У тебя амнезия?

С каждой новой ступенькой Жене казалось, что её вбивают в пол каким-нибудь гигантским молотком, настолько ей было страшно и трудно идти в квартиру, где она провела всё детство и юность. Она проклинала, кажется, каждую секунду пребывания в этом доме. Ура, третий этаж, её дверь. Столько воспоминаний сейчас затронется, плохих и хороших. На неё накатила мимолётная ностальгия и грусть. Там ведь осталась Тофу. С ней, наверное, никто и не играет. Женя выдыхает и нажимает на звонок. В душе надеется на то, что матери нет дома и она ещё на работе. Хотя, теперь Жанна обеспечивает только саму себя, поэтому может уже и дома. За дверью слышится лай собаки и шаркающие шаги. Вероятно, женщина даже не смотрит в глазок. Сразу открывает. В её глазах удивление. Женя смотрит на Жанну своими большими глазами, в полумраке казавшиеся ещё больше. Мать без слов пускает Медведеву в квартиру, но та не спешит раздеваться. Глубоко дышит, успокаивается. На Женю чуть ли не прыгает Тофу. Крутится у ног, поскуливает и пускает слюни, лишь бы взяли на ручки. Девушка не выдерживает и гладит собаку, тоже ведь скучала. Та облизывает ей руки и утыкается носом в коленки. Медведева совсем ласково и по-доброму отсаживает маленькую юлу. Откладывать разговор ещё дальше - себе дороже. –Я... – Женя начинает говорить, вспоминая слова, которые она помнила ещё пару минут назад. – Я пришла поговорить. По поводу всего и того, что сейчас происходит между нами. У Жанны внешнее спокойство, а Женя нервно облизывает губы и теребит край куртки. –Может разденешься сначала? – предлагает женщина, прислоняясь к стенке и складывая руки на груди. Медведева отрицательно мотает головой и продолжает свою речь: –Я сожалею о том, что ты нашла те переписки. Но в то же время, я рада, потому что мы сблизились с Лизой и стали жить вместе. – Вдыхает воздуха для развития дальнейшей мысли. – Я знаю, что ты думаешь по этому поводу, но всё же хочу попросить прощения у тебя за все слова и действия, которыми причинила тебе боль. Меня не изменишь. Прости. Женя переминается с ноги на ногу. Заглядывает в глаза Жанны, а те будто остекленели. Горькая струйка разочарования протекла в мозг и мысли девушки. Она вздохнула и уже собиралась идти, как её окликнули: –Ты знаешь, я не смогу передумать насчёт твоей ориентации. Меня так воспитали. Но я хочу понять тебя. И наша разлука не мешает мне волноваться за тебя. – мать подходит ближе, вглядываясь в черты лица дочери. Она была поразительно похожа на отца, но что-то перенялось и от неё. –Я в надёжных руках, мам. – говорит почти со слезами на глазах. Эти слова даются с трудом. Мама. Как давно Женя не говорила это слово. Кажется, только в мыслях проносилось время от времени. Женя глубоко дышит, пытаясь подавить слёзы, которые вот-вот подползут к ресницам. –Я пойду. Просто знай то, что я тебе сказала. – голос предательски дрожит. Медведева уже идёт к двери под раздосадованный скулёж Тофу. Жанна резко отстраняется от стены и произносит три слова: –Женя, прости меня! Девушка оборачивается. На щеках уже солёные полосы. Женя громко выдыхает и выходит, не проронив ни слова. За звуком хлопка двери она не слышит всхлипа матери.

***

У Жени мразотно на душе. Она уже сто пятьдесят раз пожалела о своём поступке. Не нужно было оставлять всё это без ответа. Неприятная, словно яд, досада скребла душу Медведевой. Лиза не смогла ничего добиться от младшей и бросила это дело, продолжая заниматься своими. Она иногда поглядывала на неё, но никаких изменений не происходило. Женя или сидела, или лежала, слушая музыку и залипая в одну точку. –Знаешь, Лиз, я ужасный человек. – говорит Женя, уже готовясь ко сну. –Почему? – в голосе Лизы недоумение. –Ну, знаешь, там такая ситуация... – Медведева зажмуривается, припоминая все детали. – Моя мама просила прощения, а я... А я не ответила ей ничем. Вообще ничем. Я просто ушла, убежала, поджав хвост. Туктамышева с неким пониманием в глазах смотрела на Женю. Ситуация до боли знакомая, воспоминания режут не хуже ножа для хлеба. –Людям свойственно бояться чего-то, не понимать... –О, в этой жизни я многое не понимаю. – выразительно воскликнула Женя. –Послушай меня и не перебивай. Люди могут ошибаться и это нормально. То, что ты не ответила своей маме - не преступление. И ты не ужасный человек, Жень. – договаривает начатые слова Лиза и ложится следом, даже не обняв. Медведева вздыхает и прикрывает глаза. О, как бы она хотела вернуться в прошлое и изменить ситуацию. Сейчас бы она точно не корила себя. Туктамышева выключает свет и отворачивается на другой бок. Только сейчас Женя осознала, что не слишком-то вежливо обошлась со старшей. Она обняла её со спины и уткнулась носом в волосы. Лиза всегда называла это подлизыванием, но сейчас молчала. Опустошающий холодок пробежал где-то в груди Медведевой. Она очень сильно нервничала, когда на неё обижались. Но прямой вопрос она не задавала, боясь, что её пошлют куда подальше, как сопливого ребёнка. Однако эти мысли не помешали ей вырубиться. Темнота и любимый человек сделали своё дело.

***

Алина нервно постукивала пальцем по столу, в ожидании подруги. Как обычно, Женя опаздывала. Загитовой бы уже привыкнуть, но то, что Медведева должна была рассказать, оставляло немало нервных клеток отмершими. Сашка стоял рядом, прислонившись спиной к стене. Столовая гудела, как улей, и им с трудом удалось выбить стол в углу, где их вряд ли кто-нибудь будет подслушивать. –Ты опять опоздала, Жень. – говорит Алина, когда Медведева всё же приходит. –Не опоздала, а задержалась. – шуточно-серьёзным тоном отвечает Женя. –Общение с Елизаветой Сергеевной идёт тебе на пользу. – усмехается Энберт. – Выкладывай, как всё прошло. –Не очень. – коротко говорит Медведева. Загитова слегка раздражённо цокает и бурчит: –Невообразимо информативно! Давай нормально, с подробностями. –Да какие там... – Женя с безнадёгой в глазах машет рукой. – Пришла я, постучалась, открыла она мне дверь. На меня выпрыгнула собака, всю меня излизала. Я рассказала пламенную речь про то, что счастлива с Лизой и мою ориентацию не изменить, даже извинилась. Она покачала головой, сказала, что волнуется за меня. Я уже собралась выходить и вышла за дверь, как вдруг она начинает просить прощения. Я перепугалась и ушла. Медведева громко выдыхает в завершение своей пламенной истории. Саша чуть застыл, а на лице Алины эмоции менялись постепенно. –Может... попробовать снова поговорить? – спустя какое-то время молчания спрашивает Энберт. –Саш, какой ещё раз? Она на этот то полгода собиралась с силами. – Загитова хмуро смотрит на своего парня. –Неправда! Вообще-то всего неделю! – Женю переполняет возмущение. –Немаленькое у тебя "всего". – ворчит Алина. Энберт двигает бровями в знак согласия. –И всё же надо решать эту проблему. Загитова готова предлагать миллион вариантов, но три минуты до начала урока заставляют их сорваться с мест и бежать на "любимую" химию.