Есть только ты и я

Вновь надев испачканную в крови ходячих, но все еще любимую куртку, Джесс, оглянулась, обводя взглядом помещение, натыкаясь на запасной выход, находящийся здесь на случай пожара, и ведущий в узкий коридор. В нем была лестница наверх и еще одна дверь, которая открывалась во внутренний дворик. Поднимаясь по ступенькам, она не думала ни о чем, просто наслаждалась тишиной и спокойствием одиночества. А раньше ей и в голову не приходила мысль, что тюрьма такая большая. Запыхавшись уже на пятом пролете, она с надеждой взглянула на оставшиеся метры и продолжила подъем. Благодаря чьей-то забывчивости или неблагоразумию, дверь на крышу, была открыта и легко выпустила уставшую девушку на воздух. Вдыхая довольно чистый воздух, на такую высоту запахи разложившихся трупов доходили не слишком сильно и, радуясь тому, что они все же успели отразить атаку и очистить периметр вокруг забора от наплыва ходячих, Джессика осторожно ступая, обошла нечаянно кем-то предоставленное ей временное убежище. Отсюда можно было увидеть все происходящее вокруг тюрьмы. Неторопливо бредущих к ним на огонек еще парочку мертвецов, замершего на вышке Дэрила и что-то нашептывающую ему Мишонн. Рассмотреть выражение их лиц, из-за дальности расстояния было не возможно, но одно то, что этот нелюдимый охотник находился в опасной близости от похожей на него самурайки, вызывало у Джесс улыбку. Сделав пару шагов вперед и перегнувшись через перила огораживающие крышу и ее посетителей от случайного падения вниз, девушка перегнулась через них и увидела недалеко еще одну парочку. Тайриз, натянувший шапку чуть ли не до самого подбородка, жестикулируя, доказывал что-то, внимательно слушающей его Кэрол и присоединившийся к ним Саше. Дамочки весело смеялись и всячески подбадривали мужчину к новым историям, желая отвлечься от дневного происшествия, хотя бы на несколько минут. У них у всех были те о ком им нужно было заботиться, те кто о них переживал и волновался. Даже сейчас многие из них были счастливы в окружении близких. Они забывали об ужасе, творящемся вокруг них, и даже не оглядывались на напирающие, на все еще на удивление крепко стоящую сетку, гниющие трупы. Они уже не вызывали в них той тревоги, что была раньше. Они приспособились к новой жизни, научились выживать и спасать свои шкуры, ради себя, ради того, чтобы просто продолжать бороться и ради тех, кто стал им дорог. Сев на краю и спустив ноги вниз, Джесс прислонилась к решетке, и аккуратно положив травмированную руку на колено, стала вспоминать все хорошее, что было в ее жизни. До смерти родителей, до момента унижения, до наступления конца света. Ничего не приходило в ее затуманенный болью мозг, кроме событий последних недель. Мужчина, ставший для нее кем-то вроде спасителя, только его образ всплывал в ее голове, отгоняя все прошлые ужасы и возвращая все ее мысли в настоящий момент. Ее никогда не привлекали мужчины старше ее почти в два раза, она просто не обращала на них внимания. Да и им она никогда не была интересна, мелкая забитая девчонка с непонятными тараканами в голове, все время что-то напевающая себе под нос, словно шепчущая молитву, защищающую ее. Сейчас она перестала делать это, научилась говорить вслух то, что боялась сделать раньше. Научилась поднимать на него глаза, не часто, но уже и это было для нее прогрессом. Лишь только он, до сих пор видел в ней маленького ребенка, нуждающегося в защите, не стараясь понять, что она совершеннолетняя и сама может за себя отвечать. Она хочет быть для него полезной, не ограничиваясь лишь помощью с дочкой и болтовней с его сыном, невольно прислушивающимся к ее словам. Карл, заменивший ей потерянного брата, быстро привязался к ней, чем всегда вызывал в Джесс улыбку, с ним рядом, она чувствовала себя уверенней. Он также слишком рано потерял мать, а теперь и отец, обезумевший от горя, все больше отдалялся от своего чада, волнуясь лишь о безопасности и совсем забывая и о чувствах мальчишки. Ему нужен был кто-то, с кем он мог обсудить беспокоящие его вещи, посоветоваться и объяснить принятое решение. Джессике было приятно, что она стала для него старшим товарищем, подругой и советчиком. Иногда просто кивком, улыбкой или усмешкой, она заставляла его улыбнуться в ответ или даже рассмеяться, и засмущаться, пряча свою реакцию на нее за широкими полями шляпы. Он все еще не был готов раскрыться перед незнакомыми людьми, но только ей удалось узнать его настоящего, разглядеть в нем испуганного ребенка, нуждающегося в опеке взрослых и самое главное в понимании своим отцом. Сколько прошло времени, с тех пор как она покинула душевую и находилась на пустующей крыше, девушка не знала, она просто не считала минуты, протекающие в одиночестве. Перед ее глазами раз за разом всплывали образы шерифа. Вот он со всей присущей ему серьезность отчитывает Карла, вот просит о чем-то Диксона, ожидая от него хоть чего-нибудь в ответ, спрашивает Кэрол об оставшихся продуктах – он всегда занимает ее мысли. Глупая, маленькая, наивная дурочка, ненужная ему, лишняя в их группе, приносящее их лидеру только беспокойство, она хотела измениться и вернуться к жизни. Научиться вновь, доверять людям и видеть в них не только тех, кто может причинить ей боль, но и тех, кто сможет защитить ее. Поднимаясь на ноги, она оперлась на перила и с улыбкой посмотрела на снующих по двору людей. У каждого из них были трагедии в прошлом, но все они справились с ними, значит и она сможет. Немного зазевавшись и совсем потеряв счет времени, она отвлеклась на суету внизу, и лишь громкий стук двери о стену, вернул ее к происходящему на крыше. - Джесс, отойди от края! – прогремел голос Рика, заставляя ее дернуться и ухватиться здоровой рукой крепче за ограждение, от неожиданности она пошатнулась и еле удержала равновесие. Непонимающе уставившись на всклокоченного шерифа и пытающегося обойти его Карла, Джесс прищурилась, пытаясь вникнуть в отразившуюся на их лицах тревогу. Чего они такие взъерошенные? Или что-то ужасное снова произошло, пока она здесь прохлаждалась? - Рик, что случилось? – удерживая себя в вертикальном положении и превозмогая вновь напомнившую о себе боль в запястье, все же решилась спросить девушка. - Джесс, я прошу тебя, иди ко мне! – делая маленькие шаги в ее сторону и боясь, что она начнет отодвигаться от него и, не удержавшись, слетит вниз, шептал Граймс. Он уже перебрал в голове все, чем можно было успокоить девушку, но ничего подходящего так и не смогло слететь с его языка. Бедный мужчина не совсем понимал, ее состояние, никогда раньше с таким не сталкивался, даже работая в полиции. В его маленьком городке, просто никогда не было людей добровольно желающих расстаться с жизнью вот таким способом. Рик не учел только одного, что Джесс, несмотря на все трагедии в жизни была сильным человеком, и именно он внушал в нее желание и дальше бороться и жить рядом с ним, искоса бросая на него скромные взгляды и надеясь на взаимность с его стороны. Пусть и призрачную, но все же... - Да что такое? – она отстранилась от перил, но покачнувшись из-за резкой боли, отдающей уже где-то в голове, опять ухватилась за поддерживающую ее опору. - Ты же не хочешь делать это! – в его словах был непонятный ей подтекст. Кажется, она действительно что-то упустила или это ее сознание не хотело давать ей подсказки, объясняющие поведение лидера. - Да, что делать то? – из последних сил, прошептала девушка и опустилась на колени, уже не справляясь с пульсирующей в запястье болью. Одно мгновенье и Рик преодолел расстояние между ними, поднял побледневшую девушку на руки, прижимая к себе, шепча что-то неразборчивое. На секунду ей даже показалось, что слова, которые ей раньше были малознакомы. Что-то о ее важности для него, для его сына и дочери. Что он больше не причинит ей боли, и что ему очень жаль, за то, как он оттолкнул ее. Последнее, услышанное перед потерей сознания слово, возможно, было «Прости».