***
Юби закрыла чемодан и тупо уставилась на него, зависнув на несколько секунд. У неё было чувство, что она точно забыла что-то положить, но как не пыталась вспомнить, что это могло быть, у неё не получалось. Самое важное ‒ всевозможные мази, втирки, таблетки, порошки, гели и бинты, занимали большую часть пространства чемодана и уже точно были утрамбованы. ‒ Может, фен? ‒ она направилась в ванную, но, открыв дверь в спальню, чуть не врезалась в Исюаня, что собирался войти в комнату. Тот зажал в зубах сосиску, выглядя при этом почему-то совершенно не смешно, но до опупения мило, о чёмЮби ему тот час сообщила. ‒ Скорее, голодный как волк, ‒ он улыбнулся, прижав к себе любимую. Юби уткнулась носом ему в грудь, забыв куда шла. Последние дни выдались особенно насыщенными у каждого из них, пускай Ибо отлично прошел отборочные и теперь он будет представлять страну на Чемпионате в Монпелье, но нервы, что и без того были зажаты в крепкий комок, сейчас и вовсе клокотали как безумные, из-за чего седативные стали постоянными спутниками каждого из их команды. Сложнее всех было Исюаню, Юби знала Ибо слишком долго и понимала насколько тот хорош в том, чем занимается, она видела решимость в его взгляде, его силу воли, его бесстрашие, которым он периодически заражал и их. Она помнила Исюаня точно таким же, в первые годы, когда они начали встречаться, Исюань был еще ярче и активнее Ибо, в нём горела живая страсть, однако огонь этот потух слишком быстро и внезапно, будто налетевший ураган стёр в пыль былые мечты и стремления. ‒ Помочь тебе собрать чемодан? ‒ она отстранилась, потянувшись к надкушенной сосиске в руке парня. Тот безропотно отдал еду Юби, затем развернулся и потопал обратно к холодильнику, слыша за спиной чужие шаги. ‒ Я даже не знаю, где он, ‒ он положил упаковку сосисок на стол, вытащив из неё две штуки, одну из которых отдал девушке. ‒ Кидай всё, что посчитаешь нужным. ‒ Может тебе перестать так сильно париться? Мой запас успокоительного ушел практически на одного тебя. ‒ Я же не нужен тебе с припадками и дергающимся глазом? ‒ он засунул в рот половину сосиски сразу, тут же быстро пережевывая и глотая. ‒ Ты мне любым нужен, а в идеале здоровым. Я вообще не понимаю, чего ты так трясешься, он готов, поверь мне, я в этом деле столько же лет, как и ты. Он готов, он справится. Тебе наоборот нужно хорошо кушать и высыпаться, чтобы быть красивым на фотографиях, когда он победит, ‒ Юби потянулась за второй сосиской, размеренно избавляя её от пленки. Исюань ничего не ответил, молча доел свою сосиску и откинулся на стуле, запрокинув голову назад и вплетая пальцы в волосы. Он старался держать себя в руках, Ибо незачем было видеть панические атаки, которыми его накрывало время от времени. Достаточно того, что их свидетелем была Юби, которая в каждый такой раз держала его ледяные руки в своих ладонях, заставляя его дышать ровнее. Сейчас, когда Чемпионат стал реальностью, когда он сможет отправиться на него, пускай и не в качестве конкурсанта, но его тренера, всё это неожиданно не давало размах его крыльям за спиной, а обрезало их. В своё время он добровольно отказался от участия в отборочных на Чемпионат, сейчас же, когда от этого события его отделяли считанные дни, мир вновь закружился перед глазами. Он долго не мог дать объяснение этому чувству. Он абсолютно точно не завидовал Ибо, что тот смог, в то время как сам Исюань облажался по всем фронтам. Он осознавал, что это даже не страх, ведь всё уже давно в прошлом, разве что чувство вины с годами легче не стало, накапливаясь многотонным грузом, затапливая счастливые моменты другими ‒ жестокими и колкими, страшными и разрушительными по своей силе. Наверное, это всё же чувство вины с привкусом горечи несправедливости, которые никто так и не смог из него вытравить.***
Делегация у них собралась знатная, начиная самим Ибо, продолжая тренером, директором и врачом, и заканчивая тремя переводчиками, помощниками и личными костюмерами, директор Чжао даже настоял на их визажисте, не собираясь доверять лицо их главной звезды в руки французов. Ибо пониже опустил козырёк кепки, стараясь ускользнуть от внимания репортеров, которые сейчас осадили аэропорт Могио, встречая всех прибывших спортсменов и их представителей. Хотелось прижаться к крепкому плечу Сяо Чжаня, но тот должен был прилететь завтра, потому что работа. Чертова работа. Хотя Ибо понимал, что на глазах сотен людей он бы ни за что не осмелился показывать какого рода отношения их связывают, это чревато серьезными последствиями и сулило большие проблемы. Когда он наконец оказался в машине, которая должна отвезти их в Монпелье, в отель, забронированный для конкурсантов по такому случаю, стало легче дышать. Такое пристальное внимание не было в новинку, но почему-то именно сейчас давило невидимой рукой, возможно, из-за масштабности события, а быть может, дело было в чем-то ином, с чем он пока не разобрался. Исюань и Юби сидели тут же, как и директор Чжао, остальные члены команды и персонал расположились в других автомобилях. Исюань чувствовал на себе пристальный взгляд девушки, но молчал, знал ведь, что выглядит не очень: серый нездоровый цвет лица, круги под глазами, и это можно было бы списать на волнение перед Чемпионатом, но Юби не была дурой и Исюань об этом знал. Он прикрыл глаза, стараясь абстрагироваться и не замечать мелькающие пейзажи за окном, поспать явно не удастся, так хоть сделает вид. Ибо отвернулся в другую сторону, уткнувшись лбом в стекло, хотя сразу же понял, что это идея так себе, когда дважды ударился головой. Подложив шапку, он попытался свернуться калачиком, чтобы немного унять поднявшееся волнение. Он видел состояние Исюаня, замечал косые взгляды Юби и фальшиво улыбался директору Чжао, сам не понимая почему все вокруг сейчас как натянутые струны. Когда они подъехали к отелю, небо заволокло тучами, возможно, пойдет дождь, но такая погода как нельзя лучше описывала их настроение. Ибо начинало казаться, что он вместо того, чтобы радоваться своему успеху и возможности попасть на такое значимое соревнование, обязан соответствовать мрачной команде, что ходили чернее тех самых туч, которые обложили сейчас, казалось, весь город. Во всём этом было что-то неправильное, но он не находил в себе достаточного желания, чтобы размышлять об этом. Джетлаг давал о себе знать, поэтому, как только он получил ключ-карту от номера, первым делом сразу поплелся в душ, чтобы смыть дорожную пыль и усталость после перелёта, а затем, вооружившись бургером и картошкой фри, заказанными в номер, лёг в кровать, блаженно растянувшись на мягкой постели, что окутала его как зефирка или облачко, на котором хотелось унестись в мир сладких сновидений. Руки так и чесались позвонить Сяо Чжаню, но Ибо помнил про семь часов разницы во времени, так что только сделал селфи с бургером во рту, и удовлетворившись своим глупым и милым выражением лица, отправил в вичате. Прикончив первый бургер, он решил, что такое скучное фото не подойдет для бодрого утра его любимого Чжань-гэ, оттого, вытерев руки от жира, он съехал на подушке слегка вниз, спиной проезжаясь по свежим простыням. Он в принципе имел привычку спать голышом и решил даже в поездке не изменять ей, поэтому, откинув одеяло в сторону, парень поднял руку с телефоном вверх, стараясь захватить как можно больше голого тела в камеру, напряг живот ради более четких кубиков пресса. Недостаточно. Этого всё равно слишком мало. Воскресив в памяти их недавний секс, Ибо сжал в кулаке член, мягко проводя вверх по всей длине. На сухую это ощущалось не особо приятно, но уже спустя минуту красочных воспоминаний о том как выгибался Сяо Чжань ему навстречу, каким тугим тот был, когда Ибо размашисто входил в него, как не мог оторваться от сладкой родинки под губой, на головке проступила смазка, которую он размазал по всей длине, уже более мягко проводя по стволу. Чем больше вспыхивали в его голове картинок порнографичного содержания с его драгоценным Чжань-гэ, тем тверже становился член и одного кулака ему стало чертовски мало. Он начал помогать себе бедрами, подмахивая и вбиваясь в кулак, попадая каждый раз головкой по большому пальцу. Завершать это дело сейчас было никак нельзя, Ибо хотел, чтобы Сяо Чжань видел. Переключив камеру в режим видео, он направил экран в район бёдер, захватывая низ живота со слегка выпирающими венами, гладкий пах и массивный член в ладони, который было не так легко обхватить полностью из-за прилившей к нему крови. Головка маняще блестела капелькой смазки, кожа на пальцах горела от жаркой пульсации и в голове постепенно собирался туман, готовый полностью окунуть сознание парня в пучину удовольствия. Но Ибо помнил, что важнее всего шоу, поэтому держа телефон в напряженной руке, он продолжил резкие движения, из последних стараясь выхватить наиболее удачный ракурс. Почувствовав как пульсация усилилась в разы, а кровь начала закипать, он судорожно задышал, пытаясь не сорваться на стоны, но на задворках сознания понимая, что именно это раззадорит его Чжань-гэ еще сильнее. Несколько последних раз толкнувшись в кулак, он резко обмяк, ныряя с головой в наслаждение. Сперма выстрелила словно извержение вулкана, запачкав живот. Ибо старался унять дрожь во всем теле, чтобы картинка не расплывалась и Сяо Чжань смог увидеть всё, вплоть до маленьких капель пота, что скатились по худой груди. Он протянул руку с телефоном, приближая экран к лицу и смачно облизнувшись, послал воздушный поцелуй. После чего сохранил получившееся безобразие и отправил в Пекин, зная, что как только его парень проснётся, тот непременно займётся тем же, что только что вытворял он сам.