Шла в школу с приподнятым настроением. Сегодня и встала пораньше, и чувствую себя бодрячком. Так что, просто одевшись потеплее, я сунула шапку Петрова в карман и довольным шагом дошла до школы. Попала в класс за минут 15 до урока, и в коридоре меня также встречали насмешливые взгляды, при виде которых и спала моя улыбка.
— «Ничто не может пройти хорошо! Только настроение испортилось.» — но, выдохнув, я вошла в класс под такими же гнетущими парами глаз.
Раньше ведь тоже на меня смотрели, вот только теперь ни как на стерву, а как на какого-то лузера. Хотя, мне то что, если они даже подойти ко мне не могут? Так что я спокойно столкнулась со встречающими взглядами своей компании и села к ним.
— Чё с тобой, на? Вся светишься. — заинтересовано спросил Бяша, в то время как я вернула Антону его шапку.
— Да просто настроение хорошее. — легла я на парту, всё ещё протягивая блондину его шапку. — Возвращаю.
Наконец заметив свою шапку, он кивнул и засунул её в рюкзак. Парни продолжали болтать о своём, иногда спрашивая и меня. Я сидела и со скучающим лицом смотрела в свою домашнюю работу, которую учительница должна была сегодня с меня спросить.
— У меня родители опять в город уехали, так что… — услышала я вдоль уха от Петрова и обернулась, выказывая заинтересованность. — Не хотите ко мне на ночёвку?
Однако всё решили быстро, но вот теперь все смотрели на меня, словно спрашивая, приду ли я.
— Ну, у меня тоже никого нет, так что ладно. — согласилась я под их заинтригованные взгляды. Для меня же это отличная возможность слегка сблизиться с компанией, играя с ними в приставку.
Без блокнота на уроках стало скучней раза в три. Ни порисовать, ни отвлечься, ещё и Лилия Павловна меня спросила. Спасибо, что хоть выкрутилась и получила заслуженную четвёрку. Даже на переменах я от скуки вечно была с кем-то из компании. В основном, с Антоном, ведь наши хулиганы вечно уходили курить, а мы просто ждали их, разбавляя разговор шутками и смехом.
— Блин, наверное, в Москве снега поменьше, чем здесь. Я вообще жила в южных регионах, так что снег у нас дольше одного дня почти не лежал. — оживлённо рассказывала я, неустанно улыбаясь.
Да, такого мне хотелось — обычного расслабленного разговора. С Антоном всегда можно было просто поговорить без всяких причин, да и он, кажется, давно не общался на такие простые темы.
— Слышал по новостям, что и в южных регионах похолодало.
— Поверь, холодно там бывает, но снега всё равно нет. Даже не знаю, в чём причина — географией не увлекаюсь. — усмехнулась я, на что Петров подхватил мой тихий смех и также осторожно засмеялся. Но тут мне в голову пришла ещё одна тема для разговора, довольно-таки личная.
— Кстати, тебе нравится Полина? — открыто спросила я, на что лицо друга залилось свинцом. Из моих губ послышался лёгкий свист. — Да ладно? И что она? — уже более заинтересовано спрашивала я, но не успела услышать ответ, как в меня что-то прилетело. Это был обычный клочок бумаги.
— Ой, прости, с мусоркой перепутали. — я узнала голос Вики, которая смеялась вместе с Катей. В горле стало горячо от резкого прилива злости, который я пыталась подавить.
Антон хотел было что-то сказать, но я встала с подоконника, прожигая задир надменным взглядом. Рядом со мной стояла небольшая, пустая пластмассовая мусорка, которую я, поддев пальцами, подкинула и оттолкнула ногой к девушкам. Урна полетела прямо на них. Повезло им, что она была пустой, иначе бы весь мусор полетел на Смирнову.
— Вот, и в следующий раз, будь добра, присмотрись внимательнее, а то зрение теряешь.
Петров, кажется, не ожидал. Я опять привлекла внимание, что повернулась к своему очкастому другу и, резко схватив за запястье, повела подальше. Желательно, к Роме и Бяше.
Спрятавшись в сумрачной части школы, где никого не было, я завернула за тёмный угол и села прямо на пол.
— Варя? С тобой всё хорошо? — не мог понять Антон, но видя, как я просто киваю головой — подсел рядом. — Ты не обращай на них внимание. У меня тоже такое было.
— Знаю. Просто не понимаю, как раньше могла быть такой же. — тихо сказала я, словно осознавая всю ту боль, что я причиняла другим. Я и тогда это понимала, а сейчас будто током пробило. Мои попытки не быть пушечным мясом сделали из меня того, кто его бросает.
Прозвенел звонок, а я так и осталась тут сидеть. Петров хотел пойти на уроки, но не знал, что делать со мной.
— Иди, а я этот урок пропущу. Если спросят, то придумай что-нибудь. — отпустила я парня, и тот, колеблясь, всё же ушёл.
Поджав под себя ноги, взгляд устремился в пол. И правда, слабачка. Только прикрываясь под шкуркой стервозной твари, я по-настоящему возомнила себя ею. Было не грустно, скорее паршиво, немного совестно.
— «Ну почему это всплыло именно сейчас?» — от злости я замахнулась кулаком и хотела ударить в пол, но вовремя остановилась. — Чёрт…! — выругалась я, глубоко выдохнув.
Я просто сидела и думала о чём-то своём, представляла, что сегодня вечером будет и как повеселюсь. В этих мыслях я даже не поняла, что меня позвали.
— Хромова, ты чё тут делаешь? — я вздрогнула. — И чего на полу сидишь? — повернув голову, на меня смотрел Пятифан. — А с лицом что?
— Нормально, просто… Задумалась. — встала я, оттряхивая брюки. — Сам чего не на уроке? Ещё же английский должен быть. — напомнила, но услышала, что урок по непонятным причинам отменили. Хотя так даже лучше.
— Тоха с Бяшей ушли в магазин за едой. Мы же ещё на первом уроке скидывались. — я вспомнила, как лично отдала пару купюр Петрову и кивнула. Замечая мой рассеянный взгляд, хулиган не мог понять, что у меня на уме. — Рассказывай. — встал он напротив меня, когда я облокотилась уже на подоконник. Я удивилась. — Да ладно, Хромова, у тебя на лице всё написано! С тобой точно что-то не так.
— Есть такое, но это… — не успела я договорить, как парень облокотился рядом, словно уже требуя рассказывать. Видя этот недодопрос, я лишь выдохнула. — У меня открытое ощущение, что кто-то против меня строит козни и подначивает других.
Меня это по-настоящему беспокоило. Те стервы бы сами ни за что не полезли ко мне, а чувство постоянной слежки меня угнетало. Кто-то открыто искал мои слабые места, пытаясь раздавить.
На моё маленькое предположение Пятифан только хмыкнул, думая о чём-то.
— Ты…! — замешкался он, а потом как крикнул. — Ложись!
Звук стекла. Меня толкнуло на пол, а парень, как бы прикрывая, навис сверху. Рядом с моей головой упал камень, да такой, что и прибить мог. Вокруг теперь разбросано стекло.
— Мда, на тебя явно зуб точат. — усмехнулся брюнет, корчась от боли. — Как ты? Не задело хоть?
— Меня-то нет, а вот ты… — я выползла из-под спины Пятифана. Пару кусочков стекла неприятно вонзились ему в запястья, остальное же было целым из-за спортивной кофты, что лишь отделалась лёгким испугом и небольшими царапинами. — Вот чёрт, Пятифан! У тебя руки в стекле. — испуганно сказала я, и Рома захотел вытащить их, но я быстро перехватила его руку. — Не трогай! Идём в медпункт! — я сжала его нетронутое запястье, отчего он слегка заскрипел зубами. — Прости, не хотела больнее сделать. — послышался бег со стороны главного коридора.
Видимо, учителя и не успевшие уйти школьники ринулись на звук.
— Чёрт, прячемся, иначе нас за это привлекут! — шикнул Пятифан и быстро, несмотря на боль, повёл через другой коридор, где было ещё пусто. Когда же и там начали слышаться шаги, мы спрятались за тёмным углом. Проходящие, так торопясь на звук, даже не хотели смотреть в какие-то углы.
Так, петляя, мы и дошли до медпункта. Медсестры там почти никогда нет, так что я аккуратно убрала со своего запястье ладонь парня и сказала сесть на кушетку. Быстро найдя перекись, ватку и йод с пластырями, началась операция по восстановлению Пятифана.
— Сиди смирно. — макнула я ватку в перекись и, быстро выдохнув, принялась вытаскивать толстые куски стекла. Хулиган болезненно замычал. — Потерпи, или ты хочешь с этим стеклом к Антону пойти?! — раздражённо шикнула я, на что получила такой же раздражённый полукрик.
— И это твоя благодарность?! Если бы я просто отошёл, тебя бы тем камнем прибило! — я промолчала, да и он, кажется, понял, что переборщил. Больше он не возмущался, пока я доставала из его запястий стекло и проходилась перекисью. Лишь иногда из его рта выходило болезненное мычание.
— Спасибо, что прикрыл. Честно, не ожидала от тебя такого благородства. — усмехнулась я, на что парень просто фыркнул. — Ну, Пятифан, не так уж всё и плохо.
— Тебе легко говорить — не из тебя стекло доставали. — вновь услышав его недовольство, я с силой прижала ватку с йодом к его царапине, отчего он вскрикнул, резко схватив моё запястье. — Эй! — от такой сильной реакции я вздрогнула. Пятифан впился в меня взглядом, сжимая мою руку своей. — Не советую. Так. Делать.
Я замерла, а он продолжал смотреть на меня. Толи от не уходящего испуга, толи от чего-то другого, сердце быстро-быстро застучало, что, как мне показалось, он мог услышать. Секунды мне показались долгими минутами, перед тем как его рука отпустила моё запястье, а сам он отвернулся от меня, давая снова помогать.
Наклеив последний пластырь, я облокотилась о стену за спиной, пока парень осматривал работу.
— Ладно, пойдём. И так задержались. — спустя минуту встал Рома, но я его уже не услышала. Может, резкий прилив страха от такого происшествия наконец спал, а мозг захотел перезагрузиться, но только голова коснулась стены, как я сама погрузилась в недолгий сон.
***
— «Она серьёзно заснула?» — даже не поверил сначала Рома, но посмотрев внимательней, только убедился в этом. Видимо, сильно испугалась тогда. Ну конечно, не каждый же день в окно рядом кидают камни, словно так и объявляя немое объявление войны.
Её умиротворённое лицо… При виде него, в голове у Пятифана почему-то всё затихает. Любые мысли не хотят мешать ему и всё забивается лишь неловкими мыслями о спящей.
— Кому ж ты так насолила? — тихим, едва слышимым шёпотом спросил Рома, сам зная, что ответа никакого не будет. Он наклонился над ней, аккуратно протягивая свою ладонь к её лицу, желая коснуться её бледноватых и не раненых щёк.
***
Он не хотел признавать, но ещё в прошлом году, в седьмом классе, он невольно мог засмотреться на неё. Она всегда казалась не от мира сего. Вроде самая обычная стерва, которая, как и сам хулиган, завоёвывает свой авторитет запугиваниями, но видя, как она также защищает от других… Пятифан долго не мог смириться, что его кто-то заинтересовал. А ведь у него тогда ещё и девушка была!
Сразу после того, как они начали встречаться, Полина стала всё чаще таскаться за Ромой, виться рядом. Тогда же и стала проявляться её личина. Раньше Рома её видел красивой, нежной и заботливой, но именно она оказалась той лицемеркой, которая втайне смотрит свысока. Морозова лишь веселилась, нередко пытаясь показать их отношения напоказ. И это бесило, невероятно сильно.
Последней каплей стала сцена, после которой Рома за считанную минуту написал записку о разрыве и до самого начала восьмого класса не разговаривал с Морозовой. Тогда уроки уже закончились. Рома забыл свой рюкзак, а ведь именно там он прятал сигареты. Он почти дошёл до класса, как в тёмном углу услышал знакомый голос:
— Вы меня правильно услышали. Я хочу, чтобы и ноги её больше здесь не было. — это была Полина.
При этих её словах Пятифан, как крыса, не заглядывал за угол и облокотился о стену, незаметно подслушивая. Да, поступать так крайне неприятно, но тогда бы он не узнал то, что перевернуло его мнение о своей уже бывшей девушке.
— Варя Хромова. Вы наверняка о ней слышали. Мне нужно, чтобы вы её запугали, избили — что угодно!
— Полин, мы тебе, конечно, поможем. — с усмешкой сказал один из старшеклассников. — Но чего ты своего парня на побегушках не попросишь? Он ведь явно опаснее нас будет.
— А вот он об этом знать не должен! Просто сделай, как сказала, а половина оплаты будет после сделанного.
Рома слышал её ядовитый голос. Словно змея на его шее завилась и пыталась задушить. Его кулаки сжались от осознания, что его чувствами нагло играли. Но причём тут Варя? Эти девушки даже не пересекались толком. Но это неважно — в кармане Пятифана уже раскрылся его нож-бабочка.
— «Нужно остановить их.» — ему должно было быть плевать на то, что станет с Хромовой, но что-то сказало парню уйти и подождать компанию у выхода.
Зайдя наконец в класс, Рома заметил, как тема подслушанного им разговора закончила дежурить и уже уходила. В полном одиночестве. Она только на миг взглянула на пришедшего, после чего также молча зашагала в сторону раздевалки. На секунду Пятифан хотел остановить её, предупредить, но подумал, что не хочет слышать её колкости в свою сторону. Да и самой Варе будет лучше, если об этой ситуации она никогда не узнает. А с Полиной хотелось расстаться, что Рома, собственно, и сделал, вложив в висящий рюкзак Морозовой записку.
Уже у школьных ворот семиклассник вычислил ту уходящую троицу старшеклассников. Он знал их — они как-то хотели его позвать веселиться, но только Рома пришёл, как все в страхе разбежались. Репутация у Пятифана хромала, как бы смешно это не звучало в его голове.
Заведя троицу к повешенному, над которым спокойно стояло зелёное, готовящееся к лету дерево, у которого Рома приставил острие ножа к чужому горлу.
— Слышь, выполнишь то, что сказала Полина — я тебя лично в землю закопаю! — угрожал Пятифан именно главарю этой банды, остальные даже слово вставлять боялись.
— Д-да, хорошо! — при виде ножа и сурового лица парня помладше, старшеклассники даже не стали противиться его приказу. Только Рома отставил нож — они ринулись прочь, спотыкаясь о лужи и подхватывая друг друга.
***
Рома вышел всего на пять-десять минут, чтобы забрать и свои вещи, и Варвары. А когда вернулся, то Морозова замерла над дремлющей, словно думая задушить, пока та спит.
Заметив Пятифана, скрипачка ошарашенно попятилась назад, словно ничего не хотела делать.
— Я…Ты не так понял! — она не пыталась сдерживать крик. Её планами были снова как-то оправдаться, сделать вид, что ничего не было, но одно слово заставило её замолчать.
— Уходи. Если хотела снова с ней что-то делать, то просто исчезни. — холодным и злым взглядом оглядел Рома Морозову. — Это ведь ты кинула тот камень в окно, так?
— И что? — уже не скрывая призналась Полина. — Чем она заслужила вашу компанию?! Ты всегда был моим, и будешь! Я ведь знаю, ты ещё любишь меня, а она просто вертит перед вами хвостом! Она ваш враг — не я! — кричала она, на что Рома, сжав кулаки, замахнулся на одноклассницу, но вовремя остановился.
— Да ты что! — его остановил голос Хромовой, что даже не пыталась скрывать недовольство. — Значит, как подойти и сказать всё в лицо, то мы трусим, а подначивать других на пакости — можно? Ты ещё больше гнилая, чем я думала.
Полина явно была в бешенстве. Видя, у Ромы в руках её портфель, Хромова просто забрала его, собираясь уходить. Но на прощание захотелось добавить:
— Если так хочешь, чтобы я стала посмешищем, то пожалуйста, но знай, что так просто я это оставлять не буду. Я уже делала тебе предупреждения и это будет последним. Вздумаешь ко мне подходить, — на секунду остановилась Варя, заглядывая в яростные глаза скрипачки с раздражённым оскалом. — То уже ты не сможешь пару дней приходить в школу.
