***
Делай что хочешь? Что ж, ну вот, теперь он здесь. В кабинете директора уже минут десять выслушивает с ещё тремя людьми, насколько сильно драки мешают учебному процессу. — …Вы меня поняли? — Ирука развернулся к ним от большого понорамного окна, держа руки в замке за спиной. Все ученики разом кивнули, чуть ли не зевая, а Ивабэ даже глаза разлеплять не стал. Его жутко морило в сон. Черт возьми, когда ж эти нотации закончатся? — Вы меня вообще слушаете, малышня? — Ирука разомкнул руки и устало потёр виски, на его вопрос эхом проскочило унылое ''ага'', — Ладно. Теперь перейдём к конкретике. Я понимаю, у Боруто иногда заскоки, и он сюда как к себе домой ходит, — Узумаки закатил глаза, но опровергать ничего не стал, — Но ты, Каваки, внешне очень спокойный мальчик. Почему же вы устроили такой беспорядок? Каваки поёжился, теребя в руках блокнот. Он то смотрел на его выцветшую обложку, то переводил взгляд на своего обидчика, пока тот раслабленно отсиживал задницу на кожаном диване. — Пусть это объяснит он. — Да ты прикалываешься, чувак! Решил на меня все свалить? — Ивабэ оскалился и рыкнул, словно уличный пёс, у которого забирают кусок вкуснейшей курицы. — Что ты натворил, Ивабэ? Парень немного помедлил раскаяние, будто выжидая момент, но через минуту сдался — шлепнул себя по бедру ладонью, собираясь с мыслями, и уселся поудобнее, опираясь локтями на колени. — Ну да, я забрал его книжонку. Дружеская забава. Кто же знал, что этот еб-, — Ирука тактично кашлянул, прерывая монолог, — …Придурок сразу полезет с кулаками? Да он, кажется, и жизнью бы пожертвовал за эти бумажки. — Значит, начал все-таки ты? — Ирука-сенсей, это была приветственная шутка для новичка, а он сразу меня избивать начал. Кто в итоге виноват? — Я собственными глазами видела, как ты его душил, а теперь еще и жертву из себя строишь? Будто тебе поверят с такой-то репутацией. — Учиха закинула одну ногу на другую отсаживаясь подальше от остальных. В глазах искрились молнии, а одна бровь была презрительно вскинута. — Сарада, пожалуйста. — Да, простите. — Этот блокнот важен для меня. Он мне достался… От покойного отца, поэтому я так отреагировал. Впредь это не повторится. — И вы поверите в это? Да он же просто ни за что мне втащил. Это была самооборона! — Ивабэ, молчал бы в тряпочку. Мы все уже давно поняли, что ты у нас невинная овечка. — наконец подал голос Боруто. — Чувак, я что твоему дружку зад надрал, что и тебе могу. Нарываешься? — Забыл, кто мой отец? Хоть тронешь меня, и тебя сразу из гимназии вышвырнут. Радуйся, что до сих пор здесь штаны просиживаешь. — Боруто встал с дивана и медленными шагами начал подходить к Ивабэ, однако, на полпути его остановил Ирука. — Ну всё, хватит. Пишите объяснительные и идите на уроки. Узумаки покорно сел обратно, снисходительно улыбаясь. Правда была определённо на их стороне, и даже Каваки что-то там наплел про этот блокнот. Ируку всегда задевали слезливые истории, поэтому это было всем только на руку. А может и правда он ему так дорог, что парень настолько взбесился? На долю секунды стало его даже немного жаль… Черт возьми, когда Боруто стал настолько сентиментальным? Каваки как был говнюком с каменной рожей, так им и остался. Только теперь прибавилась печальная история с записной книжкой. Им раздали разлинованные листочки альбомного размера и шариковые ручки. Больше никто не говорил, слышались только шорохи от письма и напряжённое шевеление извилин. Тяжело придумать отмазку, когда уже тысячу написал до этого. Нужны же все время разные, верно? Узумаки нашкрябал какие-то извинительные предложения с кучей эпитетов, передающих глубокое раскаяние, на пол-листа и наконец отложил его подальше от себя. На то он и гений, даже извиняется со вкусом. — Могу идти? — Бог с тобой, иди уже. — Ирука, сенсей, Вы-, — Боруто уже потянулся к ручке двери, как вспомнил, что осталась одна нерешенная проблема, и тут же повернулся обратно. — Отцу не расскажу. В этот раз. — Я Вас обожаю.***
Урок уже почти закончился. Боруто посмотрел на часы в коридоре — до перемены пять минут, а Каваки всё пишет. Что там так долго можно писать? Он решил сразу во всех грехах покаяться? Кабинет покинула и Сарада, побежавшая к президенту, и гребаный оболтус Ивабэ с дебильной рожей, а Каваки нет. Наконец ручка двери скрипнула, и в коридор вывалился черноволосый парень. Вид у него всё же был потрепанным. Хоть Ирука и обещал не говорить ничего Наруто, но тут и без слов догадаться несложно — ни упасть, ни чисто случайно напороться на кулак у него вряд ли бы так вышло. Остаётся только одна догадка: злобный Боруто напал на беззащитного Каваки и добавил ему немного красок к лицу. Вероятно, так родители и подумают. И пока Узумаки думал, как бы так незаметно замаскировать все ушибы тоналкой, Каваки подошёл ближе. — Ты меня ждал? — Будто у меня выбор был. Конечно ждал, я ж твоя нянька персональная теперь, особенно после того концерта, что вы устроили. — Из класса ты ушёл без меня. — Я думал, тебя можно на двадцать минут одного оставить. Оказывается, нельзя. Кстати, что ты вообще в столовой делал, на тебя в классе все девчонки сбежались, а ты просто ушёл? — Боруто бросил осуждающий взгляд. Ну что за тугодум оставляет такую свору без присмотра. Того и гляди, слухи пойдут. И интересно в каком направлении они разовьются, учитывая, за кем побежал горе-новичок. — Сам говорил, чтоб я около тебя держался, а потом свинтил с Учихой. Наруто-сан сказал везде ходить за тобой, ну я и пошёл, а тут этот. — последнюю фразу он проговорил сквозь зубы со злобным прищуром. — Ах, блокнот! — С ним всё в порядке. — И все-таки, что там? Почему он тебе так важен? Неужели и правда твой отец подарил. Каваки лишь хмуро посмотрел на собеседника. Было в этом взгляде что-то удушающее, что-то мрачное и, неожиданно для Боруто, невыносимо грустное. Но вот что именно это было, он разглядеть не успел. — Просто отмазка, — Каваки уставился на блокнот, держа его в руке. — Купил на блошином рынке. Терпеть не могу, когда мои вещи отнимают — поэтому и ответил тому барану. О боги, а ведь Узумаки уже был готов хоть немного, но посочувствовать этому подкидышу. Как наивно! Да чем его может зацепить история какого-то жалкого оборванца. Прилип, как банный лист к заднице (и даже не по своей воле!), а Боруто теперь ему ещё и сочувствовать начнёт! Ага, бежит и падает. Но, справедливости ради, котелок у этого пацана точно варил, раз смог прекрасно подстроиться под ситуацию. Впечатляет! — Ну и лисья морда ж ты! — парень расплылся в улыбке и посмотрел на скривившегося Каваки. — Мне нравятся умные люди. — Боруто, все ещё смотря на него, позже прибавил, — Только в следующий раз сначала воспользуйся немного головой, а потом бей. Блокнот и новый купить можно, а вот репутацию заруинишь в два счета. Только вот ответный взгляд серых глаз на него не упал. Ни через минуту, ни через пять. Они в тишине вернулись в класс и так же молча уселись за парты, готовясь к уроку. Очевидно, когда нет общих тем — лучше помолчать. А из общего у них был только дом и инцидент в столовой. Больше обсуждать нечего. Место Учихи пустовало. И пустовало ещё долгое время — урока три. Потом она вернулась, позабыв про идеальную осанку. Вид у неё был побитый, она молчала, долгим взглядом смотря в совершенно пустую тетрадь, потом поднимала голову и пялилась в окно, будто и не было её здесь. Будто и Узумаки тут не было, Сарада даже не откликалась, полностью погрузилась в свои размышления. Вот такую Учиху Боруто ненавидел больше всего. Было что-то в этой тишине ужасно неприятное. — Учиха, эй! Подъем, красавица, — чёрные мутные глаза уставилась на блондина. — Урок закончился минут пять назад. Может хоть посмотришь нашу игру на баскетбольной площадке? Отвлечешься. Сарада лишь фыркнула и начала собирать сумку, засовывая учебники и тетради с ручками, как придётся. Ничего внятного от неё получить в ответ он так и не смог. Девушка ушла, меланхолично опустив взгляд в пол. Мыслями она все ещё была в кабинете директора. Каваки и вовсе не пытался с ней заговорить — навязываться он ненавидел. Боруто тяжело вздохнул: день шёл совершенно не так, как он того хотел. Вся эта драка из-за простого блокнота сбила его привычный график, хотя, будем честными, он уже давно сбился благодаря одному оборванцу, пришедшему в дом Узумаки. Но, как ни крути, а общий язык, пусть и ненадолго, нужно было найти. Отец имеет неизменное чутье во всем, что касается человеческих эмоций и чувств. Он сразу же пронюхает, если у ≪братьев≫ продолжится разлад. А Боруто ничуть не хотел ещё одного выноса мозга о прелести дружбы и семьи, тем более, что позже наверняка подключится мать с советами, а потом и сестра что-нибудь выдаст. Нет, ни за что он больше не позволит Каваки быть самому по себе: это, по собственному опыту, может плохо кончиться прежде всего для самого Боруто. — В баскетбол умеешь играть? Боруто повернулся к Каваки и, кажется, ввёл его в ступор своим вопросом, как ни странно. Что ж, лучший способ сблизиться — командная игра. Главное, чтобы вы были на одной стороне, а то можно случайно и врагами стать. Баскетбол — лучшее решение их проблемы. Так и быть, Узумаки побудет наставником и покажет неумелому братцу пару приёмчиков. Справедливости ради, из-за роста Каваки мог стать действительно достойным игроком. Немного практики, и сразу на Олимпийский отдавать можно! Шутка. — Чувак, я с кем говорю? Боруто пощелкал пару раз перед глазами собеседника, возвращая его с небес на землю. Выражение лица того было чересчур задумчивым, будто он силился не взболтнуть лишнего. — Играл. Давно играл: больше десяти лет прошло. — И что-то помнишь? — Азы. Не думаю, что будет хорошей идеей вести меня на тренировку. — Это я сам решу. Ты под моим надзором, а после всех твоих выебонов с тобой лучше везде за ручку ходить. Каваки вздохнул сквозь зубы, но отвечать не стал. Он закинул сумку на плечо, выходя из класса за Боруто, который уже направился в спортзал, представлявший из себя отдельное здание недалеко от главного. Всего минут десять, и они уже были на месте.***
Просторное помещение с громадными окнами метров четыре в высоту, что было даже больше, чем в основном учебном корпусе, уже было заполнено кучкой парней в физкультурной форме. Они весело хохотали и болтали о своём — ну, сами знаете, о чем разговаривают подростки в таком возрасте. Кто-то пинал баскетбольный мяч ногой, разыгрывая подобие футбола, и какое счастье, что поблизости не было физрука. Одна девчонка, очевидно, с крайне широкой костью, хрустела чипсами, не забывая при этом поправлять идеально причесанный высокий хвост рыжих волос. Шум затих, когда большая двустворчатая дверь приоткрылась, и в спортзал зашли два силуэта. — Боруто-семпай? — высокий блондин сверкнул янтарными глазами и тут же, в своей привычной манере, жутко улыбнулся, приветствуя. — И тебе не хворать, Мицуки. Остальные, замешкавшись, хором поздоровались, неловко засмеявшись. М-да, ну и лицемеры. Боруто чуть нахмурился, но виду не подал — молча прошёл в раздевалку вместе с Каваки. Он был уверен, его тут уже никто не ждал, и все ученики были бы рады не видеть кислую морду Узумаки (теперь спокойно умножайте кислую морду Узумаки на два) хоть весь день. Но тренировки есть тренировки — бросать спорт, особенно тот, в котором многого добился из-за кучки оболтусов — не то, что мог бы одобрить отец Боруто, да и он сам. — Просто молчи, если тебя спросят. Я уверен, что все они уже знают про драку в столовой. Каваки, тихо рыкнув, снял рубашку и кинул её на стул, не утруждая себя большей заботой о вещи. Он приспустил брюки, а затем так же неаккуратно швырнул их к рубашке. — Боюсь спросить, когда это я начал брать у тебя советы по поводу общения со сверстниками. — Именно тогда, когда решил покувыркаться на грязном полу с Ивабэ на глазах у всей школы. Ничего не имею против пидорасов, но делай это ночью и подальше от меня. Боруто педантично провел по идеально сложенной одежде большим пальцем, разглаживая последнюю складочку и положил её на полку в ящик. Именно сейчас стоило остановится и закончить разговор, иначе все могло обернуться плачевно для репутации обоих. Хотя какой уж там, они и так по уши в говне. — Буду знать. Хвала небесам, Каваки не продолжил эту словесну перепалку, а вернулся к переодеванию. Боруто скользнул взглядом по подтянутым бокам и крепким мышцам живота, пока парень надевал футболку, зарывшись в ней головой. Зависть кольнула где-то глубоко внутри, когда Узумаки осознал, что его объем мышц едва ли привышал одну вторую от мышц Каваки. Ебучий шкаф, черт его двери. Таких не в старшую школу для богатеев надо отправлять, а сразу в спецназ и, если можно, на всю жизнь. На удивление, подкидыш переодевался по-армейский, пока горит спичка. Спичку, конечно, Узумаки не зажёг, но зачем она нужна, если он все своими глазами увидел? Каваки так улица поматала или, с чем черт не шутит, может он в самом деле военным заделался, — неясно. Блокнот был надёжно спрятан под грудой одежды, как и сумка, пару раз Каваки с силой прижал, словно пресс, эту кучу так, что стул невольно скрипнул и пошатнулся, не выдержав силу давления. — Не волнуйся — не убежит. Боруто хохотнул себе под нос, но в ответ получил крайне красноречивый хмурый взгляд, и стул под руками Каваки скрипнул ещё пару раз. Для надёжности. — Очень на это надеюсь, — процедил парень сквозь зубы и пошёл к выходу из раздевалки. — Боруто-семпай! — Мицуки сразу же подлетел им двоим, как только дверь скрипнула, — Почему этот здесь? — шепнул он Боруто на ухо, косясь на Каваки. Казалось, шептал он чисто из-за отголоска манер, который, на удивление, ещё остался в голове. — Теперь он будет заниматься с нами. Все переглянулись, не зная, как реагировать на такую потрясающую новость. По залу пронёсся шёпот, который с каждой секундой становился громче. До уха уже доносились вполне себе различимые слова и даже целые фразы: ≪блядский Узумаки≫, ≪надо было в литературный клуб записываться≫ и, конечно же, — ≪да пошли они на хер≫. Но единственный женский голос перекричал все остальные: — Ну хоть красавчик, черт возьми! — Чочо Акимичи перевернула почти пустой пакет с чипсами, закинула голову и проглотила последние высыпшиеся крошки. — Так бы было совсем туго в этом царстве макак. Кроме Боруто и Мицуки, конечно; они уже даже на людей смахивают. Рыжая девушка побежала к ним и, не церемонясь, схватила Каваки за руку. — Я буду с ним в команде! — Ч-что ж, действительно, пора распределиться по командам и начинать игру, — внезапно вышел ещё один парень, щуплый и слабый на вид, и одной рукой поправил очки, второй держа тетрадь с подсчётами игр прошлых дней. — Эй! — Огромная дверь в спортзал открылась, и на пороге встала мощная фигура Ивабэ, переодетого в спортивный костюм, — Я тоже играю, малышня.