***
Прошло семь лет как Лю Цингэ находился в этом мире. Всё шло своим чередом, Цзян Чэн вместе с Лю Цингэ превратил орден Юньмэн Цзян в очень сильную секту. После решений остаться в этом мире Лю Цингэ стал учить адептов в стиле своего меча и в том, что знал из своего мира. Он даже научил Цзян Чэна в очень хитрых приёмах в бою, а также время от времени открывал что-то новое в своих чувствах. В течений этих нескольких лет он наконец то осознал, что влюбился в Цзян Чэна, он видел, как тот превращался из юноши во взрослого и безумно красивого мужчину. Лю Цингэ когда понял свою любовь к нему очень остро ревновал его к главе Лань и многим девам которые пытались обратить внимание главы Цзян к себе, странное то что Цзян Чэн никак не отреагировал и даже иногда грубо отшивал всех кто к нему вешался. Он всегда погружался в дела ордена, были даже случаи, когда Лю Цингэ с трудом вытаскивал его из кабинета для спарринга или прогулок. Год за годом чувства Лю Цингэ росли, и он с трудом держал их в узде, но кажется он больше не сможет держать всё это в себе, если он ему не признается, то в какой-то день он сорвётся и насильно поцелует Цзян Чэна. Лю Цингэ решил что сегодня, после семи лет их знакомства, признаться ему о своих чувствах, если тот не чувствует что то подобное то он надеется что они хотя бы останется друзьями.***
Цзян Чэн с помощью Цингэ стал уверенным в себе и когда тот принял решение остаться, он был очень рад. Когда он понял, что влюбился в мужчину сам ужаснулся от этого, он хотел поделиться с этим с Лань Хуанем, и когда нашел подходящего времени сразу отправился в орден Гусу Лань. Цзян Чэн как только сообщил об этом Лань Хуаню тот всего лишь ответил ему: — А-Чэн, если ты понял, что влюбился не считай это неправильным. Любовь не имеет ограничение в чём то, ничего прекраснее нет того, что ты полюбил кого-то. А-Чэн, просто слушай свое сердце, поступай так как велит твоё сердце. Не позволяй сомнению и страху затмить это чувство. — с улыбкой ответил ему тогда Лань Хуань. Цзян Чэн всё равно не хотел в этом признаваться. Он решил молча любить и ценить время, проведенное вместе с Лю Цингэ.***
Настоящее время. Лю Цингэ нашел Цзян Чэна на тренировочном поле вместе с племянником. Цзян Чэн учил Цзинь Лина по стрельбе из лука. Лю Цингэ смотря на них вспоминал своё знакомство с маленьким Цзинь Лином, он тогда очень боялся даже подходить к крошечному мальчику. Он ведь знал что, никогда не ладил с ребёнком, поэтому боялся его обидеть или ненароком поранить чем то, тогда видя его боязнь Цзян Чэн лишь закатывал глаза и говорил, что маленький мальчик не съест его если он подойдет поближе. А сейчас этому малышу восемь лет, и он точная копия своего дядюшки, всегда старался быть как его Цзюцзю, даже начал спорить с ним как сам Цзян Чэн. Лю Цингэ всегда умилялся и поражался сходствами между ними. Цзинь Лин отнёсся к нему с восхищением и большим уважением, иногда Лю Цингэ старался прикрыть его маленькие шалости от Цзян Чэна, потому что тот бывал строгим, но на самом деле, Лю Цингэ тоже очень полюбил этого малыша. Он любит их обоих и, если с ними что-то случится он этого себе не простит. Сегодня Лю Цингэ расскажет Цзян Чэну о своих чувствах. — А-Чэн! — позвал его Лю Цингэ подходя поближе к главе и его племяннику. — Цингэ? Что-то случилось? Ты выглядишь взволнованным. — с беспокойством спросил у него Цзян Чэн. — Дядя Лю, с тобой всё в порядке? — тоже взволнованно спросил Цзинь Лин. — Не надо волноваться, я просто хотел с тобой поговорит А-Чэн. — прояснил он. — Но, дядя Лю — это слишком важно? Я хотел бы еще заниматься с дядей тренировкой. — ответил племянник, смущаясь, он никогда не любил признаваться в чём-то. — Цыц. С каких пор тебе нравиться тренироваться хоть с чем-то? — спросил у племянника Цзян Чэн искренне не понимая когда тот начал любить тренировки. — А вот и нравится! Не хочешь не надо! Больно мне надо, сам буду заниматься с тренировкой! — выкрикнул Цзинь Лин и побежал прочь ужасно обиженным, он хотел провести время со своим дядей, а тот просто издевается, как всегда. — Цзинь Лин! Немедленно вернись! — крикнул Цзян Чэн убегающему племяннику. — А вот и нет! — тоже крикнул Цзинь Лин услышав своего дядю и побежал дальше. — Вот же! Что за ребёнок… — вздохнул Цзян Чэн. — А-Чэн, не надо было тебе спросит у него таким тоном, может Цзинь Лин просто хотел проводить с тобой время…? — ответил ему до этого стоящий молча Лю Цингэ. — Но он проявил к тебе не уважение Цингэ, даже не спросив в чём дело. — объяснил он. — Это не так, я никогда не расстраивался от его слов. — с полуулыбкой ответил ему Лю Цингэ. — Но… Хорошо. Так, что ты хотел со мной обсудить? — спросил у него Цзян Чэн. — Не здесь, давай пойдем в твои покои и поговорим наедине — всё еще взволнованно ответил он. — Э? Ладно, тогда идем. — сказал Цзян Чэн и направился вместе с ним в свои покои. Когда они сели за стол Цзян Чэн не выдержав тишину, спросил: — Цингэ, ты расскажешь, что с тобой случилось или мне ждать тебя вечность? — Расскажу А-Чэн. Дай мне немного времени чтобы собраться. — ответил тот нервно теребя пальцами край ханьфу. — Хорошо, я подожду. — со вздохом сказал Цзян Чэн сильно беспокоясь за него. Через несколько фен* спустя Лю Цингэ всё же привел свои чувство в порядок и начал говорить: — А-Чэн, я… Кхм. Глава ордена Юньмэнь Цзян, Цзян Ваньинь, я решил признаться тебе в чём-то. — Э? Цингэ, почему ты обращаешься ко мне так официально? Да чёрт возьми! Скажи уже что с тобой случилось? — теряя терпение спросил у него Цзян Чэн. — Я… я… люблю тебя Цзян Чэн! — повысив голос сообщил Лю Цингэ. — А? Ч-что? — дрожащим голосом спросил он, думая, правильно ли он понял то что сказал ему Лю Цингэ. — Да А-Чэн, я говорю тебе, что люблю тебя. Люблю тебя как мужчина любить другого мужчину, не так как товарищ или друг. Я правда очень сильно влюбился в тебя, не могу, не хочу жить без тебя, хочу быть с тобой до тех пор, пока не разлучить нас смерть, даже после смерти найду способ быть только рядом с тобой. Я безумно люблю тебя. Когда я впервые увидел тебя, считал какой ты красивый юноша, а потом узнавая тебя поближе понял то, что какой ты на самом деле прекрасный человек. Твоя честность и добрая душа пленила меня. Я сам не понял, как влюбился в тебя. Самым главным для меня слабостью стала твоя улыбка, ты не так часто улыбался, но, когда улыбался я чувствовал себя так как будто меня согревает солнце. — и хотел продолжить, но его перебил Цзян Чэн. — Ц-Цингэ, п-подожди, т-ты… я — Цзян Чэн не мог и слова сказать, он почувствовал, что если тот продолжить, то он просто позорно расплачется. — Нет А-Чэн, прошу выслушай меня до конца. — сказал и поспешил продолжит: — А-Чэн, помнишь, что я говорил тебе тогда в ордене Гусу Лань? Я сказал, что восхищаюсь тобой и рад в том, что повстречал тебя, я безумно рад что встретил тебя. Узнавая тебя поближе, я стал ценить людей и бороться для их счастья. Я постепенно влюблялся в тебя настоящего, такого заботливого по-своему, очень нежного и ранимого внутри, а также непоколебимого снаружи человека. Я хочу оберегать и любить тебя до конца моих дней. Я не знаю чувствуешь ли ты ко мне того же, но прошу тебя ответь мне честно. А-Чэн, ты любишь меня, так как я люблю тебя? — закончив он стал ждать ответа Цзян Чэна. — Я… я… Ц-Цингэ, ты любишь меня? Н-но почему я? Я не верю, нет, никто не сможет полюбить меня. Я ведь не достоин для того, чтобы кто-то меня полюбил, все кого я любил в конце оставляли меня, я не хочу, не могу в это поверить. Я этого не заслуживаю! — выкрикнул Цзян Чэн и разрыдался. — А-Чэн! Цзян Чэн, посмотри на меня! — и Лю Цингэ обхватил лицо Цзян Чэна руками и гладил его щеки стирая его слёзы, вынуждая его поднять свой взор на него: — А-Чэн, сердце моё, прошу тебя посмотри на меня, не прячься от меня. — когда тот посмотрел на него в его глазах стояли слёзы и Лю Цингэ так сильно хотел его обнять, но не мог потому что ему надо объяснить и заставить А-Чэна поверить в него, и он осторожно продолжил: — А-Чэн, ты самый хороший, лучший, и самый заботливый, также очень милый. Я люблю тебя всем сердцем и душой, ты не представляешь как я с трудом держал это в себе. Я всегда хотел прижать тебя к себе и бесконечно целовать тебя, никогда не отпускать тебя из своих объятии. Ты сводил меня с ума, я так боялся сорваться и насильно тебя поцеловать. У меня больше не осталось сил держать себя в узде когда ты находился рядом со мной так близко, поэтому я решил признаться тебе в любви сегодня. Цзян Чэн ответь мне, ты меня любишь? — почти с отчаянием спросил он. Цзян Чэн, услышав в его голосе страх и отчаяние решил рассказать ему правду: — Я… я ведь тоже влюбился в тебя, Цингэ — дрожащим голосом ответил ему Цзян Чэн. — Ч-что? — Лю Цингэ не мог поверить тому, что его чувство взаимны. — Да. Я тоже… полюбил тебя Цингэ. Я до конца не хотел в этом признаваться, потому что боялся, что ты тоже оставишь меня одного как все остальные. — с грустью в голосе признался Цзян Чэн. — Ох, А-Чэн. — и Лю Цингэ потянулся чтобы обнять его и поглаживая его по спине продолжил, — Я никогда не оставлю тебя, обещаю. Я так сильно люблю тебя что боюсь, что ты больше не сможешь от меня избавиться. — Я… — Цзян Чэн хотел продолжить, но тот отстранился от него и сразу поцеловал его. Цзян Чэн на мгновение застыл, а потом опомнившись робко ответил на поцелуй. Лю Цингэ когда тот ему ответил стал целовать его губы с жадностью, как будто годами истосковался по этому, а может и так, Цзян Чэн этого не знал. Они отстранились друг от друга, когда стало не хватать воздуха. — Цингэ… — пытался отдышаться Цзян Чэн, но ему не позволили, снова накрыв его губы с горячим поцелуем. Лю Цингэ не мог остановиться, он снова и снова целовал его мягкие и такие сладкие губы. Он никогда не мог себе представить, что губы его А-Чэна такие сладкие. Но, Лю Цингэ всё же оторвался от его губ и поцелуями спустился на его шею, жадно выдыхая запах Цзян Чэна и не удержавшись укусил его за такую манящею шею. Цзян Чэн, когда тот укусил его застонал в голос. А тот когда услышал, не мог поверить что он может издавать такие звуки и ему очень хотелось слышать такие звуки всегда. Он руками стал развязывать его одежду, но Цзян Чэн опомнившись сразу схватил его руку, и сказал: — Цингэ подожди, что ты делаешь? Не слишком ли рано для этого? — спросил у него Цзян Чэн охрипшим голосом. — А-Чэн, сердце моё, я так хотел тебя все эти годы что больше не смогу сдерживаться. Не бойся я не сделаю тебе больно, я хочу тебя, хочу, чтобы ты стонал от удовольствия. Хочу, чтобы ты осознал, как я люблю тебя. — ответил ему Цингэ и снова начал целовать его шею оставляя засосы. Цзян Чэн слушая его покраснел, и всё же убрал руку, отпуская руку Цингэ. В конце концов он тоже хочет его так же безумно, как и сам Цингэ. Лю Цингэ сняв с него верхнюю одежду и только хотел продолжить но вспомнил что они всё еще сидят на полу и он не думая с легкостью поднял на руки Цзян Чэна и направился на кровать, и осторожно положив свою драгоценную ношу на постель он продолжил целовать его туда куда мог дотянуться, он не думая осторожничать просто разорвал его нижние одежды и штаны оставляя Цзян Чэна полностью голым. Цзян Чэн когда остался голым сразу прикрыл руками свою грудь, пряча от него уродливый шрам на груди, он только сейчас вспомнил своё клеймо, и его возбуждение спало и вместо него пришел страх. Лю Цингэ когда тот прикрыл руками свою грудь не понял что случилось, но посмотрев в его глаза заметил страх, и он обеспокоенно спросил: — А-Чэн? Что случилось? — Я… я… Цингэ, мне стыдно показать тебе себя, потому что если ты увидишь меня, то разочаруешься во мне, я это знаю. — ответил ему Цзян Чэн и поражая сам себя всхлипнул. — А-Чэн, этого никогда не будет. Я ведь люблю тебя, как я могу разочаровываться в тебе? Мой лотос, прошу тебя покажи мне то, что ты прячешь. — и осторожно положив свою руку на его, и стал опускать его руку вниз убирая от груди. — Нет, Цингэ. — попытался сопротивляться он, но Цингэ просто ответил ему. — А-Чэн, пожалуйста не бойся. — и наконец-то убрал его руку и сразу задержал дыхание увидев большой шрам от кнута на груди его любимого. Он дрожащими пальцами провел по длину шрама и сам не заметил, как у него полилось слёзы из глаз. Цзян Чэн всё это время держал глаза закрытыми, потому что не хотел видеть разочарование в глазах на против. Он удивился, когда услышал всхлип и сразу открыл глаза с шоком смотря на Цингэ. — Ц-Цингэ, что ты… — Боже… сердце моё кто сделал это с тобой…? Какой ублюдок посмел поднять на тебя руку! Как посмел! Я… Скажи мне кто это сделал А-Чэн. Он должен понести наказание, я уничтожу любого, кто причинял тебе боль! Как? Почему? Что произошло? А-Чэн прошу тебя расскажи мне. — с болью в глазах спросил у него Лю Цингэ, до сих пор не замечая свои слезы. Цзян Чэн поражался видя его слёзы, он думал, что станет противным ему, но не ожидал что тот начнет требовать у него рассказать ему что с ним случилось, и он заметив в его голосе искренность всё же решил рассказать ему. Он приподнялся чтобы сесть и Лю Цингэ тоже сел рядом, готовясь слушать его. — Я… Мне оставили этот шрам на войне. Когда пал орден Юнмэнь Цзян мы с Вэй Усянем скитались по улицам прячась от воинов ордена Цишань Вэнь. Однажды Вэй Усянь для того, чтобы купить нам еды оставил меня одного в одном из переулков. Я наблюдал за ним, видел, как тот разговаривает с торговцем и только на мгновение отвел от них взгляд, как сразу наткнулся на толпу воинов, которые медленно направлялись в ту сторону, где стоял мой брат, и я тогда испытал такой страх от того, что его могут схватить и убить. Я боялся, что и его тоже заберут у меня, и я не думая ни о чём бросился на толпу воинов уведя их подальше от Вэй Усяня. — он шумно выдохнул, оказывается говорить об этом до сих пор тяжело. — А-Чэн, нет… — Лю Цингэ не хотел больше слушать, не хотел думать, что с ним тогда случилось. У него резко заболело сердце от мысли что Цзян Чэн мог и не выжить, и они тогда никогда бы не встретились. Тем временем Цзян Чэн будто ничего не слышал, как будто он снова оказался там, и продолжил свой рассказ: — Я в итоге не смог от них избавиться, и меня схватили. Они заперли меня, потом ко мне пришел этот мерзкий пёс по имени Вэнь Чао, со своим ручным шакалом Вэнь Чжулю. Они пытали меня, повесили на цепи чтобы специально избивать дисциплинарным кнутом. Эти шрамы на груди от этого. Знаешь, даже не это было самым страшным. Самое страшное то, что я в итоге остался без ядра. — Ч-что? А-Чэн, нет, не говори мне что они уничтожили твоё ядро, это невозможно — Лю Цингэ даже головой покачал, он не хотел верить в это. — Да Цингэ, я тоже думал что такое не возможно. Что именно такое может со мной случиться. Тот ручной пёс Вэнь Чжулю, славился на весь мир тем, что может сжигать ядро со своей силой. Когда Вэнь Чао не смог узнать от меня где находиться Вэй Усянь, приказал Вэнь Чжулю сжечь моё ядро. Вот тогда мне стало страшно за свою жизнь, но как бы я не сопротивлялся всё было безуспешно. В итоге я стал бесполезным калекой. Меня потом спас Вэй Усянь. Но я не хотел жить, я даже попробовал убить себя, но мне не позволили. Вэй Усянь смог каким-то способом вернуть мне золотое ядро, но сам пропал без вести. — и он замолчал, не хотел прямо сейчас говорить ему дальше то что между ним и Вэй Усянем случилось, и он прояснил: — Я расскажу тебе в следующий раз то что потом происходило между мной и Вэй Усянем, сейчас я не хочу снова теребить эту рану. — и посмотрел на Цингэ и так и застыл смотря на него, потому что Лю Цингэ плакал, у него дрожали плечи но он стойко держал всхлипы слушая его до конца. Когда Цзян Чэн на него посмотрел, в Лю Цингэ будто плотину прорвало, и он разрыдался в голос. — Ц-Цингэ? Ты почему плачешь? — обеспокоенно спросил у него Цзян Чэн. Лю Цингэ больше не мог держать себя в руках, и он крепко обнял Цзян Чэна прижимая к себе, и дрожащим голосом ответил: — Мой А-Чэн, мне так жаль. Боже как ты пережил всё это…? Какой ты у меня храбрый, ты тогда ведь был слишком юным. Слава всем небожителям и тем людям, которые спасли тебя, что не позволили тебе умереть. Я благодарен что ты есть в моей жизни А-Чэн, любимый мой. — Цингэ… — Цзян Чэн обнял его в ответ также крепко, как и он.***
Он и Лю Цингэ сидели в обнимку на некоторое время, потом Лю Цингэ мягко отстранившись сразу приник к его губам целуя его с нежностью и осторожно углубляя поцелуй. Он медленно толкнул его на постель, а сам навалился на него сверху, продолжая спускаться поцелуями на шею а потом и на его грудь, целовал его шрамы особенно нежно, и спускался дальше. Тогда вспомнил что он сам еще не разделся и на мгновение прекратив целовать А-Чэна, сразу быстро снял с себя одежду и продолжил то что начал. Когда он с поцелуями дошел до его возбужденного члена, целуя его, взял в рот и заметил, как тот резко стал хватать ртом воздух. Цзян Чэн когда почувствовал его рот на своем члене чуть не задохнулся от ярких чувств и попытался дышать спокойно, но у него это получалось с трудом. Цингэ ослабив горло начал посасывать и вобрать его член себе глубоко в горло, и ему не потребовалось долго ждать, его А-Чэн сначала выгнулся в спине и с громким стоном кончил в его рот, а Цингэ даже не отстранился он просто взял и проглотил сперму возлюбленного. Цзян Чэн когда более-менее пришел в себя с ужасом осознал, что он кончил в рот Лю Цингэ и дрожащим голосом спросил у него: — Цингэ, почему ты не отстранился? Ты не должен был это проглотить. — А-Чэн, ты очень вкусный. Почему я должен был отстраниться? Я люблю тебя и безумно хочу тебя. — чуть охрипшим голосом ответил ему Лю Цингэ и приподнявшись приник к его губам горячим поцелуем сводя его с ума. Его руки гладили идеальное тело возлюбленного, он одной рукой поглаживал его по щекам и по груди, а вторую руку осторожно спускал между бёдрами направляя и осторожно поглаживая его вход пальцами для проникновения. Цзян Чэн когда почувствовал его пальцы внизу чуть дёрнулся уходя от ласки, тот заметив это сказал ему: — А-Чэн не бойся, я не причиню тебе боль, только не тебе. Все будет хорошо, верь в меня, я хочу доставить тебе удовольствие. — и снова стал целовать его везде чтобы тот расслабился и позволил себе насладится с этим процессом. Цзян Чэн слушая его попытался расслабиться, когда в него проник один палец он расширил глаза и задышав глубоко постепенно начал расслабляться привыкая к ощущению пальца внутри себя, и по движению пальца начал стонать от удовольствие. Когда он пришел в себя то заметил, что внутри него уже находился три пальца и он прислушался к себе и осознал, что не чувствует никакой боли, просто было немного не привычно. Его отвлёк Цингэ задав вопрос: — А-Чэн, позволь мне взять тебя. — А? — Знаю, тебе может быть страшно стало от моих слов, но я хочу тебя, хочу, чтобы мой член находился в тебе. По началу будет некомфортно, но потом всё будет только хорошо, я обещаю тебе. — ответил он, смотря в глаза Цзян Чэна. — Я… хорошо Цингэ, я верю тебе. Лю Цингэ с благодарностью поцеловал его и немного подождав вытащил свои пальцы и приставил свой член в его колечко и медленно толкнул головку внутрь, подняв взгляд на лицо любимого, увидел его нахмуренные брови и как тот закусил губу, он сказал ему: — А-Чэн, дай себе расслабиться. — Ц-Цингэ, больно… — Тшш, мой лотос, слушай мой голос и попытайся расслабиться, всё будет хорошо, потерпи немного. — говорил он и целовал его что бы тот забыл о боли. Цзян Чэн слушая голос любимого и правда начал расслабляться, он подумал что хочет его даже не смотря на боль, и когда почувствовал что сможет принять в себе возлюбленного, попросил у него: — Цингэ, входи в меня полностью, я хочу почувствовать тебя в себе. — А-Чэн… ты правда готов к этому? — с трудом сдерживая себя спросил у него Лю Цингэ. — Да Цингэ, я готов принять тебя. — А-Чэн если будет больно, сразу говори мне, никогда больше не смей молча терпеть боль. — строгим голосом сказал он, и начал медленно входить в него, всё время смотря на него что бы не пропустить изменение в лице возлюбленного. Когда он вошел в него полностью, спросил: — А-Чэн, как ты себя чувствуешь? Скажи тебе больно? — Нет Цингэ… мне правда не больно, можешь начать двигаться. — он правда не почувствовал боли, только заметил то, что находивший внутри него член намного длиннее и более толстый чем его. Лю Цингэ осторожно начал двигаться и услышав стон наслаждение у любимого начал постепенно добавлять темп и сам стал стонать от тугости его А-Чэна. Когда он убедился в том, что его возлюбленному не больно начал двигаться быстрее, сходя с ума от его стонов. Он в один миг перевернул его на живот ставя его на четвереньки и входя в него глубоко. В комнате было слышно стоны и столкновение двух влажных тел. — А-Чэн… мне так хорошо, боже, ты такой тугой… и я просто схожу с ума. — Ааах… хаа… Цингээ, я… сейчас кончу. — Хорошо… А-Чэн можешь приходить, я… мне еще долго. — и он, найдя ту самую точку внутри него начал толкаться туда в быстром темпе заставляя возлюбленного громко стонать, тот, не выдержав такой напор с громким стоном кончил, пачкая спермой свой и его живот. Лю Цингэ входя очень глубоко в расслабленное тело своего любимого в итоге не продержался долго и со стоном кончил внутрь, содрогаясь всем телом от наслаждения, и обессиленно упал на него сверху, громко дыша. Когда он пришел в себя, спросил: — А-Чэн ты как? — Я… Цингэ… это было невероятно, я чувствовал себя так как будто сейчас потеряю сознание. — ответил ему Цзян Чэн, всё еще пытаясь отдышаться. — Я тоже А-Чэн, это было потрясающе. В этот раз мы закончим на этом, но в будущем мы с тобой будем заниматься с этим несколько раз подряд. Я так легко тебя не отпущу, пока не доведу тебя до потери сознание. — Цингэ, я даже сейчас чуть не потерял сознание, если ты не заметил. — Хаа~ А-Чэн, ты что теперь начал ворчать на меня из-за того, что я довел тебя до потери сознания? — улыбаясь ему спросил Лю Цингэ. — И что? Если я буду чувствовать боль, когда встану на ноги то тебе не поздоровиться. — Хо-хо, А-Чэн ты даже не сможешь себе представить какой дискомфорт будешь чувствовать после нескольких таких заходов, но не волнуйся я буду заботиться о тебе должным образом. — Хмф! — и Цзян Чэн отвернулся от него чувствуя, как горят его щеки и уши от смущения. Лю Цингэ заметив его смущение просто притянул его к себе и крепко обнял его со спины, выдыхая запах его кожи. — Я люблю тебя, мой маленький лотос. — Цингэ… я тоже тебя люблю. — ответив ему Цзян Чэн и с счастливой улыбкой провалился в сон, Цингэ заметив как тот уснул, просто прошептал: — Ты моё счастье, Цзян Чэн. — и тоже лёг спать несмотря на то, что всё еще было рано для этого.