Мой маленький альфа

Прошел год. Он был для Вэй Ина и счастливым, и тяжёлым одновременно — с одной стороны, он встретил своего альфу и даже познакомился с его семьёй, что горячо его полюбила, однако каждая встреча с истинным очень плохо сказывалась на омеге. Вэй Ин всё чаще стал закрываться в ванной после таких встреч, чтобы хоть как-то успокоить тело; от близости альфы оно просто сходило с ума, причиняя этим боль. От родителей своё состояние Вэй Ин скрывал как мог, ссылаясь то на загруженность в школе, то на простуду или течку, которая и во второй раз прошла крайне болезненно. Юноша был совершенно не в восторге от своей лжи любимым родителям, однако он не хотел, чтобы они беспокоились. Кроме того, правда могла бы повлечь за собой решение если не запретить, то как минимум уменьшить его встречи с Лань Чжанем, чего Вэй Ин точно не пережил бы. И, Вэй Ин точно знал, это было бы совместное решение обеих семей. Супруги Лань, как только наконец-то познакомились с омегой их младшего сына, приняли его очень тепло. А сейчас и вовсе души в нём не чаяли, не делая разницы между ним и своими сыновьями. Омега семьи Лань — Лань Сию, — каждый раз ворковал с Вэй Ином так, будто юноша был его собственным сыном. И бесконечно баловал его то мелкими подарками, то приготовлением его любимых блюд, словом — всем, чем только можно. И с Цансэ они сразу подружились, будто знали друг друга всю жизнь, и теперь очень часто проводили время вместе, сетуя на то, что не были знакомы раньше. Спокойные же представители двух семей, альфы семей Вэй и Лань, также прекрасно поладили. При общих семейных сборах они, как правило, проводили время за совместной тихой беседой, пока их неугомонные омеги, вдоволь наговорившись, не возвращали их внимание к себе. Поэтому — что? Лишиться всего этого? Не видеть своего крольчонка? Не послушать его рассказы, как он проводит время в школе? О чём беседует и во что играет вместе с Се Лянем, с которым Вэй Ин тоже познакомился — и который, к слову, был просто замечательным мальчиком. "И знаешь что, гэгэ, в наш класс с этого года перевёлся ещё один мальчик, он везде ходит за Се Лянем, и да, гэгэ, я уверен, что он не хочет, чтобы я дружил с а-Лянем, это видно по его недовольным взглядам, что он на меня кидает, пока а-Лянь не видит. Но я всё равно буду". Нет, Вэй Ин не был готов к такому. Уж лучше помучиться немного: в конце концов, боль и дискомфорт он мог и потерпеть. Он и так страдал, когда не мог увидеться с Лань Чжанем — хоть лето они и провели, видясь очень часто, с началом нового учебного года их встречи почти свелись к нулю. Спасали положение разве что видео-звонки — хотя бы на пять минут Вэй Ин мог полюбоваться на своего крольчонка. Время шло, и чем дальше, тем больше Вэй Ин замечал, насколько сильно злоупотреблял с подавителями. После нескольких месяцев непрерывного приема лекарств организм вдруг начал его подводить: юношу неожиданно накрывала тошнота, слабость и головокружение. К этому еще добавлялись огромный стресс и загруженность из-за подготовки к Гаокао. Отмахиваться от своего состояния становилось всё сложнее. Но пока Вэй Ин справлялся. Семьи довольно часто собирались вместе по вечерам; омега с ними не засиживался, вместо этого сразу после ужина уходя в комнату с Лань Чжанем. Вэй Ин брался за учёбу, а Лань Чжань просто тихо сидел рядом, либо что-то читая, либо рисуя. Иногда Лань Хуань, когда приходил, тоже присоединялся к ним, готовясь вместе с Вэй Ином, пока старшие проводили время вместе внизу. И этот день не стал исключением. Лани должны были подойти к шести, и Вэй Ин был весь в нетерпении: все-таки он не видел своего крольчонка целую неделю. Приняв заранее подавители и надеясь, что они и на этот раз не подведут, юноша спустился вниз незадолго до назначенного времени. А ровно в шесть дверной звонок оповестил о приходе гостей — Лани всегда были очень пунктуальными. Лань Чжань, который обычно всегда был серьёзен и сдержан как в словах, так и в действиях, в последнее время сразу же бросался к Вэй Ину, крепко обнимая его за талию. Он скучал. Скучал так, что, не обращая внимания на других, обнимал Вэй Ина, не желая отпускать. И затем весь вечер держал омегу за руку, чему тот был только рад. Вот и на этот раз, едва только закончились приветствия, альфа кинулся к Вэй Ину и быстро обнял, чему остальные члены двух семей только улыбнулись. За ужином Вэй Ин поначалу чувствовал себя неплохо. Однако постепенно он заметил, как его состояние начало ухудшаться, что не укрылось и от родителей — папа уже посматривал на него с беспокойством, заметив бледность на лице, а отец хмурился, что у него тоже являлось признаком беспокойства. Извинившись перед всеми, омега поднялся к себе в комнату, сославшись на учёбу, как делал и прежде. Чего он не заметил из-за своего состояния, так это того, как Лань Чжань, по своему обыкновению, хвостиком пошёл следом за ним. Вэй Ина мутило и знобило одновременно. Он кое-как доковылял до своей ванной, где трясущимися руками открыл кран и плеснул себе в лицо холодной водой. Легче не стало. Выключив воду, юноша решил прилечь ненадолго. Минут на пять, не дольше: родители, забеспокоившись, могли в любой момент подняться к нему комнату, чего омега совсем не хотел. Никто не должен был заметить его состояние. Выйдя из ванной, Вэй Ин удивлённо посмотрел на Лань Чжаня, что стоял у самой двери; мальчик не заходил внутрь, вежливо дожидаясь хозяина комнаты. — А-Чжань, ты пришёл за мной? — омега пытался скрыть своё состояние за улыбкой, но получалось у него, откровенно говоря, не очень. В этот раз ему действительно было очень плохо. А тут ещё и альфа поднялся за ним, на что тело сразу же отреагировало желанием и болью, что скрутила всё внизу живота. — Гэгэ? Гэгэ снова плохо! — Лань Чжань подбежал к юноше и крепко обнял его за талию, обеспокоенно смотря на бледное лицо. — Я в порядке, правда... — Гэгэ не в порядке! Давай, гэ, полежи немного, — и он медленно повёл омегу к кровати, чтобы помочь ему лечь. Но не получилось — Вэй Ин, не успев сделать и шага, упал и потерял сознание. — Гэгэ! — в панике закричал Лань Чжань, пытаясь привести юношу в чувства. — Гэ! Видя, что омега не реагирует, мальчик быстро выбежал из комнаты, громко позвал всех на помощь и сразу же вернулся к Вэй Ину. На его голос прибежали все, кто только был в доме; увидев своего сына без сознания, чета Вэй пришла в ужас. — Малыш, а-Ин, что с тобой? — Цансэ в отчаянии смотрел на измученное, бледное лицо сына, пока супруг поднимал его с пола. Чанцзэ, не теряя ни минуты, взял сына на руки и побежал вниз, к машине, чтобы незамедлительно отвести его в больницу. Цансэ не отставал ни на шаг, по пути набирая Сяо Синчэня трясущимися руками. Лани же, что также были в ужасе от происходящего, сразу же последовали за ними на своей машине. Лань Хуань, как мог, пытался успокоить Лань Чжаня, что непрерывно шептал: "Гэгэ", "Что с гэгэ". Старший альфа смутно догадывался, что произошло с омегой, но точной уверенности у него, конечно, не было. Он тоже в последние несколько недель замечал, что Вэй Ин становился всё бледнее и бледнее, но тот объяснял это загруженностью на учёбе и подготовкой к экзаменам. Лань Хуань принимал это объяснение, так как и сам выглядел не лучшим образом из-за загруженности в школе. Крепко прижимая к себе брата, Лань Хуань надеялся, что с Вэй Ином всё будет в порядке. В больнице они прождали около получаса. На супругов Вэй было больно смотреть, они с ума сходили от беспокойства за сына, пока ждали, когда врач выйдет и расскажет, что с молодым омегой. Лани тоже были не в себе от беспокойства. Но хуже всех было Лань Чжаню, что рвался в комнату омеги. Он кричал на взрослых, умоляя пустить его к гэгэ. Впервые взрослые видели этого тихого мальчика в таком состоянии. Это разрывало всем сердце, родители уже не знали, как успокоить сына, когда врач, наконец, вышел из палаты. — Синчэнь! — Цансэ сразу же кинулся к другу. — Что с а-Ином? — Отравление. Но сейчас всё в порядке. — Что? Но как? — Подавители. Вэй Ин слишком много их принимал. Это отравило его организм и чуть не привело к ужасным последствиям. Я ведь предупреждал... — Синчэнь горестно покачал головой. Видеть своего любимого Вэй Ина в таком состоянии... Он никогда не желал такого. — А-Чэнь, ты хочешь сказать, что он всё это время принимал увеличенную дозу? Больше, чем нужно? — спросил Чанцзэ. Ему с трудом удавалось оставаться спокойным и хотелось поскорее увидеть своего сына. — Это так. Причину, думаю, вы понимаете. Он покупал их и в другом месте, кроме тех, что я ему прописывал. И это плохо сказалось на нём. — Он часто был бледным, но... когда я спрашивал... он говорил, что это всё из-за загруженности в школе... или простуды... что не мог уснуть ночью... — Да, нам он говорил то же самое, — добавил к этому Лань Хуань. Лань Чжань под его руками был словно каменная статуя, и это очень беспокоило альфу. — Я ужасный родитель! — заплакал Цансэ, не в силах больше выдерживать это. — Тшш, если и виноваты, то мы оба, — альфа тут же обнял плачущего супруга, крепко прижимая к себе. Чанцзэ корил себя не меньше. Как они могли не заметить? Почему верили на слово, когда видели состояние сына? — Прошу, не вините себя. Видимо, а-Ин это очень хорошо от вас скрывал, — попытался утешить их Синчэнь. — Да, доктор прав. И все мы знаем причину этого, — Лань Сию стоял бледной тенью себя, отчаянно стискивая руку супруга. Всё дело было в Лань Чжане. Его младшем сыне. Любимом мальчике, который даже не в курсе, что всё это было ради него. Не желая быть вдали от него, Вэй Ин всё это время травил себя. Глупый мальчишка, который слишком сильно любит их сына. — Хочу к гэгэ, — донеслось твёрдое, и все повернулись к Лань Чжаню, который просяще и в то же время упрямо смотрел на доктора Сяо. — Пожалуйста, — добавил он, больно закусив губу, чтобы не заплакать. — Хорошо. Подожди ещё немного, и я пущу тебя к нему, договорились? — улыбнулся Синчэнь маленькому альфе, пытаясь успокоить. — Мгм. — А-Чэнь... — Я вас позову, Цансэ, Чанцзэ, — кивнул Синчэнь друзьям, после чего снова скрылся в палате. Как и обещал, через десять минут Синчэнь пустил к Вэй Ину его родителей и Лань Чжаня. Цансэ, крепко держа мальчика за руку, вместе с ним и супругом зашёл в палату. Но от вида сына — бледного, неподвижного, — внутри всё сжалось, и омега бросился к своему ребёнку, стиснув его холодную ладонь. — Малыш... — всхлипнул Цансэ, отчаянно всматриваясь в любимые черты сына. Всегда такой живой и яркий, теперь он лежал неподвижно, и это пугало. Мужчина не хотел видеть сына таким. — А-Ин, — альфа подошёл с другой стороны и взял вторую руку сына, с болью в глазах глядя на своего мальчика. Самое ужасное для родителя — видеть своё чадо в таком состоянии. Никому бы Чанцзэ такого не пожелал. И он готов был сделать что угодно, чтобы такое не повторилось. Супруги Вэй совсем забыли о Лань Чжане, что стоял, не в силах отвести взгляд от Вэй Ина. Боясь, что если он это сделает, то с гэгэ случится что-то ещё хуже. — Гэгэ... — позвал альфа тихо, но гэгэ так и не открыл глаза, поэтому Лань Чжань повторил уже громче, — гэгэ! Гэгэ, открой глаза! Вэи вздрогнули от крика мальчика, и Цансэ бросился успокаивать ребенка, прекрасно понимая, в каком тот состоянии. Связь Вэй Ина и Лань Чжаня за год очень окрепла, их уже невозможно было разлучить без причинения боли обоим, поэтому сейчас, в этот момент, маленькому альфе было очень больно видеть своего омегу в таком состоянии. — Тише, всё хорошо, успокойся. Вэй Ин просто спит, отдыхает, ты же слышал врача, — крепко прижимая к себе мальчика, Цансэ успокаивающе гладил его по волосам. — Вот, давай, подойди, он просто спит. Завтра он откроет глаза, и вы поговорите, хорошо? — Обещаете? — в отчаянии спросил Лань Чжань, нежно взяв Вэй Ина за руку. Всё ещё такого неподвижного. — Обещаю. Нужно просто потерпеть до завтра. — Гэгэ болен, да? Врач сказал, что гэгэ отравился. Подавители... Что это? Это лекарство? — Лань Чжань, мы обязательно тебе всё объясним. Но потом, завтра, — серьёзно пообещал Чанцзэ. Больше скрывать это от маленького альфы было нельзя. Они так его попросту измучают, оставляя в неизвестности. Да и он уже был в том возрасте, когда мог понять всё. Он у них умный, их Лань Чжань. — Вы правда всё расскажете? Не будете скрывать? Я знал, что все вы от меня это скрывали. Гэгэ тоже. — А-Чжань... Прости, но мы хотели, чтобы ты немного повзрослел. И а-Ин и правда не болен. Ты всё поймёшь, когда узнаешь. — Мгм. Хорошо. Лань Чжань подождёт, главное, чтобы гэгэ поскорее проснулся.