***
Пять девушек сидели в гостиной на первом этаже, завернувшись в одеяла, которые создали Гарри и Гермиона, прижавшись друг к другу и с большим подозрением поглядывая на взрослых вокруг них. Луна приготовила чай на кухне и с помощью магии отлевитировала его девочкам. Ни одна из них не сказала ни слова. Луна посоветовала Гарри и Гермионе не пытаться начать разговор; Северус был человеком, с которым они чувствовали себя в безопасности. Они должны ждать его. В конце концов, человек, о котором идет речь, аппарировал прямо в гостиную на первом этаже, сразу же столкнулся с тремя обнаженными палочками и паническими криками пяти девушек. Палочки были немедленно опущены, а девушки бросились в его объятия. Они все были поглощены паникой с того самого момента, как Драко Малфой, которого многие из них помнили с войны или даже как гостя в их домах, появился в комнатах, аппарация в которые была невозможна, схватил их за руки и переместил в какой-то дом, полный незнакомых людей. Он сказал им, что отвезет их к Северусу Снейпу, и что там они будут в безопасности, но кто мог гарантировать, что это не было ложью? Они ушли в себя. И в тот момент, когда Северус Снейп появился в комнате, их страх, тревога, замешательство и облегчение вылились одновременно в один катарсический взрыв. Пришло осознание, что они действительно смогли выбраться. Каким-то образом он сделал невозможное. Он освободил их. Принес их к себе домой. Никому не навредив. Пока. Когда девушки упали в его объятия и зарыдали, он с облегчением закрыл глаза, ведь думал, что этот день никогда не наступит. Северус утратил веру в то, что это когда-либо произойдет, и в конце концов перестал позволять себе надеяться. Это стало слишком, нестерпимо болезненно. По прошествии долгого времени девушки уснули измученным сном. Северус поднял взгляд и увидел, что Гермиона, Гарри и Луна сияют, глядя на него сверху вниз. Они были не так уж глупы; им предстоит пройти долгий и трудный путь. Та травма, которую пережили эти девочки, тот ад, который был самой их жизнью, не был тем, что можно было замаскировать и сгладить. Потребуются годы, чтобы исправить ущерб, и вполне возможно, что они никогда не оправятся. Смогут ли эти девушки в более позднем возрасте принять нежного и доброго любовника в свои объятия? Будут ли они когда-нибудь чувствовать себя в безопасности? Только время покажет. Им предстояло много работы не из легких. Но сегодня было не время беспокоиться обо всем этом. Пока девочки будут просто спать, мирно и безопасно, впервые за много лет.***
— Где Малфой? — прошептал Северус, выпутавшись из групповых объятий на полу. Гарри взмахнул палочкой и превратил диван в кровать, а затем продублировал его пять раз. После он осторожно левитировал каждую из измученных девушек с пола. — Я отправила его в ванну, от него ужасно пахло, — сказала Луна. — Невилл сейчас в Хогвартсе, чтобы сообщить профессору МакГонагалл, что мы нашли Леопольда. Он попытается поговорить с ней, объяснить сложившуюся ситуацию, чтобы Леопольд мог вернуться без проблем. Северус насмешливо фыркнул. — Уж простите меня за неверие в то, что у него это получится. — Не язви, — отругала его Гермиона. — Послушайте, это был долгий день для всех нас, — сказал Гарри, проводя пальцами по волосам, — разве мы не можем побеспокоиться обо всем этом завтра? — Как прекрасно, должно быть, позволить себе роскошь переложить свои обязанности на неопределенное будущее и надеяться, что все решится само собой, — протянул Северус скорее по привычке, чем действительно желая задеть, — хотя я считаю, что достаточно хорошо замел следы, чтобы гарантировать, что Людмила не приплетет к произошедшему меня, Малфоя или девочек. Но остается проблема в виде Министерства. Формально девочки все еще находятся под опекой правительства, и об этом нужно позаботиться как можно скорее. Не думаю, что Министерство постучит в мою дверь уже сегодня вечером или даже завтра, желая увезти девочек. Однако возможность того, что хотя бы раз они сработают достаточно оперативно исключать нельзя. — Не похоже, чтобы сегодня мы могли что-то с этим поделать, — заметил Гарри. — Мы должны быть готовы, — прошипел Северус, — постоянная... — Бдительность, — хором закончили Гарри, Луна и Гермиона. — Есть еще вопрос о Малфое, — сказал Северус, — если он тоже останется, мы должны это учесть и продумать. Где он будет жить, в каком качестве и так далее. — То, что мы можем легко обсудить утром, — запротестовал Гарри. — О, ради всего святого, Гарри, если ты так чертовски устал, иди домой, — рявкнул Северус. — Ага, а потом по возвращении утром столкнуться с твоим гневом из-за того, что посмел уйти, оставив эти вопросы нерешенными? Спасибо, обойдусь. — Тогда заткнись. И выпей Зелье Бодрости, если тебе это нужно. У меня есть пара флаконов в шкафчике. — Именно так я и поступлю, раз уж предлагаешь, — пробормотал Гарри и побрел к шкафчику с зельями на кухне, доступ к которому теперь был разрешен всем взрослым в доме.***
— Хорошо, — сказала Гермиона, перейдя в режим планирования, как только Гарри вернулся. Они поднялись на чердак, чтобы во всем разобраться. Она даже вызвала пергамент, чтобы делать записи. — Значит, на повестке дня три темы: Леопольд и Хогвартс; Министерство и девочки; и Драко Малфой. — Проще всего разобраться с Малфоем, — сказал Северус, — он привел девочек сюда, подвергая себя огромному риску по причинам, которые мне еще предстоит понять. Он изменился, и я не знаю, что побудило его сделать это. Непонятно, как его присутствие здесь повлияет на других детей. Большинство из них знали его или, по крайней мере, встречали, когда их родители были еще живы. Как я уже говорил Гермионе в прошлом, многие остро осознают, что его семью пощадили, в то время как их — нет, несмотря на то, что Малфои были куда как ближе к Темному Лорду. Но в то же время он спас старших. — Ты не выгонишь его? — спросила Гермиона. Северус покачал головой: — Нет. Не сегодня. Но ему не будет позволено свободно распоряжаться домом. Мы поместим его в библиотеку, прикроем дверь, а утром я с ним разберусь. — Разберешься? — Мне трудно поверить, что его мотивы чисто альтруистичны, — сказал Северус, — это, конечно, возможно, но я не готов признать это за правду, не проверив остальные варианты. — Оу… Северус видел, как Гермиона мысленно отмечала пункт в воображаемом списке, делая пометки и в реальности на пергаменте. — Что касается Леопольда и Минервы, соглашусь с Гарри в том, что этим вечером мало что можно сделать. Как его законный опекун, я единственный, кто может говорить с Минервой на эту тему. Ранее тем, кто сбегал, шанса вернуться предоставлено не было. Тем не менее, я склонен полагать, что это произошло потому, что ни Гластонбери, ни кто-либо другой из Министерства никогда не выступали за это. Утром я поговорю с ней. Надеюсь, Лонгботтом не закопал наши шансы на успех, и Минерва будет слушать. Мальчик — гриффиндорец, это должно обеспечить ему некоторую благосклонность, — Северус повернулся к Луне: — Он свяжется с тобой, как только закончит с Минервой? — Луна кивнула. — Тогда, пожалуйста, найди меня, как только он это сделает, независимо от того, в какой час или где я нахожусь, найди меня и дай знать. — Конечно. — А девочки? — спросила Гермиона. Северус вздохнул. Он оставил самый трудный вопрос напоследок. — Этот вопрос я не могу решить за одну ночь или даже за неделю. — Мы не можем назначить тебя опекуном? — спросила Луна. — Я уже являюсь опекуном пятнадцати детей, а формально разрешенный предел — пять, — сказал Северус, — хотя обычно я не беспокоюсь о том, что Министерство будет следовать или не следовать своим собственным законам, это было бы рискованно. — Будет ли твоя опека над младшими под угрозой? — испуганно спросила Гермиона. Он вздохнул: — Да. Они все стояли молча, пока Луна не заговорила. — Тогда ты просто больше не будешь их законным опекуном. — Все головы повернулись, чтобы посмотреть на нее, — мы просто подадим заявку на то, чтобы стать их опекунами вместо тебя, тогда ты сможешь взять опеку над девочками. — Мы? — Северус был в замешательстве. Луна кивнула. — Я живу здесь, я могу подать заявку на пятерых. Гарри по-прежнему юридически является владельцем этого дома, так что еще пятеро на нем. Невилл может переехать и… — Стоп, — оборвал ее Северус, поднимая руку, — я не соглашусь ни с одним планом, в котором Лонгботтом будет жить под одной крышей со мной. — Ты действительно позволишь твоей иррациональной ненависти к нему влиять на происходящее? — устало спросил Гарри. "Да, — подумал Северус. — Да, позволю". — Не слушай его, — сказала Гермиона, — мне кажется, это блестящая идея, Луна. К тому же Невилл и без того почти все время ночует здесь, — Северус многозначительно на нее посмотрел. — О, перестань, ты же знаешь, что это правда. Давай примем это. Для детей. Они все еще могут жить здесь, их опекуны на бумагах изменятся, но ты все равно будешь их опекуном на деле. — Гермиона, конечно, тоже может подать заявку, — сказал Гарри. Она повернулась и отвела глаза. Это было не лучшее время, чтобы говорить о ее с Северусом изменившихся обстоятельствах. Северус вздохнул. Ему не нравилась идея передачи юридических полномочий кому-либо из них. Дело не в том, что он не доверял никому из них; он доверял. Доверял больше, чем когда-либо кому-либо до этого. — Это будет нелегкий процесс, учти, — сказал Северус, — план может не сработать. Это все еще может привлечь внимание не тех людей. Нам могут отказать… — он глубоко вздохнул, — но я согласен, это, наверное, самый безопасный вариант. На самом деле единственный вариант. — Могу ли я чем-нибудь помочь? — спросил Гарри. — Я мог бы попытаться воспользоваться своим положением и надавить авторитетом. — Я польщен твоей скромностью, Гарри, но ты помнишь из нашего короткого визита в Министерство, что это не сильно помогло. — Но это было другое, — сказал Гарри, — в тот раз мы требовали определенных действий публично и открыто. В этот раз можно зайти с другой стороны и провернуть это все… немного более секретно. — Это может помочь, но я все еще не совсем уверен в ситуации, — признался Северус. — Ну, разве это не будет одолжением Минестерству? — все головы снова повернулись к Луне. — Если подумать, эти девушки — обуза для них. Их существование настолько неудобно, что о них предпочли просто забыть. Если бы ты подошел к ним и предложил, так сказать, «освободить их от обузы», почему бы им не согласиться с этим? — Потому что, несмотря на весь этот вздор о поклонении героям, в Министерстве есть много людей, которые не очень уважают меня, поэтому есть большая вероятность того, что они саботируют наш план по причине моей личности и некоторых моментов, имевших место во время войны. Особенно, если станет известно о том, что я уже воспитываю пятнадцать детей. Гермиона вскинула голову. — А что, если бы не ты был их опекуном? — остальные трое посмотрели на нее озадаченно. — Северус, усыновлением и предоставлением опеки занимаются разные отделы Министерства. — Да, но помни, Гермиона, чтобы усыновить ребенка, ты должна быть замужем, — сказал Гарри. — Да, — ответила Гермиона, многозначительно глядя на Северуса, — и это не проблема. Северус немного шире раскрыл глаза, когда понял смысл ее слов. — Да, не проблема. — Так почему… — Гарри замолчал, когда его осенило, — оу… — Действительно, оу, — кивнула Луна, выглядя совершенно не удивленной развитием событий. — Вы уже?.. — голос Гарри оборвался. Гермиона кивнула. — Сегодня, прямо перед тем, как вернулись. При всем волнении, к которому мы вернулись, это казалось неважным. Но теперь у нас есть еще одна причина сделать это, причем быстро. Она взяла руку Северуса в свою и сжала. — Кроме того, если мы сделаем это быстро, никто не попытается втянуть меня в жуткую церемонию и не заставит меня щеголять вокруг, как маггловская сказочная принцесса. Северус ничего не сказал, но Гермиона легко могла прочесть его мысли в глазах: я действительно нашел подходящего человека для брака. — Это действительно вариант? — прошептал он. — Быстро выйти за тебя замуж? Конечно. — Нет, я имею в виду усыновление, — он никогда не рассматривал это раньше. Это было невозможным из-за семейного положения, а менять его в планах не было. — Усыновление регулируется другими правилами, чем опекунство, — сказала Гермиона, повторяя информацию, как если бы она запомнила закон, что, вероятно, так и было. — Опека контролируется Департаментом магического правопорядка, усыновление — Департаментом семейных услуг. Требований, которые предъявляются для опекунства, здесь нет — не просите меня понять это. — Может ли это быть быстро отслежено? — Да, но именно здесь в игру вступает Гарри, — нахально ухмыльнулась Гермиона, — у него есть связи с главой Департамента семейных услуг. — Кто это? — Перси Уизли. Северус скривился, что заставило остальных захихикать. — Я знаю, он невероятный придурок. Но он мне кое-что должен, — сказал Гарри, — и когда я приду за долгом он не посмеет отказать. — Что он тебе должен? — спросила Луна. — Я совершенно случайно узнал, что он перешел на нашу сторону в последнюю минуту, чтобы выжить и не попасть под волну недовольства, а не из-за верности своей семье или Ордену. Битва бушевала, Волдеморт был повержен, и он верил, что больше не будет на стороне победителей, если только не перейдет обратно в Орден. Он был на стороне Волдеморта и активно поддерживал его во время работы в Министерстве, когда казалось, что он победит. Благодаря мне, и только мне, Визенгамот никогда об этом не слышал. — Откуда ты все это знаешь? — спросил Северус. — Его горе по Фреду было искренним, — сказал Гарри, — и по какой-то причине, когда он разозлился сверх всякой меры на похоронах, решил во всем признаться мне. — Я понятия не имела об этом, — сказала Луна. — Как и большинство. Вот почему это настолько удобно использовать в таких случаях как рычаг давления. — Как по-слизерински, — размышлял Северус. — Что я могу сказать, с кем поведешься. — Думаешь, он смог бы нарушить правило про семейное положение? — нахмурился Северус от того, что ему не сообщили об этом год назад, когда это было бы наиболее удобно. — Он может сделать не так много для одинокого мужчины, который хочет усыновить пятнадцать детей. Для супружеской пары, которая хочет усыновить шестерых, вероятно, дело пойдет легче, — Гарри пожал плечами, — есть некоторые правила, которые он может нарушить, и другие, которые нарушать нельзя. — Как и везде, — кивнул Северус, — он действительно имеет последнее слово в этом вопросе? — Я мог бы также попытаться поговорить об этом с Кингсли, но да, как правило, за Перси остается последнее слово в таких вопросах, как усыновление, завещания, разводы, браки… — О, Мерлин, Перси женит нас, да? — Гермиону озарило. Подумав немного, Гарри кивнул. Оба скривились, а потом расхохотались. — О, Северус, — рассмеялась она, — не забывай все жертвы, на которые я иду для тебя. Северус полуулыбнулся, прежде чем снова заговорить. — Тогда мне интересно, нужно ли нам вообще передавать опекунство. — Это был бы самый безопасный вариант, — заметила Луна, — у Министерства было бы меньше причин запрещать усыновление, и тебе не пришлось бы беспокоиться о том, что они придумают какой-нибудь предлог, чтобы забрать младших. Я знаю, что это висело над нами дамокловым мечем весь прошлый год, — Северус не ответил, но отсутствие реакции говорило само за себя. — Я полагаю, что уместно будет спросить, — продолжила Луна, — доверяешь ли ты нам заботу о них? Это был важный вопрос. Достаточно ли он доверял им всем, чтобы принять правильное решение? Чтобы поступить так, как требуется? Ответ удивил его даже его самого. — Да, — кивнул он, встречаясь с каждым взглядом, — да. — Значит, на сегодня всё, так? — с надеждой спросил Гарри. — Малфой все еще в ванне, — заметила Гермиона. — И все еще как бельмо на глазу, — пробормотал Гарри. — После всего, что он сделал для нас сегодня вечером? — недоверчиво спросила Гермиона. — У меня есть ребенок и беременная жена, которая любит предаваться неясным пристрастиям посреди ночи. Ты не представляешь, как мало я сплю. — Попробуй прожить неделю моей жизнью и оценишь то количество свободного времени, которое у тебя есть сейчас, — сказал Северус. — Прекрати, — сказала Гермиона, не желая, чтобы это превратилось в обмен колкостями. Теперь они могли быть друзьями, но ни один из них не отступил бы перед шансом победить другого, а она слишком устала для этого, так что просто повернулась к Северусу: — Тебе нужна пара дополнительных палочек, когда Малфой выйдет, верно? — Северус кивнул. — Так что Гарри может создать ещё одну кровать и вздремнуть рядом с девушками, чтобы быть здесь, если понадобится. Ну и если нам понадобится помощь, если Драко попытается что-то сделать, он пригодится. Луна, благослови ее, удерживала порядок здесь, пока меня не было, и поскольку мы не знаем, вернется Невилл через пять минут или через пять часов, она, вероятно, тоже могла бы отдохнуть, — Гермиона никогда не видела Луну такой благодарной. Она повернулась к Северусу. — Я останусь с тобой, пока Малфой не выйдет. Он покачал головой. — Ты права, Луна заслуживает сна больше, чем кто-либо в этой комнате. Но тебе тоже следует лечь спать, чтобы у нас был кто-то внизу с другими детьми. В частности, Розье, скорее всего, понадобится кто-то поблизости. Я подожду Малфоя, а когда он выйдет, разбужу Гарри, и мы сможем справиться с ним вместе. Гермиона кивнула. — Хорошо. Когда группа разошлась, Северус схватил Гермиону за запястье и притянул к себе для нежного поцелуя. — Спасибо, — прошептал он ей в губы. Это было абсолютно недостаточное слово для того, что он на самом деле пытался сказать, но это должно было сработать. Она поняла.***
Северус вышел из кухни с чашкой чая, подслащенного бренди, и на цыпочках прошел в гостиную. Малфой все еще был в ванне (не причиняя беспокойства, его Патронус позаботился об этом), а девочки спали в своих трансфигурированных кроватях. Леопольда нашли, а Гермиона вернулась домой. Учитывая все обстоятельства, очень даже не плохой день. Гарри лежал на диване в гостиной и не спал, несмотря на ранее поднятую шумиху по поводу усталости. В руке у него был апельсин, и он медленно чистил его одной длинной волнистой полоской. Северус не смог сдержать смешок, сорвавшийся с его губ. Гарри обернулся, чтобы посмотреть на него. — Что? — спросил он. — Лили тоже так делала, — сказал Северус, медленно пересекая комнату и садясь на стул рядом с Гарри, — с апельсинами. Все в Хогвартсе просто уничтожали кожуру с помощью магии, но она всегда настаивала на том, чтобы делать это по-маггловски. Гарри улыбнулся. — Я всегда чувствую какой-то подъем или что-то вроде того каждый раз, когда получается снять кожуру за один раз. Северус улыбнулся про себя. — Она говорила так же. — Она ела много апельсинов? Северус кивнул. — Да. Всегда держала хотя бы один в сумке. — Я тоже с того года в палатке. Недоедание учит всегда быть наготове. Вот этот я принес из дома, — Гарри рассматривал фрукт в своей руке. — Апельсины вообще удобны в этом плане. Никакой специальной упаковки не требуется, их легко украсть в Большом Зале, — он отделил одну дольку и сунул её в рот, — к тому же вкусны, — он улыбнулся, — рад, что она любила апельсины. — И была страшной сладкоежкой. — Сладкоежкой? Северус кивнул. Гарри решил попытать удачу: — Что еще ей нравилось? Северус откинул голову назад и закрыл глаза, вспоминая. Он начал отвечать Гарри и вскоре поймал себя на прокручивании воспоминаний о Лили Поттер с ее сыном.***
Кто-то (вероятно, Грейнджер) наложил очень сильное Тергео на грязную одежду Драко Малфоя и аккуратно сложил ее. Он сморщил нос при этой мысли. Нелюбовь к грязнокровкам никуда не ушла с годами. Он всё ещё считал их низшими, недостойными и, ну, отвратительными. Разве что пропало желание искоренить их как вид и делиться своими мыслями по этому поводу со всем миром. Он больше не хотел извергать чистокровную пропаганду. Единственным оставшимся желанием было держаться от них подальше. Он оделся и впервые за долгое время посмотрел на себя в зеркало. Из-за длины волос и худого лица ярче чем когда-либо прежде появилось сходство с отцом. Это вызывало у него чистое отвращение.***
Северус уже давно наложил заглушающие чары на себя и Гарри — так сильно они смеялись. — Прямо в ее каше? — недоверчиво спросил Гарри, хохоча. — Да! — Северус задохнулся от смеха. Он уже успел позабыть, как они с Лили мучили Петунию своей магией, заставляя различных существ каждое утро вылезать из ее завтрака. Конечно же, стоило миссис Эванс обернуться, всё исчезало. И как они только смогли избежать за это наказания… Смех тут же оборвался, когда они увидели молодого, изможденного двойника Люциуса Малфоя, стоящего перед ними у подножия лестницы. Северус встал, на его лице была бесстрастная маска, которая была так знакома его бывшим ученикам. Гарри встал рядом с ним, сжимая в руке палочку, пока оба смотрели на блондина. Наконец Северус мотнул головой в сторону кухни, и Гарри с Малфоем последовали за ним. Он сел спиной к дверному проему, что позволило ему заблокировать единственный выход, и указал Малфою сесть напротив него. Гарри сел рядом с Северусом, скрестил руки на груди, кивнул своему бывшему преподавателю и уставился на Малфоя, изо всех сил пытаясь выглядеть угрожающе, отлично передавая мимику и впечатление, которое всем своим видом обычно создавал Северус. Северус, который в настоящее время не смотрел на него и не скрещивал руки, закатил глаза. — Черт возьми, — пробормотал он. Драко скрестил руки на груди и посмотрел прямо на них двоих. — Что дальше? — Успокойся, это не инквизиция, — сказал Северус, пиная Гарри под столом, чтобы тот перестал пялиться. Человек напротив них сегодня вечером многим рисковал ради них. — Мы в долгу перед тобой, — продолжил он, — без твоей помощи этого бы не случилось. В комнате было тихо, пока Северус ждал, когда же Малфой назовет свою цену. Но он лишь пожал плечами. — Я рад, что смог вывести их всех. Мне жаль, что я не смог сделать это раньше. Гарри моргнул. Это не походило на Драко Малфоя, которого он знал по Хогвартсу. У Малфоя всегда был скрытый мотив во всем, что он делал. С другой стороны, человек, сидевший рядом с ним, был не тем Северусом Снейпом, которого он знал по Хогвартсу. Малфой смотрел поверх их голов, продолжая говорить. — Снейп, я знаю, что ты хочешь понять, в чём же загвоздка. Что я хочу взамен и все такое. Ничего. Я помню этих девочек ещё совсем маленькими. Я видел, что с ними там происходило, а потому впервые в моей жалкой жизни поступил правильно, не будучи подталкиваемым к этому или слишком напуганным, чтобы поступить иначе, — он перевел взгляд на них обоих и посмотрел Северусу прямо в глаза, прищурившись, — доволен? — и насмешливо фыркнул, — конечно, нет. Тогда давай, посмотри. За последние несколько лет моя окклюменция скатилась до никудышнего уровня. Всегда Слизеринец, Северус не отказался бы от того, что было предложено бесплатно. Он посмотрел. Моргнул и снова посмотрел. Быстро моргая, он оторвался от мыслей Малфоя и снова посмотрел в лицо молодого человека. Такой молодой… Малфой нахмурился. — Я же говорил, — он встал, — я могу идти? — не дожидаясь ответа, он встал и вышел из кухни. Северус встал, преграждая ему выход. — Драко… — В сторону. — Драко… — В сторону! — проталкиваясь мимо Северуса к двери, он почувствовал руку на своем плече. — Ты знаешь, как найти дорогу сюда, — вот и все, что он сказал. Малфой на мгновение замер, прежде чем коротко кивнуть ему. Не говоря ни слова, Малфой вышел через парадную дверь и аппарировал. Северус вышел из кухни и направился к камину. — Ты собираешься остаться сегодня вечером? — Прошу прощения? — Я накладываю охранные чары на двери и камин каждую ночь. Сегодня вечером я делаю исключение для Лонгботтома, но это все. Если ты хочешь вернуться домой, сейчас самое время это сделать. — Здесь все в порядке? Северус посмотрел на пятерых спящих девушек и подумал о шестнадцати детях и женщине, спящей в его постели наверху. — Да, — выдохнул он, — шокирующе, неожиданно, но да. Пока. Гарри кивнул. — Хорошо, — он улыбнулся, — очень хорошо. Тогда я вернусь утром. Спокойной ночи. Северус ничего не сказал, но закрыл камин, как только Гарри ушел. Он призвал Патронуса, чтобы присматривать за девушками, и медленно направился в свою спальню. Обняв Гермиону, он подумал о том, как провел прошлый вечер. Прошлой ночью Северус лежал на пустой кровати, не зная, вернется ли когда-нибудь Гермиона, чтобы заполнить эту пустоту. Леопольд был в Хогвартсе. Девочки все еще были в том месте без надежды вытащить их. Он вздохнул и свернулся калачиком рядом со своей невестой, размышляя о том, как сильно изменилась его жизнь за последние двадцать четыре часа. — Вау.