Маленькое Солнце для мёртвого бога

      После возвращения из Облачных Глубин Лань Чжань ходил мрачнее тучи из-за разочарования в старшем брате и улыбался лишь тогда, когда речь заходила о предстоящем торжестве. Несмотря на то, что их свадьба была предрешена ещё много лет назад, когда маленький Лань Чжань бесхитростно отдал свою лобную ленту богу мёртвых, обсуждать это событие, как по-настоящему реальное, они стали совсем недавно, что всякий раз вызывало радость и тепло, разливающееся внутри. Увы, из-за свадьбы также возникало немало ссор: Лань Чжань и Вэнь Цин могли бесконечно долго спорить о том, как должна была пройти церемония. Юный заклинатель считал, что достаточно просто совершить поклоны в храме, без посторонних. А целительница настаивала на красных свадебных нарядах и традиционном пире. Вэй Ин в момент их очередного спора лишь улыбался, попивая вино, и наблюдал за происходящим со стороны в компании Вэнь Нина. Они сидели в беседке у пруда, с интересом следя за диалогом. — Как ты не понимаешь! — тяжело вздыхала Вэнь Цин, скрестив руки на груди и недовольно глядя на собеседника. — Вы же свяжете свои судьбы друг с другом, пока не шагнёте за грань вместе... Пусть окружающие тоже знают об этом! – настаивала она. — Нет нужды, — покачал головой Лань Чжань. Он не желал шумного праздника, справедливо полагая, что достаточно присутствия улыбающегося Вэй Ина рядом. В конце концов, это им предстояло жить вместе, и чужаков их жизнь не касалась. — Чтобы тебе и дальше присылали брачные письма? — недовольно нахмурилась Вэнь Цин. — Я уже устала их сжигать! — Какие ещё письма? — заинтересовался Усянь, подсев поближе к спорщикам. Прежде бог мёртвых не слышал о том, чтобы кто-то осмеливался посвататься к его жениху. Он знал, что несколько раз предложения о браке получала его помощница, это было ожидаемо, но... Стоило только подумать о том, что юные красавицы всерьёз желали связать свою жизнь с его Лань Чжанем, как становилось… тошно. Небожитель искренне любил своего жениха с его первого вздоха. И если бы даже тот пожелал, вряд ли бы Усянь оказался в силах его отпустить и благословить на брак с какой-либо девой. — Практически каждая богатая семья Илина, в которой есть дева брачного возраста, предложила заключить помолвку... – пояснила Вэнь Цин, с опаской глядя на небожителя. — И не только из богатых с-семей... – кивнул Вэнь Нин, подтверждая, что ему тоже было известно о поступавших предложениях. Услышанное поразило Лань Чжаня. Он не раз замечал юных дев, подглядывающих за ним издалека или о чем-то щебечущих при его появлении на улицах Илина, но ему никогда не приходило в голову, что кто-то из них мог бы решиться на столь отчаянный шаг как предложение брачного союза. Вэй Ин всегда учил его, что в любых решениях нужно прислушиваться к своему сердцу. А его сердце было навсегда отдано богу мёртвых. «О чём они думают, мечтая о свадьбе с тем, кого они даже не знают?» — покачал головой юноша. Он прекрасно осознавал, что останься он в ордене Гусу Лань, его наверняка ждала бы подобная судьба. Прожить всю жизнь с женщиной, которую, вероятно, он бы увидел лишь в день свадьбы. А то и вовсе с мужчиной, если бы это потребовалось ордену ради политического союза. И это при том, что адепты ордена Гусу Лань были известным тем, что связывали себя брачными узами лишь раз и по любви. Лань Чжань предполагал, что, проживи он всю жизнь в Облачных Глубинах и не встреть такого человека, как Вэй Ин, наверняка бы и не знал ничего кроме трёх тысяч правил. И безропотно подчинился бы воле старших во благо родного ордена, спрятав собственные чувства глубоко внутри. Хорошо, что у него был Вэй Ин... И всё же Лань Чжань не понимал, чем ему удалось привлечь внимание всего Илина. Только ли внешностью, которую не уставал нахваливать бог мёртвых? Статусом ученика бессмертного мастера, помогавшего простым людям? Или тем, что ему удалось в короткий срок очистить Луаньцзан от нечисти? Усянь же отлично понимал, что столь сильный и талантливый заклинатель, невероятной красоты, даже без знатного клана за спиной, являлся завидным женихом для местной знати, ведь его присутствие в семье гарантировало статус и теоретическую безопасность, особенно на фоне слухов о всё усиливающейся тирании ордена Цишань Вэнь. Одно он был понять не в силах: почему он, как старший в их маленькой семье, не узнал об этом раньше? — Вэнь Цин... — с отчётливым напряжением в голосе проговорил бог мёртвых, хмурясь. На его лице больше не отражалось и тени улыбки. — Почему ты скрыла это от меня? — подобная ситуация больно била по его доверию: он привык полагаться на своих помощников, но теперь было неясно, утаивали ли они от него что-то прежде... Мужчина недовольно поджал губы, напряженно глядя на девушку. — Не хотела, чтобы ты пил уксус, — вздохнула Вэнь Цин, виновато опустив взгляд. Она действовала из лучших побуждений, давно заметив, как остро небожитель реагировал на заинтересованные взгляды в сторону своего жениха. Пусть он и оставался спокоен внешне, но в его глазах в такие моменты вспыхивали опасные алые блики, явно намекающие на опасность для окружающих. — Впредь не смей скрывать от меня даже то, что тебе может показаться мелочью! — недовольно воскликнул Усянь. — Сегодня мы проигнорировали запрос о помолвке, не дав чёткого ответа, а завтра от нашего дома осталось пепелище! – выкрикнул он, содрогнувшись. Перед глазами мгновенно встали воспоминания, которые с трудом удалось затолкать обратно в глубины разума. Лань Чжань вздрогнул, невольно вспомнив события, описанные в дневнике Лань Аня. Он отлично понимал, почему будущий супруг столь остро реагировал на молчание Вэнь Цин, которая, судя по всему, не подозревала о случившемся в прошлом. — Цзе-цзе хотела… к-как л-лучше!! — заикаясь, проговорил Вэнь Нин, пытаясь защитить сестру от гнева небожителя. — Прости, — согласно вздохнула Вэнь Цин, не поднимая взгляд. Она не ожидала столь острой реакции, и теперь ощущала вину за молчание. — Сколько всего предложений ты сожгла? — поинтересовался Вэй Ин, машинально поглаживая лобную ленту на своём запястье. С некоторых пор этот жест всегда успокаивал его и возвращал в равновесие. — Семнадцать, — после небольшой паузы, закончив мысленные подсчеты, ответила целительница. Небожитель нахмурился, заново наполнил свою чашу вином и залпом её осушил. — А-Чжань, да ты, похоже, самый желанный жених в Илине? — нервно рассмеялся он, представляя, сколько обиженных юных дев пожелали бы отплатить им чем-то недобрым за отказ. Утешало лишь то, что кроме них в Илине не было других заклинателей, поэтому не стоило переживать о безопасности слишком уж сильно. — Вообще-то, некоторые из писем были адресованы и тебе тоже, — хмыкнула Вэнь Цин, подняв голову, чтобы оценить смесь испуга и удивления на лицах собеседников. И теперь уже пришёл черёд Лань Чжаня отведать уксуса и нахмуриться. Улыбчивый бессмертный мастер, безвозмездно помогающий людям и делающий лучшие талисманы в округе... К тому же, он был хорош собой и выглядел очень молодо... будто сам едва-едва из возраста ученика вышел. Чем не завидный жених? Наверняка на него засматривались не только юные девы, но и местные вдовы... Молчание, последовавшее за последними словами девушки, затягивалось. Вэнь Нин никогда не вмешивался в серьёзные обсуждения, если его не спрашивали напрямую. Вэнь Цин, пристыженная ранее, молчала. Лань Чжань же был готов принять любое решение возлюбленного. А тот… сосредоточенно размышлял. — Что ж... — тщательно обдумав ситуацию, начал Усянь. — Мы поступим... Не успел он закончить, как его речь прервало появление мальчишки-слуги по имени Сюэ Ян. Он являлся одним из тех бездомных детей, которых Вэй Ин не так давно подобрал с улиц, и занимался мелкими домашними делами, а также встречал гостей поместья, за что получил кров и еду. Сюэ Яна они нашли случайно: в тот день Вэй Ин с Лань Чжанем прогуливались по Куйчжоу, когда заметили богато одетого господина, передающего ребёнку какое-то послание для знакомого и обещавшего одарить его конфетами. Бог мёртвых сразу заметил дурные намерения взрослого и поспешил увести Сюэ Яна с собой, клятвенно заверив его, что будет ежедневно баловать конфетами в собственном поместье. И обещание исправно держал, из-за чего мальчик всегда смотрел на него с благоговением и постоянно пытался то схватить за руку, то обнять. Порой это раздражало Лань Чжаня, но тот предпочитал пить уксус молча. — Старший Вэй, — почтительно поклонился Сюэ Ян. — К вам прибыл господин Чжоу с дочерью. Впустить их? Все присутствующие нахмурились, подозревая, что гости явились не ради праздной беседы: Чжоу Фэй уже несколько недель подряд везде и всюду искала встречи с Лань Чжанем, всякий раз стараясь принарядиться и что-нибудь выведать, разговорить. Усянь кивнул, жестом отослав помощников приготовить гостям чай и закуски, а юный заклинатель встал ему за спину. Инстинктивно, в поисках защиты от нежелательного общения, ведь сомнения в чужих намерениях отсутствовали. Со стороны же он выглядел как прилежный ученик, правая рука собственного наставника. — Господин Вэй, — поклонились незваные гости, едва войдя в помещение для встречи гостей. Небожитель с учеником склонились в ответ. Впрочем, особого почтения не демонстрируя. — Чем обязан вашему визиту, господин Чжоу, дева Чжоу? — обманчиво спокойно поинтересовался бог мёртвых, пока Вэнь Нин расставлял чай и сладости для гостей. — Господин Вэй, я пришёл, чтобы лично отблагодарить вашего ученика от лица всей семьи Чжоу за спасение моей А-Фэй, — искренне ответил господин Чжоу. Несмотря на то, что с момента спасения его дочери прошло немало времени, прежде он не являлся лично. Лишь передал письмо с благодарностью и намерением оказать любую поддержку, если однажды она потребуется бессмертному мастеру. — Это лишнее, — покачал головой Вэй Ин, привыкший справляться со всеми трудностями самостоятельно или с помощью самых близких. Какое-то время старшие поддерживали абсолютно пустой вежливый разговор, в то время как юная красавица смущённо поглядывала на Лань Чжаня. Тот же стоял с каменным лицом, вглядываясь в напряженные плечи небожителя. Рассматривал его густые непослушные волосы, алую ленту, пытающуюся удержать эту гриву в порядке. Как хотелось зарыться в эти волосы пальцами, бесстыдно развязать ленту, а после... Юноша на секунду прикрыл глаза, отгоняя фантазии, которые казались гораздо приятнее праздных разговоров. — Зачем вы здесь на самом деле, господин Чжоу? — поинтересовался Усянь, устав от излишней любезности. У него имелись и более важные дела, чем бесполезные разговоры со смертными. — Видите ли, господин Вэй, — наконец перестал юлить и уходить от цели своего визита гость. — Моя А-Фэй очень красива и талантлива. И она как раз вошла в брачный возраст... — мужчина пытался подобрать слова, но, глянув на помрачневшего небожителя, мигом перестал отвлекаться. — Мне известно, что вы до сих пор не ответили ни на одно брачное предложение, адресованное вашему ученику. И правильно, столь сильному и благодетельному заклинателю надлежит выбрать лишь лучшую из невест! — господин Чжоу задумчиво погладил собственную бородку. — И я считаю, что А-Фэй стала бы прекрасной парой для него... Руки Лань Чжаня непроизвольно сжались в кулаки, но он смолчал, пока чужак обсуждал его словно товар, не имеющий души и воли. — Господин Чжоу, — покачал головой Усянь, с трудом сдержав смешок. — А-Чжань с самого детства помолвлен. И через три дня состоится его свадьба. Боюсь, вам придётся подыскать другого жениха для своей драгоценной А-Фэй, — отрезал он, растеряв всё своё благодушие. Вежливая улыбка исчезла с его лица, уступив место холодности. — А теперь, прошу меня извинить, но нам пора. Стремительно поднявшись со своего места, он покинул зал. Лань Чжань молчаливой тенью последовал за ним. Лишь скрывшись во внутренних покоях, он позволил себе ухватить небожителя за руку. Ту самую, на которую давным-давно повязал священную лобную ленту. — Через три дня? — поинтересовался юный заклинатель, развернув небожителя к себе лицом и глядя прямо в его завораживающие серые глаза. — Три дня, — с улыбкой повторил Вэй Ин. — Свадебный паланкин, роскошные красные одежды... И поклоны в моём самом первом и самом скромном храме. И пусть весь Илин гадает, кто же удостоился чести ступить на путь самосовершенствования с тобой, сердце моё... – мягко проговорил он, касаясь дыханием чужих губ. — А это будешь ты, — ответно улыбнулся Лань Чжань, радуясь, что удалось найти золотую середину между его желанием и идеями Вэнь Цин. — А это буду я, — согласился бог мёртвых и сам потянулся к губам возлюбленного.       Задуманное удалось как нельзя лучше: теперь все жители Илина знали о том, что юный ученик бессмертного мастера заключил брачный союз с неизвестной заклинательницей, приехавшей в город в роскошном свадебном паланкине. И то ли она была настолько прекрасна, что вынуждена скрывать своё лицо, чтобы не сводить с ума других мужчин, то ли настолько уродлива, что на неё невозможно взглянуть без слёз. Впрочем, большинство всё же склонялось к первой версии, раз новобрачные уже несколько дней не покидали поместья, за которым периодически пытались подглядывать любопытные зеваки, надеясь хотя бы одним глазком увидеть таинственную супругу заклинателя. Открывать посторонним правду Усянь наотрез отказался, как и объяснять причину своего решения. Но Лань Чжань помнил написанное в дневнике Лань Аня, а потому понимал, что бог мёртвых боялся повторения событий прошлого. Понимал и уважал его желание сохранить их репутацию и спокойную жизнь, а потому безропотно согласился принять участие в маленьком спектакле. Будь его воля, он бы объявил на всю Поднебесную, что прекраснейший из небожителей принадлежал ему душой и телом, но повергать возлюбленного в пучину неприятных воспоминаний он не хотел. В его понимании, Усянь должен был тепло улыбаться и весело смеяться, но никак не тосковать. — Ох, А-Чжань, ты меня утомил, — лениво протянул Вэй Ин, расслабленно лёжа на супружеском ложе. Его обнаженное тело полностью покрыто следами страсти. Не осталось ни единого участка кожи, которого бы не коснулись пальцы, губы или язык юного заклинателя. – Я-то думал, что ты порвал все те весенние книжки, которые я тебе дал, — хмыкнул он. – А ты, как прилежный ученик великолепно усвоил и этот урок… Лань Чжань, ласково выводивший кончиком указательного пальца слова любви на чужом бедре, смущённо отвернулся. Однако заалевшие уши выдавали его с головой. Он вспомнил, как однажды бог мёртвых шутки ради подбросил ему сборники Лунъяна вместо трактатов по истории Поднебесной. В первые мгновения юноша растерялся, порвал один из сборников и едва не кинулся на наставника с мечом, кипя праведным гневом, смешанным с лёгким возбуждением… Но в итоге Усянь сбежал, громко смеясь, а сам Лань Чжань припрятал оставшиеся сборники, чтобы потом внимательно изучить их под покровом ночи, отчаянно смущаясь и представляя на месте изображенных на страницах книг мужчин себя и Вэй Ина. — Бесстыдник! – тихо пробормотал юноша, легко ущипнув возлюбленного за бедро. Небожитель громко вскрикнул, дёрнувшись, и рассмеялся, удовлетворённый чужой реакцией. — И это говоришь мне ты? – шутливо возмутился он и с хитрой улыбкой притянул супруга к себе. – Так, может, продолжим наши уроки бесстыдства, муж мой? – шепнул Вэй Ин на очаровательно алое ушко. — Мгм, — охотно согласился Лань Чжань. – Муж мой… — восторженно повторил он. Повернув голову, он легко улыбнулся и прижался нежным поцелуем к любимым губам. Покидать спальню в ближайшие дни они не собирались…       С самого дня свадьбы Усяня мучило дурное предчувствие. Поначалу оно скрывалось где-то на задворках разума, но со временем превратилось в зудящее под сердцем насекомое, не дающее покоя. Бог мёртвых прекрасно знал, что за счастье было нужно платить. Порой чересчур высокую цену… И вовсе не был уверен, что всего пережитого им прежде было достаточно, чтобы отплатить за возможность быть рядом с возлюбленным. Однажды он уже погрузился в счастье и взаимную любовь с головой, а после потерял всё. И ужасно боялся повторения событий прошлого… Но чего он ожидать точно не мог, так это известий о том, что из-за засухи в Юнани и проблем в Сяньлэ Се Лянь сойдёт с небес, чтобы помочь жителям своего государства. Узнав об этом от Повелительницы Дождя, которая одолжила принцу свою шляпу, Вэй Ин раздосадовано покачал головой. Он предчувствовал подобные действия со стороны Се Ляня. И теперь не до конца сознавал, то ли радовался тому, что юный бог войны не остался равнодушен к чужому горю, то ли печалился из-за того, что этим поступком тот обрёк себя на незавидную судьбу. Бог мёртвых нисколько не сомневался в том, что, окажись на его месте, поступил бы также — за молодостью рука об руку следовали самонадеянность и безрассудство. Увы, последствия могли оказаться весьма печальными. После всех прожитых столетий он хорошо сознавал это. Именно поэтому, едва узнав о случившемся, Усянь, использовав сжатие тысячи ли, отправился в столицу Сяньлэ, чтобы побеседовать с юным богом войны. Тот нашёлся в одном из своих храмов в окружении двух верных слуг. Богу мёртвых те не понравились с первого взгляда, а потому он не потрудился запомнить их имена при знакомстве. Такое частенько случалось, поэтому теперь Усянь неловко улыбнулся в ответ на их приветствия. И тут же потерял к ним всякий интерес, задумчиво посмотрев на принца. — Ваше Высочество, я слышал последние новости… — осторожно начал Вэй Ин, когда они закончили с обменом любезностями. — Об этом известно даже за пределами Небесной столицы? — удивился Се Лянь, смущённо улыбнувшись. — Мы с Повелительницей дождя находимся в дружеских отношениях, — пожал плечами Усянь, и привычным движением погладил ленту на запястье. Это помогало собраться с мыслями. — Она рассказала о твоём визите… И о том, что одолжила свою шляпу тоже… — Вот как… — кивнул Се Лянь, задумчиво вглядываясь в лицо собеседника и ища на нём признаки неодобрения. И не находил. – К сожалению, мне не довелось увидеть её лично… Пусть слуги и не вступали в разговор, но их присутствие напрягало бога мёртвых. Его способности нередко заставляли чувствовать себя неуютно в обществе других небесных чиновников. И эти двое не были исключением: Усянь не рискнул бы отправиться с ними на ночную охоту, не считая их достаточно благонадёжными и способными. — Могли бы мы обсудить это без посторонних? – поинтересовался небожитель, хмуро глядя на напрягшихся юношей. — Фэн Синь и Му Цин не посторонние, — покачал головой Се Лянь, не желая отсылать друзей. И не понимая, о чём таком он и бог мёртвых могли бы говорить, чем он бы потом не поделился с друзьями. — Я им полностью доверяю. — Зато не доверяю я, — отрезал Усянь. И, проигнорировав недовольство слуг, увел собеседника в один из императорских садов, чтобы остаться наедине. Лишь оказавшись вдали от посторонних ушей и глаз, он смог заговорить.— Ваше Высочество, ты не сможешь приносить дожди на земли Юнани вечно. Это не решит проблему. Я каждый день слышу сотни молитв оттуда, но даже боги не в силах изменить то, что предначертано судьбой, — вздохнул Усянь. — Отступись. Вернись в небесную столицу и не вступай в споры с Владыкой… — посоветовал он. Искренне, от всего сердца. Потому что знал, что Небесный Император совсем не тот, кого стоило злить… — Я всё же попытаюсь! — горячо возразил Се Лянь, уверенный в собственных возможностях. Как и любой другой представитель молодёжи. — Ты не сможешь спасти всех, — грустно улыбнулся Вэй Ин, который научился видеть любую ситуацию без прикрас. Всегда будут жертвы… — Но я сделаю всё, чтобы спасти большинство! – покачал головой Се Лянь, не желая отступаться от собственной позиции. Он нисколько не сомневался в собственных силах. Усянь хмыкнул, видя решимость в чужих глазах. — Ты ведь тоже помогаешь людям в Илине и защищаешь их, — заметил Се Лянь, который явно был наслышан о том, что происходило на другом конце Поднебесной. — Формально это делают А-Чжань и мои талисманы, — смутился Усянь. Он не любил обсуждать собственные хорошие поступки. Легко совершая добро, он всегда терялся, сталкиваясь с благодарностью. Она казалась лишней и неуместной. Неудивительно, что сейчас, как и прежде, бог мёртвых быстро перевёл тему беседы. — Я знал, что ты не отступишься, когда шел сюда… Поэтому… вот… — он вынул из мешочка цянькунь увесистую стопку талисманов. — Что это? — поинтересовался Се Лянь, с интересом рассматривая один из них. — Никогда не видел таких… — Много лет назад я создал талисман, позволяющий впитывать и накапливать светлую ци из окружающего мира, ведь всё вокруг пропитано ей, — объяснил Усянь, не вглядываясь в сами талисманы. — Это здорово бы облегчило ночные охоты заклинателям со слабым или повреждённым золотым ядром… - проговорил он, вспоминая собственную молодость. — Почему ты не распространил его? – задумчиво поинтересовался Се Лянь. — В ту пору использование тёмной энергии казалось мне намного эффективнее, а после я и вовсе забыл о них, — пожал плечами Усянь, отмахнувшись от неприятных воспоминаний. — Вспомнил только теперь… — напомнил он. — Путешествия за дождём будут отнимать у тебя огромное количество сил, но талисманы помогут облегчить твое состояние. — Значит, в действительности ты не собирался меня отговаривать? — удивился Се Лянь, ожидавший гораздо более яркой реакции на свой проступок. — Вовсе нет! — рассмеялся Усянь, до самого конца сомневавшийся в собственном решении. — Спасибо, — искренне улыбнулся Се Лянь и низко склонился. — Нет нужды, — покачал головой Усянь, прекрасно зная, что его талисманы не помогут. Государство Сяньлэ всё равно падет. И уже совсем скоро. Однако долго раздумывать о судьбе чужого народа он не смог. Перед глазами встали Облачные Глубины. Они горели. И бога мёртвых ждала работа. Много работы…