Маленькое Солнце для мёртвого бога

       Лань Чжань никогда не мог спокойно спать, зная, что его супруг находился в гуще сражения. И пусть тот не вступал в битву сам, но всякий раз возвращался мрачным и уставшим, подолгу молчал и играл на флейте одну и ту же мелодию, сидя в окружении кроликов, дабы хоть немного восстановить душевное равновесие после всего увиденного. В такие моменты Вэнь Цин и Вэнь Нин старались оставаться в стороне, не мешая богу мёртвых приходить в себя. И лишь Лань Чжань без страха и опасений всегда приходил и молча обнимал любимого, даря ему столь необходимую поддержку. В такие минуты они оба всегда молчали. В словах не было нужды. Требовалось лишь тепло близкого человека рядом. Однако до возвращения Усяня он традиционно отправился медитировать на Луаньцзан, чтобы собраться с мыслями. Так было проще терпеть вынужденную разлуку: Лань Чжань не знал, почему даже несколько часов вдали от Вэй Ина заставляли его нервничать и тревожиться. Так повелось с самого детства, и он просто привык, не ища причины собственных чувств. Чего юный заклинатель предвидеть не смог, так это появление на Луаньцзан старшего брата, решившего последовать за ним, нарушив уединение, столь необходимое для медитации. — Поразительно, как тебе удалось так быстро очистить эту гору от всех тёмных тварей! — восхищённо проговорил Сичэнь, удивлённо оглядываясь по сторонам. Он не ощущал и следа тёмной энергии, прежде надёжно опоясывающей всю гору. Пусть раньше он и не бывал на Луаньцзан, но был наслышан о том, насколько страшным и опасным являлось это место, которого боялись даже сильные и опытные заклинатели, предпочитая обходить проклятую гору стороной. — У меня хорошие учителя, — равнодушно пожал плечами Лань Чжань. Он не считал сделанное им каким-то подвигом, лишь тренировкой: прежде гора была запечатана и не вредила другим. А теперь… в общем-то и пользы никакой не приносила. Луаньцзан просто стояла там же, где до этого находилась веками, и никак не влияла на жизни обычных людей. Да и чего бы он смог добиться без помощи других? Вэнь Нин и Се Лянь научили его сражаться, Вэнь Цин обучила филигранному контролю над собственной ци, а Вэй Ин… рассказал всё, что знал, о тёмных тварях и подарил уверенность в собственных силах. Если бы не наставники и супруг, он бы ничего не добился. Юный заклинатель привычно сидел на своём любимом месте на краю обрыва, задумчиво глядя вниз. Брат присел рядом с ним, но смотрел исключительно на Лань Чжаня, ища в нём сходство с тем маленьким мальчиком, которого знал прежде. Искал, но не находил: перед ним сидел не робкий ребёнок, старательно следующий правилами и скрывающий любые эмоции, а одарённый заклинатель, знающий себе цену. — Как ты жил все эти годы, А-Чжань? – вдруг поинтересовался Сичэнь. Впервые за несколько дней проживания в одном поместье. — Сначала мы жили в Небесной столице, — тихо проговорил Лань Чжань, вспоминая славные годы, проведённые среди небожителей, когда он искренне ревновал Вэй Ина к каждому, с кем тот заговаривал, чем веселил всех небесных чиновников. – Затем перебрались сюда, чтобы тренироваться и помогать людям, — ответил он, сделав вид, что не до конца понял суть вопроса. Делиться тем, что скопилось у него на душе, не хотелось. Да, много лет назад они с братом были близки, но то время ушло безвозвратно. Или они стали чужими ещё в тот момент, когда Хуань согласился с решением дяди и умолчал о смерти их матери, предпочтя молча наблюдать за страданиями младшего? — Я не об этом, — запротестовал Сичэнь, неудовлетворённый подобным описанием жизни, желая узнать больше. – Скажи, ты счастлив? — Только рядом с ним, — просто ответил юноша так, будто его спросили, дышал ли он. А для него Вэй Ин действительно был подобен воздуху. Даже сейчас, зная, что возлюбленный вот-вот вернётся, Лань Чжань ощущал тяжесть в груди из-за вынужденной разлуки. Ожидание всегда тяготило его. — И господин Вэй тебя ни разу не обижал? – осторожно уточнил Сичэнь, за что получил в ответ такой взгляд, будто спросил величайшую глупость в мире. Возможно, так оно и было. – Я понял, — примирительно произнёс он, неловко улыбнувшись. – Но как вы встретились? – полюбопытствовал он, не понимая, как его маленький брат смог привлечь внимание божества. Или как это когда-то давно удалось их матери… — В день, когда ты заболел, и я отправился к маме один, с ней был Вэй Ин, — коротко пояснил юный заклинатель, не считая нужным подробно описывать ту судьбоносную встречу. — После этого он несколько раз появлялся лично, но чаще приглядывал за нами из тени. — Из тени? — удивился Лань Сичэнь, силясь представить, сколько раз он мог встречаться с Вэй Усянем, сам того не замечая. — Он же небожитель, — пожал плечами Лань Чжань, напоминая об очевидном. — Как ты сам жил все эти годы? – спросил он, практически не сомневаясь в чужом ответе. — Как в клетке из правил, из которой невозможно выбраться… — вздохнул Сичэнь, продолжив разглядывать брата. Тот возмужал и более не выглядел зажатым и скованным рамками запретов. Его глаза сияли, как бывало только во время редких встреч с матерью. — Ты изменился, — заметил он, понимая, что и сам все эти годы мог бы жить рядом с настоящим небожителем, тренироваться под его руководством и вырасти по-настоящему сильным и одаренным заклинателем, которым восхищались другие. Однако его бросили в Гусу Лань, не дав шанса начать новую жизнь… Вздохнув, наследник ордена отбросил неприятные мысли из головы и попытался улыбнуться. — Но, раз ты по-настоящему счастлив рядом с господином Вэем, я рад, — кивнул Сичэнь. Эти слова дались ему непросто, ведь… как он мог радоваться, когда его самого оставили с дядей и Старейшинами? А ведь он тоже мог бы жить в Илине в поместье Вэй Усяня… Заклинатель покачал головой, вновь отгоняя непрошенные мысли о том, как бы всё могло сложиться, если бы двенадцать лет назад бог мёртвых забрал его с собой. Он тоже мог бы быть счастлив. И свободен… Пока Сичэнь был занят собственными мыслями, к Лань Чжаню приблизилась бабочка-вестница, сообщившая, что супруг вернулся домой. — Нам пора, — коротко сообщил юноша, поднимаясь со своего места. Пусть у него не получилось помедитировать, он был вполне доволен тем, что наконец поговорил с братом. Им уже давно следовало поговорить по-настоящему…        К моменту возвращения братьев в поместье уже царила суматоха: помощники бога мёртвых осматривали юношей, прибывших из ордена Юньмэн Цзян, Сюэ Ян в спешке подготавливал комнаты для новых гостей, Лань Цижэнь, в сопровождении молодого адепта, Су Шэ, расспрашивал юношей о резне в Пристани Лотоса. Остальные выжившие заклинатели из Гусу Лань были заняты медитацией и восстановлением сил где-то в саду, никому не мешая и не привлекая к себе внимания. Это делало их присутствие почти терпимым. — Эти псы Вэнь заявились к нам под покровом ночи! – эмоционально рассказывал Цзян Ваньинь, сжимая руки в кулаки. – Требовали позволить им устроить надзорный пункт в Пристани Лотоса! – воскликнул он, вспоминая, с чего началась атака. — Какая дерзость! – согласно кивнул Лань Цижэнь, поглаживая свою бородку. У него в голове не укладывалось наглость, которая сопровождала очередной акт агрессии Вэней. — Вы отказали им, молодой господин Цзян? – мягко поинтересовался Сичэнь, приблизившись и вступив в разговор. Лань Чжань остался в стороне, задумчиво разглядывая происходящее. Судя по всему, вопреки собственной политике невмешательства, его супруг всё-таки помог чужакам выжить и добраться до Илина. И это не могло не согревать его сердце, в очередной раз убеждая, что бог мёртвых гораздо добрее и милостивее, чем пытался казаться для других. — Разумеется! – поспешно кивнул Цзян Ваньинь. — Как же вам удалось выжить? – уточнил Сичэнь, рассматривая растрёпанных и уставших молодых людей. Он бывал в Пристани Лотоса, а потому знал, как тяжело скрыться оттуда незамеченными. Гораздо труднее, чем из Облачных Глубин, спрятанных в горах, где очень легко затеряться и скрыться от преследователей. — Матушка усадила нас в лодку и отправила вниз по реке, — вздохнул наследник ордена, опустив взгляд в пол и сильнее сжав кулаки. – К тому моменту, как мы смогли освободиться от удерживающих нас пут, оказалось, что нашу лодку захватили речные гули, которые не отставали, пока не вынесли её на берег поблизости от Илина… — пояснил он. «Речные гули? – удивился Лань Чжань. – Значит, Вэй Ин действительно помог им спастись…» — Какое необычное поведение для тёмных тварей, — хмыкнул Су Шэ, без особого интереса слушавший о чужих горестях. Тот оказался одним из немногих молодых адептов, которые покинули Облачные Глубины. И был самым раздражающим из них. И из всех людей, которых знал Лань Чжань. — Что же в нём такого необычного? – усмехнулся Усянь, стремительно входя в главный зал и занимая своё место за главным столом. – Даже тёмные твари не слишком довольны происходящим, потому что не желают делиться собственной территорией… За ним тенью прошмыгнул Сюэ Ян, всегда откуда-то знающий о том, когда господин возвращался домой, и поставил перед ним подготовленный чайный набор. Бог мёртвых благодарно улыбнулся мальчику, принимая пиалу с горячим чаем, и жестом руки отпустил его. Лань Чжань занял привычное место за спиной возлюбленного, сложив руки за спиной. Все присутствующие обратили внимание на небожителя, расслабленно и по-хозяйски взирающего на остальных. В свободной руке он задумчиво вертел свою бамбуковую флейту. — Господин Вэй, — приветственно кивнули заклинатели из Гусу Лань, которые за время совместного проживания стали чуть лучше скрывать своё недовольство и непочтительное отношение. По крайней мере, никто кроме небожителя не замечал их истинных чувств. Новоприбывшие лишь удивлённо воззрились на хозяина, не зная, чего от него следовало ожидать. — Господин Цзян, — мягко протянул Усянь, разглядывая спасённого им юношу. Увиденное ему не слишком нравилось. – Рад, что вы успешно добрались. Надеюсь, сопровождающие, которых я с вами отправил, не доставили хлопот вам и вашим спутникам? – поинтересовался он, хотя явно уже знал ответ. — Вы способны приказывать речным гулям, господин Вэй? – удивился Цзян Ваньинь, поражённо разглядывая хозяина поместья. – Но как это возможно? — Пожалуй, о некоторых вещах праведным заклинателям лучше не знать, — улыбнулся бог мёртвых, опасно сверкнув алыми глазами, которые почти сразу же вернули привычный стальной цвет. — Но ведь с такой силой легко можно быстро и без лишних потерь остановить псов из Вэнь! – невольно воскликнул Цзян Ваньинь, мгновенно оценив перспективы использования подобного могущества. Усянь не удостоил его ответом, хотя очень хотел. Однако рука Лань Чжаня, мягко опустившаяся ему на плечо, успокоила его и усмирила гнев. Супругам не требовалось даже смотреть друг на друга, достаточно было лишь пары жестов, чтобы прийти к взаимопониманию. — Если ты был там, то мог бы и помочь! – растеряв всю вежливость, откровенно злился Цзян Ваньинь, осознавший, что незнакомец наверняка был неподалеку от Пристани Лотоса, раз заметил их лодку и что-то приказал речным гулям. Усянь закатил глаза. Именно поэтому он не любил проявлять себя перед смертными: всякий раз следовали одни и те же упрёки в его безучастности и отсутствии помощи. Для людей не имели никакого значения правила, установленные для небожителей. И они никогда не задумывались о том, что уже получили помощь. Им всегда было мало… «Он говорит в точности как дядя», — вздохнул Лань Чжань, незаметно погладив плечо супруга кончиками пальцев. — А, может, ты такой же, как эти псы Вэнь? – тем временем продолжал распаляться наследник Цзян. Цзыдянь на его пальце искрился, демонстрируя гнев хозяина. Такой дерзости небожитель стерпеть уже не смог. Резко поднявшись со своего места, он приблизился к зарвавшемуся юнцу и отвесил ему хлёсткую оплеуху. Впрочем, контролируя свою силу, чтобы ненароком не убить заклинателя. Звук пощёчины эхом разнёсся по помещению. Все присутствующие замерли. Все разговоры мгновенно прекратились. — Неблагодарный мальчишка! – прошипел Усянь, схватив Цзян Ваньиня за горло и ощутимо его сжав. – Как смеешь ты в чём-то упрекать того, кто согласился тебя приютить, не требуя ничего взамен?! Не узнав, кто перед тобой, ты смеешь кричать и что-то требовать от меня? Я Старейшина Илина Вэй Усянь и не потерплю подобного отношения в собственном доме! – зло цедил он. Глаза вновь полыхали алым пламенем. Волосы шевелились, подобно змеям. Вокруг клубилась тёмная энергия, причиняя дискомфорт всем присутствующим. Внешний вид Вэй Ина не мог не напугать остальных: Су Шэ быстро выскочил из зала, адепты Цзян тоже невольно отступили к выходу, а остальные прижались ближе к стенам помещения. Лишь Лань Чжань невозмутимо стоял на своём месте, спешно размышляя, как же успокоить разгневанное божество. — Не знаешь об уважении, значит, не достоин чужой милости! – Усянь разжал руку на чужом горле, позволяя упавшему на пол мальчишке сделать несколько вдохов и откашляться. — Вэй Ин, — прошептал Лань Чжань, обняв тяжело дышащего супруга со спины. – Оставь его… Он лишь глупый напуганный ребёнок, — прошептал он. Это могло бы прозвучать смешно, учитывая, что Лань Чжань был едва ли на год старше Цзян Ваньиня. Однако заклинателям и помощникам бога мёртвых было не до смеха. Небожитель прикрыл глаза, сосредотачиваясь на касании тёплых ладоней мужа. Когда он открыл их вновь, то снова был спокоен. Тёмная энергия рассеялась. — А-Нин, А-Цин, как закончите с осмотром, выгоните их всех. Старейшина Илина более не принимает гостей, — приказал он. – Не желаю видеть здесь вечером посторонних, — заявил он, намекая также и на заклинателей из Гусу Лань. – А-Чжань, идём… — позвал он, и потянул супруга за собой. — Будет исполнено, господин Вэй, — почтительно поклонилась Вэнь Цин, всегда демонстрирующая безукоризненную вежливость при посторонних. Быстро взяв себя в руки, она бросила короткий взгляд на брата. Тот также быстро отошёл от вспышки чужого гнева, и теперь с неодобрением глядел на гостей, расстроивших небожителя. Пусть Вэнь Нин и знал, что Усянь очень отходчивый и быстро забывал любые оскорбления в свой адрес, он не мог не переживать из-за того, что в последние недели тот стал мрачнее… А ещё чаще случались кратковременные вспышки потери контроля, что было опасно для других. — Вы не оценили г-гостеприимство г-господина Вэя, — вздохнул Вэнь Нин. – Г-господа Лань, п-прошу вас с-собрать вещи и п-покинуть наш дом вместе с г-господами Цзян. — Почему из-за одного невоспитанного мальчишки мы все должны уходить? – разозлился Лань Цижэнь, не желавший терять бесплатный ночлег. — Вы всё это время вели себя не лучше, — отрезала Вэнь Цин, также подмечавшая минимальные изменения в поведении бога мёртвых. Тем временем юные адепты Цзян поражённо перешёптывались между собой: — Неужели это и был тот самый Старейшина Илина? – удивлялся один. — Но он же давно мёртв! – возражал другой. — Нет! Это точно Старейшина Илина! Он управлял тёмной энергией и речными гулями, — возразил третий. Никто и не заметил, как Лань Сичэнь, оставшись в стороне, задумчиво глядел вслед брату и Усяню, мрачно размышляя о том, что прежде не видел никого прекраснее, чем небожитель в гневе…       Ворвавшись в собственные покои, Усянь тяжело опустился на постель, закрыв лицо руками. За прошедшую ночь он устал. Так сильно устал, заботясь о душах погибших в Пристани Лотоса… Небожитель надеялся, что дома его ждал покой, но наглый невоспитанный мальчишка вывел его из равновесия. Будто бы прежде оно было недостаточно шатким… — Вэй Ин, — тихо позвал Лань Чжань, плавно опустившись перед супругом на колени. Аккуратно отведя руки любимого от его лица, он осторожно заглянул ему в глаза и улыбнулся, пытаясь приободрить его. – Зачем рассказал им, что ты Старейшина Илина? Сам он уже давно знал правду из дневника Лань Аня. Да и возлюбленный однажды рассказывал ему о событиях, предшествовавших его вознесению. Однако раскрывать своё имя перед другими заклинателями было опасно – именно по этой причине брат и сестра Вэнь давно назывались фамилией Вэй, не желая иметь какого-либо отношения к ордену, много десятилетий назад обрёкшего их на смерть за инакомыслие и нежелание отказываться от пути целителей ради мечей. По той же причине они не раскрывали правду об их свадьбе среди людей, позволяя жителям Илина думать, что где-то в особняке проживала юная госпожа Вэй, которая была настолько красива, что для общественного покоя её приходилось скрывать. — Потому что такие как Цзян Ваньинь понимают только силу, — недовольно хмыкнул Усянь. – А кто для праведных заклинателей может быть сильнее и страшнее, чем ужасный Старейшина Илина, которым пугают маленьких детей? – слабо улыбнулся он. — Вздор! – покачал головой Лань Чжань. – Нет человека добрее и прекраснее тебя. Даже если ты пытаешься казаться злым, — честно сообщил он, понимая, что супруг легко мог бы выгнать из поместья всех прямо сейчас. Но нет, он позволил оказать помощь раненым и собрать вещи остальным. Дал время поразмыслить о дальнейших действиях. Наверняка и денег с собой в дорогу вручил бы, а, возможно, и вовсе договорился бы с постоялым двором семьи Фэй, чтобы они приняли заклинателей у себя. — Ох, А-Чжань! – на сей раз улыбка Усяня была намного теплее и искреннее. – Однажды моё слабое сердце не выдержит, — вновь улыбнулся он и склонился за поцелуем к родным губам. А Лань Чжань потянулся к нему в ответ, толкая любимого и заставляя лечь на их постель. Он отвлекал возлюбленного поцелуями, нежными касаниями, укусами и бесконечно наслаждался их близостью и обоюдной страстью, лаской вышибая все дурные мысли из головы и успокаивая…        … Пару часов спустя, когда страсть уступила ленивым объятиям и нежности, юный заклинатель одной рукой крепко прижимал к себе обнажённое тело бога мёртвых, второй невесомо поглаживая его по волосам. — Вэй Ин… — негромко проговорил он, не зная, как преподнести собственное решение, от которого болело и разрывалось сердце. – Брат сказал, что ордена, пострадавшие от тирании Цишань Вэнь, собираются в Нечистой Юдоли для планирования войны, — начал объяснять Лань Чжань. – Я тоже хочу отправиться туда, — просто и без прелюдий заявил он. Так было проще, чем долго и витиевато подбирать фразы. Небожитель дёрнулся, резко освобождаясь из объятий. — Что?! – не верящее выдохнул он, одним быстрым движением прижав мужа к постели за плечи. – Это шутка?! – с надеждой спросил Усянь, прекрасно зная, что его А-Чжань абсолютно не умел шутить и всегда оставался серьёзен. – Я не отпущу тебя на войну! – запротестовал он, пресекая любые попытки собеседника пошевелиться и вырваться из цепкой хватки. — Вэй Ин… Ты же говорил мне, что нужно жить, помогая людям. Так, чтобы в сердце не осталось места для сожалений, — напомнил Лань Чжань то, чему его учили годами. И он искренне верил в это. Юноша больше не пытался вырваться или отстраниться. Лишь смотрел прямо в глаза возлюбленного, нисколько не сомневаясь в своём решении. И пусть его печалила перспектива скорой разлуки, юный заклинатель нисколько не сомневался, что должен помочь остановить истребление заклинательских орденов. Оставаться в стороне, имея возможность помочь, казалось чем-то сродни преступлению. Особенно после разговора с Сичэнем, который во время их пути от Луаньцзан к поместью долго рассуждал об опасности, которая грозила всему миру заклинателей. К тому же война неизменно затрагивала и простых людей, чьи дома разрушали, кого убивали… За войной часто следовали болезни и голод… И всё ради некой непонятной цели, которую преследовал глава ордена Цишань Вэнь. — Но, А-Чжань, — попытался возразить Усянь, отстранившись. Он вновь сидел, сгорбившись и закутавшись в лёгкое одеяло, пытаясь то ли прикрыть наготу, то ли скрыть собственную печаль. – Я не переживу, если тебя… если что-то случится… — с горечью признался он, не в силах озвучить собственные страхи. Он знал, что если бы потерял возлюбленного во второй раз, то умер бы в тот же миг. — Вэй Ин, — Лань Чжань сел рядом и нежно обнял супруга, прижав его к себе. – Со мной всё будет в порядке, — пытался он успокоить мужа. – Меня учили целых два небожителя и два небесных чиновника. Я смогу постоять за себя и других, — лёгкое прикосновение губ к растрёпанным тёмным волосам. – Я вернусь к тебе. И мы снова будем вместе…        Провожая возлюбленного, бог мёртвых пытался улыбаться, но внутри ощущал лишь горечь и боль. Он чувствовал, что нельзя отпускать супруга, однако не мог привязать его к дому насильно. Пусть и очень хотелось. Зато он был способен отправить с ним Вэнь Нина и Вэнь Цин, строго-настрого наказав им присматривать за Лань Чжанем. Пустота в поместье и давно позабытое одиночество неприятно давили на плечи, заставив Вэй Ина расположиться в беседке у пруда с несколькими кувшинами вина. Только так Усянь мог забыться и заглушить удушающую боль. Хотя бы ненадолго… — Старший Вэй, не переживай... — задорно ухмыльнулся Сюэ Ян, подливая господину вино. — Если он умрёт на войне, то я непременно женюсь на тебе. И ты не будешь одинок. Усянь обречённо простонал, прикрыв лицо руками. Тенденция детей влюбляться в него начинала его серьёзно пугать.