***
Вэй Усянь постучался в кабинет племянника, он только прилетел из Центральных Земель, время перевалило за обед. — Привет, Цзинь Лин… — Дядя! Ты куда так быстро испарился! Да еще и на мече летал по башне! Мне на тебя слуги жаловались!… И вообще, ты чего такой потерянный и бледный? — Его нет, Цзинь Лин, я его потерял…. Он выбросил цянькунь… теперь я даже не знаю, где он, — опустив голову, произнес Усянь. — Кто — «он»? — пару секунд была тишина, — Подожди-ка… только не говори мне, что ты просрал дядю Цзяна! — негодовал племянник, — Как…? Как мы теперь его найдем на территории целого, блять, Китая? — Я не знаю, Цзинь Лин… — обреченно вздохнул Усянь, — Прости меня, я теперь не знаю, что делать… я шел по ложному следу. Я думал, что описываю Цзян Чэна людям, а они, оказывается, показывали мне на совсем другого мужчину. — Тц, ясно… Ну ты молодец, конечно. Я бы поругался на тебя сильнее, да вот только вижу, что тебе и так досталось, и ты уже все понял. Цзинь Лин распорядился о чае. И задумался, ведь он недавно видел кого-то похожего… Вот только кого? Он оглядел стол, чуть поворошил бумаги и нашёл среди них заказы на новые мечи. Он нахмурился и отыскал тот самый. «Точно! Этот мужчина! Неужели и правда я не ошибся тогда…?» — Что ты там увидел такое, Цзинь Лин? — Я? Да ничего, просматриваю финансовые отчеты. Все в порядке. — Помочь? — Нет, с этим я сам разберусь. «А что если это ОН? Я сегодня же загляну на тренировку старших.»***
Но его планам вновь было не суждено сбыться. Проклятый орден. И собрание Старейшин из-за новых реформ. Он задержали его на собрании. «Это ж как можно было размусоливать одну тему два часа??? Да еще и Вэй Усянь опять на поиски дяди удрал, и не известно, когда вернётся!» Он остановил служанку и поинтересовался, где сейчас заклинатель Чжи Люшен. Она немного задумалась и переспросила, как он выглядит. После описания она сказала, что видела, как он отбыл к себе домой. Цзинь Лин мысленно проматерился, у мужчины сегодня и завтра был выходной день, который заклинатели использовали, чтобы вернуться домой, к родным, если таковы жили далеко. Чаще всего, конечно, приезжали всей семьей поближе к Башне Кои, если члена семьи брали на службу в Орден. Кто-то отказывался от выходных в пользу денег, кто-то в такие дни бродил по городу, а кто-то развлекался. Он вернулся в свой кабинет и начал читать доклады. Однако, текст прыгал и не собирался в единую цепочку мыслей. Ему не сиделось на месте, а мысли то и дело уплывали к Чжи Чэну. «Чэну… он тоже Чэн… это совпадение? Один в значении чистый, другой в значении силы… и как я раньше этого не увидел? Хватит. Хорошо размышлять, где скользко, когда уже упал» — он рыкнул, отшвыривая бумаги, на глаза ему попалась просьба усмирить какое-то существо близь деревни Су. Точно. Вот на него он и отвлечется. Он выбьет из твари всю дурь и сразу успокоится. Он быстро вышел из кабинета, затем нахмурился и вернулся назад, сняв Саньду с полки. Он понятия не имел зачем его берет. Будто бы меч мог указать на своего владельца.***
… Это была очередная тихая деревушка, которую Чэн решил посетить в свои выходные. О происшествиях в этой деревне сообщила ему бабушка, которая жила по соседству с его домом в маленькой деревушке и всегда помогала ему: будь то информация о бушующей нечисти, или как вкуснее и экономнее сварить вкусную кашу. Она очень сильно попросила разобраться с нечистью в этой деревне, так как здесь жила её внучка. Чжи Люшен прилетел разведать обстановку, однако его меч все еще не был готов. Ну что ж, он уже привык к своему новому другу. Он достал меч и провел пальцами по железу. Он уже успел выяснить, что люди из деревни пропадали не просто так, к тому же тут было слишком тихо. Так же тихо, как когда они наткнулись на мифическую нечисть. Скорее всего в округе завелся ещё один огромный подземный червь, плюющийся темной энергией, но гораздо меньших размеров, если судить по той пустой норе, которую Чжи Люшен нашел недалеко от деревни. Цзян Чэн пытался придумать, как бы совладать одному с этой тварью, не призывая при этом адептов желтого ордена. Но вот только, как бы быстр и силен он не был, эту тварь должны убивать хотя бы двое. Один держит, другой атакует. Размышляя об этом он вышел к улочке рядом с домом, где его накормили, и наконец-то увидел причину всех бед местных жителей. Вдалеке рядом с кладбищем вовсю резвилась тварь, с удовольствием копошась в земле. Цзян Чэн решил оценить возможности, как к нему подобраться незаметно. Поглощённый размышлениями он поднял правую руку к подбородку, а левой подпер правую под локоть. Плащ он оставил в том доме. Все жители деревни попрятались или вовсе разбежались по другим деревням, так что скрываться больше не было нужды. На нем было надето то ханьфу, которое он носил в Центральных землях. Без вышивок принадлежности ордена, из сине-фиолетовой ткани, совсем другого оттенка нежели ткани Ордена Юньмэн Цзян. Этот цвет ему всегда шел и всегда ему нравился больше всех, а сейчас с такими глазами тем более. Его волосы были собраны по прежнему двумя косами в мальвинку, которая от лопаток превращалась в толстую косу. Длинная челка падала на лицо с одной стороны. За размышлением как же убить эту тварь, он не заметил, как к нему подошли. Цзян Чэн резко обернулся на фразу и широко распахнул глаза. — Молодой господин Чжи, — молодой человек в богатых одеяниях Сияния Средь Белых Снегов, с красными лентами, вшитыми в боевое ханьфу и такой же красной лентой в его высоком хвосте, закрепленным красивой золотой заколкой низко поклонился ему, — Вам уже что-то известно об этой твари? «Цзинь Лин! Но почему он кланяется мне?» Он с недоумением поклонился в ответ и поприветствовал: — Глава ордена Цзинь, рад вас видеть. Мне пока что ничего не известно о твари, кроме того, что вы можете сейчас видеть. Цзинь Жулань встал подле него, словно он был его соратником и с прищуром посмотрел на тварь, затем тяжело вздохнул и развеял молчаливую обстановку: — Как думаете из-за чего все эти твари начали массово выползать из своих нор, где провели время в спячке не одно столетие? «Он это спрашивает у меня? Где этого Вэй Усяня опять носит! Что на экзамене, что сейчас… Он же ведь не поссорился с ним… как тогда со мной…?» — ужаснулся Чэн. Он молчал какое-то время и размышлял, делая обстановку еще более неловкой. После чего он заговорил настолько спокойным тоном, что учитель Лань мог бы позавидовать: — Возможно, был очень сильно нарушен баланс сил Инь и Янь, и эти твари решили проснуться, чтобы восстановить этот баланс, сея хаос, разрушение и создавая озлобленных мертвецов. Наверное, строительство смотровых башен этому способствовало. Я думаю, это только начало, они проснулись один за другим, когда чаша весов перевесила до определенных значений, и я сомневаюсь, что они уйдут сами, когда этот баланс восстановится. Цзинь Лин повернулся к нему и пристально посмотрел на Чжи Люшена, чуть-чуть подумал, потерев подбородок, затем призвал меч из Цянькуня, сложив руками печать. После чего медленно протянул этот меч Чжи Чэну. Цзян Чэн заметил движение сбоку от него и отвернулся от твари, посмотрев на племянника, который протягивал ему… Чэн в ужасе отступил на один шаг и побледнел. «Как??!?! Он что, догадался?!?» — Господин Чжи, возьмите, у меня нету с собой другого меча, сейчас вы будете гораздо полезнее с хорошим артефактом в руках. Я знаю, Саньду может вообще никого не послушаться. Но хотя бы попробуйте. Чэн тяжело сглотнул и протянул дрожащую руку к ножнам меча. Он взял меч в руки. Сердце застучало, как бешеное. Он глубоко вдохнул и задержал дыхание, касаясь рукоятки. «Ну здравствуй, Саньду». Меч отозвался и поделился своей энергией. Чэна чуточку тряхнуло от этого давно забытого чувства. Благо Цзинь Лин всего этого не видел и внимательно следил за тварью, а затем и вовсе подошел к ней по ближе. Чэн прикрыл глаза от эмоций, извлекая радостный меч. Это очень будоражило, кончики пальцев покалывало от энергии меча, а все тело покрылось мурашками. Он не был уверен, что сможет его вот так просто вернуть обратно без всяких сожалений после ночной охоты. — Можем попробовать ту стратегию, которую я предложил в прошлый раз, если у Главы Цзинь, конечно, нету такой же темной энергии, которой убили такую же тварь больших размеров. Цзинь Лин подавил желание цокнуть и просто пристально покосился на заклинателя, как бы прося его больше не поднимать ту тему. «Если это дядя, то он и сам должен понимать, что это не нужно лишний раз упоминать…. Стойте… если это Дядя, то он видел Вэй Усяня и его игру на флейте?? Он же его узнал, да? Да, ведь? Точно, Вэй Ин говорил об этом, он даже спрашивал в лоб, знает ли он, кто на самом деле Мо Сюаньюй, и он кивнул, вот жесть! Но.. почему он тогда скрывается? За ним следят?» — Господин, Чжи, я бы хотел после этого боя сопроводить Вас до вашего дома. «Если за ним следят, будет глупо делать что-то подозрительное на открытой местности, нужно увести его в более безопасное место. Этот взгляд, почему я не заметил его раньше? О, дядя, ты очень любишь свой меч» — Любопытно, зачем Главе Ордена понадобилось тратить на заклинателя свое личное время? — Хочу убедиться, что вы хорошо устроились, и ни в чем не нуждаетесь, вы же только недавно поселились на территории Ордена Ланьлин Цзинь. Бой с этой тварью выдался тяжелым, но тварь была убита. Однако Цзян Чэн сломал тот не именной меч, втыкая его в тварь и спасая этим племянника от атаки. Он машинально вытащил именно его, т. к. он висел на том же месте, в отличие от Саньду. Когда это случилось, он даже застыл на мгновение, позволяя существу хлестануть хвостом по нему, отбрасывая его к племяннику. Он знал, что меч слабый и по отношению к нему, и по отношению к твари, поэтому всегда старался аккуратное его использовать, но сейчас он сработал на рефлексах. Когда дело касалось Цзинь Лина, Цзян Чэн действовал всегда быстро и не думая о себе. К тому же этот пропущенный удар... Одно ребро явно треснуло, так что после того, как А-Лин его поймал, он откашлялся кровью. Кажется племянник пришел в ужас от этого. А Цзян Чэн мысленно усмехнулся, увидев его же, 10-ти летнего, зареванного, когда дядя прилетел с прошитым насквозь боком после спасения адептов с ночной охоты или тогда, когда он медленно помирал от искажения Ци и бедный маленький А-Лин просто не знал, чем может помочь своему дяде в очередном приступе. Чэн тряхнул головой, и наваждение спало. Перед ним вновь стоял Глава Ордена Цзинь. «Теперь я для тебя никто, А-Лин, почему ты переживаешь?» Но сказать этого вслух он уже не мог, рана давала о себе знать. Так что Цзинь Лин быстро остановил ему кровь духовной энергией, кивнул ему, и они вновь полезли в атаку. Цзян Чэн же достал Саньду. Он и сам знал, что у его меча очень своенравный характер, этот меч всегда начинал проявлять этот характер, когда его брал кто-то помимо Цзян Чэна, но его он всегда слушался. А еще этот меч очень не любил, если за ним не ухаживали постоянно. Иногда Вэй Усянь смеялся над этим, говоря: «Какой хозяин, такой и меч. Вы оба слишком придирчивы». Цзян Чэн всегда бесился от этого и отвечал ему: «Да, зато вам бы следовало быть чуточку поразборчивее вдвоем!» Цзинь Лин все время обеспокоено оглядывался на него и понимал его даже без слов. Он просто знал, как его дядя всю жизнь сражался и чувствовал куда и как он ударит. Честно говоря, ему хотелось отдать дяде еще и Цзыдянь, тот бы справился с ним лучше, но это выглядело бы совсем подозрительно. Осколки безымянного меча все еще были внутри твари и ранили ее при каждом движении еще сильнее, уходя вглубь. Тварь стала медлительнее. В конце концов Цзинь Лин связал ее Цзыдянем и Цзян Чэн отправил в полет Саньду, пронизывая ее насквозь в ту же дыру. Как только тварь умерла, Цзинь Лин свалился на землю без сил. А Цзян Чэн вновь закашлялся и привалился к дереву. Сейчас сам его поднять он не сможет. Так что он оторвался от дерева, зашипев от боли, и пошел в деревню за помощью.***
Цзинь Лин очнулся уже в комнате, совсем рядом с ним спал на кресле перебинтованный Чжи Люшен в нижних одеждах без ханьфу, накрытый каким-то пледом. В комнате витал запах кровоостанавливающих и заживляющих трав. На тумбе лежало два меча: Саньду и Суйхуа. А так же на тряпице лежали рукоять и осколки третьего меча, которые уже кто-то достал из твари и заботливо вымыл. На ширме висела их пыльная одежда. Цзинь Лин еще раз присмотрелся к Чжи Люшену и улыбнулся. Сил все еще было мало, и чертовски хотелось спать, а все мышцы ныли от сильной нагрузки. Он подполз на кровати к креслу, наклонившись ниже, он в пол голоса произнес: — Дядя…