Атаманов конец

      Жил Недут вместе с матерью, и была у него молодшая сестра Ясна. Отец погиб, спьяну утопившись в речке, и болтали, будто русалки его заманили. Недут думал, что и без русалок дело обошлось, до того отец любил хмельной мёд. С тех пор минула зима, а потом и весна.       Дом, хозяйство — всё легло на плечи Недута. Он пахал, иногда заместо быка запрягаясь в плуг, отчего не плечах остались следы от ремней. Он деревья валил, чтобы поле новое вычистить. Он на охоту ходил, медведя бить или волка. И спал без задних ног.       Мать, видя, что сыну тяжко приходится, согласилась выйти за соседа Желана. Сосед имел большой дом, несколько коров, да ещё всяческого скота в придачу. Было у соседа три сына, два из которых уже жён в дом привели. Могучий род был у соседа, и мать пошла к нему второй женой.       Недут и Ясна пошли за ней, ибо некуда было деваться.       Приняло их семейство Желаново не слишком ласково. Сыновья его не возлюбили Недута. Он с ними дрался, особенно с младшим. Ясну первая жена Желана завалила работой. Только мать приняли хорошо. Потому что скоро она понесла.       Так они жили без малого год. Недут свыкся с приёмными братьями, решил, что рано или поздно уйдет, чтобы свой дом построить да туда пригожую девку привести. Или Ясну забрать, чтоб одна не маялась среди чужих.       Тем злополучным днём Недут вышел на охоту. Взял лук — самый тугой, что был в доме, ибо только ему он был по силам, набрал стрел в колчан. Куртку надел из шкуры черного волка, ещё отцу принадлежавшую, да пошёл.       Солнце только поднялось. Ясна убежала скотину кормить. Со старшей женой Желана они уже успели поцапаться. Недут решил зайти к сестрёнке, проверить — не плачет ли от обиды?       Вдруг слышит из сарая, где козы жили, голос сестры. С кем ей там болтать? Козам на жизнь жаловаться? Но голос больно слёзный. Недут нахмурился и шагнул к скотнику.       Ясна вскрикнула.       «Беда!»       Недут толкнул дверь ногой и замер.       Заместо коз — новый мамкин муж, сосед Желан. Мужик сорока зим от роду, бородатый и плотный. Не нравился он Недуту, да не он его выбирал.       И Ясна вся в соплях, с задранной юбкой — на полу.       — Ах ты гнида старая! — заорал Недут, поняв, что происходит. — Убью!       Желан испугался. Сестру выпустил, Ясна побежала к брату. Недут выхватил из-за ремня нож и ударил не думая. Желан открыл рот — закричать хотел, но не смог. Вскинул серые глаза на Недута, тот себя в них увидал, и страшно Недуту сделалось.       Он отступил. Желан повалился на землю, схватившись за нож в груди. Кровь намочила его рубаху…       Недут стоял над ним и смотрел. Руки дрожали. Сердце в груди тоже дрожало. Холодно было, но спина вспотела. Голова кругом пошла…       «Что я наделал?!» — пришла к Недуту первая мысль, и он её испугался, как неожиданного грома. Кто-то схватил его за руку. Недут обернулся. Ясна. Она смотрела на него блестящими глазами — зелёными, как листва в лесу. Недут вырвал руку.       — Не трогай! — рявкнул он. — Духи тебя не примут, если трогать меня станешь! Лихо я!       Он заплакал от ужаса. Ясна испугалась его, тоже заплакала и что-то принялась лепетать. Недут не понимал. Он махал руками и тряс головой. Мол, молчи! Недут выбежал на двор.       Сбежались братья. Один из них забежал в сарай. Прибежали жёны, среди них и мать. Дети… Недут пятился от них, загородившись грязными бурыми руками. Мать побелела и схватилась за круглый живот, будто поняла всё и хотела нерожденного ребёнка защитить. Глаза её наполнились слезами, и Недут видел в них вопрос: как же так, сынок?..       — Он батьку убил! — заорал старший брат, что ходил в сарай. — Держи его!       — Беги! — завизжала Ясна.       Недут побежал. Бросился в чащу, ломая ветки кустов и деревьев. Он слышал, что братья бегут по следу. Кричат, призывают вернуться и ответить за дело. Заплатить кровью за кровь их отца.       Умереть.       Недут не остановился. Не вернулся. Не смог. Ноги сами несли его всё дальше в лес, туда, откуда не будет дороги назад… И всё же, он поступил так, как должен был — защитил сестру.       Всё это рассказал Недут Волчку и будто заново пережил то, что с ним в тот день приключилось. Будто вчера это было, вот, как казалось Недуту. Даже руки затряслись, и он покрепче обхватил пальцами кружку, боясь выронить.       — М-да, братец, — протянул Волчок и хлебнул из кружки. Улыбнулся, будто Недут забаву рассказал. — Наворотил ты делов…       — А ты как к лихим людям попал? — взъелся в свою очередь Недут. — Не поверю, что от доброй жизни.       Волчок помолчал, раздумывая.       — Я сын атаманов, у меня иного пути не было, — наконец сказал он и пожал плечами. — Отец меня в лесу нашёл. Родичи выкинули. Говорят, зима голодная была, а я не к месту уродился. Волчица меня в нору притащила и кормила, как своего. А потом отец забрал, и я у него за пазухой до этого лета… Эх, проклятье!       Волчок смерил Недута долгим взглядом, не моргал даже. И глаза, серые, холодные, точно как у волка… Если уж мамка ему — волчица, то понятно, отчего глаза такие. Волчьего молока в малолетстве напился, волчьим выродком и сделался. Недут не выдержал взгляд и отвернулся.       — Далеко твои родичи живут? — спросил Волчок.       — Не знаю, — хмуро буркнул Недут.       — Врёшь ведь. Я тебя не так сильно бил, чтоб память отшибло.       — Да пошёл ты к лешему… — проворчал Недут. Волчок улыбнулся. Недут вздохнул. — Расскажу, если скажешь, на что тебе?       — А вот на что…