***
Да вы шутите! Боруто, застывший на месте как вкопанный, к слову, не один он такой в зале был — как минимум, по бокам находилось ещё два таких же суриката в лице Каваки и Мицуки, пялился на угрожающий мускулистый силуэт в дверях. Да и остальные не отставали: кто-то выронил мяч, кто-то оборвал себя на полуслове. Очевидно, что Ивабэ, благодаря его идущей далеко вперёд репутации отшибленного парня, знали все и даже больше. Только, блять, и ждали этого конченого… Ивабэ смело прошёл внутрь, на ходу подмигивая Чочо, которая аж скривилась вся, портя красивое пухлое личико, от такого жеста ≪искренней симпатии≫, потом уставился на уже очень знакомую парочку, хотелось бы, конечно, чтобы знакомство было не таким близким, но что тут поделаешь — судьба порой такая сучка. И тут уже скривился сам Ивабэ, будто копируя Акимичи, хотя ни Каваки, ни Боруто, ни даже, черт с ним, Мицуки не собирались посылать ему хоть какие-то намёки, которые можно было бы трактовать иначе, нежели ≪иди лесом, утырок≫ или… в прочем, неважно. Такие выражения уж точно не для нежных ушей. — Ты что тут забыл? Решил вспомнить, как объяснительную писать? Так я тебе устрою, раз память барахлит… — Боруто сделал шаг в сторону Ивабэ, который тут же хищно ухмыльнулся, но от дальнейших действий уберег Мицуки со своим дурацким ≪Боруто-семпай≫ и многозначительный вздохом. — Поверь мне, мажористый мальчик, здесь никакие объяснительные мы писать не будем. Уж точно не в этот раз. Он взглянул на дрожащего паренька, который все ещё держал блокнотик, исписанный подсчётами баллов, и оскалился, подходя ближе. — Так ты у нас судья? — весело спросил Ивабэ, и парень сглотнул. Нерешительный кивок последовал после нескольких секунд выжидания, и белые зубы со слишком уж острыми клыками и одним выбитым, определённо выбитым, резцом стали видны ещё лучше. Ивабэ точно был навеселе. — Я надеюсь, судья не будет возражать, если в процессе мы немного потолкаем друг друга, верно? — К-конечно, — парень поправил очки с толстыми линзами и опустил голову. Затем почти шёпотом, — Я понимаю, во время игры всякое может случиться… Боруто чуть ли не взвыл от возмущения: этот гребаный Ивабэ точно пришел сюда кулаки размять, к гадалке не ходи. Узумаки просто хотел закончить наконец этот день, может даже сблизиться с ≪братом≫ и показать, насколько он сблизился с этим самым ≪братом≫, родителям. Отцу, в частности. Если сейчас придётся драться, то… по головке их точно не погладят. Конечно, это был самый крайний вариант: Боруто мог сдерживать свои порывы, если сильно захотеть, и поддаваться на очевидные провакации парня с интеллектом второклассника он не собирался, но Каваки… С ним могут быть проблемы. Как минимум потому, что умственные способности у него были примерно на одном уровне с Юино. Узумаки усмехнулся. Жаль, что эту шутку из его окружения могли по достоинству оценить немногие. Если честно, только Мицуки, и то — поди разбери, сарказм это, лестная улыбка или просто дань сумасшествию… — Хорошо, давайте начинать! — вскрикнула Чочо, крепко обнимая Каваки за плечи. — Хватит кота за яйца тянуть. Мицуки взял Боруто под локоть и, влюбленно улыбнувшись, потянул за собой, где, конечно же, их уже ждали рыжуха с братцем. Вопрос: как она так быстро и незаметно передвигается? Черт бы её побрал. Сколько себя он помнил, Акимичи всегда была упитанной дамой с толстенной задницей и пухлыми щеками, но при этом в грациозности она бы могла и с Учихой посоревноваться. Не то чтобы на совсем равных условиях, и шанс на победу у неё был бы минимальный, но дело в том, что у остальных даже этого минимального шанса не было. — Тогда, — очкастый поднял с пола один из баскетбольных мячей и подошёл ближе к центру площадки, — Е-если команды готовы, то… — Стой, блять. Схуяли ты решил, что готовы? Чочо, какого хера ты у этих заднеприводных в команде? Булками шевели и ко мне. — пробасил Ивабэ, напрягая кулаки до противного хруста. Он уже позвал парочку парней из толпы себе в команду, но, определённо, его недовольство они настолько сильно скрасить не могли, как рыжая пышка. Чочо вжалась в Каваки, отчаянно цепляясь за него руками, но тот даже не посмотрел на неё. Бедная девочка. Не позавидуешь такому счастью, когда каждый день к тебе подкатывает яйца такой отбитый тип как Юино. — Почему это я должна тебя слушать? Мне и здесь хорошо, — Чочо с новой силой обняла мрачнеющего с каждой секундой всё больше и больше Каваки, и Боруто скривился. Ну что за сопли… — Поиграй пока вместе с мальчишками. Эту дурацкую перепалку надо было заканчивать, иначе они так никогда не выйдут из спортзала, а Узумаки очень, черт возьми, хотел выйти! Другое дело, что выйдет он вряд ли целым и невредимым, но это не так важно, он разберётся. А вот что делать с ноющей головной болью от их бессмысленной болтовни Боруто не знал. — Она остается, — подал голос Каваки, из-за чего все обернулись в его сторону. Чочо похлопала длиннющими нарощенными ресницами и хотела было что-то сказать, типа благодарную речь, даже приоткрыла рот, но ни звука так и не обранила, зато покраснела как варёный рак, что было очень заметно, несмотря на загорелую кожу. Каваки же легко смахнул девичью руку с плеча, вместо этого схватив её за запястье, и продолжил, — Еще понадобится. Акимичи завизжала, как маленькая девчонка, и пару раз попрыгала на месте, из-за чего грудь забавно всколыхнулась. Она обернулась к Ивабэ, который чуть ли не кипел от злости и раздражения, победно расплылась в нахальной улыбке и показала средний палец, слегка им помахав. Толпа школьников рассмеялась. — Блядь, — выплюнул Ивабэ, в буквальном смысле, и, растерев харчок подошвой видавших виды кед, зло зыркнул на зрителей и судью, который, видимо, уже успел пожалеть, что вообще родился в этот несправедливый мир. — Ладно, погнали. Хуй с тобой, сучка Акимичи. — он закатил глаза и свистнул на весь зал, махнув ещё какому-то отбитому пацану, который тут же прибежал на зов. Спасибо, хоть хвостиком перед ним вилять не начал и задницу не расцеловал. Девчонка незаметно выдохнула, но можно было легко заметить, насколько её тело, напряжённое, твёрдое, натянутое как струна, в момент расслабились. Акимичи посмотрела на Каваки, сверкая золотом радужек, и облегчённо улыбнулась, прошептав почти беззвучно, почти одними губами, — Спасибо. Каваки промолчал, лишь нарочито медленно моргнул, мол нет проблем, и перевёл взгляд на Боруто с Мицуки, которые уже давно, относительно, конечно, стояли рядом. — Денки, — Мицуки мягко окликнул очкастого, холодно улыбнувшись и сверкая змеиными глазками в его сторону. — Теперь все проблемы решены. Можем начинать? Парнишка, недоуменный, почему вообще бледнолицый помнит его имя, кивнул, шумно сглотнув, когда Ивабэ разразился громким смехом, рассказывая какую-то тупую шутку своим приспешникам. — Да, конечно, Мицуки-сан. Тогда… — толстенные линзы чуть не встретились с мячом, который Чочо лениво кинула в сторону судьи, но Денки успел словить его в последний момент. — Я-я сейчас б-брошу. — Играем до трех попаданий, — сказал Ивабэ тоном, не терпящим возражений, и, сказать по правде, у Боруто даже не было сил возражать, да и к чему это? Он просто кивнул после протяжного вздоха. Денки подошел ближе к центру разметки, тяжело выдохнул и снова набрал воздуха в лёгкие, чтобы немного собраться. Руки его ещё мелко тряслись, как у пропитого алкаша, но стоило отдать должное — в обморок он так и не грохнулся. Ивабэ хищно облизнулся, следя за каждым движением дрожащих рук с мячом. Глаза его горели лихорадочным огнём, и все тело застыло в напряжении, ожидая удачный момент. Боруто флегматично встал напротив него, засунув руки в невероятно огромные карманы спортивных шорт. Зачем напрягаться? Победа все равно, определённо, будет за Узумаки. Ещё больше, чем проигрывать, он, наверное, не любил только… О черт, он даже не мог придумать! Боруто ненавидел проигрывать, и точка. Из рук Денки мяч взмыл вверх, отскочил от пола, закружился над головами двух команд, вызывая оживленный гул у тех, кто остался за пределами поля. Парень сразу же убежал ближе к скамейке, хватая драгоценный блокнот. Он перевернул страницу и блеснул линзами очков. Игра началась. Ивабэ мощными шагами протаранил себе путь, отпихивая остальных: первый бросок — его. Но Боруто, чтоб вы знали, не остальные и даже не второстепенный герой, Узумаки лучший. Он должен держать лицо, должен выделяться, поэтому ноги сами понесли его к Юино. Эту мразь стоило бы поучить уму-разуму, если он ещё собирался заканчивать школу в одном потоке с Боруто. А то мог бы ещё парочку лет остаться на второй год, чтоб информация по поводу поведения, общечеловеческой морали и хоть какого-то уважения к окружающим, явно где-то застрявшая и не дошедшая до мозга, наконец прибыла к пункту назначения. — Сукин сын, — прошипел он сквозь зубы, — всё лезешь, куда ни попадя. Жаль, что та брюнеточка не с вами — я бы её как следует научил уважать старших. — Губу закатай, — рывок, и мяч под ладонью Боруто, — Эта брюнеточка тебе максимум член откусить и яйца раздавить может, если ты, конечно, не против нововведений в свою сексуальную жизнь. — Подонок, — Ивабэ оскалился и набросился на него, навалившись всем телом, Боруто оперся ногой, не успев окончательно упасть набок, и кинул мяч в сторону Чочо, которая уже нетерпеливо стояла наготове. — Ещё посмотрим, кто кому и что откусит. — Жду с нетерпением, — усмехнулся Узумаки, следя за Чочо прищуренными глазами. Девчонка вряд ли могла докинуть мяч до корзины, со всех окруженная и прижатая прихвостнями Юино, поэтому следующий шаг… Чочо метнулась к вражескому кольцу, резкими движениями, сбив с толку соперников, они было кинулись за ней, чуть ли не лая, как и подобает шавкам такого рода, но Акимичи резко обернулась так, что кроссовки на дутой подошве противно скрипнули на весь зал, а длинные рыжие волосы хлестнули по лицу одного из придурков. — Каваки! — она закричала, кидая мяч в сторону парня с лицом, полным… Как всегда, явного безразличия. Тот принял мяч с молниеносной скоростью, мощными толчками направляясь в сторону кольца. Блядский Каваки… И это он назвал ≪помню азы≫? Если этот подкидыш вздумал обманывать Боруто, то ему придётся иметь с ним дело, а Узумаки даже пару обучающих роликов по пыткам успел за свою жизнь посмотреть. Ну и вы же знаете — за что бы он ни взялся, определённо преуспеет в этом. А насчёт пыток… Было какое-то предчувствие, что именно в них Боруто будет особенно неотразим. Каваки напряжённо всмотрелся в корзину, рассчитывая маневр, но из-за переключения внимания он не заметил придурка, кинувшемуся к нему за спиной. Вот лопух! — Сзади! — заорал Боруто на весь зал, чувствуя, как нервная капелька пота закатилась ему за шиворот. Действительно, за братцем нужен глаз да глаз… — Не переживайте, Боруто-семпай, — Мицуки отпихнул парня от Каваки и подставил подножку, из-за чего тот сразу же протаранил носом пол, после забавно хватаясь за лицо и катаясь в ногах озадаченный сокомандников. Они оглянулась на Ивабэ, который все ещё пытался заломать Узумаки все конечности и повалить на землю. Юино определённо был взбешен. — Идиоты, — рявкнул он, как упитанный сторожевой пёс с жирной рязъяренной мордой, — Этот кретин! Обернитесь и смотрите за мячом! Растерянные ещё больше парни обернулась назад, тут же начав искать глазами Каваки с мячом, но тот преградил им путь с абсолютно пустыми руками и таким же пустым взглядом, однако плескалось в нем что-то ещё неоформленное в ясное послание, но, определённо, пугающее. Прежде чем кто-то из них успел среагировать, Мицуки прыгнул, как кузнечик к кольцу, мощно, но всё же довольно аккуратно положив мяч прямо в корзину. Победа за Узумаки, сучки! Где-то в отдалении писклявым голосом очкастый озвучил счёт, но на него даже не обратили внимание, что, конечно же, ему понравилось, потому что в этот момент вообще мало кому придёт в голову целенаправленно привлекать разъяренные игрой умы к своей персоне, поэтому Денки съежился, стараясь занимать как можно меньше места и прикрылся блокнотом для надёжности. Все же знают: тише едешь — дальше будешь. А Денки сейчас и впрямь хотел быть как можно дальше от всего этого дерьма. Ивабэ натурально завыл, хватаясь руками за голову, чуть ли не вырывая с корнями волосы, завязанные в пучок, который уже, честно говоря, мало напоминал самого себя. Всё-таки что-то общее с Боруто у него было: оба ненавидели проигрывать. Их самооценка нуждалась в постоянной подпитке, принижении тех, кто слишком сильно выебывался, по их мнению, или наоборот, был настолько тихим и неприметным, что смахивал издалека на пыльный кактус в керамическом горшке, который уже несколько лет к ряду забываешь наконец полить. — Ну что? Думаю, твоя самоуверенность малясь поубавилась. — Боруто оскалился. Сдуру накатившая эйфория оттого, что его команда смогла утереть нос Юино, била в грудь, вызывая безудержный смех. Узумаки был на высоте. И совсем неважно, что забил-то не он. Черт возьми, да если Боруто попросит, нет, правильно посмотрит на Мицуки, то тот сразу передаст все лавры любимому ≪Боруто-семпаю≫ и даже спрашивать не будет. Но нет. Узумаки ещё не опустился на такое дно и не потерял гордость, чтобы присваивать чужие заслуги. Только если в собственных мыслях. Ивабэ посмотрел на него дико, исподлобья. Можно было увидеть, как заиграли желваки на тёмных влажных и блестящих от пота скулах. Челюсть его сомкнулась в какой-то момент настолько сильно, а угольные глаза загорелись таким жарким пламенем, что по спине Узумаки поступил холодный пот. Юино ослабил хватку, благодаря чему Боруто тут же вырвался из цепких рук и встал во весь рост, гордо подняв голову. Ивабэ вскинул руку, оттопырив три пальца и показал их Узумаки. Ещё несколько секунд попыхтев, раздувая широкие ноздри, как возбужденный дразнением бык, он наконец сказал: — Три. Ровно три наших очка, сукин ты сын, и я покажу, кто тут босс. Смотри не зазвездись, королевишна. Ивабэ медленно отошёл на пару метров от Боруто, кивнув своим, чтобы те продолжали игру. Шавки послушно повиновались, устремившись к Мицуки, который все это время расслабленно отбивал мяч, улыбаясь скорой победе. Путь им преградили две довольно массивные туши: Каваки и Акимичи, которая уже успела что-то засунуть в рот и теперь яростно это пережевывала (откуда она еду тут, блять, взяла?). Парни остановились, но лишь на мгновение. После взбучки лидера они явно были настроены решительнее прежнего. Один с размаху залепил кулаком Каваки под дых, и тот повалился назад, скрючившись и обхватывая себя руками. Следующий удар пришёлся на голову: массивный кроссовок проехался по тёмному затылку, и… — Какого хуя ты делаешь с Каваки?! — Чочо завизжала, набрасываясь на обидчика, тем самым давая второму фору. Он ринулся к Мицуки, который, будем честны, без помощи кого-то извне точно не справится с одним из шайки Юино. Мяч, не прилагая особых сил, выхватили и направились к кольцу соперника. Боруто дёрнулся в его сторону — надо остановить, задержать, забрать блядским мяч! — Кто тебя пускал? — Ивабэ завопил, хватая Узумаки за руки и ноги, но сейчас было не до него — Боруто вывернулся, стараясь поспеть за мячом. Кто-то преградил ему путь, массивным телом мешая разглядеть, что происходит у кольца, а что-то явно происходило. Перед глазами проносились цветастые пятна футболок, шорт, волос и, главное, мяча. Зал пошатнулся, исказился так, будто стены и потолок закружилась в вальсе. Боруто помутило, но рвение к победе не давало отступить. Ивабэ не получит ни одного шанса на победу! Иначе Узумаки не выдержит и точно блеванет, как только хоть краем глаза увидит мерзотную самодовольную морду Юино. — С-счёт 1:1! — то ли прокричал, то ли провизжал Денки из толпы, которая уже с интересом обсуждала каждый шаг на поле, и в ином случае Боруто бы вообще не заметил этот голос среди всего балагана, но… Ему не послышалось? — Сосни, ублюдок! — Ивабэ скорчил лицо, которое так не хотел видеть Узумаки — победная, мать её, улыбка. Значит настало время играть по-крупному. Теперь даже силуэты других игроков и перекошенный зал от головокружения потеряли всякий смысл. Глаза застлала красная пелена, и только одно Боруто даже сейчас знал наверняка: Он. Никогда. Не. Проигрывает.***
— Смогли! — Чочо подбежала к едва пришедшему в себя от её звонкого выкрика Боруто и крепко обняла за талию, прижимаясь так сильно, как никогда раньше. — Боруто-семпай, Вы, как всегда, потрясающ. — Мицуки тоже подбежал ближе к нему, и Узумаки сам не понял как, но эти двое за полсекунды подняли его вверх так, чтобы звездой он взмыл в воздух на полметра и точно такой же потрепанной звездой шмякнулся прямо на них обратно. Толпа задорно смеялась и кричала то ругательства, то слова поздравления. — Боруто, ты действительно невероятен! Наконец-то они узнали свое место! — кричала Чочо, чтобы её было хорошо слышно среди гула и бессмысленного трепа парней вокруг. — Я даже и не знала, что ты так можешь! Узумаки все ещё не мог сфокусировать свой взгляд из-за того, что его постоянно подбрасывали, но высокая фигура Каваки и его серые маленькие глазки сразу въелись в сознание. Силуэт приближался, и Боруто поспешил угомонить Мицуки с Чочо, чтобы поговорить с ≪братцем≫, чувствуя твёрдую почву под ногами. Узумаки уже готовился выслушать миллион пренебрежительных комментариев и ответить на них со всем достоинством, но вместо этого: — Это была хорошая игра, — он протянул Боруто раскрытую ладонь, ожидая рукопожатия, — Хоть и не хотелось это говорить, но не такой ты и слабак, как я думал сначала. Боруто на автомате пожал большую потную ладонь Каваки, и только потом дошло: он назвал его слабаком?! Но даже так, только что Боруто получил в свой адрес фразу, которая может котироваться как комплимент? Наверное. Хуй знает этих бездомышей, что у них в башке творится. Каваки отстранился и быстрым шагом пошёл в раздевалку, Узумаки обернулся к Чочо и Мицуки за своей спиной и обнаружил их, обсуждающих игру. — Я чуть коньки не отбросила в последние пять минут! 2:3, черт возьми, Мицуки! — Чочо все никак не могла перестать кричать во все горло, хотя толпа, между прочим, начала постепенно рассасываться, покидая зал. — Верно, Боруто-семпай в серьёзном бою выкладывается на максимум. Честно, Боруто нихрена не помнил эти последние пять минут. Последние десять тоже не помнил. Были обрывки воспоминаний, где мяч рыжим пятном перемещался по полю, прыгал то к нему в руки, то ускользал к другим. Узумаки мог порой терять реальность, все рамки приличия и морали, когда увлекался чем-то. Вокруг был беспорядок из следов обуви и крови, которую уже хрен поймёшь, кто оставил, а какой-то перец из банды Ивабэ лежал на полу, свернувшись в позу эмбриона и тихо болезненно стонал. Что ж, это не его проблемы. Кстати об Ивабэ. Юино стоял напротив и смотрел настолько угрожающе, что Боруто бы соврал, если бы сказал, что совсем не струсил. Но лишь совсем немного. Большая часть ликовала от этого образа побитого неугомонного пса, который зыркал и испепелял одним лишь взглядом все живое на пути. Шайка его верных щеночков разбежалась, видя, что главарь совсем не в духе, и силуэт его был совершенно одиноким и убитым проигрышем. Он ссутулился, сгорбился весь, будто совсем скоро заплачет от стыда, но нет! — …Ещё увидимся, пидоры, — выплюнул он и хмуро, но все ещё уверенно и сильно зашагал к выходу. Мицуки и Чочо даже не услышали этого обещания, продолжая что-то горячо обсуждать, хотя, казалось бы, откуда столько трёпа из, черт возьми, получаса игры? Ну, в конце концов, Боруто плевать. Эйфория от победы прошла, и он снова вернулся в состояние полуунылого циничного говна. Узумаки направился в раздевалку, чтобы наконец снять с себя пропитанную потом футболку и, оглядываясь на последние события, чтобы присмотреть за каланчой-Каваки. Осталось только доехать до дома без происшествий и крепко-крепко уснуть. Этот день был слишком долгим и душным, несмотря на всю разнообразность, чтобы у Боруто остались ещё хоть какие-то желания насчёт него. Когда Боруто открыл дверь, Каваки уже был готов идти. Точно блядский армеец, оделся за пять секунд. Все его вещи были собраны, а сам он сжимал в руках тот же самый треклятый блокнотик. — Домой? — Каваки пристально следил за каждым шагом Боруто, выжидая ответ, но Узумаки было настолько все равно после выматывающей игры, когда все кости начали болеть, а царапины, синяки и мелкие ранки разожгло огнем, что не было сил даже возмущаться. — …Да. — Он отвечал через силу и неохотно, во рту словно побывала горсть песка, и язык отказывался повиноваться. — Что тут ещё делать. Нормальной тренировки сегодня точно не будет. Каваки слегка кивнул. В сумке по счастливой случайности, спасибо заботливо маме, которая следит за расписанием сына больше, чем он сам, оказалась небольшая бутылочка с водой, и Боруто тут же вытащил её, второй рукой запихивая всё потное добро на дно, не утруждая себя складыванием одежды. Всё равно гладить второй раз придётся так или иначе. Главное — потом не забыть кинуть в стирку. Узумаки присосался к горлышку, краем глаза замечая шевеление: Каваки подошёл вплотную и явно завистливо смотрел. Это даже забавно. Но Боруто не настолько изверг, точнее сейчас он был чуть добрее. То ли от усталости, которая не давала язвить в полной мере и выплескивать негатив на всех, кто под руку попадётся, то ли от того, как Каваки выкладывался в игре, которую они затащили, не хотелось этого признать, конечно, и благодаря нему в том числе. Пару глотков Каваки заслужил. Он оторвался от бутылки, и та со смачным хлопком вернулась в форму. На горлышке оставалась слюна, но Каваки не из брезгливых, да? Ну конечно да, потому что его никто не спрашивал. Хватит с него и того, что Боруто вообще соизволил дать хлебнуть немного водички. — Хочешь? — Узумаки протянул бутылку, уже опусташенную на добрых три четверти, — Не стесняйся, заслужил. Каваки надменно скривился, глядя сверху вниз, и Боруто уже хотел было отдернуть руку, потому почувствовал острый прилив энергии для новой унитижительной шутки после этой недовольной морды, будто он предлагал ему сейчас же выпить залпом яд, но Каваки все же схватил бутылку, жадно к ней присосавшись, как пиявка, и Боруто хмыкнул. Выделывается, но пьёт. Словно большой дикий пёс. Он допил в два глотка, и в этот момент дверь открылась, и в раздевалку зашёл Мицуки. — Боруто-семпай, Вы были хороши! — навеселе начал он, будто у него не болели кости, черт возьми! Будто ему сейчас не должно быть так хуево, чтобы завернуться в бараний рог и лежать калачиком. Мицуки тоже сильно досталось от щеночков Ивабэ. Ноги были в синяках, чуть опухшие в некоторых местах, но ему было явно лучше, чем Боруто сейчас. Ну а Каваки всегда унылое говно, поэтому о его самочувствии так сразу сказать было нельзя. — И… Ты тоже неплох. — с драматичной паузой выдавил Мицуки, смотря на Каваки. Тот кивнул, но больше ничего не сказал. — Повторяешься, Мицуки, хватит меня так расхваливать. Люди неправильно поймут. — Боруто, стоявший до этого в одних чёрных боксерах, наконец начал аккуратно вынимать школьную форму. — Они подумают, что у нас отношения? — Мицуки блядски покраснел, как спелый томат, спрятавшись за дверцей одного из шкафчиков раздевалки. — Нет, что я тебя это под дулом пистолета делать заставляю каждый раз. — Боруто оделся, разгладив складки на брюках, и Каваки прочистил горло, привлекая внимание обоих. — М, думаю, нам пора. - Боруто взял сумку, закинул на плечо, подзывая идти за собой и Каваки, — Ладно, Мицуки, до завтра. Хорошо постарался. — они вдвоём уже подошли к двери, но Мицуки вдруг их окликнул. Боруто развернулся в полоборота, увидев у шкафчиков уже знакомого бледного приятеля, а не красную пародию. Каваки тоже послушно встал рядом. — Чочо просила передать — в пятницу вечеринка в её коттедже, сказала, отказы не принимаются. Вы приглашены вдвоём. — С Каваки? Женщина совсем умом тронулась? Там же половина людей из нашей школы будет! — Каваки обречённо вздохнул, — Какого хера ты вздыхаешь? Это мне сейчас вздыхать надо. — Да, но она просила взять его с собой. Хочет отблагодарить. Черт с ним. Боруто бы и так определённо пошёл на вечеринку, потому что держать статус лучшего парня в школе очень непросто и ужасно выматывающе. Один промах — и никто уже тебя не помнит. Поэтому Узумаки уже давно пристрастился к разного рода впискам. Благодаря ним он был на слуху всегда и везде. Каваки, конечно, обещал быть лишь балластом, а в некоторых случаях даже очень опасным балластом, но Боруто мог хорошо представить, какой скандал устроит Акимичи, если её ≪суженый≫ останется дома. Урок усвоен, поэтому Боруто надо лишь не отходить от Каваки и следить, как курица-наседка. В принципе, даже с таким условием он мог хорошо оттянуться. — Ладно, — Боруто повернулся обратно к двери и с напором открыл ее, — Придём. Первый день закончился вполне неплохо, если не считать все многочисленные ссадины и общее недомогание, а ещё чудесный потный шлейф, но с этим можно было легко справиться. В целом, никто не умер, и это можно было считать успехом, но… Плохое предчувствие почему-то не давало покоя.