Спаситель, чёрт возьми!

Начнём с того, что меня выписали из больницы через несколько дней после пробуждения. Радость Юки, которая вертелась рядом, подобно маленькому щеночку, было не передать. Она ещё не привыкла к тому, что я начал с ней нормально разговаривать и интересоваться её жизнью. Но по виду ясно – она счастлива такому изменению брата. Дом встретил нас холодом (хотя на улице тепло), запахом перегара и разбросанным мусором с бутылками. Меня аж передёрнуло от вида. И как вишенка на торте: пьяный отец, сидящий на полу с каким-то бомжом. Они отчаянно вели беседу о плохом правительстве Японии, о том, что здесь нет жизни и будущего... Я серьёзно осмотрел эту картину и перевёл взгляд на Юки. Та хмуро смотрела на всё это и поджимала губы. – Имото, только не говори мне, что возвращалась в этот дом и ночевала здесь, пока я лежал в больнице... – тихо произнёс я, чувствуя как накатывает раздражение и страх за сестрёнку. – Я попросилась к подруге на несколько дней, нии-сан, – успокоила меня она. Я ещё раз осмотрел помещение и подошёл к двум алкоголикам. Сажусь на корточки перед бухим отцом и серьёзным голосом произношу: – Мусор должен находиться на помойке. Мужчина, каким-то образом поняв, что я намекаю на него, заревел. – Щенок! Совсем нюх потерял, сучёнок?! От него так несло перегаром, что я чуть не отшатнулся. Но у меня ещё много терпения, и я не собираюсь срываться. – Имото, иди в свою комнату, – говорю ей, не сводя взгляда с отца. – Не выходи пока, я тебя сам позову. Сразу же послышались торопливые, отдаляющиеся шаги. Молодец, понимает, когда надо слушать. – А ну, пойдём выйдем! – отец поднялся и, шатаясь, вышел из дома. – Мало тебе было прошлого раза?! Так я тебе ещё раз дам! Я спокойно двинулся за ним, таща за шкирку бухого собутыльника. Вышел из дома и швырнул мужика с крыльца, отмечая, что тело у меня не очень-то и сильное. Но мне это и не нужно. Отец, – кстати, его Ёшида зовут, – зогомонил и двинулся на меня, собираясь ударить какой-то железной арматурой. Откуда она тут взялась?... – Как страшно, – саркастично усмехаюсь и уворачиваюсь. Одним резким движением ударяю его ребром ладони по шее, и этот ублюдок падает на землю, моментально теряя сознание на несколько часов. Жалкое зрелище... Тело очень даже ловкое, бегать я точно хорошо умел. Надо же было прошлому Шину как-то сваливать от гопников, которых в школе хватало навалом. М-да. Оставляю этих двух валяться и возвращаюсь в дом. – Имото! Юки выходит из комнаты и внимательно осматривает меня. – Давай-ка, наведём здесь порядок. *** Следующие дни прошли примерно в таком порядке: дом, подработка, тренировка. И так по новой. Дом блестел и был проветрен; еду я готовил сам, так как умел и любил это дело; устроился на вечернюю подработку в местном ресторанчике, пройдя небольшую стажировку на помощника повара; и начал активно тренироваться. Юки активно помогала мне по дому и уплетала мои блюда с хомячьим восторгом. В школу мне нужно завтра, так как до этого момента у меня была справка. Надо будет конкретно заняться учёбой, а то прошлый Шин и так еле дотягивал до среднего балла, так ещё и сколько пропустил, пока валялся в больнице. Ну что за раздолбай?... Ещё планируется разобраться с «друзьями». Мне не хочется водиться с этими пустоголовыми идиотами - такие только вниз тянут и время занимают. А свободного времени у меня не очень-то и много, весь в делах теперь. Отец, как очнулся, снова быканул на меня... И снова получил, только уже по морде, и с ноги. Не зря же моя прошлая жизнь была проведена в вечных боях и тренировках... С того раза этот мужлан почти не приходит домой - контуется у собутыльников. И правильно - ещё раз увижу, что он в таком состоянии припрётся домой... запинаю до состояния нестояния. Фигня, я и сам могу обеспечить нас с сестрёнкой. Пусть мне ещё пятнадцать, это никак не мешает. Соседи, когда видели меня, удивленно смотрели. Да, не привыкли они видеть, как дурачок Шин-кун наводит порядок, развешивает бельё и бьёт морду своему папаше. Что ж, привыкать им ещё долго. Я и прошлый Шин - как небо и земля. Теперь всё будет по-другому. *** В школу я пришёл немного уставший. Вечерняя смена в ресторане дала о себе знать. Хотя, в большинстве, это из-за слабого тела. Пока слабого. Учителя поинтересовались моим состоянием, покивали, повздыхали... и завалили заданиями. На первой перемене ко мне подошли три паренька. Бывшие приятели были ниже меня, хотя и сам я не был высоким: метр семьдесят. А вообще, все они, как я и думал, неинтересные. Разговоры ни о чём, бесполезное времяпровождение. «Ботаном заделался?» - засмеялись эти индивиды, когда увидели меня на перемене, занятого учёбой. Как я вспомнил, ничем они не интересуются, кроме гопнических дел. Кстати, о гопниках. Здесь эта тема была очень популярной, особенно среди молодёжи. Каждый третий пацан желал попасть в местную группировку гопников. В этом я не очень разбираюсь, но надеюсь, что не столкнусь с ними. Мне это не нужно. Главное, чтобы меня и, особенно, имото не трогали. Так что, спокойно разъяснил пацанам, что нам больше не по пути. Меня не послушали, обозвали «предателем» и решили избить, чтоб неповадно было. Ещё эти дибилы решили припугнуть меня местной гопотой. Мол, скажем, что ты на них быкуешь и хочешь кинуть вызов. Я поступил, как адекватный человек - молча набил им рожи и отпустил. У них только пятки сверкали. Оказалось, имото учится на корпус ниже, поэтому зашёл к ней и забрал. Её одноклассники таращились на меня, будто в первый раз видели. Наверное, перемены во внешности так повлияли. Раньше Шин укладывал волосы гелем, зачёсывая их вверх на подобии «ежа». Я таким не занимаюсь, поэтому волосы у меня пребывают в «аккуратном беспорядке», но в этой небрежности есть что-то своё. Стиль тоже поменялся. Я порылся в шкафу и выкинул все непонравившиеся мне вещи, среди которых были яркие и цветастые футболки и штаны. Поэтому сейчас я выглядел совсем другим человеком: аккуратная школьная форма чёрного цвета и кеды. Но рубашку я предпочитал не заправлять, а пиджак не застёгивать; из-за жаркой погоды штаны вообще подкатал выше щиколотки. Так что, по мнению своей когда-то женской души, выглядел я неплохо. Хотя лицо оказалось немного смазливым, не зря же мы с Юки так похожи, а она красивая. Но это ничего. В общем, сидели мы с сестрёнкой на скамейке, поедали бенто, приготовленное мной ещё с вечера. Она что-то рассказывала о своём волонтёрском кружке. Неожиданно к нам подошли какие-то... гопники. Их было трое. Высокие, с хмурыми мордами и высокомерием на них. Старшеклассники. Сестрёнка напряглась и нервно скосила на меня взгляд. – Это ты – Хираи Шин? – спросил, судя по всему, главный. – Да, – кивнул я, успокаивающе погладив Юки по голове. – Вам что-то нужно? Говорить начал уже другой. – Тут твои бывшие приятели сообщили, что ты хочешь отпиздить нашего главаря. Так, Шин, не ржать! Не ржать, кому сказано! – В первый раз слышу подобное, – с покерфэйсом ответил я. – Передайте своему главарю, что это ошибка. А тем моим «приятелям» можете начистить хлебальники. Воцарилась тишина. Я встал с удобного места, собрал доеденное бенто в рюкзак и поманил Юки рукой. Она поспешно поднялась и хотела уже подойти ко мне, как один из старшеклассников положил ей руку на плечо и сжал. – Не так быстро, – ухмыльнулся главный. – Нас не ебёт, кто кому и что напиздел. Главарь сегодня придёт на заднюю площадку школы. Там будут проводиться бои на деньги. Ты уже, считай, записан, как противник главаря. Пока он это говорил, я смотрел на испуганную имото, которая морщилась от сильной хватки. Она вся сжалась, стараясь казаться незаметнее. Внутри похолодело. Сразу вспомнилось, как отец неоднократно поднимал руку на Юки. На лицо непроизвольно наползла снисходительная ухмылка. – Отпусти её, – голос получился таким ледяным, что я его не узнал. – Отпусти мою имото. Парни заулыбались, будто предчувствуя веселье. – Или что? – поинтересовался держащий плечо Юки. – Или... ты пропашешь эту землю своим носом, – тихо проговорил я, склонив голову набок и пристально посмотрев ему в глаза. Тот нахмурился и зарычал. – Ну всё, до боя с Кьёмасой ты не доживёшь, пиздёныш! Он уже сорвался в мою сторону, но так и не успел меня коснуться. Это тело удивительно ловкое, понимаю в очередной раз. Гопник упал, закатывая глаза и больше не шевелясь. Мой самый любимый и действенный приём – удар по шее. Всего-то обязательно знать расположение нужного нерва. Двое оставшихся раскрыли рты, уже настороженно пялясь на меня. – Ну вот, сам виноват, – покачал головой. – Я же просил, отпустить мою имото... Юки, пойдём, скоро звонок. Уже уходя, я, не оборачиваясь, произнёс: – Так будет с каждым, кто хоть как-то обидит её. Запомните это.