Рука в руке

Первые два дня Чемпионата прошли мимо Ибо, он не успевал нормально обедать, закидываясь чем-то съедобным в перерывах между примеркой костюмов, несколькими вариантами макияжа, нескончаемым прогоном короткой программы и бесконечным позированием для фотографий различных изданий и СМИ. Когда получалось урвать свободную минутку, он звонил Сяо Чжаню, а потом вновь выслушивал от Юби, что не поел и свалится от переутомления без сил прямо на льду. Ибо искренне считал, что она преувеличивает, ему вполне хватало ужинов в номере наедине с собой и мелких перекусов в течении дня. Да и разговор с Сяо Чжанем для него безапелляционно был в приоритете. На открытии он чуть было не заснул, спасибо охеренному джетлагу, который, казалось, настиг только его одного, благо всё та же Юби периодически пихала его в плечо, а после просмотра короткой женской программы в первый день, тихонько, пока никто не видел, сунула ему в руки баночку с энергетиком. Сяо Чжань в последнем разговоре сказал, что не сможет прилететь на выступление с короткой программой, но он уверен, что Ибо пройдёт во второй тур, на котором старший будет присутствовать, даже если для этого ему придётся уволиться с работы. Ибо устал от работы Сяо Чжаня даже больше, чем он сам. Она никогда не становилась камнем предкновения в их отношениях, этого не случится и сейчас, просто... Всё нихрена не просто и даже одно его присутствие может вызвать вопросы. Зачем успешному бизнесмену прилетать из Китая во Францию на Чемпионат по фигурному катанию? Можно было бы скинуть это на обыденный интерес к спорту и желанию просто хорошо провести время, поддержать своих соотечественников. Вот только Ибо сомневался, что в это поверят, хотя, как выразился Сяо Чжань, «а не поебать ли?!». Действительно, вариант решения проблемы самый лучших из всех. Ибо сильно переживал за карьеру Сяо Чжаня, если бы правда об их отношениях вылезла наружу, пострадали бы оба, но если Ибо принесёт (тьфу-тьфу) Китаю золотую медаль и на целый год сделает страну лидером в фигурном катании среди мужчин, чем в целом можно городиться, то у старшего никаких привилегий не было. Ибо даже не волновался, если бы не смог больше выступать, просто кататься на коньках ему бы не запретили, но карьера Сяо Чжаня не просто пошла бы под откос, его бы наверняка уничтожили. Во второй день Чемпионата соревновались пары, и тут действительно было на что посмотреть. Расположившись на трибуне, Ибо засунул руки в карманы куртки, пальцами нащупывая там батончик с марципаном. Он был готов убивать за марципан, поэтому решил, что схомячить его надо тайком. Он, конечно, любил Юби, но в этой битве она явно проигрывала марципану. Справа от него уселась Сюли, которая на правах племянницы директора Чжао прилетела с ними, хотя на отборочных показала не самые выдающиеся результаты и находилась здесь скорее в качестве группы поддержки. Девушка склонила голову вбок, из-под чёлки рассматривая Ибо, и тот уже грешным делом подумал, что она унюхала марципан, но она только мило улыбнулась ему и завязала непринуждённый разговор, пытаясь найти в его лице партнёра, который может согласиться поспорить, что пара из Швеции выиграет и дело исключительно в химии между ними, отчего хотелось наблюдать за их выступлением как можно дольше. Ибо не назвал бы себя азартным человеком, поэтому, отказывался спорить, всё равно ведь спор не влияет на результат. – Ибо, – она потянула его за рукав куртки и, наклонившись к самому уху, начала быстро тараторить, стараясь перекричать музыку, под которую сейчас на льду скользили ребята с Испании. – Я никак не могла тебя поймать эти дни, ты как не на тренировке, так на всяких подготовительных штучках. Завтра мужское одиночное, я уверена, ты пройдёшь во второй тур, и там ещё два свободных дня, конечно, снова тренировки, но давай прогуляемся по городу. Дядя рассказывал, что вчера посетил обалденное место, там Рай для любителей морепродуктов, ты же любишь мидии и креветки. Парень мысленно прикинул свою занятость и его график оставлял желать лучшего. Завтра его выступление, оно, как и на отборочных, будет вечером из-за большого количества конкурсантов, а в последующие дни очередные муки в руках у визажистов, костюмеров и Исюаня на льду. Последний – самый важный момент и Ибо все эти дни, с момента их приезда сюда, никак не мог выловить старшего, чтобы остаться наедине и поговорить. Его напрягало состояние тренера, особенно, если никаких причин для волнения не было, они уже сотни раз прогнали короткую программу, Ибо высчитал посекундно с какой скоростью он должен выполнять то или иное движение, не жрал всякую херню от которой только сахар и задница растут, и избегал любых опасных ситуаций. Всё было идеально, и ему совершенно не хотелось, чтобы в самый неподходящий момент нервозность тренера передалась ему самому. Судя по выражению лица Сюли, она будто услышала не отказ в прогулке, а как минимум узнала, что лично отдала кому-то выигрышный лотерейный билет на миллион долларов. В этот самый момент слева к нему подсел Исюань, выглядел он гораздо лучше, чем все дни до этого, он даже улыбнулся Ибо и перевел взгляд на арену, куда сейчас вышла пара из Бельгии. Пан или пропал. Ибо понимал, что до завтрашнего дня у него больше не будет возможностей выцепить тренера, поэтому, не смотря на то, что уходить сейчас было невежливо, он всё же обернулся к старшему и многозначительно на того посмотрел. Исюань взгляд выдержал, затем вздохнул и коротко кивнул. Извинившись перед Сюли, которая теперь выглядела ещё более растроенной, Ибо встал, пригнув спину, и осторожно просеменил к выходу, стараясь никому не наступить на ноги и не навернуться самому. Они вышли в коридор где сновали журналисты и разнокалиберный стафф. В отдалении, прямо возле буфета находились два кофе-автомата, куда они и направились не сговариваясь. Ибо пить отказался, но Исюань все же выбрал мокко и, дождавшись горячий напиток, о которой тренер тут же обжег пальцы, потому что материал стаканчика слишком тонкий, они нашли тёмный уголок возле окна, мимо которого не сновали десятки работников. – Ну? – Ибо не видел причин ходить вокруг да около. – Мне тебе действительно нечего сказать толкового, – произнёс Исюань и поднес было стаканчик к губам, но вовремя опомнился, так как ошпарить язык в его планы точно не входило. – Да, я сейчас немного не в форме, но ты с этим никак не связан. – Не в форме? А какого ты не в форме, гэ? Я сутками напролёт впахиваю как проклятый, ем через раз, но вместо адекватной поддержки от одного из самых важных мне людей, я сижу и разбираюсь в твоих ребусах, – Ван Ибо не считал себя тем, кто легко вспыхивает, но почему-то сейчас те эмоции, что он так успешно в себе давил, вылезают наружу. Наверное, не стоило так долго держать их внутри. Впрочем, сейчас поздно что-либо менять. – Если ты не уверен во мне, так скажи, что я должен исправить, а не ходи тут как воскресшая мумия. Я хоть раз тебя подводил? Скажи мне! Исюань молча отставил стаканчик на подоконник, на периферии сознания ловя мысль, что это стоило бы сделать изначально, а не терпеть сейчас покалывание на кончиках пальцев. Ибо принял всё на свой счёт, Исюань догадывался, что так могло случиться, но наивно полагал, что обойдётся. Ибо был слишком ярким солнцем в его жизни, чтобы заставлять его потускнеть хотя бы на йоту. Все эти мысли уже порядком достали, а необоснованные обиды Ибо создавали идеальный повод для очередного приёма седативных. Исюань и сам не понимал почему так сильно переживает. До какого-то момента ему казалось, что он вполне может контролировать это, как и своё поведение, выражение лица, и в целом был способен держать в узде свое состояние. В какой момент все эти попытки вылились в это? ‒ Ибо, давай решим сейчас раз и навсегда, и закроем этот вопрос. Я не сомневаюсь в тебе, мы тренировались с тобой сутки напролет, если тебя разбудить и вытолкнуть на лёд, ты выполнишь всё идеально, я знаю это. И моё теперешнее состояние никак не связано с тобой, если я заставил тебя переживать или чувствовать себя неловко, извини меня, у меня не было таких намерений. Ты выиграешь, в этом у меня нет ни малейшего сомнения, сейчас я окунулся в воспоминания о молодости, они были не самыми радужными, уж поверь, но это всего лишь воспоминания, окей? Можешь выдохнуть. Исюань поднял взгляд на Ибо, тот молча смотрел в окно, глядя будто сквозь него, наверное, пытался осмыслить, хотя тренер очень старался не ходить вокруг да около, говоря предельно понятно и просто. Кофе наверняка уже остыл, но Исюань всё равно выпил его за несколько больших глотков, чувствуя небольшую горечь с легким сладким послевкусием. ‒ Гэ, я не знаю, что у тебя произошло тогда, но это не повод убиваться по этому столько лет, и сейчас создавать проблемы на ровном месте, ‒ Ибо тоже посмотрел на старшего, следя за тем как тот закинулся остывшим напитком, а затем, продолжил, ‒ и если бы ты мне рассказал, нам бы обоим стало легче, ты же должен это понимать. Не мне в мои годы объяснять тебе такие до абсурдного простые вещи. Исюань понимал это, но категорически отказывался открывать душу еще кому-либо помимо Юби. Она знает всё от «а» до «я» только потому, что была в то время с ним и помогала справиться с последствиями принятого им решения. Он понимал, что это не прошло бесследно, и для девушки в том числе. ‒ Я не рассказываю не потому, что не доверяю тебе, а просто не хочу, чтобы ты влезал в это дерьмо, я и так в нем по уши. Ибо покачал головой и вновь перевел взгляд на окно. Он не раз замечал, что ему гораздо легче говорить серьезные вещи, не глядя в глаза собеседника. ‒ Это твой выбор, ‒ выдохнул он. ‒ Если что, ты знаешь, где меня искать, ‒ он слегка улыбнулся одним уголком рта, и боковым зрением увидел как его улыбку отзеркалили. Отпустило.

***

Ибо стоял одетый в белую блузу, что облепляла тело, являя взору мельчайшие подробности его фигуры, и иссиня-черные штаны, что будто вторая кожа облепили его ноги, выгодно подчеркивая округлые подтянутые ягодицы. Он бы не сказал, что ему было некомфортно, но всё же предпочитал не выступать в чем-то слишком банальном, слишком типичном, слишком предсказуемом. Но здесь он не имел права голоса, иначе за нарушение правил могли скинуть баллы, чего он не смел допустить, если не хотел проблем для себя, Исюаня и директора Чжао. Он не успел позвонить Сяо Чжаню, потому что его до последнего не выпускали из рук визажисты, а выход на лёд уже сейчас. Вслушиваясь в слова диктора, он старался унять бешено стучащее сердце. Он не волновался, нет, сердце трепетало от предвкушения, от возможности вновь выйти на арену, исполнить короткую программу на одном из самых значимых мероприятий мира под камерами десятков каналов различных стран, под взглядами сотен тысяч зрителей в жизни и там, по ту сторону экрана. Он очень надеялся, что Сяо Чжань сможет хотя бы включить его выступление онлайн. Он выехал на лёд стремительно, как натянутая гулкая струна, широко улыбаясь и махая руками в приветствии, восторженно ловя любовь и ликование. На душе было так спокойно, а в голове ни единой мысли, всё потом, потом, сейчас он исполнит свою мечту детства. Сейчас, в эту самую минуту исполняется заветное желание маленького мальчика из Лояна, который сказал однажды маме, что она непременно будет им гордиться. Повернув голову, он встретился взглядом с Исюанем, который ему улыбнулся, возле него стояла маленькая Юби, готовая в любую секунду кинуться к нему, чтобы помочь, если будет необходимость. Рядом с ней сурово глядел из-под кустистых бровей директор, а прямо возле него Сюли, немного насупленная, но довольная. Они все верили в него, родители верили в него, Сяо Чжань верил. И сейчас он сделает всё, чтобы судьи поверили в него тоже.