Синдел и Джеррод: Воссоединение

- Добрый вечер, Ваше королевское высочество, - к Китане подходили попадавшиеся ей на пути граждане Эдена. Эденийка не отвечала им. У неё не было сил даже поприветствовать хотя бы одного. Она шла... Она сама не знала, куда... Ей хотелось затеряться ото всех, пропасть, исчезнуть. Из глаз принцессы текли слёзы... она потеряла счёт минутам, скорбя молча, безответно. Вызывающий прикид Скорбной Китаны, в котором она любила позировать перед Лю Каном, она не сменила даже на Классическую, в котором появлялась перед родителями. У неё не задался день с самого начала: поссорившись со своим Избранным, - он свалил на Землю, - она забыла о своих нарядах: до этого Китана любила их менять. У неё был внушительный гардероб из десятков вариантов амуниции синего ассасина, она могла перещеголять всех, даже королеву Синдел. Китана любила наряжаться по-разному... сейчас ей на всё это было плевать. Беда не приходит одна: очередной повод расстроиться - намечающийся разлад между королём и королевой. И всё в один день. Облик кварталов менялся. Выйдя из центра города, Китана не заметила, как оказалась на одной из его окраин. Она здесь бывала не чаще раза в месяц, эти места она хорошо помнила. Происходящее ей казалось сном: мать, сохнущая по Шао Кану, которого она ненавидела... Озадаченный отец, которого она вернула в эту жизнь и реальность с таким трудом, не знающий, что делать с неугомонной бывшей, как он считает, женой... Они оба видели, что сегодня вытворяла Синдел. Джеррод не сказал Китане, что он тоже видел, как Синдел мастурбировала. Принцесса догадалась об этом... "Мама цветёт и пахнет", - сказал Джеррод. "Да, отец прав! Мамочка, ты цветёшь и пахнешь, - мысленно согласилась Китана, - по-особому. Все мужчины твои". Эденийка дрожала от слёз. Земля уходила у неё из-под ног. Она не осознавала, куда пришла. Её мать по-прежнему не прочь избавиться от Джеррода. Не осознавая, на какой улице она находится, синий ассасин еле дошла до какой-то скамейки - возле чьего-то, чужого для неё дома и, усевшись на неё, закрыла лицо руками. Слёзы, не спросясь, потоком хлынули из её красивых карих глаз... Погруженная в свои горести, Китана не заметила, как её тормошат, сочувственно обращаясь к своей принцессе. Её знал каждый житель Эдена. Китане предлагали помощь, в то же время боясь её гнева. Но она не слышала никого: после накануне случившегося ассасин не хотела жить! - Ваше высочество, Вы слышите? Сознание, должно быть, покинуло Китану... сейчас оно медленно возвращалось к ней. Она будто с огромным трудом выплывала из глубины моря на поверхность. - Принцесса Китана... - Кто-то приподнял её голову. "Не смейте ко мне прикасаться, отойдите прочь!!!" - кричал мозг эденийки. Из горла вырвался хрип, будто Китана была лишена воды целую тысячу лет... Она с трудом разлепила опухшие от слёз, покрасневшие глаза. Солнечный свет ударил в них... Ей казалось, что её бросили в недра этого слепящего солнечного диска, что она горит, тает, как свеча... Синяя эденийка обнаружила, что лежит на лавке на той же улице, отчего-то повёрнутая лицом вниз, плашмя, на животе, левая рука приложена к сердцу... Да, только сейчас Китана почувствовала, что её сердце ноет и постоянно покалывает... Прохожие, которых на место инцидента понабежало человек сто пятьдесят, вероятно, уже считали, что их Принцессе Эдении наступает конец. - Китана! - послышался знакомый голос издалека. Подходил ещё кто-то. "Мать... Королева Синдел... Она здесь...". Китана удивилась: обычно она её называет "мама", ласково, - а тут ей словно выключили мозг: "мать", "королева", кой Шиннок, что с ней происходит?! Опять магия Шао Кана... - Дорогу королеве! Расступиться! - приказал кто-то. Эти слова вырвали ассасина из тягостного чувства. - Китана... - Синдел подбежала к ней. Она опустилась рядом с дочерью. На колени. Прямо в дорожную пыль. Народ - человек сто пятьдесят - ошарашенный, наблюдал за этой сценой. Китана почувствовала, как копна волос королевы, источая запах магнолий и эфирных масел, коснулась её спины. - Китана, Китаночка... Я всё знаю... Синдел осторожно перевернула дочь на спину. Китане показалось, что её переехала целая процессия королевских карет... Всё тело ныло и отказывалось слушаться. - Мама, мамочка... Принцесса поняла, что мать имеет в виду. - Я виновата перед тобой и твоим папой, я знаю, что вы оба застали меня в тот момент, - горячо зашептала старшая эденийка на ухо дочери. Следующий час Китана ощущала, будто сходит с ума: рассказ матери о том, что произошло после того, как её дочь покинула дворец, чуть не лишил её сознания во второй раз. Оказалось, Джеррод поведал Синдел всё, что видел и слышал сегодня. Королева, забывшись в своих утехах, вспомнила Рейдена. Который был не прочь... Которому она отказала... Король подумал, что она ему изменила с богом грома. Он отчитал её, напомнив о том, что у них есть дочь, которая готова на всё, лишь бы её мать вернулась к нему. Если бы не Китана, то его, Джеррода, не было бы рядом. - Вот такая история, Китан, - закончила свой рассказ Синдел. - Ты забыла кое-что, - перебила её принцесса. - Во второй раз ты вспомнила Шао Кана. Он мне не отец. Он абсолютно чужой для меня. - Он тебя удочерил - а мог бы убить. - Лучше бы убил, - Китана стояла на своём. - Я никогда, слышишь, мам, никогда не предам родного отца. Королева поняла: спорить с дочерью бесполезно. - Прости мать-грешницу порочную, - Синдел в ответ залилась слезами. - Убей меня, Китана, если я не права. Принцесса обняла её: - Я не устану повторять: ты у меня самая лучшая, мамочка! Я тебя люблю, я тебя обожаю! - Её голос прочистился. - Я за тебя жизнь отдам! Где папа? - Я здесь, - раздался голос короля, и перед вновь расступившимся народом предстал Джеррод. - Китана, дочка! - Он подал ей руку. - Пап... - Синий ассасин приподнялась. Она встала, шатаясь, ухватилась за него, он поддержал её. - Я знаю всё. Я догадался. - Я тоже, - Китана обняла Джеррода, а затем и Синдел. - Джеррод... - Королева дрожала. Она не находила слов. Китана и Джеррод - с обеих сторон - взяли Синдел под руки. - Мы с Китаной никакому Рейдену тебя не отдадим, Синди. Правда, дочь? - обратился он к принцессе. Затаив дыхание, эденийцы внимательно следили за происходящим. - Да, папа... Я за мать костьми лягу. И за тебя. За вас обоих. Если бы не вы, то меня бы не было. Я не стала бы той Китаной, которую вы знаете. Я никакому Шао Кану тебя не отдам, слышишь, мама, - Китана повернулась к ней. - Пошли домой, дорогое наше дитя, - хором сказали король и королева. - Пойдём, - улыбнулась им в ответ ассасин. Она почувствовала, как ей стало легче на сердце, словно огромный камень с души свалился... - Слава Королю, Королеве и Принцессе Эдении! - отозвался народ. Сгущались сумерки. Эденийцы стали расходиться по домам. Джеррод, Синдел и Китана заспешили домой.