***
Дверь распахнулась после первого же стука. Светло-карие глаза посмотрели неверяще, напугано, словно видя впервые. Она устремила взгляд на очерченную ореолом света фигуру в дверном проёме и неловко улыбнулась, чувствуя, как легко ломается эта хрупкая конструкция губ, скрипят шарниры, и ничего не выходит. - Ли, боже мой… - выдохнули ТК, обомлевшие. Смуглая рука втянула её внутрь, и тело подчинилось, как тряпичная кукла. Браун просто была рада оказаться здесь, оказаться с ними, единственным человеком, рядом с которым чувствует себя в безопасности. - Что с тобой случилось? Какого чёрта? – они отошли в сторону, ошарашенно осматривая девушку с головы до ног. – Ради всего, чёрт возьми, святого, ладно домашняя одежда, но где твоя обувь?! Синие глаза удивлённо расширились, не сразу понимая, в чём дело. Будто только что осознав себя, Ли осмотрела свою одежду – домашние шорты и футболку размера на три больше – и впервые почувствовала тяготящую боль в ногах. Носки были грязными и порванными в нескольких местах, а стопы ныли. - Оу. - «Оу»? Это всё, что ты можешь сказать? Выражение лица ТК омрачилось, когда кустистые брови нависли у переносицы. Они скрестили руки на груди, приобретая вид каменной глыбы, сейчас выглядя в разы выше и влиятельнее. Писательница втянула голову в плечи, не находя ни слов, ни хотя бы звуков в своё оправдание. Только нервный смех, как предатель, тихо вырвался изо рта, вызывая во взгляде напротив укоризну ещё большую. ТК приподняли очки, устало потирая глаза. Только сейчас Браун заметила следы беспокойства: краснота, синяки, ярко выраженные морщины и в целом общая помятость лица заставили её себя возненавидеть. - Да, - тем не менее выдавила из себя, цепляясь взглядом за что угодно, только бы не за резкий взор напротив. - И ты ехала так в машине, да? – прозвучало устало и разбито. - Да. Тяжкий вздох подобно камню скатился вниз. Они посмотрели на Ли без очков, щуря светло-карие глаза, глядя напряжённо, внимательно и крайне взволнованно. Словно решив что-то для себя, они отвернулись, возвращая очки обратно на место и стараясь вернуть взгляд более мягким, чем прежде. Невозможно злиться, когда волнение в разы сильнее. ТК осторожно взяли кисть руки Лилиан, потянув на себя. - Пойдём. Она напряглась, хотела дёрнуться, вырваться из, как показалось сначала, железной хватки, но, хэй, это же ТК, успокойся-успокойся-успокойся. Пальцы мягко оплетали кисть, совсем невесомо. ТК провели Ли на кухню, усадили на стул и, с секунду обеспокоенно смотря, словно она могла исчезнуть или сорваться, или сбежать, или – да что угодно, - отвернулись, включая электрический чайник. - Я сделаю тебе чай. Подкрепили они действия словами, стараясь уверить Браун в безопасности, что это всё ещё они, всего лишь они, и руки её могут прекратить дрожать, а пальцы – вжиматься в кожу, оставляя полумесяцы следов от ногтей. Писательница наконец подняла голову, осматриваясь. Вдвоём они находились в полутьме, освещаемые лишь светом настольной лампы, и каждая пылинка казалась маленькой вселенной, влетая в этот ореол. Окружение было старым, и она сравнила его с антикварным деревянным ящиком, когда-то вырезанным руками мастера, украшенным чудесным узором, но с которого давно сползла краска и щепки торчали в разные стороны. В этом месте не ощущалось следа ТК, будто бывали они здесь так редко, что помещение не успело его впитать. Съёмная квартира? Скорее наоборот: всё здесь указывало на то, что к этому месту они не имели никакого отношения. Как минимум до верху заполненная пепельница не вписывалась в атмосферу этого человека – Ли никогда не видела, чтобы они курили, и от табака не было даже нотки. Даже сейчас, если предположить, что нервы вынудили их приставить к губам фильтр, это казалось маловероятным – она просто в это не верила. Среди окурков углядывался остаток косяка, и это полностью отвадило её от подозрений. На кухонной тумбе, о которую опирались ТК, находились немытые кружки и опустошённая наполовину бутылка виски, что также не вписывалось. Просто не могло. Сощурив глаза, Лилиан присмотрелась: ободок кружки был вымазан в тёмной помаде, и вот по этому поводу она не нашлась, что и думать. Нет, это не моё дело. Я хочу тебе доверять, и кто ещё крутится вокруг тебя – не имеет значения. Кухню наполнил звук бурления воды в чайнике, и звук этот, высвободив воспоминания столь страшные, напряг едва расслабившиеся руки. Ванная – раковина – кран – вода – зеркало – «Я здесь». Она прижала ладонь ко рту, помотав головой на обеспокоенный взгляд карих глаз. Ей просто нужно было успокоиться, без лишнего шума, скулежа, так не вовремя вырывающегося из-за паники. Взор упал на окно, отделяющее их от тьмы за пределами дома, и тут же вернулся обратно к столу, к этой забавной потёртой скатерти, всяко лучше стекла и черноты, в которых могут показаться горящие голубые глаза, отразиться, уставиться. Околдовать. Никто не издал ни звука, пока чайник не закончил работу. В дрожащей тишине звеня кухонной утварью, ТК наполнили чашки, перенеся их на стол и садясь напротив. С этими очками в отсветах лампы они походили на следователя в допросной, и Ли действительно чувствовала себя виновной, готовой сознаться во всём. Что ж, пора начать исповедь. - Помнишь, я клялась, что если начну сходить с ума, ты узнаешь об этом первыми? Внезапно эта мысль девушку так развеселила, что смех вырвался совершенно неконтролируемо. Такая умора. ТК встрепенулись, раскрыли рот, силясь что-то сказать, но захлопнули, широко раскрытыми глазами наблюдая, как на лице человека, казавшегося им странным, но вполне адекватным, расцветает ломаная улыбка. - Да, - их голос дрогнул. - Я сошла с ума, - она резко выпрямилась, вскидывая руки вверх, имитируя эмоциональный конец самой задорной шутки в мире. ТК молчали. Внимательно вглядываясь в резкость движений, подрагивающие глаза, изломанные брови. Вид утопающего в собственном отчаянии. Они переживали – и боялись. - Что это значит? – пальцы ожили, изредка постукивая по столу. - Я без понятия, - силы улыбаться закончились, и лицо вновь осунулось. При всём желании и «таланте» Лилиан не знала, что сказать. «Дорогие ТК, ты немного ошиблись, но были крайне близки. Это не какой-то бродяга, решивший использовать апартаменты меж моими стенами как дом, а всего лишь кентервильское привидение. Думаю, стоит оставить его в покое. Кстати, не хочешь ли купить дом, в который я вгрохала все свои сбережения?» - Ли, что произошло? – спросили всё так же обеспокоено, но с большим нажимом. Девушка вспомнила череду событий. Как вернулась домой и тут же сдалась, упала у двери, поддалась паранойе, утопила её в алкоголе, осторожно, с медленно отступающим испугом пыталась жить свою жизнь как раньше, до этого страха, этих подозрений. И всё разрушилось вмиг. Интересно, игнорируй она очевидное и дальше, продолжай искать всему натянутые объяснения, как долго ещё продолжалась бы эта игра? Интересно, что это было – прятки, догонялки? - Мне кажется…ты были правы, - Браун сцепила руки в замок вокруг чашки – едва уловимое тепло показалось чем-то инфернальным после смертельного холода в конечностях. - В чём? Вместо ответа Лилиан завела руку за шею, потерев затылок, взъерошив волосы, будто это могло помочь собраться с мыслями. - Видимо, во всём, - хрипло прошептала, устало прикрыв глаза. – Знаешь, как это бывает? Ты просто живёшь, а потом кто-то указывает тебе на очевидные вещи, которые ты по глупости своей ну никак не замечал. – Чем больше слов – тем больше эмоций, и вот она уже не слышит свою речь, а только говорит и говорит, с каждым слогом повышая голос всё больше. – Я просто…пригляделась. Ну, знаешь, открыла свои слепые глаза и просто…чёрт возьми. Я не знаю, что это, или кто это, и это…это просто пиздец, ТК! Смотря на писательницу, вновь прикрывшую рот в попытке остановить поток слов, ТК почувствовали, как кровь отливает от лица. Широко раскрытыми глазами они смотрели, как Ли, эта странная – справедливо, - чертовски странная Ли, напуганная жизнью и людьми, но изо всех сил старающаяся верить в лучшее и продолжать пытаться – что бы она не пыталась, – напугана до смерти. Если ТК были правы и всё оказалось правдой… Осознав, они вспрыгнули с места, смотря на неё сверху-вниз, опёршись руками по обе стороны. - Боже, Ли, что произошло?! Лилиан вздрогнула, не ожидая такого напора, но полившиеся из синих глаз слёзы только подогрели расцветающий страх. - Я не знаю! Я просто… Может я просто много выпила! – Браун схватилась за голову, опуская лицо вниз. – Я просто заметила эти грёбаные цветы и всё пошло по!.. - Цветы? Какие ещё цветы? – пробормотали они удивлённо, пытаясь понять смысл этих слов. Это будет звучать безумно, уж это она была в состоянии понять. Безумно, бредово, несуразно, абсолютно чокнуто. Рассказывать о привидениях в 21 веке было приговором. И если бы ей сейчас сунули под нос бумаги из психбольницы, ей богу, она бы подписала. Надо было что-то придумать. … Но зачем? Это же ТК, те самые ТК, которые на протяжении недели выслушивали её бредовые идеи, наблюдали за работой, общались, приняли и беспокоились. Врать кому-то вроде них как предавать веру у креста. Нимб над головой этого человека никогда не позволял ей забыть, с кем имеет дело. Оттого и упасть в этих глазах казалось ещё страшнее. - Послушай, я… Лучше многое опустить. Так будет лучше. Для всех. В конце концов, у неё большой опыт в придумывании историй. - Цветы. Они…в какой-то момент просто появились, - неловко повела плечами Ли, и лицо ТК вытянулось так, будто они услышали самую идиотскую вещь в своей жизни. - Просто появились? И ты даже…не знаю, не заволновалась? - Я думала, их оставила Сара. Это давно случилось, ещё когда я только въехала, да и она подтвердила. И вот прошла неделя, а они…ещё там, ха-ха, - Браун боязливо подняла глаза, но по выражению ТК нельзя было понять, что они думают: считают слетевшей с катушек или вполне оправданно беспокоящейся. – Я легко забываю о подобных вещах. И вот спустя неделю подумала: хей, а почему бы и не прибраться. А они там, - уголок губ дрогнул, пытаясь натянуть эту глупую ухмылочку, но тут же рухнул обратно. – Уже другие. Смуглые ладони сжались в кулак. - Знаешь, я могла бы посчитать, что это просто очередной провал в памяти, если бы не одно «но»: я бы в жизни не стала собирать себе букет. И эти шорохи, и эти взгляды. На первом этаже самые хреновые окна в мире, и забраться в дом не составит никакого труда. Абсолютно. Это могли сделать в любой день в любое время, а я бы даже не заметила, потому что, ну, это я. Отведя взгляд, ТК сели на место, поджимая губы. А Лилиан всё продолжала, с каждым словом превращая историю в безэмоциональный монолог. Ведь половина правды – не ложь, верно? - До этого я…пыталась привести мысли в порядок, пожалуй. Мне стало немного нервозно после нашего разговора. Иронично, как быстро всё случилось, не так ли? – Браун вновь усмехнулась, на что получила лишь укоризну в карих глазах. - Было вино. Не сказать, что выпила много, нет, совсем нет. И…знаешь, всё было хорошо, пока не эти цветы и не эти шорохи, и вот я уже как умалишённая бегаю по всему дому, пытаясь выяснить хоть что-то, а затем пугаюсь до такой степени, что секунда – и еду в машине по лесу. ТК слушали молча, лишь стёкла очков мерцали в отсветах лампы. Они были напряжены, затаив дыхание, но тут резко выдохнули, разжимая кулаки, едва-едва касаясь пальцами безвольной ладони Лилиан. Их переполненный жалостью взгляд говорил о многом. - Спасибо, что приехала, - прозвучало по-доброму, с счастливым расслабленным придыханием, как у человека, впервые услышавшего хорошую новость спустя дни тяжкого ожидания. - Ты…веришь мне? – синие глаза уставились в шоке, недоверии, и рука по привычке дёрнулась подальше от самых даже лёгких касаний. - Разумеется. У тебя нет причин мне врать, ведь так? Благослови этого ангела, Господи. - Нисколько, – собственная ложь кольнула сердце. - Главное, что ты в безопасности и кто бы ни был тот ублюдок, мы его прикроем, - жёстко выдали они, выглядя крайне решительно. – И начнём с Сары, потому что она явно в курсе, что происходит. Серьёзно, обмануть тебя таким образом, зачем ей это нужно? И правда, зачем ей это было нужно? Лилиан подавила гневный рык. Какая же сука. - Думаешь, она за всем стоит? - Подозреваю. Я не совсем понимаю, зачем ей это нужно, но врываться в дом в твоё отсутствие и делать такие вещи в любом случае кажется странным, согласись. И если у неё могли остаться запасные ключи, ей даже окна не понадобятся. - Это какой-то пунктик? Продавать людям дом, а потом пытаться их оттуда выкурить букетиками? ТК задумчиво повели плечами, отводя взгляд. Эти рассуждения могли бы оказаться здравыми, если бы правда не была куда более безумной, отчего горло Браун сдавило невидимыми руками. Она не могла сказать, за кого её примут? Было бы здорово, действительно просто фантастически скинуть всё на Сару, эту невероятно подозрительную и странную Сару с этим её бегающим взглядом, откровенной одеждой, истерзанными в мясо пальцами, нервным смехом и паническим взором, но Ли то знала, что проблема куда глубже и находится куда дальше человеческого понимания. А если она…заманивает людей? Боже, да для чего? Надо остановиться, пока мысли не забежали дальше ритуалов и кровавых жертвоприношений. - Я ничего не понимаю, ничего, - Ли уронила голову на ладони. – В этом нет никакого смысла, если только она не с «приветом». - Мы вызовем полицию. - Полицию? Боже, ты серьёзно?! Да они и слову не поверят! - Ты хочешь заставить меня просто закрыть глаза на то, что кто-то в течение недели проникал в твой дом? Ли, это не шутки! Ты можешь быть в смертельной опасности! Даже если речь только о Саре, ты можешь быть уверена, что однажды она не придёт посреди ночи и не сделает чего-нибудь похуже?! – ТК развели руками, давая ей представление о размерах нависшей угрозы. Будто она не прочувствовала сегодня вес всей опасности у себя на плече. - Ты уже отговорила меня один раз, и вот, к чему это привело! – припечатали они правду, и Браун просто не нашлась с ответом. Её мысли метались. Боже, звать полицию на разборки с привидением? Тут нужны экстрасенсы, нет, экзорцисты. Никтонеповерит, никтонеповерит, и ТК не поверят. Она схватилась за чёлку, убирая ту назад, пытаясь этим действием выиграть время. Время на что? Очередную ложь, Лилиан? Недоправду. Да, она испугалась до смерти и проклинала себя сейчас за то, что втянула в это единственного человека, которому не всё равно, втянула в историю с неизвестной развязкой. - Я…а если я просто перебрала? – схватилась за последнюю ниточку, способную отвадить, но ТК лишь скептично выгнули бровь. - Ты сама в это веришь? Я – нисколько. Ты, конечно, странная, но не чокнутая, - они сказали это как всем известную истину, так чётно и ясно, без тени сомнения, что писательница и сама на мгновение поверила, что с ней всё в полном порядке. – Твоя безопасность имеет значение, и я не готовы рисковать, даже если дело просто в цветах. - Я не хочу втягивать в это тебя, - последняя попытка. - Ты останешься здесь, а я втяну в это полицию. Всё просто. - ТК, пожалуйста! – Браун вскочила, в порыве накрыв их ладонь своей, всего на секунду, но достаточную, чтобы выказать все мысли, всю признательность, беспокойство, мольбу. Это же ТК, ничего страшного, ничего страшного, ничегострашного. - Да как ты не поймёшь, ты правда можешь быть в опасности! Если это какой-то чокнутый бродяга, а если сталкер? Если так, то как долго он следует за тобой, не оставляя в покое здесь? А если Сара каким-то образом с ним в сговоре? Это не шутки, Браун! Боже, подумай! – внезапно повысили они голос, и девушка отскочила, как ошпаренная. Ножки стула жалобно проскрипели по полу, когда она чуть не сбила его. Сердце загнанно забилось от страха настолько глубокого, необъятного, вылезшего совсем не вовремя и спровоцированного человеком, от которого совсем не ожидаешь подобного. Лилиан разозлилась. И испугалась. Слишком часто ей приходилось сталкиваться с этим в прошлом, чтобы спокойно реагировать в ситуации, когда всё сознание ходит ходуном. Но это неправильно. Она не должна на них злиться. Они хотели, как лучше, а то, что было раньше, осталось в прошлом. Подавив отягощающую ярость, Лилиан открыла рот, дабы принести извинения, но ТК опередили её: - Извини, - они почти дотронулись до плеча рукой, но так и не решились коснуться даже края рукава футболки. Старательно отводя взгляд от испуганной девушки, ТК отвернулись, вновь сжимая кулаки, вспоминая, как в синих омутах блеснуло ощущение предательства. - Пожалуйста, не кричи на меня. Это правда важно. Давай… - голос на мгновение задрожал, и ей пришлось прочистить горло, чтобы звучать не настолько охваченной страхом, - давай мы просто поедем вместе. Позже. И если ничего не найдём и выяснится, что я ошиблась, мне показалось или, боже, возможно что угодно, то просто успокоимся. Хорошо? Несмотря на крики здравого смысла, ей казалось, что вернутся они на руины. Может, как раз этого и хотела всей душой. Чтобы некуда было возвращаться, а вся эта история оказалась просто выдумкой уставшего сознания. Однако, наверняка всё будет в порядке, дрянные цветы так же будут стоять в вазе – другие или те же самые (что совершенно не является подтверждением отсутствия или присутствия чего-то странного), – не раздастся ни звука, ни шороха, и всё будет абсолютно нормально. Как и должно быть в типичных фильмах о счастливой жизни. Без пистолетов в скрытой комнате, без дыр от пуль в стенах, без прожигающих затылок взглядов и без призрачного голоса. Абсолютно нормально. ТК просто вздохнут, развернутся и вернутся домой, а она зайдёт в проклятый особняк и вновь начнётся кошмар, дожидающийся только её присутствия. - Хорошо, - прошептали ТК. Они вернули взгляд с несмелой улыбкой, и Браун тоже постаралась улыбнуться. Получилась жалкая пародия. - Хорошо, - повторила. Они стояли в тишине какое-то время посреди мерцающего света старой лампы, пока ТК не выдохнули, произнося: - Можешь занять мою комнату. Я постелю в гостиной. Ли вздрогнула, услышав этот уставший голос. - Не стоит. Тебе на работу, а я… - она обняла себя за плечи, - вряд ли засну. За окном скоро начнёт грезиться рассвет. - Честно говоря, я тоже. - Тебе на работу. Извини, что так ворвалась посреди ночи, но тебе надо отдохнуть. - Спасибо, что пришла именно сюда. - Что? – встрепенулась писательница, не совсем поняв смысл фразы. - Спасибо, что доверилась мне, - они улыбнулись, так мягко и нежно, что Браун опять чуть не расплакалась, впервые от счастья за этот долгий, долгий день. - Будто могло быть иначе. Они уставились друг на друга, всё ещё посреди мерцающего света, танцующего на их лицах, за окном через пару часов багровое зарево зальёт крыши домов, а они улыбались, как последние придурки. - А-а… - ТК опустили глаза, но тут же вернули взгляд поверх очков, явно видя мир размыто, но получая некое облегчение от отсутствия чёткости в такой неловкий момент, - как насчёт приставки? Ли засмеялась, прикрывая рот рукой. Как ТК не понимали, до чего же сложно удерживать слёзы от их доброты? - Я за. Они направились в гостиную, оставляя нетронутый чай на столе, начиная подготавливать место для сокращения оставшихся часов, стараясь не вспоминать, что ждёт по их окончанию. В этот раз комната хранила куда больше следов ТК, чем предыдущая. Коробки от пиццы, приставка, несколько ярких браслетов на кофейном столике и стопки комиксов. Браун будто попала в подростковый сериал, но не имела ничего против, эти вещи были ей нисколько не чужды. И сами ТК смотрелись здесь органично, как на своей территории, бегали весьма расторопно, укладывая раскиданные подушки обратно на диван, сгребая грязную посуду на тумбочки, стараясь сделать всё быстро и чётко, надеясь, что девушка не заметит всего беспорядка. А ей нравилось. Вполне в духе свободного человека, не обременённого грузом чужого внимания и требований. - Присаживайтесь, миледи, - развесив плед на спинку дивана, вежливо указали на место ТК, приглашая её присоединиться. Ли рассмеялась наконец-то легко, ценя попытки ТК всеми силами выбросить из её головы память о кошмарах этой ночи. Было уютно и очень тепло, то ли от накрывшего плечи пледа, то ли от человека рядом, так чисто и искренне старающегося помочь. Они бросали друг на друга неловкие взгляды как подростки на первом свидании, отчего действительно ей становилось ещё лучше на душе. Ночные ужасы даже почти вылетели из головы, и наконец-то Ли не ощущала так привычного уже холода вокруг, означающего присутствие чего-то эфемерного, таинственного, пугающего. Сейчас обволакивало только долгожданное спокойствие, отчего слёзы хотели хлынуть благодарным потоком, и она осознала, что уже обожает всё в этой квартире, каждый сантиметр и каждый тёплый выдох друга, напоминающий о жизни. Рассуждать о жизни как о чём-то прекрасном и обыденном Браун давно уже разучилась, по-новому смотря на эти ощущения, не понимая, что и думать. Так непривычно. Многие рассуждении о близости к мёртвым теперь казались несусветной глупостью. Пока что, сейчас, когда ей так хорошо. А всё хорошее, к сожалению, рано или поздно заканчивается. - Итак, игра, – смущённо отстранившись от её плеча, дрогнувшим голосом сказали ТК, но не успели закончить, так как весьма неожиданный звук, услышанный из прихожей, их прервал. Поворот ключа. Раздался скрип двери и неровные шаги, каждый отбивающийся громким стуком каблуков, небывалыми усилиями кого-то старающиеся быть как можно тише, но увы. Женский голос проворчал что-то нечленораздельное, и звуки эти Ли показались настолько знакомыми, что лицо невольно скривилось. Этот человек был пьян, и одного этого было достаточно для зарождающегося омерзения. ТК виновато замялись, как это бывает, с изломанными бровями и глупой улыбочкой, молящей простить. - Люси, - будто извиняясь, прошептали они аккурат в момент, когда неловко шаркающая фигура добралась до гостиной. Блондинка впечатляющих форм объявилась в проходе, пьяно опираясь плечом о косяк. Одна бретелька её платья сползла вниз, открывая половину груди, которую едва прикрывали когда-то уложенные, но теперь растрёпанные во все стороны волосы. Плавающим взглядом она оглядела помещение, с трудом фокусируя его на диване. - Ох, и зачем я вообще старалась быть потише! - громко запричитала она, только завидев парочку. Не обращая внимания на них, девушка нагнулась, отстёгивая замки на туфлях, отчего юбка коктейльного платья задралась неприлично высоко. ТК не повели и глазом, когда же Браун смущённо опустила взгляд, вспоминая былую соседку по комнате в университете, а затем и Сару. Впечатляющие девушки её просто преследуют. - Задрот! – с укором крикнула Люси, указывая на ТК каблуком как дулом пистолета, затем закидывая туфли на плечо за ремешки. Добавить сигарету в пальцы, и она будет походить на звезду нуар-фильмов, страстную соблазнительницу, способную удавить этими самыми ремешками в постели. В голове писательницы пронеслась мысль, что как персонаж она действительно бы прекрасно смотрелась. - И тебе привет, - светло улыбнулись ТК и бровью не поведя. Единственная неловкость, испытываемая ими, это то, что Браун пришлось пересечься с Люси именно таким образом, и извиняющийся взгляд, кинутый ей невзначай, явно говорил об этом. - А э-это кто? – будто только сейчас заметив девушку за их плечом, блондинка сделала неловкий шаг вперёд. - А, это Лилиан. Помнишь, я рассказывал тебе? – Люси вопросительно выгнула бровь и надула и без того пухлые губы с размазанной красной помадой. – Мы встретились в архиве. Будто в светлой голове что-то щёлкнуло, Люси разочарованно взвыла в потолок и вернула недовольный взгляд к ним, указывая пальцем на джойстики в руках. - Боже, солнце, ты такие скучные, - вскинула руку вверх. – Ты привёли её играть в приставку, серьёзно? Серьёзно?! У тебя дико задротские прелюдии! - Люси! – резко крикнули ТК. Этот визг мог показаться выражением яростного гнева, если б лицо не было пунцовым, а руки резко не кинули джойстик на подушки. Больше было похоже на неловкую защиту. - Что? – девушка вскинула в непонимании руки, продолжая. – Если у тебя чешется в штанах, то будь добры делать это в своей комнате. - Люси! – вновь прикрикнули ТК с большим нажимом, двинувшись телом вперёд, опирая напряжённую руку о подлокотник. Должно было выглядеть угрожающе, если бы красное лицо не выдавало с головой. - То есть тебе можно на диване, а мне так нельзя? И на кухне тоже? Да определись уже, это ущемление прав! Лилиан не знала, стоит ли вообще напоминать о своём присутствии. Казалось, её друг вот-вот потеряет сознание от смущения и возмущения, а пьяная девушка всё продолжала раскидываться претенциозными фразами, и отвращение в писательнице росло всё больше и больше с каждым словом. Она пригляделась к очерченным подводкой глазам, вглядываясь в дрожащий неестественно расширенный зрачок даже для полутёмного помещения. Она под чем-то? Что ж, это многое объясняет. - Привет, милашка, - наконец обратила своё внимание на Лилиан Люси, подойдя чуть ближе. Если бы можно было раствориться в подушках, Браун обязательно воспользовалась бы такой возможностью. Вместо ответа Ли кивнула, но Люси и не нужен был её ответ – девушка прошла мимо, едва мазнув пьяным взглядом, направляясь к одной из дверей. - И потише, пожалуйста! – крикнула она напоследок, громко хлопая дверью, за которой тут же послышался звук упавших туфлей. Объявшая тишина внезапно опустилась, давая распробовать послевкусие контраста после фантастического появления Люси. ТК отчаянно уронили голову на ладони, прошипев из-за вдавившейся в переносицу оправы очков. Они шептали извинения, но Ли не особо их слышала, напряжённым взглядом буравя дверь, за которой скрылась девушка. Внезапно поднявшаяся волна ярости утихла так же незаметно, как и появилась, но противный вкус виски лёг на язык. Как и раньше, она пыталась себя убедить простыми словами: кто она такая, чтобы кого-то осуждать – но обескураживающее сочетание всех бесивших Ли факторов не давало напряжённым плечам расслабиться. - Оказывается, предполагаемые сталкеры с цветами не самая большая проблема, - попыталась отшутиться, когда ТК, всё ещё томатно-красные от громких заявлений Люси, наконец подняли взгляд,. - Я бы… - они прервались, кашлянув в кулак, - я бы предложили оставить их в твоём доме наедине, - они не смотрели в глаза, небывалым усилием воли отводя взгляд, едва ловя в поле зрения синеву омутов справа от себя. - Ха-ха, - рассмеялась Ли, отмечая для себя, как похожи ТК на неё саму в моменты переживаний. Интересно, их сердце отбивает такие же адские басы? У каждого этой ночью свои монстры, да? - Извини за это, - они размяли шею, наконец смотря исподлобья несмело, вновь радуясь расплывающемуся миру, спасающему от неловкости. – Это моя соседка, Люси. Она весьма…ну, ты видела. Честно, она не так ужасна, как может показаться на первый взгляд, дай ей протрезветь. - Не впервой, - ободряюще ухмыльнулась Браун. - О, так у тебя большой опыт. - Огромный, я бы сказала. - Ха-ха, - ТК скрестили ноги на диване, соединяя кончики пальцев рук, лишь бы те не начали отбивать очередной ритм. – Прости за это. Не думали, что она вернётся так рано. А это рано, - уточнили, указав на настенные часы, показывающие скорый рассвет. - Извиняться здесь я должна. - Сколько раз за сегодня мы друг перед другом извинились? - Где-то миллион, - задумавшись лишь на секунду, ответила она. - А ещё даже шести утра нет. Они улыбнулись друг другу, тоже очередной раз за ночь, и Лилиан подумала, что никакие соседки и другие мерзкие вещи не заставят её смотреть на этого человека иначе, чем сейчас: с бесконечной благодарностью, отдающейся в самое сердце, греющей руки теплотой и своеобразной любовью, которую, наверное, поймёт только она, очень странной и нетипичной, но умостившейся где-то в груди. И ни разу не была против. - Итак, игра? – ТК вернули в руки откинутый джойстик, и Браун подняла вверх свой. - Игра. А-а мы Люси не разбудим? - Уверяю, это абсолютно невозможно.***
ТК уже давно ушли, оставляя Лилиан наедине со своими мыслями. Отнюдь не радужными, как бы они не старались отстранить их как можно дальше. Как только за ними закрылась дверь, сердце сдавила тоска и ощущения окружившего холода, и вовсе не потому, что устрашающее нечто добралось до неё и здесь, а потому, что главный источник тепла покинул квартиру, едва часы перевалили за 8 утра. Она возненавидела эти часы. Убрав джойстики и тарелки с остатками завтрака – у ТК был невероятный талант к готовке, и она впервые за время в этом городе съела всё подчистую, – Браун направилась на кухню, дабы убрать относительный беспорядок. Это меньшее, что она могла сделать для, пожалуй, теперь уже лучшего друга. Пускай и единственного, но от этого их ценность только растёт. Закончив с посудой, девушка села на то место, куда вечность назад усадили её ТК, и зарылась носом в плед, окутывавший их на протяжении всей игры. И пускай от шерстяного ворса было слегка жарко, она не решалась оторваться от него надолго, словно от этого зависела жизнь. Синие глаза уставились на собственное отражение в окне, за которым на лёгком ветру шелестела листва. Никаких пугающих голубых очей. Ли прижала к себе ноги, превратившись в кокон из пледа и торчащей из него головы, представляя, что кто-то родной и знакомый обнимает её, лишь бы не касаться больше мыслями воспоминаний ночи. Разумеется, долго это продолжаться не могло. Как страницы книги, каждое событие пролистывалось с феноменальной скоростью, собирая разрозненные мысли в кучу, но, как бы ни хотелось их переписать на лучшую концовку, увы, в жизни так не работает. Лучше бы это просто была фантазия. Теперь же сердце успокоилось, панические мысли утихли, и Лилиан пыталась трезво оценить ситуацию, вглядываясь в слова на страницах с некоей злобой, будто что-то упускает. А ведь действительно. Страх – последнее, что ей следовало испытывать. В конце концов, сколько раз она бросалась громкими фразами о близости к пониманию смерти, не должна ли она в первую очередь оценить ситуацию со стороны тех, кто покинул этот мир много лет назад? Выходило довольно лицемерно, и ей стало тошно. «Пожалуй…потому что мёртвые мне гораздо интереснее живых. Многие вещи раскрываются с иной стороны, когда смотришь на них через призму тех, кто давно по ту сторону. Их истории, их взгляды...их кончины. Пожалуйста, пойми меня правильно». Она должна была понять. Обязана. В конце концов, Ли ведь обожала загадки. И пусть страх всё ещё жил, питаясь потаёнными опасениями, она готова была преступить его ради чего-то непонятного, но такого притягательного. Ведь это и правда глубоко личное. А ещё она действительно немного чокнутая. Глупо ожидать от живого понимания мёртвого. Каково существовать в замершем времени, в вечности без конца? Жгучий интерес к невыносимым страданиям по ту сторону. Ли прикусила костяшку пальца, поочерёдно перебирая подобные мысли. Что сделала бы она на месте привидения? Поймав себя на подобных рассуждениях, Браун прикусила палец чуть сильнее из-за вырвавшегося смеха – несмотря на прямое столкновение, это всё ещё звучало крайне неразумно, но она должна постараться. Никакой агрессии, никаких преднамеренных ужасов, за всеми действиями странного нечто углядывалась скорее неловкость и нетерпение. Но это если не брать в расчёт бесконечные ночные шорохи, морозящий затылок взгляд и вкрадчивый шёпот, так редко достаточно разборчивый. Прошу, заметь меня. Пожалуйста, я ведь здесь. Как быстро можно сойти с ума, не имея возможности жить? Браун пыталась найти происходящему оправдание. По правде говоря, если рассуждать логически – боже, я серьёзно употребляю это слово в таких мыслях? – никаких попыток действительно её напугать не было ни разу, кроме последнего момента, вызванного скорее её собственной яростью и порывом найти ответы. Только мягкая, тактичная подготовка. Сначала цветы – а ведь букет показался ей невероятно красивым, – затем отметки в блокноте – правильные, указывающие на ошибки, с буквами прыгающими, танцующими в разные стороны, но упорно выводимые дрожащей рукой, которой явно так сложно было удерживать ручку, – музыкальная шкатулка – что это было: ожидание, страдание, интерес? – записка в книге – никаких угроз, только похвала, явно не указывающая на ненависть к её персоне, – и наконец зеркало. «Я здесь, дорогая». Браун вздрогнула, воспроизводя этот шёпот у себя в голове. На последнем издыхании ли, в отчаянии, мольбе? Она не понимала, слишком силён был ужас. Но это было красивым завершением цепочки горячих признаний и просьб, услышанных ею каждую ночь сквозь сон. Такая история наверняка бы нашла свою популярность во времена, когда люди по всему цивилизованному миру прониклись мыслями о смерти и потустороннем. Но что изменилось? Почему предыдущие жильцы в панике покидали дом, оставив вещи хоть и не шибко ценные, но всё же, а ей пытались указать на безопасность? А, может, Ли просто принимала желаемое за действительное, и на самом деле мнимое ощущение защищённости было наиграно воображением, желающим ощутить себя исключительным, особенным. Слишком много загадок. Новоявленный детектив Браун надевает свою шляпу и мчится вперёд, дабы отворить с ноги двери зачахшего особняка. Лучше бы съездил в психушку, там ему и место. Лилиан не знала, что делать. Чем больше мыслей об оправдании произошедшего, тем сильнее зубы вгрызались в палец. Адекватные люди ведь так не делают, да? Они видят что-то ужасное, собирают вещи и уезжают, забывая о произошедшем, как о страшном сне. Предыдущие жильцы поступили правильно, и ей следовало бы последовать их примеру, но вместо этого Браун перебирала все возможные варианты, почему ей стоило бы вернуться. Стать частью чего-то необычного, почувствовать себя особенной или просто нырнуть с головой во что-то, выходящее за рамки типичных жизненных событий? Нет, это было нечто куда глубже и сложнее. Её тянуло к тайне. И, кажется, то, что жило в доме, прекрасно это понимало. Вновь это порой пугающее ощущение, на котором она ловила себя уже не раз: дрожащие пальцы, учащённое дыхание, порыв сорваться и побежать, нарастающий экстаз от всё большей туманной неопределённости, зазывающей в неё нырнуть, дабы всё разгадать. Как она это ненавидела и обожала одновременно. Нелогичное, пугающее, слишком остервенелое желание. Очередной раз буквально лезла на рожон. Как бы она ни отрицала, это и правда было глубоко личное. И ей определённо не хотелось втягивать ТК в эту идиотскую историю её собственных безумных порывов. Ещё раз глянув в окно, Ли приняла решение. Если ей и предстоит вернуться в чахлый страшный дом с привидениями, то сделает это сама, ни в коем случае не подвергая опасности самого драгоценного человека. В конце концов, она не могла быть уверена, что Каспер встретит нового гостя точно так же, с цветочками и милыми записками, а отказаться от этого смертельного зова было выше её сил. Да, действительно чокнутая. На удачу сумочка Люси как раз валялась у входа, очевидно, брошенная как ненужный груз сразу по приходу. Связка ключей нашлась довольно быстро среди мелкой косметики и помятых купюр. Смотря на дверь, единственную вещь, разделявшую с, вероятно, худшим решением в её жизни, девушка сглотнула, едва не отказавшись от него. Слишком страшно было ночью, но слишком сильнó нездоровое любопытство. После такого она обязательно запишется на ближайший сеанс к психотерапевту и потратит часы на вопросы о собственной адекватности, одновременно возвращаясь к таблеткам, дабы унять прыгающее настроение, заставляющее идти на столь разрозненные нелогичные шаги. По крайней мере, именно на это Браун скидывала причину такого поведения. Нормальные люди не бегут в объятия малознакомых привидений, они собирают вещи (а может даже не возвращаются за ними) и уезжают как можно дальше. Но она хотела, боже, так хотела понять. Что бы это ни было. Оставив на тумбочке у входа краткую записку: «Не хочу тебя в это втягивать. Извини. Ключи под ковриком», девушка натянула на ноги кеды ТК – гораздо больше её собственной ноги, но второй раз жать на педали ногой в носках перспектива не улыбалась, потом обязательно вернёт – и открыла дверь, едва не задыхаясь от страха. Просто переступить порог, и возврата не будет. Не будет его и на лестничной клетке, в дороге, перед разваливающимся крыльцом, не будет и в столь знакомой уже гостиной, и дыхание там наверняка перехватит обхватившим горло холодом, плавно перетекающим на плечи и обволакивающим всё вокруг. Пальцы задрожали на ручке двери, вцепившись мёртвой хватит употреблять это слово! хваткой. Ей так страшно. Она просто в ужасе. И в несущем вперёд вдохновении. Один шаг, и Ли отправляется обратно, туда, где ждут призрачные глаза.