Личное счастье главы Цзян

Когда за ними закрылась дверь, Не Минцзюэ сразу прижал Цзян Чэна к себе вырывая у него вздох удивление. — Минцзюэ-гэ? — позвал его Цзян Чэн. — А-Чэн, я так скучал по тебе. Пожалуйста, дай мне немного времени насладиться тобой. — ответил ему Не Минцзюэ. — Я тоже скучал по тебе. Мы с тобой так отделились друг от друга, мне тебя не хватало. — сказал Цзян Чэн вздыхая, ему захотелось плакать. — Мне тоже А-Чэн. Прости меня, я виноват перед тобой. — крепко обняв его ответил Не Минцзюэ. — Ты не виноват. Я никогда не осуждал тебя за это, Минцзюэ-гэ. И это уже в прошлом. Нам сейчас надо поговорить об одном важном деле. Поэтому можешь уже отпустить меня? — спросил у другого Цзян Чэн пытаясь отстраниться. — Я не хочу отпускать тебя. — слегка надувшись ответил ему Не Минцзюэ. — Не веди себя как ребёнок, Минцзюэ-гэ. — закатывая глаза сказал Цзян Чэн. — Хорошо, хорошо. — Сначала нам надо поставить заглушающий талисман, чтобы нас никто не услышал. — и они вдвоем прикрепили несколько талисманов по комнате. Потом присели возле стола, который находился в середине комнаты. — Я начну, не возражаешь? — спросил у него Цзян Чэн присаживаясь. — Конечно нет. Я слушаю тебя. — с серьёзным видом кивнул ему глава Не. — Хорошо. Дело в том, что я хотел бы помочь тебе с искажением ци, ты согласен? — с взволнованным видом спросил у него Цзян Чэн. — С моим искажением ци? Спасибо, но я не думаю, что в этом нужно твоя помощь. К тому же мне с этим помогает Лань Сичэнь и Цзинь Гуаньяо, точнее помогал. Я хочу попросить их продолжить с успокоением. — ответил ему глава Не нахмурившись, он не любил просить у кого то помощь, тем более у Цзян Чэна. — Минцзюэ-гэ, послушай меня, я хочу сыграть тебе эту песню успокоение. Я завтра поговорю об этом с мастером Лань. — раздражаясь ответил ему Цзян Чэн, он больше не хотел слышать имя Цзинь. — Нет Цзян Чэн, тебе не нужно научиться к этому. Ты же знаешь, что я не люблю доставлять кому-то личные проблемы. К тому же если Лань Сичэнь и Цзинь Гуаньяо продолжит играть мне эту мелодию у меня всё будет в порядке. — сказал ему Не Минцзюэ. — Хватит произносить имя этого сына шлюхи! Если он приблизится к тебе я сам убью его. Ты знаешь мне плевать на то сын ли он главы Цзинь, я не посмотрю на это и прирежу ему горло! — хлопнув по столу ответил он громким голосом. — Цзян Чэн! Что с тобой не так? Почему ты хочешь его убить? Что он тебе сделал?! — тоже повысив голос сказал ему Не Минцзюэ, не понимая гнев Цзян Чэна. — Потому что он убивает тебя! — закричал на него Цзян Чэн, он пытался обуздать свой гнев, но увидев, как Не Минцзюэ защищает этого ублюдка еще больше взбесился. — Что? А-Чэн, о чём ты говоришь? — весь его гнев исчез, и Не Минцзюэ в замешательстве уставился на него. — Да, я говорю правду. Он убивает тебя с этим. Его игра вообще не для успокоения, а для того, чтобы ухудшить поток ци в твоём теле, и в результате ты погибнешь от искажения ци в скором времени. Если он будет продолжать ты даже не потянешь до тридцати лет. — со всей серьёзностью ответил ему Цзян Чэн. — Что? Как это возможно? За что ему убивать меня? Я не понимаю. — всё еще не веря спросил у него глава Не. — Я не знаю его причины, Минцзюэ-гэ. Но то, что я говорю тебе это — правда. И Лань Хуань тоже знает об этом. — сказал Цзян Чэн. — Лань Хуань? Как он узнал? И почему он мне не сказал раньше? — в замешательстве спросил Не Минцзюэ, думая почему Лань Хуань скрыл от него такую страшную правду. Он бы и дальше искал ответа в своём уме если бы не Цзян Чэн который взял его за руку с этим вырывая его из своих мыслей, и он подняв взгляд встретился с грозовыми глазами который в глубине можно заметить искренность и решимость. Цзян Чэн когда поймал его взгляд, ответил: — В этом нет вины Хуань-гэ. Он и сам недавно узнал об этом. Ты помнишь тот день, когда он прибежал к вам перебивая игру Цзинья чтобы сообщить тебе о бушевании темных сил на территорий ордена Гусу Лань и Цинхэ Не? — Да, я помню. Но как он заметил? Если не стоял тогда с наружи, или… — он не продолжил просто поднял вопросительный взгляд на Цзян Чэна. — Да, он тогда хотел послушать его игру, и остался стоят с наружи. Когда этот ублюдок дошел до середины мелодий, Лань Хуань заметил другую часть песни который совсем не похож на мелодию успокоение. Это были ноты из запрещенных книг, поэтому он поспешил перебить его. Ему пришлось соврать тебе про тёмных сил, прости его за это. — сказал ему Цзян Чэн. — Ох, значит только я был глупцом и слепо доверял ему, да? — с иронией в голосе спросил глава Не. — Нет, ты не глупец Минцзюэ-гэ. Не только ты, ему доверяли все. Он просто воспользовался вашим доверием. — просто ответил ему Цзян. — Я думал он исправился в лучшую сторону. А оказывается, он просто хотел избавиться от меня. Что я ему сделал? Из-за того, что я был честным и требовательным, он посчитал избавиться от меня? — Не Минцзюэ уже не знал, что и думать. — Минцзюэ-гэ, в этом вообще нет твоей вины. Он в душе гнилой человек, и этого никак не изменить. Если подумать он наверно хотел избавиться и от меня тоже, но как видишь я не даю ему спуска. — с саркастической улыбкой ответил ему Цзян Чэн. — Мгм. Что мы теперь будем делать? — Ну, теперь ты согласен если я буду играть для тебя? — Ох, хорошо, я согласен. Но ты думаешь это мне поможет? — Да, думаю поможет, если нет, тогда я найду другой способ. Но сперва ты должен это принять, позволь мне. — и Цзян Чэн потянувшись к поясу снял оттуда свой колокольчик ясности и приблизившись к главе Не прикрепил его на его пояс. Не Минзцюэ в растерянности наблюдал за ним и когда тот прикрепил на его пояс колокольчик, спросил: — Цзян Чэн, что ты делаешь? Почему ты повесил его на мне, это же твой клановый знак. Я не приму его, возьми обратно. — уже собравшись снять колокольчик ответил ему Не Минцзюэ, тот увидев это сразу остановил его, ловя его руки в свои: — Я хотел отдать его тебе, Минцзюэ-гэ. Этот колокольчик не позволить тебе впасть в ярость. Он будет очищать твой разум, в нём сохранено моё ци, и это не закончится пока я не умру. — А-Чэн, я не могу принять его. — Минцзюэ-гэ, ты для меня близкий человек. Я не хочу, чтобы ты умер. Меня многие оставили одного, теперь и ты тоже хочешь оставить меня одного? — с грустью в голосе спросил у него Цзян Чэн. — Нет, я не это имел ввиду. Хорошо, я приму его. — вздыхая ответил ему глава Не. — Спасибо, Минцзюэ-гэ. Но его никто не должен видеть, потому что могут попытаться забрать его у тебя. Ты лучше надень его на шею и спрячь внутри. — Хорошо, я так и сделаю. Спасибо, А-Чэн. Иди ко мне, я всё еще не закончил обнимать тебя. — раскрывая руки ответил ему Не Минцзюэ. — Ты не исправим, Минцзюэ-гэ. — ответил ему Цзян Чэн закатывая глаза, но всё равно обнял его.

***

Через несколько мяо спустя Не Минцзюэ подал голос: — Кстати А-Чэн. — Да, Минцзюэ-гэ? — Что это у тебя на шее? Цзян Чэн, услышав это сразу отшатнулся от него вставая: — Ээ? К-какое? — Вот здесь у тебя красная отметина. — рукой показывая на шею ответил ему Не Минцзюэ. — Чёрт! — закрывая лицо руками выругался Цзян Чэн. — А-Чэн, не считай мой вопрос абсурдным, но ты в отношениях? — сразу спросил в лоб глава Не. — Чёрт бы побрал этого ублю… — Кого? — Ты не отстанешь от меня да? — Конечно. Ну рассказывай, кто нашел путь к твоему сердцу? Я знаю этого человека? — Я… да ты знаешь его. — Его? Значит твой партнёр мужчина? Подожди, не говори мне что это Лань Хуань!!! — Нет! Почему сразу он? — Ну, со стороны выглядит так, поэтому я подумал… — Не смей продолжить, иначе мы с тобой подерёмся! — Хорошо, хорошо, я молчу. Но тогда кто? — в замешательстве спросил Не Минцзюэ, думая кто может быть если не Лань Хуань? — Эм, это… Л-Лю Цингэ… — тише ответил ему Цзян Чэн, ярко краснея. — Кто?! Тот высокомерный ублюдок! — громко воскликнул Не Минцзюэ, не веря своим ушам. — Он не такой! — Как не такой? Он всем нам язвит. Однажды, когда я с названными братьями пытались поговорить с ним и спросили, как ты, знаешь, как он нам ответил? Слушай, цитирую: «Как же вы все мне надоели. Если вы сами спросить не хотите у Цзян Чэна, тогда как вы подумали отвечу ли я вам. К тому же я не буду разговаривать с таким ублюдочным человеком как господин Цзинь. Я не буду извиняться за свои слова, ведь ты такой мерзкий ублюдок, к тому же чего еще можно ожидать от сына шлюхи вроде тебя, Мэнь Яо, я ведь прав.» — Ох… — закрывая лицо одной рукой вздохнул Цзян Чэн. — Это еще не всё, слушай дальше: «Я вас уважаю глава Не, глава Лань. Но этого гнома я ни за что в жизни не буду считать за человека, потому что ты всегда находишься от нас на одну степень ниже Мэнь Яо. Мне плевать на тебя, но, если ты тронешь главу Цзян, то я сотру тебя в порошок. Ты думаешь я не вижу твою настоящюю натуру? Я уже давно заметил это. Глава Лань я глубоко уважаю тебя, из-за того, что ты очень близкий друг Цзян Чэна, и ты правда хороший человек, но слишком доверчивый. А вы глава Не, просто слишком вспыльчивый дурак, но вы честный. Так что не думайте, что я буду молча всё терпеть, я не такой как Цзян Чэн. Я намного хуже, когда меня и моих близких трогают. А глава Цзян мой самый близкий человек. Я думаю, мы все друг друга хорошо поняли, поэтому я откланяюсь.» И сказав это ушел, оставив нас всех в удивлениях. — Ох… вот ведь самоуверенный дурак. — Так значит он твой партнёр да? Ты его любишь? — Да я люблю его. Наверно я полюбил его за его свободный характер, я не знаю, Минцзюэ-гэ. Но я рядом с ним чувствую себя счастливым. — Если честно он меня раздражает, но если ты счастлив, то я могу вытерпеть его. — Ты не осуждаешь меня из-за того, что я обрезанный рукав? — Нет я не осуждаю тебя за это, А-Чэн. Ты его любишь, поэтому всё в порядке. — Хорошо, спасибо Минцзюэ-гэ. А теперь я откланяюсь, уже за полночь. И Минцзюэ-гэ не трогай Мэнь Яо, я сам с ним разберусь, ещё, никогда не потеряй колокольчик. — Хорошо, хорошо, я понял. Еще увидимся. — и слегка поклонился. Цзян Чэн тоже поклонившись вышел из комнаты направляясь в свои покои. Когда он зашел в свою комнату то его сразу запечатали к стене яростно целуя. Он сразу опомнился, узнав Лю Цингэ: — А-Лю… п-постой. — Тебя… слишком долго не было. — ответил ему Лю Цингэ между поцелуев. Всю ночь они занимались с сексом, в этот раз было еще жёстче. Цзян Чэн даже охрип, крича всю ночь. Утро для Цзян Чэна вышло болезненном, он буквально не чувствовал своё тело. Особенно в одном месте. — Чёрт Лю Цингэ, что ты за человек такой? — Доброе утро мой лотос. Прости меня за вчерашнее. — Ты думаешь одним прости моя боль пройдет? И из-за чего ты так взбесился, а? — Прости меня, просто я приревновал тебя, А-Чэн. Увидев вчера в зале того, как ты с ним обнимался, мне стало больно. Я не хочу, чтобы тебя кто-то другой обнимал. — А-Лю ты же знаешь, что мы с ним только друзья. — А-Чэн что мне делать чтобы ты простил меня, м? — Я… Мы не будем заниматься с этим неделю. — Но… хорошо мой лотос, неделя отдыха. И Цзян Чэн кряхтя и ворча проклятия под нос закончил утреннюю процедуру. Собрание орденов продолжился после трапезы. Цзян Чэн еле как сидел на своём месте терпя жуткую боль в пояснице. Не Минцзюэ и Лань Хуань догадавшись в его плачевном состоянии только смотрели с сочувствием. А Цзян Чэн увидев их взгляд еще больше взбесился и внутренне проклинал Лю Цингэ на чем свет стоит. Совет орденов в этот день закончился гораздо раньше положенного.