Ворон и Сокол

- Маришенька, выздоровела? Ой, как хорошо! - послышался радостный голос Валентины Семеновной, старенького профессора гербологии на пенсии. - Да, спасибо. - откликнулась я, переобувая зимние сапоги на новенькие остроносые туфли. - Какие новости? - Александрина еще вчера собрала всех и сказала, что делегация будет болгарская. - женщина ступила в мой маленький кабинетик и наполовину склад личных садовых инструментов. - А что с сербами случилось? - спросила я, причесывая перед крохотным зеркальцем немного взъерошенные от ходьбы светлые волосы, которые так и не успела заплести, оставив распущенными. Про иностранных гостей начальство известило нас еще около месяца назад, именно поэтому сегодня, в день приезда, я пришла в новенькой пышной блузе, синей юбке чуть ниже колен и туфлях вместо рабочего комбинезона и резиновых сапог - обязательного ежедневного одеяния, если ты работаешь в теплицах, где круглый год, несмотря на суровую русскую зиму, выращивается множество магических растений, которые так необходимы в качестве ингредиентов для зелий и чар. На праздничной одежде в день приема делегации настояла Александрина Валерьяновна - наш начальник и создатель нового комплекса зимних теплиц “Жива”, прогревающихся одним небольшим артефактом, вместо постоянного накладывания и обновления чар по всей территории, где произрастают растения, нуждающиеся в особых условиях содержания. - Сербов Александрина придумала, чтобы никто не узнал, о наших настоящих гостях. - Валентина Семеновна аккуратно присела на краешек стула, аристократично прямо удерживая спину. Даже она сегодня была одета нарядно и накинула на плечи новый пушистый расшитый цветами платок. - Делегация будет из Дурмстранга. - добавила она. - Я думаю, ты помнишь, студенты оттуда приезжали в Колдовстворец каждый год по обмену на несколько месяцев. Хорошие такие мальчишки, все порядочные, воспитанные в отличии от наших балбесов, которым только дай что взорвать. Я улыбнулась. Валентина Семеновна преподавала в волшебной школе гербологию и лишь недавно ушла на заслуженный отдых (если присмотр за теплицами ее дочери таковым считается). Она прекрасно помнила всевозможные шалости своих студентов, после одной из которых ей пришлось заново восстанавливать взорванную моими одногруппниками коллекцию редких лепестковидных грибов, привезенных откуда-то из Австралии. - Конечно помню, как не забыть. - я тихо вздохнула, привычно покрутив магическое кольцо вокруг пальца. - Такое не забудешь. Я же влюбилась тогда в одного из них, а поняла это после того, как он уехал. - Так кто ж не влюблялся? - Валентина Семеновна тепло улыбнулась, кивнув головой, от чего пучок ее седых волос чуть покачнулся. - И я влюблялась по молодости. Только вот когда тебе семнадцать, а в голове кавардак, любовь, даже если она взаимная, на расстоянии долго не живет. - Наверное. - я улыбнулась и взяла со стола папку с необходимыми бумагами для встречи. - Пойдемте, а то уже десять доходит. Насколько я помню свое впечатление о Дурмстранге, то его представители очень пунктуальны. К слову, ректора нового они нашли? Новость о печальной судьбе Игоря Каркарова, исчезнувшего около трех лет назад ректора магического института, дошла даже до нашей далекой глубинки, в том числе и за счет многочисленных связей Александрины. На место бывшего Пожирателя, насколько я знала, желающих было мало. Никто не хотел повторить его судьбы. - Нашли около полугода назад, милая. - ответила Валентина Семеновна, двигаясь к выходу. - Молодой очень. Сам вызвался. Только фамилию я не помню. То ли Гришинов, то ли Гридинов… Один раз услышала от Александрины моей да забыла. Сегодня узнаем, он сам к нам в гости едет. Хочет такие же теплицы на территории своего института выстроить. Я кивнула, и мы вместе с профессором направились в сторону небольшого конференц-зала, который одновременно являлся и купольной оранжереей, где наша организация всегда принимала гостей. - Ой, да мы с тобой припоздали уже! - Валентина Семеновна, первой заметившая группу в темных длинных одеяниях у чуть сияющего портала, поспешила скорее к дочери. Я вздохнула и отправилась вслед за ней, попутно натягивая на лицо одну из своих приветственных улыбок. Александрина Валерьяновна, увидев меня, кивнула и подозвала к себе. Эта великолепная крепкая женщина с военной выправкой и громким голосом всегда брала меня на передовую, когда мы встречали гостей. Она объясняла это двумя причинами, одна из которых заключалась в том, что я была хорошим специалистом по обеспечению благоприятных условий в теплицах, а вторая - моя молодость и красота (мол, на ладную картинку охотней смотрят). На что я возражала, отвечая, что каждый из моих коллег молодой и красивый, а они лишь смеялись надо мной. Почти всем было уже за сорок, а мне только 23. Я действительно была самой юной из них. Пришла работать по приглашению Александрины три года назад, почти сразу же после окончания Колдовстворца. Пока я пробиралась через наш небольшой коллектив, огибая бесконечные вазоны с рододендронами, пальмами, плетистыми розами, расставленные в соответствии со вкусом (а точнее просто хаотично) начальницы, то видела только широкие спины в темных отороченных мехом плащах. - А вот и наш специалист по благоприятным условиям магических теплиц. - Александрина кивнула головой в мою сторону. - Господин Григоров, господин Станев, господин Косторов, познакомьтесь, Мария Вишневская. На фамилии “Григоров” я неосознанно дернулась и вздрогнула, не до конца понимая, почему. Преподаватели Дурмстранга очень слажено развернулись, сделав четкий шаг, и вежливо поклонились, тут же подняв головы, а я стояла и молчала, постепенно узнавая того, кто был в центре прибывшей троицы. Те же глаза цвета чёрного кофе, та же круглая золотая серьга* в ухе… Разве что в плечах стал шире, да волосы отрастил. Борислав Григоров. В голове тут же вспыхнуло воспоминание: (начало магического флешбэка) “ - Марьяш, да не торопись ты так! - кричит мне запыхавшаяся Зойка, пока мы со всех ног бежим по каменному мраморному коридору в сторону подземелья Зельеделов. - Еще пять минут осталось, мы успеем. - Профессор Рогнеда уже оставила меня на отработки на всю неделю, Зоя. - бросаю я, ускоряя шаг. - Я не хочу еще. Это зельеделие уже в печенках сидит. Подружка что-то возмущенно бурчит позади. Мы поворачиваем к еще одной из бесконечных лестниц. Пролет, пролет. Я совсем и забыла про ту злосчастную проклятую ступеньку, которая исчезала и появлялась, где ей вздумается, часто именно в те моменты, когда кто-то из студентов торопился или не смотрел под ноги. Ступенька же обо мне прекрасно помнила. Видимо я была ее любимым развлечением. Твердая поверхность под ногой внезапно сменилась пустотой, хотя лестница впереди еще продолжалась, и я поняла, что сейчас полечу кубарем вниз и уже точно успею на Зельеделие, колобком вкатившись прямо в подземелья. Неистово махаю рукой с магическим кольцом и кричу: - лєтѣти*!!! Чары, созданные в последний момент, срабатывают, и я зависаю почти вверх ногами в двух метрах от пола. - Марьяша, ты как? - пищит Зоя, подбегая ближе и разглядывая меня, руками придерживающую длинные юбки, чтобы они не задрались. Толстая коса болтается как веревочка на колокольчике. Звони, кто хочешь. - Живая… ой… Зой, а ты помнишь ту часть занятия по чаровству, где профессор Богданов нам объяснял, как плавно и медленно опускаться вниз во время левитации? - спрашиваю ее, пытаясь хоть как-то перевернуться в воздухе. - Потому что я не помню. - Подожди, у меня конспект с собой. - Зоя начинает нервно рыться в сумке. По чаровству у нее твердая тройка. У меня четверка и пятерка, но конкретно это занятие я провитала в облаках, рисуя на полях тетрадей маленькие мандрагоры, которые на предыдущем уроке показывала нам профессор Тихомирова. Растения привезли прямиком из Великобритании. В нашей местности из-за холодного климата они почти не произрастали. Зоя все еще копалась в сумке, а я понимала, что до занятия остается меньше минуты, и сердце выстукивало панический ритм. Видимо торчать на отработках мне придется до конца месяца. Вдруг со стороны класса Зельеделия, послышались ровные четкие строевые шаги. Профессор Рогнеда точно так не ходит. Подруга вытаращилась на тех, кто подошёл и теперь находился позади меня, а я замерла, закусив губу. По виду Зойки создавалось впечатление, будто бы там весь преподавательский состав выстроился, и сейчас они будут по очереди меня чихвостить. Поворачиваться было страшно. - Вам помочь? - спросил незнакомый мужской голос. Я испуганно уставилась на Зойку, но она лишь немо кивнула, продолжая пялиться за мою голову. Мягкий стук о мраморный пол. Слово на незнакомом языке, и вот, я, перевернувшись на спину, плавно опускаюсь вниз, испытывая колоссальное облегчение. Я не падаю на пол. Нет. Меня ловят чьи-то крепкие руки, и когда я открываю зажмуренные ранее глаза, чтобы наконец взглянуть на спасителя, то встречаюсь с темно-кофейным взглядом. Выручил меня один из прибывших вчера дурмстрангских студентов. Я видела их только издали. За счет коротко стриженых голов, парни казались мне одинаковыми и немного пугающими тем, как четко и синхронно ходили по коридорам школы. Одногруппницы хихикали и перешептывались, а я решила держаться подальше от наших гостей. Слишком суровыми и хмурыми они выглядели. - Спасибо. - говорю тихо, отводя взгляд, задевающий золотую круглую серьгу в его ухе, явно зачарованную. Лицо моего спасителя кажется мне грубоватым, диким и немного восточным. Симпатии не вызывает. Парень кивает и молча опускает меня на пол, возвращая устойчивое положение. Я тут же отхожу, вновь спотыкаюсь, от того, что кружится голова. Большая рука поддерживает за локоть. - Осторожно”. (конец магического флешбэка) - Очень приятно. - я очнулась и поклонилась в ответ, смаргивая непрошенное яркое воспоминание. Судя по мирному взгляду Александрины, неловкая пауза продлилась совсем недолго. Начальница тут же начала расхваливать меня, заполняя неловкость обещаниями о моем скором выступлении с докладом о новейших разработках и чарах в системе обслуживания теплиц. Я отвела взгляд, слегка поморщившись. В печенках сидит уже это обслуживание. Я работать пришла с растениями, а не с конструкциями. Александрина тем временем, видимо поняв, что я сегодня не шибко общительная, увлекла внимание гостей на себя, отводя их в сторону диванов, где уже подали чай и сладости. Я же смотрела вслед прибывшей делегации, как вдруг Григоров обернулся и бросил на меня короткий неясный жгучий взгляд. Я, будучи увлеченной своими воспоминаниями, так и не поняла, что он почувствовал, когда меня увидел. И почувствовал ли вообще. Но что вспомнил, это точно. Дальше началось чаепитие с параллельным прослушиванием информативных докладов от каждого из сотрудников и от одного из гостей, господина Кострова, который преподавал зельеделие. Я сидела в одном из кресел и старалась не смотреть в сторону дурмстрангцев. Когда читала доклад, тоже не смотрела. Прошлое, оставшееся позади, вдруг взметнулось внутри меня ярким вихрем. Ох, не зря я с утра свою первую любовь вспомнила. Не зря. “Вот и накликала, Марьяша, ты накликала” - вспомнились Зойкины слова ещё с времен школы. Каждый раз говорила моя подруга вот так, когда я ляпала что-то, не подумав, а оно и сбывалось. Наша прорицательница, мадам Аржинт, чуть ли не пылинки с меня сдувала, говорила, настоящий природный дар. После чаепития Александрина повела всех в теплицы - показывать артефакт. Я не пошла, места на такую толпу там было немного, да и моей помощи не требовалось. Осталась в конференц-зале убирать чайные чашки. Пусть наше предприятие и преуспевающее, но штат сотрудников маленький и домовой один. Так что, отлевитировав привычным жестом посуду на небольшую кухоньку, я возвращалась по коридору обратно в зал и вдруг натолкнулась на мальчика. Маленького черноволосого черноглазого мальчика. Сначала даже за духа его приняла, неосознанно бросив чары, проявляющие истинный облик существа. На мальчика это не подействовало. Он, одетый в простую льняную рубашку и коричневые колготки, босиком стоял на полу и немного тревожно оглядывался. - Ты откуда? - спросила я его, удивленно разглядывая странного гостя. - С дядей приехал. - тихо ответил он. - Дядя Борислав. - Ааа. - я понимающе кивнула. Все встало на свои места, да и тревога поутихла. Странные, внезапно появляющиеся в коридорах маленькие мальчики, если вспомнить тот же школьный предмет “теургию”, ничего хорошего обычно не предвещали. - Видела твоего дядю. Он сейчас смотрит на волшебный артефакт. Если хочешь, позову его? - Нет. - мальчик покачал темной головкой и спокойно ответил. - Дядя занят. Я его подожду здесь. - Может тебя в комнату отвести? - вновь спросила я. В здании, примыкающем к теплицам, находилось гостевое крыло, построенное специально для иностранных гостей, решивших задержаться на несколько дней. - Нет. Туда не хочу. - ребенок излишне резко замотал головой, и я почувствовала, что он боится. - Хорошо. - ответила просто. - Тогда туда не пойдем. Может хочешь со мной в зале его подождать? Там есть чай, конфеты и много растений. Мальчик задумался, смешно нахмурив свои черные бровки. - Идем тогда. - ребенок подошел ко мне и ухватил меня за руку. - Как тебя зовут? - Мария. Можно просто Мариша. А тебя? - Я - Ворон. - тот гордо вздернул голову и потопал вперед. Я издала тихий смешок и направилась следом, попутно с интересом рассматривая мальчика. Маленький Ворон был по-своему красивым и чем-то отдаленно напоминал Григорова. А ведь если вспомнить нашу первую встречу с Бориславом еще в школе, он мне тогда не понравился из-за своей хмурости, сурового лица и излишне коротких волос. А вот вторая встреча… (начало магического флешбэка) " С отработок в этот день я вернулась только около девяти. Зашла в комнату, бросила сумки и скорей побежала ужинать. Зоя сказала, что попросила домовых мне отдельно тарелку с едой оставить. В извилистых коридорах привычно горели факелы, отбрасывая причудливые отсветы на каменные стены, где то и дело таинственно мерцали вкрапления настоящих драгоценных минералов. Некоторые коридоры даже имели название в честь скоплений кристаллов. Аметистовый, Кварцевый, Агатовый… В свободное время я любила гулять, внимательно рассматривая каждую извилинку, узор и жеоду, включенную прямо в стену. В Обеденной зале было темно, и лишь у среднего стола мерцало несколько фонариков. Там сидели семеро дурмстрангцев, которые после своих тренировок часто ужинали позже остальных. Когда я открыла дверь и шагнула внутрь, приезжие студенты на меня оглянулись, от чего захотелось развернуться и сбежать. Но я не отступила и все же сделала несколько шагов вперед, погасив идущий от кольца свет. У ног послышался мягкий топоток, что-то пушистое коснулось моих икр и издало тихий "ммрк". Каравай, огромный рыжий котяра, помогающий кухонным домовым, сверкнул на меня зелёными глазищами из темноты и кивком головы позвал за собой. Все также под молчаливыми взглядами дурмстрангцев я последовала к их столу, где с облегчением заметила и свой ужин - картофельное пюре, большой голубец, кусок пирога со смородиновым вареньем и огромную кружку яблочного компота. Всё было горячим, ароматным, аппетитным, словно бы и не прождало меня почти три часа. - Спасибо, Караваюшка. - кивнула я довольному коту, и тот, подняв хвост трубой, удалился куда-то к печкам, где обычно спал и наблюдал свою территорию. Кушать хотелось настолько, что даже соседство с гостями не особо смущало, тем более, что место моё находилось через несколько стульев. Дурмстрангцы, завидев, что я подхожу к столу, вдруг неожиданно поднялись и коротко поклонились, так и застыв на месте. Один из них, который всех ближе был, шагнул вбок и отодвинул для меня стул. Я, немного напуганная неожиданным поведением, медленно кивнула в знак благодарности и села, узнав в негаданном джентльмене своего недавнего спасителя, благодаря которому на Зельеделие мы с Зоей все же не опоздали. Дурмстрангцы вернулись на свои места после того, как я уселась, и продолжили молча ужинать, иногда тихо переговариваясь. Они закончили раньше, чем я, и, вежливо попрощавшись, ушли. Остались лишь двое: мой сосед и его друг. Я не смотрела в их сторону, но чувствовала себя немного напряженно. Так бывало часто в обществе незнакомых людей. Когда я встала отнести посуду, они тоже поднялись. Откровенно говоря, я надеялась, что на этом наш неловкий ужин окончится, и с облегчением было направилась к выходу, но тут один из дурмстрангцев, тот самый, уже знакомый мне, нагнал меня почти у самой двери и, шагнув ближе, спросил: - Как тебя зовут? Я удивленно взглянула в его серьезное суровое лицо и тихо ответила: - Марьяша Вишневская. - Борислав Григоров. - парень протянул мне ладонь, и когда я коснулась её, взял мою руку в свою, поцеловал на сгибе пальцев, а потом отпустил, не отводя темных глаз, и поклонился. Я молча поклонилась в ответ и в смешанных чувствах быстрым шагом покинула столовую, совершенно смущенная". (конец магического флешбэка) Я мотнула головой и вновь вернулась из памяти в реальный мир. Воспоминание, посетившее меня, было неожиданно ярким. Снова. - А ты тоже здесь работаешь? - спросил маленький Ворон, которого про себя я называла Вороненком. Мальчик сидел на диване, свесив ножки, не достающие пока до пола, и аккуратно ел профитролину с заварным кремом. Я расположилась рядом с ним, скинув туфли и забравшись с ногами прямо на диван. - Ага. - кивнула, разворачивая конфетку "Мишка на севере ". - В теплицах, за магическими растениями смотрю. - А я, когда вырасту, совсем скоро пойду к дяде учиться. - гордо произнес Ворон. - Он сказал, что из меня сильный маг будет. Я уже левитировать умею, прямо без посоха. Смотри! - ребенок вдруг замер и вперился взглядом в одно из пирожных. Оно тут же задвигалось и стало медленно подниматься, а потом неожиданно шлепнулось обратно, немного сломавшись и брызнув кремом. - Давай лучше с фантиками. - предложила я покрасневшему от смущения мальчику, расстроенному своей неудачей, и смяла конфетную обертку в комок. - Видишь вон тот лимон? - пальцем указала на куст, стоящий рядом с кафедрой, где сегодня выступала. - Если долевитируешь до него, считай, что ты выиграл. - Это я быстро! - Ворон тут же расхрабрился, нахохлился, сосредотачиваясь на фантике. Бумага была легче и рыхлее, чем пирожное, а значит и затрачиваемых сил на её левитацию требовалось меньше. Когда Борислав Григоров вернулся в конференц-зал, первым, что он увидел, были порхающие в воздухе над диваном фантики. Мы с Вороном не сразу заметили нежданного зрителя. Директор Дурмстранга ходил совершенно тихо, как и положено боевому магу. Первым обнаружил своего дядю, стоящего за спинкой дивана, Ворон. Он внезапно оставил свое занятие и будто бы вытянулся по струнке, сразу сделав серьезный и взрослый вид. А я быстро спустила ноги и надела туфли. - Воронислав. - строго произнес мужчина. - Если ты решил самостоятельно выйти из комнаты, будь добр одеваться как следует. - Я не нашёл второй ботинок и штаны, дядя. - хмуро ответил мальчик, не поворачиваясь в сторону родственника. Я удивилась перемене настроения ребёнка, который ещё минуту назад был веселым. - Идём, я отведу тебя обратно. - Григоров шагнул ближе и протянул Ворону руку. Тот лишь отрицательно мотнул головой и сжал губы. Борислав терпеливо выдохнул и хотел было взять племянника на руки, чтобы отнести в гостевые комнаты, а мне вдруг вспомнилось, каким испуганным был мальчик, когда я предлагала ему вернуться к себе. - Господин Григоров, подождите. - остановила я мага, привлекая к себе внимание, которого старательно избегала до этого, чувствуя себя неловко из-за воспоминаний прошлого. Темно-кофейные глаза взглянули на меня с затаенным удивлением, но на знакомом лице почти ничего не отразилось. Впрочем, и в школьные времена Борислав мало выражал в мимике свои эмоции, почти всегда оставаясь непоколебимо спокойным. Это в нем не изменилось, а может быть даже стало сильнее. - Ворон, - я как можно мягче обратилась к мальчику, упрямо смотревшему перед собой, сжав пальчиками край дивана. - Скажи мне по секрету, тебя что-то напугало в комнате, и почему ты не хочешь туда идти? Ребенок опустил голову и некоторое время молчал. - Сны страшные снятся. - наконец, тихо ответил он. - А я один там. - Давно они тебе снятся? - вновь осторожно спросила я Ворона, боясь нарушить хрупкий момент его искренности. - После того, как у тети Селены в гостях был. - произнес он, съежившись. - Почему ты раньше мне не сказал? - спросил племянника Борислав, присев рядом. Я облегченно выдохнула и порадовалась тому, что дядя проявляет участие к своему младшему родственнику, вместо того, чтобы осуждать его за страх. - Ты работаешь. - мальчик посмотрел на Григорова. - Это же сны, они не важные. - Глупости какие. - вставила я чуть возмущенно. - Вороненок, сны - важная часть жизни. И если тебе снятся кошмары, нужно найти их причину, а не мучиться молча. Ты хочешь, чтобы страшные сны исчезли? Ворон растерянно кивнул. А я взглянула на Григорова, который сосредоточено о чем-то думал, хмуря черные брови. Директор Дурмстранга перевёл взгляд на ребёнка. Лицо мужчины вдруг разгладилось, словно его озарило некоторое понимание произошедшего. - Тетка Селена - специалист по темным сглазам. - наконец, ответил мужчина с жёсткими нотками в голосе. - Но я не думал, что она опустится до того, чтобы причинить вред ребенку, к тому же близкому родственнику и прямому наследнику. Совсем старуха страх потеряла. Как вернемся, я из неё всю правду вытрясу. А пока требуется сглаз снять. Я больше по сильным проклятьям, да и с детьми не работал. - Григоров вдруг прямо на меня посмотрел. - Госпожа Вишневская, среди ваших сотрудников случаем нет хороших специалистов, которые могут помочь Ворону? - Я и могу. - ответила я, пожав плечами. - В школе, помнится, у меня легко получалось сглазы снимать… Потому что сама же их и накладывала, скорее неосознанно. Мадам Аржинт ещё спрашивала, есть ли у меня ромки среди родни, так профессионально получалось. - я улыбнулась воспоминаниям, а потом вновь посмотрела на мага. - Нужно, чтобы мальчик уснул, раз сглаз во сне проявляется. Тогда проще будет. Борислав задумался, разглядывая взъерошенную макушку упрямого Вороненка, а потом выдал: - Где вам будет удобнее? - Вопрос в другом. - я покачала головой. - Где будет удобнее и безопаснее самому ребёнку, чтобы он смог спокойно заснуть? Вороненок, где тебе больше нравится? - Здесь. - мальчик поднял голову и оглядел конференц-зал. - Вкусно пахнет и светло. - Вот. - я двинула бровями, наклоняя голову. - Значит здесь. Я могу спросить у Александрины. - Я сам поговорю с ней. - мужчина мотнул головой, а потом внимательно на меня взглянул. - Спасибо, Ма… госпожа Вишневская. Я кивнула и опустила глаза. Кажется, Григоров хотел назвать меня Марьяшей, как тогда, школе. "Марьяша… люблю тебя…" - горячий шепот дурмстрангца вынырнул из воспоминаний семилетней давности. Я отвернулась, пытаясь держать лицо. Благо директора отвлекли возвратившиеся в конференц-зал сотрудники. - … Но ваше изобретение, госпожа Тихомирова, гениально! - послышался громкий голос Кострова. - Вы лёгким махом решили множество проблем, над которыми безуспешно бились поколения магов. Борислав тут же подхватил на руки маленького племянника, видимо намереваясь вернуть его в комнату, но так просто уйти ему не дали. Женщины, завидев ребёнка, не преминули познакомиться с ним поближе. До этого они видели его лишь мельком. В общем, немного растерянный от столь теплого отношения Григоров ушёл с мальчиком лишь спустя пятнадцать минут, да и то - переодеть. Валентина Семеновна уже распорядилась об обеде, пообещав Ворону большой пирог с вареньем. Я мысленно посочувствовала мелкому. Его лицо выражало отнюдь не радость, пока его тискали и трепали за щёчки. А ведь с подобным отношением мальчику придётся столкнуться ещё как минимум три дня, на которые дурмстрангская делегация планировала остаться, чтобы как следует вникнуть в суть работы артефакта и перенять опыт по уходу за теплицами.

***

Снять сглаз получилось, но мне пришлось попотеть, уж очень заковыристым и въедливым тот оказался, постоянно путаясь в магической структуре мальчика. Тетка Селина чаровала на совесть, чтоб ей пусто было. - Вот. - я повела рукой с кольцом надо лбом Ворона, и оттуда вытекла тонкая черно-дымчатая струйка. Кончиками пальцев я аккуратно подцепила её и тут же отправила в зачарованную бутылочку размером с мизинец, тут же её закупорив. - Держите, - прошептала тихо, отлевитировав ёмкость со сглазом в руки Григорова, сидящего на соседнем кресле. Ворон мирно спал на моих коленях, и будить ребёнка совершенно не хотелось. Его лицо лишь несколько минут назад перестало искажаться от ужаса увиденных снов. - Спасибо. - мужчина осторожно спрятал бутылочку в карман своего длинного чёрного с серебром камзола. Шубу он снял ещё днем, в оранжерее было тепло. - Что будете делать с ним? - Отдам в Министерство знакомым на экспертизу. - шепотом ответил Борислав. - А потом к тетке сразу с официальным документом и ордером на арест заявлюсь. Она нас с братом в детстве доставала, но отец ничего не делал, доказать не могли, а теперь не отвертится. - Надеюсь, так и будет. - я твердо кивнула, бережно поглаживая чуть завивающиеся волосы Ворона. Бедный ребёнок, всего лишь пять лет, а от родственников уже натерпелся. Вот что значит быть будущим главой рода. Я почувствовала, что Григоров снова на меня смотрит, но сказать ему было нечего. В голове вновь всплыло воспоминание… (начало магического флешбэка) "Я сижу за столом в общей гостиной и пытаюсь писать очередное эссе, пестрящее сложными теургическими схемами. - Марьяша, давай к нам! - звонко зовет меня Катерина, сидящая в кругу среди наших девчонок и дурмстрангских гостей. - А то парней больше. Я качаю головой и показываю пергамент с сочинением. Вообще-то оно не срочное, можно и в воскресенье доделать, но играть с остальными в фанты и "я никогда не…" очень не хочется. Там незнакомые и тот с серьгой… Борислав. Сам парень в кругу пока не сидел, ходил около стен, где были развешаны полотна с изображенными на них сценами Сотворения Мира, восхитительными, красочными и каждый раз немного меняющим сюжет. Рассматривать их можно было бесконечно долго. Сама временами зависала над картинами, особенно когда в голову ничего не лезло во время написания всевозможных докладов и эссе. Я резко опустила взгляд вниз, когда вновь столкнулась с темно-кофейными глазами Борислава, который теперь отвернулся от живописи и смотрел уже на меня. Не пристально, спокойно и ненавязчиво, но все равно чувствовалось. Сосредоточиться ни капли не получалось. Ну а последние крохи концентрации испарились, как только Григоров подошёл к столу, где я писала, и спросил: - Можно сесть? Я удивленно подняла голову и посмотрела на его спокойное суровое лицо, а потом тихо кивнула и вернулась к работе, вернее к притворной работе, потому что наличие подобного соседа очень смущало. Дурмстрангнец сел рядом, справа, и с интересом взглянул на одну из книг, стопкой стоящих на столе. - У нас этот предмет не преподают отдельно. - произнес парень, осторожно прикасаясь к учебнику по теургии. - Только в контексте других дисциплин. - Я не люблю его. - ответила я, исправляя последний абзац в черновике. - Потом кошмары снятся. Да и в схемах пентаграмм постоянно путаюсь, никак систему построения уловить не могу. - Вас как обучают: в обратной последовательности от знаков к числам или наоборот, сначала руны, а потом числа и знаки? - вдруг спросил Борислав, сбоку на меня глядя. - Нет. - я отрицательно покачала головой. - Вообще впервые слышу. Нас учат высчитывать последовательность отдельно на каждое острие луча. -Это очень долгий и муторный способ. - дурмстрангнец тихо цыкнул, а потом потянулся к перу. - Если есть лишний кусок бумаги, я покажу тебе, как легко рассчитать рабочую для большинства духов пентаграмму без лишних временных затрат. Я дала ему пергамент и в следующие полчаса ни о чем не пожалела. Григоров довольно доступно и просто объяснил мне то, что годами путанно нудил старенький профессор Завиваев, еще больше нагоняя тумана по своему предмету. Я во все глаза смотрела на решенные задачи и готовое эссе, не веря, что сделала это сама за столь короткий срок. Кусала губы, вздыхала, а потом собравшись, поблагодарила Борислава за помощь. - Неужели у вас всегда так преподают? - уже более смело спросила я парня, сворачивая готовое домашнее задание. - В основном да. - спокойно кивнул дурмстранговец. - Задача наших учителей - максимально доступно, точно и четко передать необходимые знания. Если ученик не понимает чего-то - это прежде всего проблема учителя. - Тогда я вам завидую. - я вздохнула, перевязывая пучок перьевых ручек лентой. - Нет, наша школа - отличная, я бы ее не променяла на другую, просто… здесь очень много предметов, и в моей голове не все они укладываются. А принцип преподавателей: “не знаешь - ищи ответ сам”, он не всегда рабочий. Не для всех. Я далеко не умница, хоть и стараюсь ей быть. Но как будто бы… - … стараешься для других? - закончил за меня Борислав и вдруг накрыл мою руку своей. - Не старайся, Марьяша, для других, старайся для себя. Бери то, что тебе интересно, не трать слишком много сил на то, к чему не тянет. Это твоя жизнь, и ты должна прожить ее счастливо. Григоров говорил как взрослый. По сути он и был взрослым, я потом узнала, что ему на тот момент исполнилось 19 лет, а мне всего лишь 15. Но цену его слов я познала гораздо позже, на последних курсах школы и в год после нее, когда отказалась учиться на колдомедика и выбрала гербологию, прорицание и чаровство”. (конец магического флешбэка) - …Марьяша? - голос Борислава вывел меня из воспоминаний. - А? - я вздрогнула и немного удивленно взглянула на нынешнего директора Дурмстранга. - Я спрашиваю, как у тебя сейчас дела, Марьяша? - повторил мужчина свой вопрос. Меня удивило, что он так резко перешёл на "ты" и вновь назвал по имени. - Если в целом, то хорошо. - ответила я, отводя взгляд. - Я… как ты и говорил тогда, семь лет назад, со временем сообразила, что значит - стараться жить для себя. Думаю, теперь у меня получается. - Я рад. - тихо произнес Григоров, но уголок его губ дернулся вверх. - А у тебя… как дела? И почему ты вообще выбрал такую работу? Или ты не выбирал? - спросила я. В голове до сих пор не укладывалась мысль о том, что Борислав… и вдруг директор. Я знала, что он из довольно знатной семьи, и в предках у него имелся великий чародей, но этого было мало, чтобы поставить Григорова во главе Дурмстранга. - Исправляю ошибки своего исчезнувшего брата. - коротко бросил мужчина, опустив руки на колени. Сейчас он выглядел немного усталым. - Он выбрал свободу, отказавшись от всего, а в последствии даже от… сына. По-своему, его можно понять. На него с детства давили родители. На меня не так сильно. А сейчас никого почти не осталось, не считая ополоумевшей тетки и парочки троюродных кузенов. Я самый близкий по крови к главе рода после Воронислава. Пришлось встать на его место и дать мальчику время вырасти и самому выбрать свою судьбу. А что до директора… Мне просто надоело, что все медлят, никто не делает нужного шага, а порядки Дурмстранга постепенно рушатся. Время сейчас неспокойное. Но это не значит, что нужно все бросать. Я понимающе кивнула. Время действительно было не спокойным. Всю Великобританию трясло от магической войны, отголоски доходили даже через море, до нас. Везде были ненормальные, помешанные на чистоте крови. Да и у простецов в правительстве происходили довольно нестабильные перемены. - На тебя это не давит? - спросила я Борислава. - Я знаю, что мне это по силам. Я не беру на себя то, с чем не могу справиться. - покачал головой мужчина. - Но иногда кажется, что это слишком сложно для меня одного. Я молча протянула руку и положила ее на предплечье Григорова, чуть сжав его в знак поддержки. В тот школьный год моей пятнадцатилетней юности, когда я чувствовала себя болтающейся в бушующем море на куске пробитой лодки, Борислав, внезапно, но твердо вошедший в мою жизнь, стал для меня неожиданной опорой и островом спокойствия. Пусть признала я это далеко не сразу. Поэтому… я очень хотела, в благодарность о прошлом, поделиться с ним хоть каплей своей уверенности в его силах, как когда-то это сделал он для меня. - Конечно тебе по силам. - я тихо улыбнулась, глядя в глаза удивленного мужчины, который смотрел то на мою ладонь, то на меня. - Я тебя знаю, Борислав Григоров, пусть недолго, но знаю. Ты - чертов ледокол на этом празднике легких скоростных парусников. Пусть и движешься медленней остальных, но зато можешь пройти там, где они разобьются. Это дорогого стоит, пусть многими и не ценится. Я в тебя верю. Он лишь кивнул, склонил свою голову и накрыл мою ладонь своей, большой, немного сухой, еще более мозолистой, но такой знакомой и родной. (начало магического флешбэка) “Я сидела в библиотеке и сдерживала слезы. Слезы в свою очередь сдерживаться не хотели. В голове до сих пор звучали слова профессора Рогнеды. “Более бесталанного зельедела, Вишневская, я еще не встречала”. Было дико обидно. Я старалась, действительно старалась, читала дополнительную литературу, отвечала на контрольных и самостоятельных, ходила на отработки, но чертовы зелья у меня почти не получались. Либо пусто, либо взрывоопасно, либо незапланированный исходный продукт. Глаза застилала туманная пелена, вокруг все расплывалось. - Марьяша, что случилось? - голос Борислава, возникшего из ниоткуда совсем рядом, заставил меня немного запаниковать. Не хватало, чтобы ещё и он увидел, как я плачу. - Все нормально. - медленно проговорила я срывающимся от всхлипов голосом, когда отвернулась. - Просто мне надо… побыть одной и подумать. Рядом заскрипел отодвигаемый стул. Григоров никуда уходить не собирался. - Марьяша, расскажи. - его голос был довольно мягким, а большая ладонь легла на плечо. Это стало последней каплей. Я просто упала на стол, уткнувшись лицом в свои руки, и разревелась, как маленький ребенок. - … Я настолько это ненавижу, что хочу временами исчезнуть… - через какое-то время закончила сквозь всхлипы историю своих взаимоотношений с Зельеделием. - Даже если у тебя не получается в одном, это не значит, что ты не талантлива в остальном. - произнес голос Григорова. Его рука аккуратно легла на мое предплечье, мягко его сжав. - Это правда, что есть вещи, которые нам не доступны в определенные периоды жизни. - продолжил парень. - Но это не значит, что они останутся таковыми всегда, а может случиться так, что вовсе не пригодятся. Помнишь, что я тебе сказал? Старайся для себя, Марьяша. Скажи мне, почему тебе так важно Зельеварение? - Я хотела на колдомедика учиться дальше… Как родители. - ответила уже более спокойно, без срывающегося голоса. - Это твоя мечта? - вновь спросил Борислав. - Мечта…? - я задумалась, а потом мотнула головой. - Нет… Просто… родственники всегда говорили, что я по стопам родителей пойду. И профессия хорошая. - Тогда это не твоя мечта, а мечта твоих родственников. - вдруг сказал парень, и в тот момент после его слов в моей голове что-то щелкнуло и, наконец, начало вращаться в правильную сторону. - У меня есть старший брат, Владимир. С детства его растили как будущего главу рода, возлагали множество надежд. Однажды он признался, что завидует мне и моей свободе от тех обязательств, что отец с дедом навесили на него. Однажды он сказал мне, что не хотел бы рождаться старшим в роду Велизаровых, хотел бы носить фамилию нашей матери, как я, а не имя великого предка. Мой брат сказал, что он не счастлив. А недавно… от отца пришло письмо о том, что Владимир ушел из дому. Сейчас его ищут. Но зная моего брата, я могу сказать, что если он не захочет, его не найдут. - Борислав вздохнул. - Конечно, пример моего родственника отличается от твоего, но… Марьяша, я хочу тебе пожелать, чтобы ты не доводила себя до того состояния, когда не остается ничего другого кроме как разрушить все и сбежать. Оно всегда начинается с малого. Остановись раньше. Прекрати делать то, что причиняет тебе боль. Я сидела как громом пораженная откровенной историей Григорова. Выпрямилась, вытерла слезы и зашарила пальцами по карманам юбки в поисках носового платка. - Держи. - рука Борислава протянула оный предмет, словно бы парень уже давно вытащил его и ждал, пока тот мне потребуется. - Спасибо. - кивнула я, вытирая нос. - Я выстираю. - Оставь себе. - дурмстрангнец покачал головой, а потом вдруг неожиданно сказал. - Я искал тебя, чтобы пригласить на маскарадный бал. Ты пойдешь со мной? Угу. - я смущенно закивала, пряча лицо в платке”. (конец магического флешбэка) Вороненка вскоре отнесли в комнату. Григоров решил остаться с ребенком, несмотря на все увещевания Александрины, которая звала его на небольшое вечернее застолье с танцами и музыкой. Я подумала о том, что Борислав поступил правильно. Проснувшись, мальчик должен увидеть кого-то близкого рядом с собой, а не оказываться вновь в одиночестве.