Genshin Impact (сборник драбблов ОЖП)

      Бледно-розовый рассвет заискрился на горизонте, когда я сбросила, наконец, все ведра и тряпки в кладовую. Я работала в «Доле ангелов» уже не первый день, но легче с каждой сменой ничуть не становилось. Ноющее от нагрузок предплечье скользнуло по лбу, смахивая выступившие на нем капли пота. Надеюсь, господин Дилюк уже ушел — мне вовсе не хотелось представать перед ним в таком виде. Я и без того сегодня слишком сильно нервничала, помогая ему на баре.       В зале меня, как назло, встретила красноволосая макушка. Замявшись буквально на пару секунд, я все же вышла на свет, чтобы попрощаться перед уходом с владельцем таверны. Однако он даже не поднял головы, пустым взглядом уставившись в какую-то далекую точку за идеально вычищенным стаканом. Рукава его черной рубашки были закатаны до локтей, из высокого хвоста неаккуратно выбилась парочка вьющихся прядок. Я замерла, не решаясь заговорить с ним, но в конце концов все-таки рискнула поинтересоваться:       — Все в порядке, господин?       Алый взгляд взметнулся в мою сторону: Дилюк словно был удивлен, что кто-то помимо него все еще находился в таверне. Впрочем, он быстро совладал со своими мыслями и, устало потерев глаза, кивнул:       — Да, конечно. Вы уже закончили?       — Да, все чисто, — я подошла к стойке, роняя сумку на пол, — если у вас здесь еще осталась работа, я могу помочь.       Парень внимательно оглядел меня, будто видел впервые. Держу пари, он прекрасно знал в лицо каждого, кто на него работал, но от сведенных к переносице в недоумении бровей я поежилась: казалось, что я нарушила какой-то закон или как минимум негласное правило поведения. Сделала ли я что-то не так, предложив помощь? Может, стоило просто попрощаться и уйти, чтобы оставить его в одиночестве? Однако его лицо вдруг озарила слабая, но улыбка, и это развеяло мои сомнения.       — Нет, я закончил. Если хотите, могу предложить вам немного вина.       Он пододвинул бокал к краю, и я в свою очередь неуверенно опустилась на стул. Как и многие, я была наслышана о нелюбви Дилюка к алкоголю, поэтому такое предложение немного сбило меня с толку. Как бы то ни было, отказываться я не спешила: хотя на жалованье младший из Рагнвиндров не скупился, напитки с его винокурни я себе позволить не могла.       — Разве вы пьете вино? Я думала, вы предпочитаете виноградный сок.       Ароматная темно-красная жидкость заструилась, наполняя стеклянный бокал. Дилюк усмехнулся над моими словами.       — Разумеется. Я не могу не пробовать то, что сам же и создаю, — он отставил бутылку в сторону, — но вы правы, алкоголь не для меня.       Я поерзала на стуле в предвкушении беседы: не может быть, чтобы Дилюк предложил мне выпить просто для того, чтобы похвастаться напитком из своей коллекции.       — Как же вы расслабляетесь после тяжелых дней?       Я пригубила: терпкий вкус прокатился по языку и обжег горло. Дилюк вскинул бровь, наблюдая за моей реакцией, прежде чем ответить:       — У меня есть… другие способы расслабления.       Я удовлетворенно кивнула — вино мне понравилось. По правде говоря, из рук Дилюка вкусным мне бы показалось что угодно. А может быть, этот мужчина просто не способен делать что-то плохо.       — Вам, должно быть, скучно.       Не знаю, зачем я это ляпнула. Хотя он избегает говорить об этом, все в Монде прекрасно помнили, что Дилюк преуспел в ордене и расстался с Варкой не в лучших отношениях после смерти своего отца. Спустя столько лет постоянных тренировок и опасных сражений жизнь за барной стойкой должна была показаться довольно… пресной.       — С чего бы это? — осведомился Дилюк, и я закусила губу, размышляя, стоит ли заводить этот разговор.       — Ну, — я пожала плечами, — наверное, вы скучаете по мечу?       Он сделал пару глотков из своего стакана, словно хотел взять паузу, прежде чем ответить. Я уже ожидала каких-нибудь откровений по этому поводу: сейчас он признается, что гадкие хиличурлы снятся ему по ночам и он представляет их на месте буйных посетителей, допившихся до помутнения рассудка, когда тащит их за шкирку за дверь. Но он лишь мотнул головой.       — Нет. Я всем доволен.       Я разочарованно поджала губы. По его печальной улыбке было очевидно, что он кривит душой, но в глазах блеснуло что-то еще, незнакомое, как если бы ему в голову пришла какая-то мысль, о которой я не имею ни малейшего понятия.       Вино согревало изнутри, заставляло усталость отступать и делало голову легкой, словно она вот-вот оторвется от шеи и подлетит под самый потолок, подобно воздушному шару. Я не была пьяной — разумеется, одного бокала для этого было недостаточно, — но вино все-таки придало мне смелости и развязало язык. Иногда мы болтали с Чарльзом после оконченной уборки, но это было не то же самое: Чарльз был замечательным стариком, любил шутить и хвалил за работу, но наедине с молчаливым и отрешенным Дилюком в воздухе всегда витала неловкость. Любые попытки завести беседу заканчивались парой дежурных фраз, брошенных им как бы между прочим, и быстрым побегом хозяина из таверны. Он не любил чужую компанию, это был неоспоримый факт. Даже сейчас я это ощущала каждой клеточкой своего тела, несмотря на то, что он сам предложил мне задержаться.       — Так что там со способами расслабления? Поделитесь секретами?       Уголки его губ приподнялись, однако он не торопился с ответом, пристально следя за каждым моим движением. Я отбросила волосы с лица: щеки пылали от бросившейся в них крови, перемешанной с вином. Или от смущения под таким неприкрыто заинтересованным взглядом. Или от возбуждения. Вполне вероятно, от всего вместе.       — Уже поздно, — голос Дилюка вырвал меня из мыслей, — то есть, рано, конечно же. Нам обоим нужно выспаться.       Я цокнула. Может, он и вправду вовсе не загадочный, а просто скучный? Потому и работа на винодельне пришлась ему по душе после ухода из рыцарей.       — Давайте сначала допьем, — буркнула я и поднесла стакан к губам.       Чужие пальцы скользнули по моим, Дилюк придержал для меня бокал, но от неожиданности прикосновения я дернулась, проливая вино мимо рта. Сладко-кислая винная капля стекла по нижней губе к подбородку. Дилюк перегнулся через барную стойку, подхватывая ее языком… Я не смела даже шелохнуться. Влажным кончиком он прошелся по коже до самых губ, и я еле заметно вздрогнула от действий парня. Он замер в сантиметре от моего лица, не разрывая зрительного контакта. Понадобились считанные секунды, чтобы я, подгоняемая импульсом внезапного возбуждения, вскочила на стойку и впилась в губы хозяина таверны напористым, почти агрессивным поцелуем. Сильные пальцы вцепились в мою поясницу, Дилюк подтянул меня и усадил на деревянной столешнице, удерживая от падения. Наши тела соприкоснулись, его вставший член уперся между моих ног, и чей-то несдержанный стон сорвался с губ в пылу поцелуя.       Мне не терпелось избавить его от этих чертовых жилета и рубашки, мои руки блуждали по пуговицам, срываясь с них, соскальзывая и путаясь, но в конечном счете я все же совладала с ними, и обнаженная грудь Дилюка прижалась к моей. Даже сквозь ткань я ощущала жар, исходящий от его тела, будто от него вот-вот повалит пар… Отчего-то он не спешил раздевать меня в ответ. Когда я уже была готова сделать это самостоятельно, он вдруг схватил меня за запястья и отстранился.       — Ты ведь отдаешь себе отчет в том, что делаешь? Не хочу, чтобы ты думала, что я решил тобой воспользоваться.       Воспользоваться? На этом этапе я была бы не прочь, чтобы он наконец мной воспользовался. Остатки разума все же подсказали мне ответить Дилюку, и сделать это максимально честно:       — Я так не думаю. Я просто тебя хочу.       Больше он не прерывался. Его губы исследовали мою шею, руки, проникнув под подол платья, скользили по оголенной коже, вызывая дрожь до самых кончиков. Я откинула голову, позволяя ему владеть ситуацией: Дилюк определенно был тем самым парнем, которому не страшно было предоставить контроль над собственным телом. Учитывая, к тому же, тот факт, что обращался он с ним весьма умело.       Мужские ладони пробежались по бедрам, подбираясь к промежности, горящей и изнывающей от желания, чтобы ее коснулись. Дилюк оглаживал рядом, совсем близко, заставляя низ живота пульсировать в предвкушении долгожданного удовольствия…       — Ну… же… — простонала я, подаваясь вперед, но крепкая хватка остановила меня на полпути.       Вместо этого меня встретили губы, они столкнулись с моими, увлекая в глубокий, обжигающий поцелуй. Я полностью обмякла в чужих руках, и когда пальцы Дилюка, подцепив край белья, ненароком задели возбужденный клитор, меня буквально подбросило над стойкой. Я попыталась оторваться от него, чтобы умолять о продолжении, но он лишь притянул меня ближе, дразнящими движениями поглаживая намокшие складки.       Мучительно медленно, долго, будто нарочно растягивая время, как вязкую, липкую массу… Перед глазами уже начинали плясать яркие пятна, хотелось большего, хотелось быстрее, хотелось всего. Но Дилюк не торопился. Когда я вновь была близка к тому, чтобы взмолиться, он вдруг проник в меня двумя пальцами, сгибая их и массируя меня изнутри. Я отчаянно вцепилась в его плечи, вспарывая светлую, тонкую кожу длинными ногтями.       Он наблюдал за мной, следил, как меняется выражение моего лица на все более дикое и безумно-отчаянное — я догадывалась, что оно таким выглядит. Дилюк, кажется, испытывал особое наслаждение, ловя хриплые стоны, слетающие с моих губ. Еще буквально пара движений, пара мгновений, и…       Я сжалась на его пальцах, выкрикивая что-то нечленораздельное. Он выскользнул из меня и вновь поцеловал, не дав даже перевести дыхание и прийти в себя. Я тяжело дышала, кровь оглушительно шумела в ушах. Я думала, это все.       Но меня коснулась его плоть — такая же горячая, как его губы и тело. Я опустила затуманенный взгляд, наблюдая, как его член проникает внутрь. Это было плавно, без резких рывков — он явно не хотел сделать мне больно, хотя, очевидно, изнемогал от нетерпения. Я бессильно упала на его грудь и обхватила за плечи, позволяя беспрепятственно вбиваться в себя. Поначалу медленно, давая мне привыкнуть, он входил на всю длину, замирая внутри… а затем толкался вновь. Всегда тихий и бесстрастный, Дилюк вдруг не смог сдерживать рваные выдохи; они раздавались прямо над моим ухом, опаляя и без того разгоряченную кожу пламенным дыханием. Я не находила в себе силы двигаться навстречу, да и не сумела бы при всем желании: мужские ладони основательно удерживали меня и не оставляли возможности пошевелиться. Член проникал все глубже, движения Дилюка стали слишком быстрыми и хаотичными, а сквозь возбужденные выдохи все громче прорезался низкий, утробный голос.       Я больше не могла это вытерпеть. Мышцы внизу живота сокращались, я сжимала Дилюка внутри, и в конце концов он практически зарычал, выходя из меня в самый последний момент, с поразительной точностью и аккуратностью.       Он не отошел от меня ни на секунду, вытирая ладони салфеткой, которую выудил из-под стойки. Облокотившись на его плечи, я вдыхала виноградный аромат, который источали его взлохмаченные волосы. В таком виде он мне показался еще привлекательнее, и не только внешне. Как только испачканная салфетка была отброшена в сторону, он вновь обхватил меня за талию и осторожно опустил на пол. Ноги подкосились, я неуклюже покачнулась, но Дилюк придержал.       — Все хорошо? — он отодвинул прилипшие к моему вспотевшему лбу волосы и протянул чистую салфетку.       Я утвердительно промычала, принимая кусочек ткани из его рук, и он отвернулся, чтобы я привела себя в порядок, не смущаясь перед ним. Вот это джентльменский жест. Как будто мы только что не трахались прямо на этой самой стойке…       Когда я сумела-таки придать себе более-менее солидный вид, я откашлялась, привлекая к себе внимание и вынуждая парня обернуться.       — Нам… придется снова прибраться здесь, — отозвалась я, окидывая взглядом бар.       Дилюк хмыкнул и покачал головой.       — Иди домой. Я все сделаю.