1
— А если случится что-то непредвиденное? — тихо спрашивал Джерард, когда лифт уже открывался, представляя взору пустой коридор с одинокой поцарапанной дверью. — Такого не будет, Джи, — как всегда кратко ответил Фрэнк, который теперь называл его только таким прозвищем, потому что «у тебя имя слишком длинное и сложное», но Джерард думал, что ему просто нравится сокращать официальное «Джерард» лаконичное «Джи». Когда он произносил эти три буквы, его голос автоматически становился чуть мягче, — Я намерен разобраться с этим. Фрэнк уверенно маршировал первый: он уже давно был наполнен злостью на всё происходящее, на то, что им теперь нельзя спокойно выйти из дома, да и даже дома находиться страшно, ведь эти люди знают их адрес. Джерард шёл за ним: он был нервный как никогда, вздрагивал от каждого лишнего шороха и находился под полным контролем Фрэнка, без которого шагу ни делал, и замечал, как тот дежурит по ночам у двери. Парень спал некрепко и периодически подходил ко входной двери, несколько минут просто пялясь в глазок. Они были ещё больше привязаны друг к другу, и Джерард уверен, что давно бы мог уйти от нового случайного друга, если бы не это происшествие. Деньги были, силы, возможности, а ужиться с Фрэнком в четырех стенах оказалось сложнее, чем он думал. Звонок в дверь, непонятные звуки из квартиры, но им открыли: полуголая блондинка в каком-то легком халате широко распахнула глаза, будто ждала гостей, но явно не таких. Она тут же поправила шелковый ремешок, боязливо улыбнулась, переводя взгляд с лица одного яростного парня на другого, готовясь к самому худшему. Но дверь закрывать было поздно — Фрэнк придерживал её ногой, заглядывая в ухоженную квартиру, уставленную растениями в разноцветных горшках. — Молодые люди, мы знакомы? — неуверенно спрашивала она, стараясь вытеснить собой нежданных гостей. — Нет, но сейчас будем. Здесь проживает мужчина с инициалами «К.Д»? — уверенно спрашивал Фрэнк, одной ногой уже ступая на порог. Две эти буквы он мельком увидел и запомнил, пока охотился на его машину. — Да, это мой муж, но… — девушка не успела договорить, потому что дверь ударилась о стену, когда Фрэнк буквально запрыгнул внутрь, потянув Джерарда за собой за край куртки. Девушка прижалась к стене, оглядываясь по сторонам: она наверняка искала телефон, чтобы позвонить мужу или в полицию, пока Фрэнк принялся рыться во всех ящиках, что только видел перед собой. Так он выпотрошил кухню и зал, кинувшись в другую комнату. В квартире стоял запах страха и ужасный беспорядок. — Извините, мы должны это сделать, — объяснил Джерард, нехотя отбирая у девушки телефон. Он осторожно завязал ей руки за спиной, как будто боялся коснуться. Она начала всхлипывать и часто дышать, явно в неконтролируемой истерике, — Пожалуйста, успокойтесь, мы вас отпустим. — Ты гребаная нюня, понял? — тут же плюнул ему в лицо Фрэнк, подлетевший к ним из спальни в руках с огромным вакуумным пакетом порошка, который ни с чем не спутаешь. Джерарда помутило при виде пакета после всего недавно пережитого дома. Волосы Фрэнка растрепались от активных движений, ноздри раздувались, а глаза были невероятно довольные, ведь он совершенно верно с первой попытки нашёл своего обидчика, который сейчас за все поплатится, — Ты нянчишься с женой наркодилера, при чем явно не последнего в городе, которого мы пришли ловить! Какое, мать его, «извини»? Джерард лишь испуганно сглотнул накопившуюся слюну. Они с девушкой дрожали и оба смотрели на Фрэнка жалобно, как на своего мучителя. От волнения он не чувствовал своих ног, не мог ответить, просто замер, пытаясь вдохнуть хоть немного спертого воздуха. Он не понимал, что чувствовал, смотря на Фрэнка: было настолько противно и страшно, но в то же время его лицо и голос казались привлекательнее, чем обычно, когда он так активно жестикулировал и двигался. Ещё чуть-чуть и он заплачет от бури эмоций, застрявшей где-то в гортани, но сейчас молчал, настойчиво молчал, потому что уже знал, какова будет реакция на его слезы. — Какого чёрта здесь происходит? — только успел произнести зашедший мужчина, ради которого был устроен этот маскарад в преступников и задержание беззащитной девушки, которая при появлении мужа забеспокоилась ещё сильнее, вздрогнув от громкого голоса, — Ублюдок, отпусти Ванессу и выметывайся со своим дружком, — он тут же озверел, увидев знакомое лицо. Он рванул вперед с кулаками, но Фрэнк дал отпор, и они остановились друг перед другом, сцепившись, как настоящие боксеры на ринге. — Ты превратил мою жизнь и жизнь моего дружка в сплошной ад и паранойю, а теперь просишь мирно уйти? — Фрэнк усмехнулся, толкая мужчину прямо в стену. Тот ударился головой о твердый кирпич и зажмурился, его руки ослабли, и Фрэнк воспользовался этим, крепко обхватил, оставляя обездвиженным, — Выкладывай всё: сколько вас и чего добиваетесь. — Парнишка, у меня связи, а у тебя только сопляк в помощниках… Удар о стену. Один, второй, на третьем остановился, уже синяя от удушения голова зависла в воздухе. Джерард почти кричал, он уже отпустил девушку, и они молча наблюдали за сценой насилия. «Я ни о чем не знала, я первый раз слышу всё это…» — бормотала она, и в глазах читалось настоящее непонимание. Джерард проверял её телефон на предмет улик, но нашёл только переписку с мастером маникюра и фотографии билетов с Мальдив. Видимо, после долгого пребывания вдали от мужа, она действительно была не в курсе всего этого. Руки Фрэнка заметно напряглись, но он отпустил мужчину только тогда, когда тот начал что-то шептать сквозь удушение. — Бандиты предложили мне сотрудничество, когда я занял должность в правительстве, потому что у них был компромат на меня, отказать было невозможно, и мне приходится прикрывать наркоторговлю и разбой… — Мудак, какой к черту компромат? У тебя самого горы наркоты, какую долю с прибыли они тебе дают? — после недолгого молчания он перешёл на крик, снова сжимая шею мужчины, — Ты хочешь, чтобы с у твоей шлюхи с перекаченными губами всё было нормально? — Я не знал, что они продолжают преследовать вас! Мне ничего не стоило перекрасить машину, я уже совсем забыл про ту ситуацию! — мужчина кричал в ответ, брызгаясь слюной и брыкаясь ногами, — Я дам им наставление, поставлю ультиматум, чтобы вас не трогали, только не сдавайте меня, — в следующее мгновенье он почти плакал, норовя встать перед Фрэнком на колени. — Слушай меня… — Фрэнк, подожди… — Что? Вопрос звучал не просто недовольным, а так, словно просьба Джерарда звучала как оскорбление, и он поежился от разъярённого взгляда, но подошел ближе. — Что вы знаете про Майки Уэя? — тихо спрашивал Джерард, внимательно вглядываясь в подбитое и кровоточащее лицо мужчины. — Такой ботаник в очках? Он главный, управляет всем этим. Я сам его не видел, скорее всего он курировал слежку за вами, потому что этого мальца все и слушаются. Ты его знаешь? Джерард уже не мог сдержаться, он бросился прочь из квартиры в открытую нараспашку дверь. Фрэнк пытался удержать его, но тот резко вырвался из хватки, убегая на лестничную клетку. Он не слышал, что за крики продолжались в квартире, он сидел на холодных ступеньках. Он не мог плакать, со всей силы ударил кулаком о бетон, штукатурка сверху чуть посыпалась на голову, но он молчал. — Эй, Джи, что ты делаешь, — сзади к нему подлетел Фрэнк и осторожно схватил за плечи, пытаясь заглянуть в лицо, закрытое волосами, — Я очень убедительно попросил его о том, что нам нужно, теперь всё будет нормально, понял? — Фрэнк сам не понимал, каковы были его мотивы сидеть на грязном полу и успокаивать плачущего, но он продолжал, не сдвигаясь с места. — Отпусти меня, чертов насильник, — дрожащим голосом кинул Джерард, резко вскакивая с лестницы, он бросился вниз, от спешки споткнулся, дав Фрэнку шанс молниеносно среагировать и побежать следом, отставая ровно на пятнадцать ступенек. Они встретились уже на улице, у дверей подъезда, потому что дальше двигаться не давал недостаток воздуха и уставшие, неподготовленные ноги. Фрэнк подлетел сзади к Джерарду, который стоял, согнувшись пополам от головокружения, и настойчиво взял его руку, сжимая ещё сильнее, чем в предыдущий раз в кофейне. Джерард поморщился, но не стал вырываться: он ослаб, он уже ничего не соображал. Произошло слишком сильное потрясение, превращающее его мысли в сплошную кашу, и он уже не понимал, где правда. Фрэнк ехал так быстро, как только мог, также под руку заводя в квартиру Джерарда, который был близок к обмороку, выплеснул ему на лицо целый ковшик холодной воды. Глаза тут же открылись, он закашлялся, пришел в себя. Смотрел вокруг испуганными, но чисто-хрустальными глазами. — Джи, если ты думаешь, что я за какую-то оплошность сделаю с тобой тоже самое, то ты очень ошибаешься, — тихо говорил Фрэнк, присаживаясь на край стиральной машинки напротив, — Это была вынужденная мера, этот человек заслуживает худшего, ты сам всё видел и слышал. — Да, я видел… каким монстром ты можешь быть, видел твои красные глаза и слышал твой рычащий голос, — сквозь зубы отвечал Джерард, опираясь на раковину дрожащими руками. Противоречие, сплошная спутанность сознания, ненависть или почитание? Разве не таким же Джерард хочет стать, разве можно было постоять за себя по-другому в такой ситуации? Как бы он жил дальше, если бы за него не вступился Фрэнк? Он смотрел в карие глаза и видел сожаление. — Прости меня. Фрэнк подошел к попятившемуся назад парню и, едва касаясь, прижал к себе, упираясь носом в пропахшие дымом сигарет волосы. Он постепенно прижимал его все сильнее, даже не получая ответные касания. Джерард ожидал некого подвоха, он думал, что это обман, это способ запутать его, пустить пыль в глаза, а потом обращаться с ним ещё хуже, зная, что ему некуда идти. Фрэнк правда знал, что Джерард один долго не продержится, он был не готов к этому. Он отпустил парня, который так его и не обнял, и тот сразу же ринулся в кровать, сбрасывая с себя всю одежду. Фрэнк, выждав около пятнадцати минут, тоже пришёл в спальню, остановился, наблюдая за сдвинутыми во сне бровями и медленно вздымающуюся грудь. Опомнившись, он осторожно прилег рядом, натягивая все двуспальное одеяло на бледное тело, чуть шелохнувшиеся от его движений. Но прикоснуться даже не думал.2
Можно ли теперь жить спокойно? Да, а почему нет, если проблема ликвидирована. В груди что-то продолжало щемить с того вечера, но он не подавал виду, только с нерушимым спокойствием продолжал ходить на работу в гордом отчуждении, забывал поесть или поспать, он большинство времени проводил за мольбертом, который подарил ему Фрэнк со своей последней зарплаты. Они поменялись местами: теперь Джерард молчал, но не из-за раздумий, а из-за простого шока, от которого не мог опомниться. — Эй, пойдем со мной, это срочно, — Фрэнк распахнул дверь, колокольчик на ней зазвенел, — Пожалуйста, сейчас, — он просил тихо, но уверенно, его оружием был не голос, а взгляд, каждый раз принимающий по-разному блестящих или наоборот угасающих глаз. — Что-то произошло? — Джерард отвечал лениво, словно находясь в полусне, он с пустой головой варил один кофе за другим уже натренированными руками. Он поднял полуприкрытые глаза на вошедшего брюнета, который нетерпеливо сжимал кулаки. Джерард послушно снял свой фартук и колпак, не задавая вопросов, отпросился у негодующего босса домой, объясняясь неважным самочувствием. Он пытался попрощаться с Рэем, но Фрэнк буквально встал между ними, настойчиво уводя его прочь из кафе. Фрэнк шёл впереди, сильно торопясь, как и обычно, но что-то было в нем нетипично нервное. Дома они оказались быстро. Джерард сбросил кроссовки, остановился у стены, наблюдая, как Фрэнк расстегивает скрипящую молнию куртки. — Ты меня с работы увел, чтобы сейчас просто стоять? — Можешь хоть сейчас просто помолчать? Когда этого нужно, ты не можешь. Забудь про всё. Фрэнк, сделав всего один шаг навстречу, схватил запястья Джерарда, рывком прижав их к стене, ненадолго остановился прямо перед озадаченным лицом. Их лбы и носы соприкоснулись, можно было услышать сердцебиение друг друга. Зелёные глаза пытались ускользнуть от карих, но двигаться и смотреть больше было некуда. Одним кончиком носа Фрэнк осторожно стряхнул мешающие ему черные пряди с бледного лица, тут же впиваясь в обветренные и чуть шершавые губы. Фрэнк со всей силы прикусил нижнюю губу Джерарда, который вздрогнул, и по всему телу прошла какая-то невидимая волна. Тогда он принялся медленно облизывать чужие губы, не решаясь углублять поцелуй, лишь ласкал их снаружи, чувствуя, как из вздернутого носика выходит горячий воздух. Джерард не сопротивлялся ни одному движению. Когда движения языка прекратились, зелёные глаза наоборот искали карие напротив, они встретились. Фрэнк продолжил целовать приоткрытые губы, которые теперь отвечали ему на поцелуй, разрешая двинуться дальше и углубить его. Фрэнк сделал несколько уверенных и быстрых движений, крепко сжимая тонкие запястья. — Я увёл тебя с работы для этого. — Ты меня ревнуешь? — Ревную, чёрт тебя побери. Фрэнк вцепился в острый подбородок, второй рукой придерживая вкусно пахнущие эспрессо волосы, он вжал доверчивое тело в стенку, налегая своим сверху, будто пытался задавить его. Губы двигались всё быстрее, языки пробирались глубже, а желание никак не унималось, оно только возрастало при каждом движении. Фрэнк приоткрыл глаза, чтобы увидеть, как неуверенно Джерард кончиком языка облизывает его губу и отстраняется, пока по его подбородку стекает вязкая слюна. — Что ты творишь? — Делаю то, что хочу. А ты разве против? Джерард не мог ответить на этот вопрос. Он пытался отдышаться, а перед глазами плыло жадное и абсолютно довольное лицо Фрэнка, который игриво улыбался, прекрасно зная ответ, который уже украл с его губ за эти неповторимые десять минут глубокого поцелуя, оставшегося вокруг рта легкими покраснениями, которые позже будут напоминать о себе покалывающей болью. Голова кружилась всё сильнее от невероятного экстаза, которого Джерард ни разу не чувствовал от поцелуя со своим или противоположным полом. Из Фрэнка складывался образ успешного в романтических делах мужчины, и это был не только образ, как оказалось. — Если этот рыжий идиот будет так кокетничать с тобой, я его по стене размажу. — Но Рэй… — Мне лучше видно. Голос Фрэнка звучал серьезно и твердо, с ним не нужно и нельзя было спорить, его челюсть при этих словах чуть заметно напряглась, как и руки, прямо как в тот день. Он выглядел не менее агрессивно, но не повышал голоса, в глазах не было ярости, скорее какая-то настойчивая забота, которую нельзя отвергнуть, и несомненно восторг, восхищение, которые были там всегда, когда Фрэнк смотрел в зелёные глаза. Когда они курили в первый день встречи, когда он молчал и только наблюдал за ним, когда Джерард отдавал клиентам пирожные — один и тот же взгляд, поедающий все внутренности. Джерарду это нравилось, как бы не хотелось признавать, но он чувствовал смущение и невероятную близость с обладателем карих опалов вместо глаз — сплошных драгоценностей. — У тебя ещё остались вопросы по поводу того, что я могу причинить тебе боль или выгнать? Посмотри, блять, на меня, — Фрэнк обхватил ладонями худощавое лицо, — Я не смог поехать на работу, потому что был одержим идеей просто взять и поцеловать тебя здесь и сейчас, в этом сраном коридоре и в твоей дурацкой рубашке, которая пахнет сладким, я ненавижу сладкое и тебя, Джерард Уэй… Джерард потянулся вперед. Всего одно легкое касание и всё началось сначала, будто эти слова были простой шуткой. Фрэнк прижал его к себе настолько сильно, насколько мог, отрывая его ноги от пола, быстро перенес его в спальню кинул на кровать, остановился, долго смотрел сверху, борясь с двумя желаниями одновременно: поцеловать его шею или придушить. — С какого хрена ты решил, что можешь вот так врываться в мою жизнь, когда я уже почти полностью пришёл в себя после всего дерьма, ты создаешь мне кучу проблем, ты своим поведением выводишь меня и мои нервы, гребаный мальчишка. — Ты не был в порядке, если повелся на этого мальчишку и позволил ему остаться в твоей жизни. Именно это Фрэнк не хотел слышать из этих прекрасных раскрасневшихся губ, которые чуть дернулись в улыбке, произнеся простую истину. Он ничего не ответил, он принялся срывать ненавистную рубашку с него и неудобные джинсы с себя. Голая правда — голые тела, обнаженная душа и такие же бедра. Фрэнк со всей силы притянул Джерарда ближе к себе, оставляя красноватые вмятины от пальцев прямо на выпирающих тазовых костях, на худобе которых он задержал внимание, осторожно проводя пальцами вдоль и поперек. — Меня бесит, когда ты ходишь по моему дому полуголый, когда ты ведёшь себя здесь, как хочешь, а ночью занимаешь всю кровать, бесит, когда ты включаешь свою дурацкую инди-музыку и напеваешь себе под нос эти дурацкие мелодии, а твои дурацкие картины уже надоели... Фрэнк шипел каждое слово сквозь зубы, пока его руки медленно гуляли по расслабленному телу, оставляя мурашки на груди и теплый след на коленях, он не мог остановиться и оторваться от приятной мягкой кожи, и глаза было трудно перевести на глаза Джерарда, выжидающе и с насмешкой отвечающие на его слова, на его ложь. Джерард не двигался. Он согнул ноги в коленях, и между ними поместилось татуированное тело Фрэнка. — Почему ты меня не остановишь? — Потому что на работе я думал о том же. Фрэнк не мог долго терпеть едких ответных фраз, не мог остановиться, он позабыл всё, что было ещё час назад. Он помогал себе двумя пальцами, от которых сначала Джерард негодующе поморщился, не в силах расслабиться от резкой боли, которую Фрэнк только усиливал с каждым нажатием внутрь, пусть и его пальцы были смочены слюной, казалось, эта боль будет непроходимой. — Ты ведь говорил, что не живешь с парнями… Блять… Джерард тут же заткнулся. Эти ощущения были для него совершенно новыми, но он видел, как уверенно это делает Фрэнк, не нарушая выбранный ритм, заставляя его мычать, постепенно ускоряясь. — Мне было всего восемнадцать, Джи. Я не думаю, что нам хватит времени на перечисление всего, что ты боишься спросить напрямую. Джерард мог спокойно дышать всего минуту, пока Фрэнк в спешке искал презервативы, разбрасывая всё ненужное по комнате. Он подложил под голову подушку, открывая себе неплохой обзор. Нет, его предположения не оправдались — татуировок там у него не было. — Фрэнк, я не думаю, что это хорошая идея, — Джерард привстал на локтях, он был напуган, от чего сердце стучало ещё сильнее. — Мне остановиться? Нет, правда, всего одно слово, — Фрэнк стоял перед ним с куском силикона между зубов, отбрасывая упаковку на пол. Замер, словно хищник, готовясь к нападению. Джерард трепетал, чувствовал, как подавленное желание поднимается откуда-то от низа живота по трепещущей груди и сдавленной гортани, доходя прямо до головы, до мозга, который просто не может рационально справиться с напором чувств. Фрэнк улыбнулся, наблюдая, как лежащий постепенно встает, поджав ноги, усаживается на край кровати. Руками он проводит по линии позвоночника, оставляет поцелуй на потном лбу и осторожным движением укладывает его на спину, придерживая за голову, пропуская волосы между пальцев. — Дурной, дурной мальчик, — шептал ему на ухо Фрэнк и поддерживал худые ноги, прикусывая кожу на ключицах, постепенно отстранялся, уверенно поднимаясь над ним сверху, — Не ожидал, что тебе настолько понравятся мои поцелуи. — Не зазнавайся, Айеро, — Джерард тут же содрогнулся и закусил губу, когда почувствовал первое осторожное движение, и Фрэнк остановился, дождавшись, когда он расслабится. Джерард глубоко вдохнул, привыкнув к неторопливому ритму, в котором двигался Фрэнк, не сводя с него жадных и одновременно внимательных глаз, замечая каждое малейшее изменение в его тихих стонах и эмоциях, подстраиваясь под них. Джерард ещё раз вздрогнул, и из его губ вырвался нетерпеливый вздох, при котором он крепко вжался в плечи Фрэнка — поняв все без слов, тот чуть ускорился, находя нужное положение, приносящие его партнеру такие яркие эмоции. Они смотрели друг на друга с приоткрытыми губами и прикрытыми невидимой пеленой глазами, словно перед ними была легкая дымка, похожая на туман. — Фрэнк, Фрэнк, Фрэнки… — повторял Джерард тонким голосом, который постепенно переходил на крик, когда его руки скользили по мокрой от пота спине, ногтями оставляя на ней красные полосы. — Очень милое обращение, мне нравится, — отозвался Фрэнк, насмешливо улыбаясь, и оставил несколько беглых поцелуев по чуть сморщенному лицу, заставляя его расслабиться. Фрэнк не останавливался: теперь он двигался резкими и отрывистыми движениями, глубоко и уверенно, закатывая глаза от удовольствия, которое пытался растянуть, чтобы запомнить все изгибы лежащего под ним тела и каждый звук, каждое матерное слово, адресованное ему. Он чувствовал, что Джерард то напрягается, то расслабляется, и, сделав буквально парочку последних медленных движений, задерживаясь внутри, увидел на лице Джерарда прекрасный всплеск удовлетворения, следы которого остались на его ладонях, которые сами потянулись вниз. — Господи, прости меня, — надрывным голосом просил Фрэнк, который тут же почувствовал, как наполняется его презерватив, который он тут же снял, брезгливо выбрасывая в мусорный пакет. Джерард слышал, как тот моет руки, лицо, и, видимо, член, только потом возвращаясь к нему в чистых не глаженных трусах, как бы убрав все следы их секса. Он, в свою очередь, лишь набросил на себя простынь, двигаясь на сухое место, а встать у него сил и не было: дыхание не восстановилось, ноги продолжали подрагивать судорогой. На коленях почувствовалась влажная кисть Фрэнка, который присел на край кровати, уже успел закурить, открывая окно. Да, в спальне теперь было действительно душно. — Неужели тебе было настолько неприятно, что ты хотел быстрее помыться? Мне казалось, что ты доволен. — Нет, я всегда так делаю. Неприятно оставаться с липкими следами спермы и пота на теле. — И ты ко всем своим любовникам так грубо обращаешься перед сексом? — Ты особенный дурак, Уэй. Джерард, найдя в себе силы, сел рядом и, посильнее закутавшись от холодного ночного ветра, тоже взял сигарету. Теперь он курил часто и умело, как Фрэнк, научившись выдыхать дым равномерной дымкой и даже кольцами, складывая губы в трубочку. Они оба смотрели в окно на яркий фонарь у соседнего подъезда, пока их плечи чуть касались друг друга. Только что произошедшее не укладывалось в голове, но чувства начинали отступать, постепенно возвращался холодный разум. — И что теперь? — Лично я собираюсь выпить пива и поехать работать, пока ещё не поздно. Джерард нахмурился, повернувшись на Фрэнка, который выглядел так, словно между ними не произошло ничего необычного. — Ты серьезно? Мы только что потрахались, а ты просто поедешь работать? — А что, ты хочешь в обнимку спать? Я должен с тобой рядом сидеть днями? Не бойся, нас больше никто не тронет.3
Неужели за окном наконец-то солнце, ещё и самым вечером? Джерард в удивлении прижался к стеклу, отставив банку пива на подоконник, тут же запрыгивая рядом. Яркие лучи даже попали на кровать, и Фрэнк недовольно поморщился, прикрываясь рукой. На фоне тихо шло какое-то юмористическое шоу с типичными шутками про американцев, которое всегда фоном было включено на пыльном телевизоре. Но иногда они смотрели что-то достойное. — Когда ты уже закроешь сраные шторы? Джерард недовольно вздохнул, закатив глаза, но всё же слез с подоконника, прикрывая скрипящие жалюзи. Безусловные плюсы совместной жизни (делить счет за квартиру на двоих, помогать в уборке, иметь рядом с собой мужчину, готового починить тебе мольберт) не давали Джерарду уйти отсюда, но всё же в плане совместного быта у них всегда возникали споры. Оба были довольно упрямые и грубые, редко уступая друг другу. — Это последнее осеннее солнце, которого ты вообще не видишь, потому что выходишь на улицу только по ночам. — Ложь, сегодня я целый день был в городе. — Заниматься вандализмом и походами по рокерским магазинам со своими дружками раз в месяц — совсем не то. Фрэнк молча уперся в Джерарда своим непроницаемым взглядом, безмолвно посылающим ко всем чертям. Раньше парень ненавидел такие моменты, но сейчас вид серьезного осуждающего лица Фрэнка вызвал у него только улыбку, и он в ответ пародировал его опущенные уголки губ и прищуренные глаза, заливаясь смехом. Тогда Фрэнк вскочил с кровати, моментально сокращая расстояние между ними, вцепился в его плечи и, рывком откидывая на кровать, принялся в шутку душить подушкой, прикладывая пол своих сил, которые равнялись полным силам слабоватого Джерарда. — Отпусти меня, идиот! Хватит пихать мне в лицо свою грязную подушку! — А в прошлый раз ты говорил, что тебе нравится мой запах, гнилой врунишка. Фрэнк убрал подушку, и Джерард снова начал искренне хохотать, придерживаясь за живот, и тот не мог смотреть на него равнодушно, он тоже улыбнулся, не понимая, почему при всей своей бывшей серьезности ведёт себя рядом с ним так расслабленно, умиляясь от вида довольного лица зеленоглазого парня, чьи волосы в осеннем солнце казались чуть светлее от играющих на них бликов.4
— Фрэнк, куда ты дел мой фартук, я опаздываю, чёрт возьми! — Джерард гонялся почти одетый по всей квартире, переворачивая её вверх ногами в поисках вещи, без которой босс его работать не пустит, а премию точно не даст. — Откуда я знаю, где твой уродливый фартук, поварешка, — отзывался Фрэнк из ванной, он тоже собирался на работу, причесывая уже отросшие волосы, которые скоро придётся стричь бывалому парикмахеру. Фрэнк вышел из комнаты, держа руки за спиной, молча стоял и наблюдал, как разъяренный Джерард завязывал непослушные шнурки на кроссовках, суетясь и попутно застегивая пуговицы. Он ругался, что слишком поздно проснулся, ругался, что будильник не сработал, и завидовал, что Фрэнк всегда собирается гораздо быстрее, ещё минут десять ожидая его у выхода. — Стой. — Да что ещё? Фрэнк жестом показал Джерарду встать к нему спиной и принялся завязывать на его бедрах как ни в чем не бывало валяющийся на полу в ванной фартук. Он сделал кривой бантик, поправив коричневую ткань, и улыбка сама поползла по лицу, когда Джерард злобно ударил его в грудь, не произнося ни слова, выбежал из квартиры. — Эй, ну он просто валялся там, я же раньше не видел, — оправдывался Фрэнк, когда они заходили в лифт. — Понимаешь, что я без специального образования, а уже работаю на кассе, возможно, сегодня меня повысят до менеджера, мне нельзя задерживаться. Сегодня Джерард трудился ещё усерднее обычного, а в конце дня отправил сообщение Фрэнку: «Я теперь главный здесь! Помимо босса», на что через пару минут получил ответ: «А я все так же вожу девочек, которые почему-то боятся меня, садятся только на заднее сидение, не произнося ни слова». Джерард цокнул языком, и оторвавшись от счета денег за смену, печатал: «Может потому что ты всегда выглядишь так, как будто готов кого-то зарезать? Я бы тоже тебя испугался, увидев таким. Не отвлекайся от дороги, убери телефон». «Я хотя бы не шарахаюсь от каждого незнакомца. P.S. Захвати мне вашего печенья, оно сладкое, но ты делаешь более-менее вкусно». Джерард нахмурился, но всё-таки посмеялся, решив принять это за комплимент.5
— Подожди немного в машине, я скоро вернусь, — попросил Фрэнк, загасив мотор и нежно пройдясь ладонью по спутанным волосам, забранным в хвостик на затылке. Чуть помедлив, он быстро чмокнул горячую щеку, выходя из машины. Джерард, прикрывая смущенное лицо, наблюдал за удаляющимся Фрэнком в кожаной куртке и таких же ботинках, превращающих его и не без того мужественную фигуру в устрашающую. После той ночи они ни разу не целовались, но именно сегодня Фрэнк был необычно нежный, без предупреждения позволив себе этот поцелуй. — Кто же к нам вернулся! Неужели Айеро вспомнил про своих друзей! — прошло чуть больше месяца, а на его заправке ничего не менялось, как будто таксисты и не сдвигались с места, они все так же попивали энергетики в своей дружной веселой компании. Только Люси смотрела на него недовольным взглядом, который был заметен даже из-под темных очков. — Я очень загонялся после дня рождения, на работе уставал, плюс ещё то ужасное происшествие с отравлением, Карл в порядке? — именно за этой информацией заехал Фрэнк в свой выходной. — Да, у него за неделю всё уже прошло, но мы все не на шутку испугались, в реанимацию по очереди ходили проверять его. Каждый думал, что и он отравлен, но легкие симптомы болезни были только у нескольких человек, — мужчины поднапряглись, но всё пересказали. — Фрэнк, я думала, что это твой брат, — наигранно удивленным тоном спрашивала Люси, снимая очки. — Да, а что? Точно, твоя фантазия, наверное, додумала, что я его поцеловал, — также играючи отвечал Фрэнк, нападая в ответ, — На самом деле у него просто температура, нужно было проверить. Может отойдем, продашь мне сигарет? — когда они отошли от компании, Фрэнк разгорячился, — Какая тебе разница? Чего ты сейчас пыталась добиться? — он видел, что в спину ему смотрят недоверчивые взгляды. — Да потому что я устала притворяться просто глупой! — шипящим и тихим голосом отвечала девушка, рывком открывая дверь, — Я должна была отравить тебя, ты должен был лежать в больнице, а я выкрасть этого твоего Джерарда! — Люси без стыда кричала на Фрэнка, он впервые видел девушку без маски её легкомысленности, а вполне пугающую. — Так это всё ты? — кричал Фрэнк в ответ, позабыв про стоящих друзей снаружи, он был в полном шоке, — Ты повелась на кучку бандитов? Что такого они тебе предложили, лживая дрянь? — Фрэнк схватил её за воротничок униформы, практически поднимая в воздух. — Разве ты сам не знаешь, что мне нужны деньги, не знаешь, чем я занимаюсь ради денег? — она кричала надрывно и истерично, пытаясь вырваться, — Всё провалилось из-за меня! Ещё с первого дня, когда вы были здесь, я должна была это сделать, отпусти меня, подонок! Фрэнк молча разжал руки, Люси покачнулась, упала на четвереньки, ругая уходящего, но тому было все равно. Под непонимающие и даже осуждающие взгляды друзей, которым он тоже теперь не мог полностью доверять, Фрэнк вернулся в машину, тут же завел её и, быстро развернувшись, вдавил газ на полную. — Джи, знал бы ты, как изменилась моя жизнь, когда ты в тот день завалился в мою машину. Знал бы я тогда — сразу вышвырнул, — Фрэнк объяснил всё ему только дома, будучи слишком погруженным в собственные сомнения в окружающих. Потом они доедали вчерашний холодный ужин, вернувшись по темноте. До утра Фрэнк почти не разговаривал.6
Фрэнк пришёл к такому решению, проведя весь день в своей компании: никто из них не знал о плане Люси, за ними не было преследования, ничего плохого больше не происходило, значит, можно наконец расслабиться полностью, узнав всё, что связано с этими людьми. Но отныне он больше не сможет быть таким простым и искренним, потому что нужно пристальнее следить за происходящим вокруг, не допуская к себе всякого подозрительного. В его жизни правда теперь изменилось всё: быт и устройство дома кардинально, круг общения, на работу он смотрел теперь по-другому, душевно, благодаря нахождению Джерарда рядом смог окончательно разобраться с Джамией, которая, словно призрак, ненаходящий себе покоя, отравляла его жизнь. Ни в лучшую, ни в худшую сторону: он просто стал другим, впервые подпуская кого-то к себе настолько близко, насколько это возможно. Перешагивая через недописанный холст и заляпанные краской штаны, Фрэнк, утомленный своими же размышлениями, рухнул на кровать, одну руку в полусне закидывая на давно спящее тело рядом. Он приобнял талию парня, которая была теперь не настолько болезненно-худая, и тут же провалился в сон.7
— Ты весь вечер кашляешь, заболел что ли? — грубо, но всё же с ноткой заботы спрашивал Фрэнк, заходя вслед за сожителем в ванную комнату. — Кажется, да, температура даже есть, — отозвался Джерард, сморкаясь в кусочек туалетной бумаги. Он поднял лицо, показывая раскрасневшийся отекший нос, — Думаю, мне нужно купить одежду потеплее, а то эту зиму я не переживу. Без лишних вопросов Фрэнк набрал для него ванную с горячей водой и небольшим слоем мыльных пузырей, приготовил полотенце и помог ему раздеться, пообещав, что может уйти, чтобы не смущать. — Кого смущать собрался? Ты забыл, что было между нами? — с какой-то горечью спрашивал Джерард, расслабляясь в воде и откидывая голову на керамический бортик. — Нет, я ничего не забыл. Если тебе интересно, я ни с кем не спал больше, — отвечал Фрэнк так, словно это был какой-то подвиг, — Можно залезть к тебе? — он быстро скинул свою пижаму, чуть потеснив ногами лежащего, устроился напротив. Они ничуть не стеснялись друг друга, как бывает у начинающих пар, хотя они даже парой не были. Единожды сумбурный секс и сожительство — не отношения. — Выходит, ты до мозга костей преданный, если захочешь, а так трахаешься с кем попало? Я видел и помню что было, когда я только пришёл к тебе, — опередив вопросы, отвечал Джерард, укладывая ноги на бортик ванны, скрещивал их между собой, замечая метающийся взгляд Фрэнка, как будто он боялся долго рассматривать его тело. — Ни с кем попало, у меня не только в музыке хороший вкус... Как будто ты не был рад, что я опытен в этом деле, — его взгляд всё же медленно гулял по обнаженному телу напротив, — Возможно, это было неожиданно и как-то настойчиво, но как оказалось, ты тоже долго этого ждал. Как думаешь, что это для нас значит? — с усмешкой спрашивал Фрэнк, наблюдая за недоумевающим и чуть кокетливым выражением лица Джерарда. — Секс по дружбе? Дружба ради секса? — посмеялся он в ответ, намочив свои волосы, которые тут же улеглись прямо, целиком открывая его лицо, которое было обычно чуть прикрыто. Фрэнк разглядывал его острые скулы и не менее резкие углы челюсти, составляющие очень красивый профиль, и что-то внутри после этих слов скручивалось. Он чувствовал негодование, даже злость. А ещё он впервые тихо сказал, что Джерард красив.