, вот и пришёл в больницу, мне обезболили, когда я его боль почувствовала… ему кость вправляли, он теперь с гипсом… ну как сказать, косвенно поговорили, не скажу, что прям долго, да и только в основном о причинах нашего прибытия в больнице, потом он хотел проводить меня до вас, но я отказалась, но хотя бы не липнет и не нарушает личное пространство, — говорила голубоглазая. — А ты спокойно это говоришь, зацепил? — ухмыльнулся Сузуки. — Нет, просто настроение хорошее, от того, что я наконец-то заживу нормально, так что ничего не испортит настроение, ну? Идём? — впервые за несколько лет искренне улыбаясь проговорила Мичи. — Мичи… улыбка… — протянули все и со слезами на глазах кинулись обнимать подругу. — Да… всё хватит, идёмте, — деланно недовольно проговорила Ханагаки. «Она не улыбалась так… с 10 лет… 7 лет… мы не видели эту улыбку… 7 лет… та самая настоящая улыбка нашей Мичи… наша Мичи возвращается… наша Солнышко… надеемся… она теперь всегда будет так улыбаться…» — мысленно радовались все. «Я просто радуюсь, что наконец-то меня не будут бить, и я больше не буду резаться, точнее больше не будет причин резать себя… больше не будет ссор на пустом месте… больше я не буду сбегать из дома… больше я не буду страдать… Я наконец-то заживу так, как было до того, как папа начал пить и употреблять… как было 8 лет назад… осталось избавиться от меток и будет вообще прекрасно… и буду жить припеваючи, только придётся изучить кучу информации о метках… может есть способ, как избавится от меток, я найду способ снова стать свободной от соулмейтов и меток… найду… как только выпишут из больницы, я возьму книги на дом и буду изучать, в любом случае в больнице пролежу, как максимум две недели, и две с половиной недели я буду дома, я смогу спокойно изучить информацию…» — думала Мичи, ох милая моя, как бы ты такими мыслями о соулах… наоборот ещё кучу к себе не притянула… — Мичи, я сегодня останусь у тебя, ты не против? — начала кареглзака. — Нет, не против, можешь остаться, — кивнула Такемичи. — Ладно, мы тогда пойдём, я утром зайду, заберу тебя в школу, — улыбнулся Сендо, и мальчишки попрощавшись с девочками пошли по домам.

***

— Оу, тебе аж гипс поставили, — удивились ребята увидев Санзу. — Хей, Санзу, ты в больнице случайно нашего соула не видел? — начал Вака. — Видел, только она прогнала меня из палаты, — хмыкнул Хару, он не стал её выдавать, что они немного поговорили, решил, что лучше не стоит, почему-то он понимал, что ей будет не приятно, а если и другие начнут липнуть, она будет очень злиться и недовольна. — Вот как, вообще не поговорила? — начал Шин. — Да, вообще, конечно не орала, больница же как никак, но попросила, что бы я ушёл, что ей сейчас не до меня, — проговорил голубоглазый. — И не ударила? — начал Курокава. — Да, пока что, только ты нарвался на удар от неё, — посмеялась Эмма. — Нет, не ударила, просто попросила, по ней было видно, что она недовольна, так что я не стал её доставать и ушёл, — продолжал врать блондин. — Мм, значит она может быть спокойной, — хмыкнул Изана. — Изана, в прошлый раз ты заслуженно получил, ты сам её злишь, — проговорил Имауши. — Это даа, мы видели, — кивнул Дракен. — Ладно, она завтра тоже не будет в школе, когда же мы сможем её поймать? — начала Кавараги. — Мм, послезавтра сможем пойти, — проговорил Такеоми. — Мм, не думаю, я думаю она в больнице будет лежать, вы же поняли уже, что произошло? Вы ведь тоже чувствуете, — проговорил Акаши средний. — А? Ты о чём? — не поняли не соулы Мичи. — Её тело болит от синяков… и её изнасиловали… у неё там болело… — проговорил Вака. — Да… я тоже понял, — кивнул Майки. — Бедняжка… — протянула Сано младшая. — Тогда да, наверняка она будет в больнице, сходите, — проговорил Баджи. — Если хотите, можем пойти с вами, — проговорил Казутора. — Мы всё-таки хотели бы познакомиться с вашим соулом, — проговорил Чифую. — Это мы уже поняли, но её друзья нас прибьют… — вынес вердикт Акаши старший. — Нас больше, — проговорил Иза. — Не в этом дело, они нас к ней не подпустят, пока она не захочет, надо было номер Хинаты или Ямагиши брать, — проговорил Вакаса. — Это даа, они по сговорчивее будут, — кивнула Сенджу. — И вообще, у тебя шансов больше, она ведь девочек не бьет, — проговорил Майки. — Хаха, даа, мне повезло, что я девушка, для начала стану ей подругой, — улыбалась беловласка. — Ой, я тоже хочу с ней и с Хинатой подружиться, — проговорила Эмма. — Вы о чём? — начали Мицуя, Хаккай и Юзуха зайдя в зал. — А, о соулмейте нашем, — улыбнулся Шиничиро. — Оу, мы тоже хотим посмотреть на вашего соула, это девушка? Парень? — начал Хак. — Девушка, с очень трудным характером, но красавица такая, и фигурка красивая, — проговорил Манджиро. — Мм, уже интересно, — улыбнулась Юзуха. — Ага, очень, если вы разрешите, я ей что-нибудь сошью, — улыбнулся Такаши. — Да валяй, она вообще никого к себе не подпускает, если не ударит, то пожалуйста, — проговорил беловолосый. — Изана, уж Мицуя явно повежлевее с ней общаться будет, хватит уже на неё гнать, — фыркнул Вакаса. — Тч… — хмыкнул Курокава. — Ладно, а как её зовут? — начала Шиба средняя. — Такемичи Ханагаки, — проговорил Харучиё. — А ой, а ты чего с гипсом? — удивились трио. — Утром упал, руку вывихнул, кость вправляли, вот и гипс, — проговорил голубоглазый. — Ммм, вот как, ну и не повезло, — проговорил Шиба младший. — Да скорее наоборот, он будет ходитьна осмотры, так что у него шансов больше, на то, что она начнёт с ним говорить, нас же она точно за порог не пустит, как и три её друга, — поник Сано старший. — Ммм, она настолько ненавидит вас? — удивился Мицуя. — Даа… она хочет от связи с нами избавится, как думаешь, как сильно она нас ненавидит, — проговорил Такоми. — Ого… но… только один выход есть… вы там смотрите, чтобы она не умерла, вы же знаете, повторно соумейтов не дают, — проговорил лавандовоглазый. — Да знаем, знаем, но от связи с ней, я бы с радостью избавился, а то я уверен, мы друг дурга поубиваем, — фыркнул Изана. — Вы сказали Такемичи? — проговорил Какучё, до него долго доходило, какое имя назвали. — Да, а что? Вы знакомы? — удивились ребята. — Да, мы были друзьям с 4х лет, до 14 лет… Значит уже 7 лет… она такая… — проговорил Хитто. — Какая? — не поняли все. — Грубая, жестокая… Не желающая иметь связь с соулмейтами… Она стала такой с 10 лет… Хорошо, что ребята её не оставили… — говорил брюнет. — Оооу, а какой она была? Ну до того, как стала такой… И почему она такой стала? — начала голубоглазая. — А… она была самой милой и доброй девочкой… всегда так ярко улыбалась, мы звали её нашей Героиней… Всегда дралась с кем попало, нас защищала… А когда ей было 9 лет… её отец начал пить и употреблять наркотики… Тогда он и начал её избивать, унижать, а мать закрывала глаза на это всё… За этот год, она сильно изменилась, а потом и вовсе стала ненавидеть даже мысли о том, что у неё соулмейт появится, а ведь будучи помладше, она так мечтала о соулмейте, была такая мечтательница… А потом я не знаю… Я ведь только недавно вернулся из Окинавы, так что я 3 года её не видел… Может там даже хуже стало… — рассказал Каку, по его голосу, было слышно, как он дорожиь моментами проведёнными с ней и ребятами, и то как он переживает. — Вы видимо очень близки были, — поговорила блондинка. — Да… Из всего круга… с ней ближе всего были я, Хина и Ацуши и Такуя. А Макото и Ямагиши присоединились к нам попозже. Но думаю сейчас, она со всеми с ними близка… она всегда ценила дружбу, и не верила в любовь… — проговорил Хитто. — А у вас были прозвища? Как вы называли друг друга? — начал Майки. — Да, были, мы все называли её Солнышком… Она была нашим Солнцем, или Наша Героиня… А она меня назвала Какосик, Хину мы все назвали Персик, Ацуши назвали Сливой, Такуя был Абрикосик, Ямагиши был Апельсинка, а Макото был Ежевикой, ну я лично называл её Бакамичи… А меня все называли Оливка, только она назвала меня Какосиком или Каку-чан, в общем, мы были, как одна семья…- рассказывал Какосик. — Милооо! А у тебя есть ваши детские фото? — начали ребата. — Да, есть, я как раз недавно в телефон перекинул фотографии, — проговорил брюнет (ах да, на дворе 2019 год). — Покажи! — воскликнули Сенджу и Майки. — Вот, смотрите, — с улыбкой показывая фото, проговорил Каку. — Ооой! Такая милая! У неё такая красивая улыбка! — расстаяли все. — И из вот такого Солнышка, она превратилась в холодную сучку… — опешил Курокава. — Дурак, без сквернословия! — прикрикнул Сано старший, влепив младшему брату подзатыльник. «Хотелось бы, чтобы она и нам так улыбалась…» — такая мысль пролетела у всех соулов Мичи.