***
Джерард думал, что сойдет с ума от запаха кофе. Он постоянно был в квартире, а теперь ещё и на работе. Он выходил на перерыв, чтобы глотнуть хоть чуть-чуть кислорода, посмотреть на неторопливо движущиеся машины и конкурирующую с ними кофейню напротив улицы. Они выигрывали, так как их выпечка была куда вкуснее, всегда свежая, но зато цены чуть выше. От его фартука и декоративного колпака на голове пахло свежим тестом. Этот фартук был потрепан его прошлым владельцем, а головной убор чуть сжимал виски, из-за чего начинала болеть голова. — Эй, новенький, чего расселся? — его начальник (уже седой мужчина с хриплым голосом) вышел на крыльцо, — Остался всего час, а потом уже зарплату первую выдам тебе, так что давай, напрягись, — он любил следить за дисциплиной и производительностью труда в своем заведении, так что долгим отдыхом тут никто насладиться не мог. — У меня есть шанс получить премию в следующем месяце? — с надеждой спрашивал Джерард, вставая с плетенного летнего стула для гостей, которые любили насладиться кофе со сливками на свежем воздухе. Он надеялся заработать ещё больше, чтобы снять какую-нибудь маленькую квартиру, как и планировал раньше. Такова была его мотивация устроиться на работу. — Если не будешь просиживать штаны здесь, может быть. Я посмотрю, не сдуешься ли ты. Многие уходят и после двух месяцев, в таких местах неплохая текучка, — объяснял босс, оттряхивая руки от муки, потому что он ненавидел безделье и даже самостоятельно помогал на кухне, — Большинство приходят сюда таких же, как ты: ищут заработок на короткое время, чтобы отдать долги или купить себе очередной компьютер. И часто ко мне подростки лезут, потому что родители им мало денег дают. Джерард продолжал стоять у кассы, переминаясь с ноги на ногу, чтобы хоть немного их размять. Он улыбался каждому посетителю и к концу дня уставал окончательно, тогда ему не хотелось ни разговаривать, ни плакать, потому что все силы тратились на восьмичасовую смену в этом кафе у дома. Когда он заканчивал работу, по обыкновению видел, как мимо проезжал Фрэнк, который отправлялся на ночную смену, а иногда он забегал внутрь, покупая себе еду для подкрепления. — Ты чего завис? Ты молоко сейчас прольёшь, — к нему подбежал такой же молоденький парень с готовой кружкой, подставляя её под кофе машину. — Черт, задумался, извини, — Джерард тут же повернул рычажок, кинулся за тряпкой, чтобы устранить следы преступления, пока никто этого не увидел. — Тебя ведь Джерард зовут? Я Рэй, — улыбаясь во все зубы, рыжий и лучезарный напарник протянул ему руку, — Если что понадобится, то лучше обращайся ко мне, а не к боссу, а то он посчитает тебя несамостоятельным. — Эй, что это там у вас? — Джерард ничего не успел ответить, только пожал крупную ладонь, когда послышался этот грозный голос. — Это я случайно пролил, — тут же ответил Рэй, прикрывая Джерарда собой, он продолжал вытирать лужу молока, — Извините, под конец дня загонялся, — с такой же улыбкой отвечал парень. — Зачем ты заступился? — тихо спросил Джерард, когда начальник молча вернулся в свой кабинет заполнять отчёт за смену. — Меня точно не выгонят отсюда, а тебе лучше пока быть осторожным и больше нигде не ошибаться, а то он на тебя разозлится, — он быстро справился с лужей и своими натренированными руками принялся выполнять заказ, — Я тоже когда-то так ошибался. «В свое время я был таким же, как ты…». «Я тоже когда-то так ошибался». Джерард не понимал, почему уже во второй раз слышит одно и тоже, почему люди вокруг помогают ему? Он настолько жалок или это просто попадаются такие неравнодушные? Он смотрел по сторонам: всё было таким же серым и унылым, но даже среди этих одинаковых зданий он чувствовал себя не таким одиноким, как неделю назад. До него медленно доходило осознание того, что многое изменилось. Джерард направлялся прямо по улице в магазин, который присмотрел ещё давно, каждый раз, когда направлялся на работу. Внутри он был ещё ярче и интереснее, чем показано на витрине и вывеске. Было сложно выбрать нужные цвета и оттенки для его будущей картины — первой за очень долгое время, когда он не прикасался к мольберту и кисточкам. Наверняка сейчас эти принадлежности просто пылятся в его комнате, ожидая возвращения хозяина, которого никогда не произойдет. Но Джерард всё же определился с размером холста и, прихватив несколько баночек акрила, оставил в художественном магазине пол своей первой зарплаты. Дома он сразу принялся за работу, расположившись на полу. Настроившись, он даже включил проигрыватель, музыка из которого расслабляла его, позволяла отвлечься от ненужных мыслей, полностью перейти на творческий лад. Он настроил свет из настольной лампы, чтобы точно изобразить все детали и нигде не ошибиться с положением теней. Ноги немного мёрзли от холодного ламината, а одежды на нём было минимум, чтобы ничего не запачкать (он даже постелил на пол пакет для полной защиты). Где-то на середине работы, когда картина уже начала становиться четче (спустя четыре часа неотрывных мазков кистью), послышался крутящийся в замочной скважине ключ. Усталый и еле стоящий на ногах Фрэнк перевалился через порог, оставляя всю свою одежду на полу. Он даже не посмотрел на Джерарда, направившись на кухню. Художник посмотрел на часы: уже четыре утра. — Мне сегодня дали деньги, я планирую устроиться на ещё одну работу, — начал разговор Джерард, обмакнув кисточку в уже мутную воду, принялся убирать все краски, — Ты что, совсем не голоден? — в татуированных руках была только банка пива. Фрэнк молчал, он ни сказал ни слова после той самой просьбы Джерарда. Он только безотрывно смотрел на него, почти не появляясь дома, а если бывал здесь, то только спал или смотрел телевизор. — Мне это уже надоело, что я не так сделал? — сорвался Джерард, всплескивая руками, — Меня уже пугает это твой поведение. Тебе язык вырвали на работе, просто нравится издеваться надо мной? — уже кричал художник. Он опрокинул стакан с водой, намочив носки Фрэнка, который стоял над ним. Фрэнк с абсолютно безразличным лицом подошёл сзади, горячими пальцами проводя по плечу Джерарда от шеи до предплечья. — У тебя здесь краска была, — пояснил он тихим голосом, вглядываясь в полотно, — Очень красиво получается, — и он улегся на кровать, блаженно раскинув руки и прикрыв глаза. — Ты, блять, серьёзно? — уже без стеснения орал Джерард, топая ногами, — Я рисую тебе портрет, потратил на него деньги, сижу и горбачусь здесь, а ты мне слова сказать не можешь! С днём рождения, засранец, — и бросив холст на пол, пошёл на кухню, чтобы разложить себе диван. — Эй, ты куда? Можешь поспать здесь, — позвал его обратно Фрэнк, допивая остатки алкоголя. У него был слегка охрипший голос, возможно, из-за болезни, которую он никак не лечил. Периодически он громко сморкался или кашлял. — А может мне ещё потрахаться с тобой? — Джерард вернулся, чтобы крикнуть ему это прямо в лицо. Фрэнк еле сдержал смешок, учитывая обстоятельства разговора с его братом. — Ты не замечал, но когда я возвращался с работы, я всегда ложился рядом с тобой на кровать, но никогда ещё не мешал тебе и не будил, — спокойно отвечал Фрэнк, и, отвернувшись к стенке, улегся на самый край. Джерард с недовольным фырканьем улегся на другую сторону, тоже отворачиваясь. Он действительно этого даже не замечал, а кровать была достаточно широка даже для троих людей. Успокоившись от негодования, он всё-таки уснул.***
— Вставать собираешься? Я тебя уже раз пятый бужу, — спрашивал уже наряженный Фрэнк, пока на него слегка приоткрытыми глазами смотрел развалившейся на всю кровать Джерард, — Ты уже два раза обещал, что встаешь, вообще что-нибудь соображаешь? — он говорил громко, заставляя сонного хмуриться. Джерард не хотел вставать из-за неожиданного утреннего холода: из окна на него дул неприятный осенний ветер, заставляющий кутаться в одеяло. Голыми ногами было неприятно ступать по полу, так что на одних цыпочках он ковылял в ванную, чтобы привести себя в порядок перед важным днём. Взъерошенные волосы он уложил обычной водой, зачесывая назад, а на стиральной машинке обнаружил помятый, но приготовленный явно для него костюм. — Откуда ты взял этот пиджак и брюки? — Джерард выходил из ванны, застегивая последние пуговицы на рубашке, которую ему выдали в качестве формы на работе (слева на груди был небольшой логотип кофейни). — Я в нём в университет поступал, — задумчиво отвечал Фрэнк, разглядывающий силуэт Джерарда: когда-то и на нём этот темно-сиреневый пиджак сидел хорошо, по форме, — Мама покупала его мне на день рождения, как раз шесть лет назад. Не испорть его, — бережно добавил Фрэнк, приглаживая собственные бежевые брюки. На нём был такой же по крою наряд, видимо, из соображений ностальгии. У этих пиджаков были слегка вздернутые плечи, короткие рукава и укороченный низ. Брюки же наоборот были узкие в талии, создавая гармонию с верхом, а к низу чуть расширялись, складываясь в небольшую гармошку. — Ты учился в университете? — с неподдельным восторгом спрашивал Джерард, когда они уже спускались на лифте. — Да, но не доучился. Должен был стать фотографом, — нехотя отвечал Фрэнк, будто его пытали этими вопросами. Он шёл впереди быстро, будто пытался сбежать от вопросов о прошлом. — Что произошло? — спрашивал его Джерард, ускоряя шаг, но ответа не услышал. Фрэнк даже не обернулся, он молча сел в машину, молча завёл её. Молчал так же, как до этого. Неужели милосердию пришёл конец? Ехали они довольно долго под какую-то убаюкивающую музыку на радио, которое периодически играло с помехами. Закатное небо стало уже совсем розовым. — Есть зажигалка? — всё, что вслух было произнесено в это путешествие подавленным голосом Джерарда. Едва горящая искрами зажигалка упала в его ладонь в то же мгновение, будто уже долго ожидала этот вопрос. Они приехали в небольшой, но уютно обустроенный изнутри бар, где именинника с его загадочным гостем уже ожидали остальные, успевшие чуть напиться для духа веселья и праздности, из-за чего встреча прибывших была ещё интереснее, чем можно было представить: сразу несколько парней кинулись навстречу Фрэнку, поднимая его на руки, скандировали его имя, пока остальные хлопали. Окружающие не были богатыми или очень важными людьми, зато достаточно преданными, веселыми и искренними, что было и важно для именинника, который тут же широко заулыбался. На Джерарда никто и не посмотрел, он только заметил на себе какой-то осуждающий и недовольный взгляд той самой Люси, которая была одна из трех девушек на празднике, да ещё и самая яркая, из-за чего упустить её среди остальных было невозможно. На ней было красное платье, каблуки и украшения, всё как у настоящей Барби. Она тут же зашевелила губами, нахмурила бровки, от чего парню стало некомфортно, и он отправился внутрь, присаживаясь на свободное место среди накрытого салатами, закусками и алкоголем стола. Фрэнк сел во главе стола, его окружали, как можно заметить, самые близкие друзья, которые тогда и встретили его на заправке, которые смеялись громче и больше всех, наливали ему выпить, первые произносили юмористические тосты. Всё помещение было наполнено весельем и громкими разговорами, официант бегал туда-сюда, с осторожностью варьируя между пьяными телами, выходящими потанцевать. Наконец-то Фрэнк, вдоволь наговорившись с гостями, отведав всю еду со стола, встал со своего кресла. — Рад видеть, что все приглашенные сегодня здесь со мной. Не помню, когда последний раз я видел большинство из вас, — признался Фрэнк, глазами проводя по всему бару, — В последнее время у меня не самые лучшие времена, которые в одиночку я не пережил бы, поэтому каждый раз я вспоминаю, из-за кого я всё ещё здесь. Спасибо, друзья! — под бурное одобрение загремели бокалы, а Фрэнк смущенно улыбался, пока друзья хлопали его по спине и плечам, после чего он выглядел уж точно увереннее и счастливее. Джерард впервые видел у него такие яркие эмоции, когда он говорил подобные вещи без сарказма, когда не был в необъяснимом напряжении и унынии, а просто улыбался и глубоко дышал, свободно двигался и даже отправился танцевать с Люси, которая была этому несказанно рада. Джерард, наблюдая за непринужденными движениями и женскими руками, скользящими по его спине, понимал, что первичное представление о Фрэнке было ошибочным. Из разговоров сидящих рядом он узнал, что девушка ушла от именинника уже сравнительно давно, но он так и не пришёл в себя после этого: работал больше в свой ущерб, даже ни на что не тратя эти деньги, сравнительно сильно поменялся, а таким, каким был сейчас, его никто уже давно не видел. «Да уж, она была настоящая красотка, казалась очень честной и серьезной девушкой, они встречались так долго, что ни у кого не было сомнений, что всё может так печально кончится… Да уж, бедняга…» — с горечью вспоминал парень, сидящий рядом с ним. Разговоры рядом кончились, а Фрэнк всё так же танцевал. Подслушав этот разговор, Джерард объяснимо напрягся, смотрел на Фрэнка уже другими глазами. «Посмотрите, неужели она смела заявиться сюда!» — голосом, полным ужаса, воскликнула девушка рядом с ним. Джерард проследил за взглядами шокированных соседей по столу: длинноволосая статная девушка зашла в бар, с улыбкой оглядываясь по сторонам. На ней было в тон к волосам чёрное длинное платье, и она шагнула дальше, уверенными, плавными движениями продвигаясь к Фрэнку сквозь толпу танцующих людей. Прожекторы мигали, и стоило свету загореться — Джерард увидел, что она всё ближе к парню, который уже заметил её, остановившись безмолвно и в полном ступоре. Отсюда не было слышно, что она с хитрым взглядом спрашивала у именинника, так что Джерард решил подкрасться к ним ближе, выбрав место на высоком барном стуле, он остался ими незамеченным. —…какого хрена ты смеешь вот так заявиться на мой день рождения, кто из них рассказал тебе, что это будет здесь? — сквозь музыку кричал Фрэнк, крепко схватив девушку за руку: он тряс её так, что та побледнела, но ухмылка всё не сходила с её лица. — Фрэнки, не забывай, что это и мои друзья тоже, я просто хотела поздравить любимого с праздником, думала, ты будешь рад мне, как и всегда, — едва слышно отвечала она, проводя кончиками пальцев по щеке разгоряченного парня, и он на минуту замер, тупо уставившись на её лицо, не мог двинуться. — Проваливай отсюда, пока можешь идти, — опомнился Фрэнк, с силой отталкивая девушку от себя, он стоял на расстоянии, шумно выдыхая, — Я не хочу видеть и слышать тебя, раз решила уйти — уходи нормально, отстань от меня в конце концов, — шипел он сквозь зубы. — Я передумала, Фрэнки, давай попробуем заново? — она будто не слышала сказанного им, продолжала повторять одно и то же, нисколько не шелохнувшись от грубой манеры своего бывшего. И тут Фрэнк толкнул её в плечи, та отскочила назад, споткнувшись о чьи-то ноги, кое-как устояла на своих. Теперь она смотрела на парня таким же полным ненависти взглядом, очень быстро меняя свои эмоции, словно это уже был другой человек. Джерарду было страшно наблюдать за этим, он держался, чтобы не вскочить со стула, но лишь нервно покусывал трубочку из бокала своего коктейля. Люди замолкли, настала частичная тишина, и когда ярко-синий свет в очередной раз замигал, Джерард увидел, что Фрэнк уже сидит рядом с ним, напряженно сжимая голову ладонями. — Я же говорила, что у тебя ужасные проблемы с гневом! — кричала вслед девушка, когда её уже оттаскивали несколько парней прочь из бара, который на этот вечер должен был стать местом сбора всех положительных эмоций на праздник уже двадцатишестилетнего мужчины, который сейчас выглядел так, словно произошло ужасное бедствие, а не его день рождения. — Да, Джерард, я бы тоже хотел жить с тобой, как бы это странно не звучало, — твердо проговорил Фрэнк, не поднимая на собеседника лица, будто стесняясь своих слов, — Мы знакомы всего две недели и это какое-то безумие, но я уже не представляю своей квартиры без тебя. Да и свою рутину. Одному было тяжелее. Я не знаю сколько это продлится, что из этого выйдет, но пусть будет так, как оно есть. Джерард был настолько удивлен, однозначно приятно, что не мог ответить ни слова, он сжал свой стакан в руках, чувствуя, как они вспотели от волнения. Фрэнк тоже заказал себе выпить, потому что без этого он бы просто сошёл с ума. Джерард, услышав, что парень тихо всхлипывает, положил руку ему на плечо, неуверенно поглаживая его спину. Фрэнк повернулся к нему, улыбаясь даже сквозь наполненные слезами глаза. Джерард слегка улыбнулся в ответ, а их лица подсвечивались разными цветами от сапфиров, набирающих темп в своем свечении. — Ты у нас стал мужественным и стойким, а я превратился в нюню? — спрашивал именинник, полностью осушая свой бокал. — Ну, получается так, — отозвался Джерард, отводя смущенные глаза прочь, — Спасибо, что помог и продолжаешь. Я не знаю, что только что видел здесь, но обещаю, что не буду лезть в твою личную жизнь. — Ничего необычного, просто Джамия снова сходит с ума, она никак не может привыкнуть, что мы расстались, хотя сама была инициатором этого, — спокойно отвечал Фрэнк, видимо, эта тема не так уж его задевала, но эмоции были сильны, — Я люблю привязываться к проблемным людям, по-другому мне неинтересно. Всю их дорогу домой Джерард не мог понять, сказал ли это пьяный парень, не задумываясь, или фраза была в том числе адресована ему. Когда Джерард вышел из душа, смыв весь скопившийся от жарких танцев пот, он встряхивал пахнущими свежестью волосами, пока Фрэнк, который уже не мог стоять на ногах от продолжительного веселья, сидел на краю кровати, тихо шепча какие-то проклятья сегодняшней ночи. — Господи, как же дерьмово, — Фрэнк качался из стороны в сторону, а в его глазах кружилась вся комната, он попытался встать, но тут же плюхнулся обратно. — Я же говорил, что уже стоило ехать домой, я думал, ты всё-таки сообразительнее и старше, — Джерард тут же подбежал к нему, усаживаясь на колени. Он придерживал Фрэнка за руки, пытаясь удержать в статичном положении. На Джерарде была большая рубашка с символикой неизвестной группы, но Фрэнк никак не стеснялся делиться с парнем своим гардеробом, даже если эта футболка висела, оголяя плечо его нового сожителя, который мог ходить в таких майках и без всяких шорт, так как и по длине они приходились ему большими. Фрэнк сидел в одних боксерах, а его нарядный костюм давно валялся на полу, потому что во время танцев они успели сто раз бурно пожаловаться на идею надеть тесный классический костюм на вечеринку. — Джерард, ты так классно танцевал сегодня, — невнятно бормотал Фрэнк, одной рукой поправляя упавшую на глаза мокрую челку Джерарда, которая скрывала его недоумевающие глаза, — Ты был такой весёлый и открытый, мне хотелось бы верить, что тебе правда было хорошо, а не в то, что всё дело только в алкоголе. Особенно хорошо ты выглядишь, когда одновременно припеваешь какую-то песенку и живо двигаешься, — Фрэнк прикрыл глаза, будто вспоминал эти моменты, и Джерарду стало совсем неловко, как и обычно бывало рядом с ним, — Ты никогда не думал, что можешь стать звездой шоу-бизнеса? Ты выглядишь простым и замкнутым, но оказывается, на самом деле не такой. — Откуда у тебя резко появились силы так много говорить? — грубо кинул Джерард, отрывая свои руки от Фрэнка, — Вообще-то я тебя тоже видел гораздо более активным и энергичным, нежели обычно, может нам вообще вместе группу сразу создать? Я бы посмотрел, как ты такое на трезвую голову придумал! — недовольно отвечал Джерард, усаживаясь рядом. — Ты наверняка уже всё слышал про Джамию? Я полный неудачник, Джи, я не рок-звезда, — уже поникшим голосом отвечал как бы осаженный на землю Фрэнк, — В школе ничего необычного, никаких друзей или успехов в учебе, потому что я со своих четырнадцати лет и по сей день думаю только о том, как бы заработать и выжить. Разве по мне не видно? — Чёрт, извини, я загнул, — Джерард застыдился своей манеры разговора, немного успокоившись, говорил привычно тихо, — Я тоже никак не звезда, я слишком слаб и у меня нет никаких музыкальных задатков, мне предстоит всю жизнь таскаться по подобным этой работам, дальше своего носа никуда я не уйду, — со вздохом заканчивал он, падая на мягкую подушку. — Ты тоже сначала думал, что между нами мало общего? — спрашивал Фрэнк, ложась рядом, на вторую подушку поменьше. Они лежали лицом друг к другу, постепенно по очереди закрывая глаза: один делал вид, что спит, а другой туманным пьяным взглядом его рассматривал, пока они оба наконец не уснули. Никакого стеснения уже давно не было: Фрэнк только что закинул на Джерарда ногу, разбудив его, и Джерард, прервав его храп, скинул её с себя. Над их головами висел тот самый нарисованный умелыми руками молодого художника портрет хозяина квартиры, за которую тот всё-таки сполна поблагодарил натурщика на следующее утро. После ночного разговора всё стало как в самом начале: они снова общались, и Фрэнк наконец оставил свои заморочки в прошлом, как свою многострадательную бывшую, без которой его новая жизнь пойдет в гору. Так ему казалось.***
Джерард варит очередную порцию кофе для уставшего работяги, который явно опаздывает куда-то и подгоняет бариста, из-за чего всё его настроение портится, а предметы норовят выпрыгнуть из рук. Как только он отдаёт заказ, в двери врывается запыхавшийся Фрэнк, как будто спешит сообщить о крушении метеорита на их дом. Джерард озадаченно смотрит на него, но тоже подхватив волну беспокойства, отдает ему слишком сладкий латте, усаживаясь рядом за самый крайний столик. — Я сейчас был в больнице, одного из моих гостей с дня рождения отравил кто-то из присутствующих в баре, судя по описанию, это тот самый идиот, чью машину мы разукрасили, — тихо рассказывает Фрэнк чуть ли не на ухо Джерарду, чтобы никто этого не услышал, и рывком вливает в себя все содержимое кружки, — Фу, какая мерзость. Это ты сделал? — Но как он мог там оказаться? Мы ведь были там весь вечер, кто-то ещё может подтвердить, что он был там? — обеспокоенно спрашивает Джерард, чуть не срываясь на испуганный крик от осознания, что на месте потерпевшего мог быть и он тоже. — Тише говори, — грубо произносит Фрэнк, со всей силы сжимая его ладонь так, что Джерард подпрыгивает на стуле и громко сглатывает, но всё же затыкается. Он смотрит как беззащитный олень на озлобленного льва, который будто бы готов сгрызть его за лишнее движение или слово. — Эй, Джерард, у тебя всё в порядке? — ласковым тоном доносится голос начальника позади, он подступает неуверенно, с пренебрежением осматривая Фрэнка. Всегда когда тот заходил за его работником, выглядел не совсем дружелюбно и злобно молчал, чем пугал всех остальных. — Да, босс, секунду, я скоро вернусь к работе, тут очень срочное и важное дело, — тихо бормочет в ответ Джерард, пытаясь вырвать свою руку, но тот не отпускает его, не ослабляет хватку, перекладывая их руки на своё колено. — А если по-другому, не мешайте нашему разговору, Джерард и так трудится здесь чуть ли не каждый день, а вы все здесь только давите на него, посмотрите, какой он уставший к концу смены, — огрызается Фрэнк на начальника, не задумываясь о своих словах. Он был слишком возбужден и зол, чтобы контролировать себя. — Молодой человек, не повышайте на меня голос в моём же заведении и не пугайте гостей, — сдержанно отвечает мужчина, с высокомерным видом удаляясь обратно на кухню. — Зачем ты это сказал, Фрэнк? — шепотом возмущается Джерард, он в полной панике от того, как нахождение этого парня рядом с ним буквально в пять минут превращает его в сплошной комок нервов. — Потому что этот старый мудак эксплуатирует труд молодых и беспомощных за копейки, а ты после работы даже разговаривать нормально не можешь, посмотри на себя, — отвечает Фрэнк уже более спокойным тоном, — И так, я просто хотел сказать, чтобы ты, во-первых, был осторожнее, а во-вторых, ты сейчас пойдешь домой со мной, потому что я видел на улице подозрительную машину. — Но мы ведь не можем прятаться от них вечно! Что ты собираешься делать? — он от нарастающего напряжения кусает губы, и уже все равно, что всё кафе смотрит на них, хотя они пытались быть незаметными. — Обсудим это не здесь, — Фрэнк наконец-то медленно отпускает его руку под столом, — Заканчивай свои дела, я жду. Джерард не видел смысла перечить, потому что он действительно боялся за самого себя и доверял Фрэнку в таких вещах, потому что по мелочам он точно беспокоиться не будет, но судя по тому, как он барабанит пальцами по столу — происходит что-то серьёзное. Он отправляется убирать своё рабочее место, а ему на замену уже пришёл тот самый Рэй. Солнечный парень, спасший его от выговора босса. — Это твой парень? — голосом настоящего сплетника спрашивал рыжеволосый, приподнимая брови и улыбаясь вовсе не настроенному на разговор коллеге. — Эм, нет, это мой друг, у которого я снимаю квартиру, — Джерард в спешке снимал фартук, чтобы долго не продолжать этот нелепый разговор, но и грубить было бы глупо, потому что без приятелей на работе будет сложнее. — Не может быть! Он так смотрит на тебя, словно хочет съесть, даже сейчас с тебя глаз не сводит, — хихикая, продолжал Рэй, когда они вместе обернулись на гостевой зал. Фрэнк действительно смотрел на Джерарда, но не влюбленными глазами, а пристальными и устрашающе-строгими, прожигающими насквозь. — Тебе просто показалось. Мне пора, — коротко бросил Джерард, и тут же вместе с Фрэнком они выскочили за двери пекарни-кофейни. Джерард шел очень быстро, он был хмурым и задумчивым из-за такой наглости со стороны, казалось бы, друга. — Вы обо мне говорили? — поинтересовался Фрэнк, догоняя друга. — Нет, тебе показалось. «Анонимное журналистское объединение сообщает, что группа потенциальных рецидивистов нарушителей порядка орудует на улицах Джерси, промышляя мелким разбоем: было ограблено несколько жителей, замечались однотипные взломы автомобилей в одном районе города, были задержаны несколько людей, у которых найдены запрещенные вещества. Сотрудники органов сообщают, что на данный момент опрашиваются свидетели, просматриваются камеры видеонаблюдения, а также наблюдение ведётся в предположительных местах активности «банды». Преобладает мнение о том, что преступники могут быть связаны с правительством, так как расследование дел было отложено на целый месяц, хотя беспорядки продолжались». — Джерард, всё гораздо серьезнее, чем я думал, — не отрывая глаз от экрана, где продолжался вечерний выпуск новостей, проговорил Фрэнк.