Все со всеми: сборник

Лёгкая дрожь пробежалась по телу, когда Оскар вошёл. Он сглотнул, щёки слегка пылали. Сьете принимал его не часто, но каждый раз это кончалось одним и тем же. Оскар теребил край куртки, переминаясь с ноги на ногу в проходе. В комнате было тепло, потому он вслегка вспотел. Сьете заметил это. Он, проводя своего гостя в середину комнаты, погладил того по пушистой голове и мягко улыбнулся. Оскар слегка успокоился. — С-сеньор Сьете… Вы уверены, что мы можем? — спросил Оскар ещё раз на всякий случай, на что Сьете только поцеловал его в лоб, заставляя замолчать и ожидать продолжения. — Что такое? Ты испугался? — поинтересовался заботливо фонарик, на что его протеже только резво помотал головой. — Н-нет, нет, как я вас могу бояться! Вы же такой… Такой… Ну, д-добрый… — затараторил он, заставив Сьете посмеяться. Мужчина одарил парня поцелуем в щёку, прислоняясь к уху, и прошептал: — Всё хорошо. Ты же будешь меня слушать, да? Будешь хорошим мальчиком для меня? — Д-да, — прошептал в ответ Оскар, сглатывая, и чувствуя, как от чужой похвалы начинает быстрее стучать его сердце. Сьете прошёлся языком по раковине, вырывая из своего чувствительного подопечного судорожный вздох. Его любимая часть, когда они только начинают, и его солнце трясётся от предвкушения, сгорая всё сильнее. Внизу у юноши штаны начинаются предательски оттягиваться, выдавая возбуждение. Сьете и сам уже давно горит. Свет внизу, под тканью штанов, тому подтверждение. — Будь умницей, сними с себя одежду, — просит Сьете, облизнувшись, и садится на край кровати, наблюдая, как Оскар дрожашими руками медленно скидывает с себя любимую куртку. За ней рубашку, за ней — штаны, носки… Он замирает. Сьете пожирает пламенным взглядом каждое его движение, оттого становится ещё сложнее сдерживать стояк. А тот уже и так виднелся невооружённым глазом, особенно теперь, когда штаны были откинуты прочь. — Т-трусы тоже?.. — неуверенно спросил он, а Сьете только улыбнулся. — Оставь, — попросил мужчина, проведя по чужому бедру кончиками пальцев, и добавил, — А теперь встань на коленки, хорошо? Юноша кивнул, осторожно опускаясь перед сидящим напротив него мужчиной. В глазах читались лишь желание большего и непоколебимая покорность, готовность пойти на всё, что ему прикажут. Сьете умиляла эта черта мальчишки. Карлос действительно постарался на славу. — Молодец. Раздвинь ножки пошире для меня, — Промурчал Сьете и, когда Оскар послушался, приложился пальцами ноги к его трусам, потирая выпирающую ткань. Тот тихо заскулил, задыхаясь от чужих прикосновений. Член пульсировал с каждым новым движением ступни. — Скажи, что ты сегодня делал? — спросил фонарик, вовлекая Оскара в разговор. — Я… Я помог Луизе загнать ослов… — Молодец, — нога надавила сильнее, вырывая из юноши блаженный стон, — Что ещё? — Я п-приготовил завтрак для сеньора Бруно, — продолжил Оскар, стыдливо отводя взгляд в сторону, — И ещё накормил бездомных собак… И… Постирал и развесил бельё… — Умница, — ухмыльнулся Сьете, ёрзая по чужой промежности, чувствуя, как ткань под его ступнёй намокает, — Молодец. Такой работящий, послушный… Такой хороший мальчик… А теперь посмотри на меня. Сьете чувствовал, как дрожит от его ласок чужой член. Оскар вернул взгляд к нему, приковываясь к светящимся глазам, которые читали его, как открытую книгу, глядели прямо в душу… Он закусил губу, едва ли моргая. Сьете заметил, как торчит из-под резинки чужая красная головка. Он усмехнулся, зажимая её между пальцами. Оскар согнулсяя простонав, однако Сьете тут же потянул его вверх, обратно в прямое положение. — Не отрывай взгляда, — проговорил он, продолжая своё дело, — Ты ведь хочешь быть для меня самым лучшим, да? — Д-да, хочу, — проскрипел Оскар, сильнее раздвигая ноги, только чтобы побольше угодить мужчине. Он задышал чаще, самостоятельно потираясь о чужую ногу, толкаясь в неё, и вдруг заскулил. — Мой хороший мальчик, — протянул Сьете, полумурча, вглядываясь в глаза напротив… Оскара передёрнуло. Он вдруг содрогнулся едва ли держа расфокусированный взгляд на Сьете, и издал громкий протяжный стон. Ноги затряслись. Сьете с упоением наблюдаля как намокает ткань юношеских трусов. Семя просачивается сквозь них, вытекает сверху, скатывается вниз, пачкая его ступню… Оскар обмякает. В минутной тишине единственный звук — его учащённое дыхание. — Так быстро? — слышится голос Сьете, и Оскар поджимает губы, обижаясь на самого себя, пока вновь не слышит ласкающие уши речи, — Какой ты у меня чувствительный. Так быстро заводишься. Такой прекрасный… Оскар выдохнул. Он, отойдя от оргазма, поднял голову обратно, едва держась на коленях, чтобы не свалиться. Чужие пальцы, испачканные в его семени, возникли перед лицом. — Теперь почисть то, что испачкал, — приказал ему мужчина, — Мы ведь хотим, чтобы всё было чисто, да? Парень кинвул, сглотнув, и, приоткрыв медленно рот, прошёлся по чужим пальцам языком, слизывая то, что только-только испустил. Начав, увереннее обхватил их, принимаясь посасывать. Он прикрыл глаза, чтобы не видеть чужого испепеляющего взгляда, но всё равно чувствовал его. Горько-солёная склизкая масса была полностью слизана и проглочена. Он широко распахнул рот, вытащив язык, показывая, что теперь всё чисто. Сьете улыбнулся шире, погладив подопечного по голове. — Умничка, чудесно справился с работой, — промурчал он, и был уврен, что, будь у Оскара хвост, тот вилял бы им с невообразимой скоростью. Сьете помог юноше встать и стянул с него пропитанные возбуждением трусы, оставляя его полностью голым. Тот ни капли не сопротивлялся, ожидая, о чём же ещё его попросят, за что ещё похвалят. — Теперь сними всё с меня, — тихо проговорил Сьете, и Оскар, вздоргнув, послушался, стягивая с мужчины рубашку, расстёгивая пуговицу за пуговицей, оголяя крепкую грудь, всю тёмных густых волосах. Стянув рукава с крепких плеч и откинув снятое, Оскар перешёл к ширинке штанов, дрожащими руками её расстёгивая… Сьете взял его ладони в свои. — Вот так, — прошептал он, помогая стянуть с себя их вместе с трусами. Оскар сглотнул. Теперь они оба были обнажены перед друг другом, и Сьете вновь провёл ладонью по его тёмным волосам. Внизу посвечивался его стоячий член, явно больше, чем у Оскара. Ладонь фонарика перешла на чужую щёку, мягко её лелея, заставляя Оскара плыть, закатив глаза. Юноша утопал в блаженстве. — Приляг на кровать, — прошептал ему Сьете, и парень покорно лёг на спину, пока мужчина доставал из шкафа лубрикант. Достав, подошёл ближе, присаживаясь, и окатил взглядом распластанное слегка ёрзаюшее юное тело. Сьете пристроился у него между ног, начиная покрывать поцелуями. Тихий шёпот доносился до красных ушей Оскара с каждым касанием губ. — Ты сегодня хорошо потрудился. Столько всего полезно сделал. Молодец, мой маленький… Такой хороший мальчик… Оскар промычал, извиваясь. Он почувствовал, как возбуждение снова нарастает в нём, в этот раз сильнее. Сьете заметил это. Он расплылся в хитрой улыбке. Смазка полилась на ладонь. — Вот так, умничка… Не волнуйся… — Я-я не волнуюсь, — на трепетном выдохе сказал ему Оскар, сглатывая. Сьете только усмехнулся, погладив упругое тёплое бедро с внутренней стороны, заставив тело под ним вздрогнуть. — Вот и хорошо. Какой ты смелый… Совсем не страшно, правда? Палец осторожно протиснулся внутри, а вслед за ним и второй. Оскар уже был хорошо растянут, что говорило только об одном — он был подготовлен. С их последнего раза прошло довольно много времени, так что не удивительно, что он мог развлекаться и самостоятельно. Или, быть может, специально готовился к этому моменту. — М-м… С-сьете… — выдавил хрипло Оскар, чувствуя, как раздвигают его чужие холодные пальцы. Вторая же рука сплелась с его собственной в воздухе, помогая держаться уверенней. — Тише, мой маленький, — прошептал фонарик, — Помнишь, как нужно называть меня? Оскар помолчал. Потом, сглотнув, всё же тихо ответил: — П-папочка… — Молодец, — Сьете нагнулся к нему, увлекая в поцелуй. Два языка сплелись вместе, неловкий, податливый и опытный, смелый. Отвлекая юношу ласками, Сьете осторожно добавил третий палец, получив тихий стон прямо в рот, а после, вытащив осторожно ладонь, добавил ещё немного лубриканта, пристраивая головку. — Ты целуешься всё лучше, сокровище, — ласкал мужчина чужой слух, — Хочешь небольшую награду, хм? Готов принять меня? — Д-да… Папочка… Ах!.. — только и выдохнул Оскар, когда немаленькая головка осторожно протиснулась внутрь, стараясь не поранить его. Оскар сильнее сжал чужую ладонь в своей, а вторую положил себе на член, начиная медленно надрачивать. Сьете, войдя на половину, остановился, любуясь чужим лицом. — Моё солнце… — прошептал ласково Сьете, целуя чужие колени, поглаживая их, сминая мягкие бёдра, пока Оскар окончательно не расслабился, — Раздвинь ножки, хорошо? Я хочу, чтобы тебе было удобно. Оскар послушался и расставил их шире. Сьете поудобнее опёрся о кровать, толкаясь глубже… Оскар ахнул. Мужчина вошёл в него полностью. — Ну как тебе ощущения? Нравится? — тихо спросил Сьете, и Оскар только простонал, покачав головой. — Мне нравится, когда… К-когда я заполнен вами… — Тогда я начну двигаться, — предупредил парня Сьете, и, выйдя, осторожно толкнулся обратно, вырывая из него тихий стон. Он сделал так ещё раз. Ещё раз… Сьете двигался внутри в медленном темпе, прижимая Оскара к кровати своим телом. Тихие стоны обоих пролетали по комнате. — Чудесно… Ты такой тёплый и приятный, — проговорил фонарик своему протеже, и тот простонал громче, выгибаясь. Рука на члене задвигалась быстрее в такт ускоряющимся толчкам. Оскар снова начал тихо поскуливать. — Солнце, посмотри на меня ещё, — попросил Сьете, и Оскар не смел отказать ему. Они продолжали толкаться друг другу на встречу, не отрывая глаз. Щёки у обоих горели, волосы растрепались, тела начинали потеть. Дыхание давно уже слилось. Темп снова ускорился. Оскар почувстовал, что надолго его не хватит. — П-папочка… — простонал Оскар, выгибаясь, умоляюще глядя на мужчину, а тот, не останавливаясь, лишь одарил его мягким поцелуем в губы. — Кончай, золотце, не волнуйся, — прошептал он, и Оскар тут же, не выдержав, излился, пачкая руку. Сьете вдруг увлеличил темп. — Вот так, молодец… — протяжно мурчал он. Почувствовав, как вокруг него пульсируют стенки, мужчина начал толкаться всё сильнее, и в последний момент вытащил с протяжным стоном, едва не излившись внутрь. Он запыхался, глядя, как расстрёпанное тело под ним содрагается от оргазма, а бёдра его вместе с ягодицами все испачканы липкой массой. — У меня… Хорошо получилось?.. — спросил с надеждой Оскар, и как всегда получил положительный ответ. — Отлично, солнце, — промурчал ему Сьете, ложась рядом, и заключил в объятия, поглаживая по головке. Лёгкий туман всё ещё окутывал его после оргазма. Оскар расплылся в чужих руках, растекаясь в лужицу… Он позволил себе прижаться ближе, вдыхая его аромат. Аромат человека, которого всегда будет ценить превыше всех остальных.