Неправильный выбор

Итан знает, что Дамиано влюблён. Конечно же, не в него. Торкио видит, как Давид смотрит на Томаса, как разговаривает с ним, как пытается быть ближе к этому парню. Барабанщик подозревает, что даже во время их секса он думает о Раджи. Итан ничего не может поделать — ему остаётся или терпеть и наслаждаться тем, что он имеет, или уйти навсегда, чтобы не испытывать таких страданий. Ещё, наверное, можно попробовать показать Давиду, что тому не нужен никакой Томас, Торкио сам сделает его счастливым. Проблема в том, что демонстрация этого будет выглядеть подозрительно. Итан лежит ещё несколько часов, а потом не выдерживает и уходит из номера, быстро одеваясь. На прощание он накрывает Дамиано одеялом, проводит пальцами по чужой щеке и, не удержавшись, целует. Нельзя, он сам запретил, но чертовски хочется. Итан выходит на лестничный пролёт, поднимается на самый верхний этаж, ища дверь на крышу. Нужно побыть в одиночестве, только со своими мыслями, подумать, что делать дальше, как решать сложившиеся проблемы — страдать или отпустить. Он замечает выход на просторный балкон, с которого открывается вид на ночной умиротворённый город, кое-где маленькими золотыми точками горят фонари или свет в квартирах, вокруг холодно, скорее свежо. Ветер взъерошивает и развевает его волосы. Итан достаёт из кармана брюк пачку сигарет. Её он стащил у Дамиано, как и зажигалку, перед уходом. Сам Торкио курит редко, но сейчас особый момент. Барабанщик делает глубокую затяжку, расслабляясь и улыбаясь чему-то. Его окружает дым, во рту чувствуется горечь. Итан слышит звук открывающейся двери и сразу же оборачивается, интересно, кого сюда ещё занесло. Ну не может же это быть Дамиано? Слишком уж будет похоже на какую-то историю из любовного романа. Нет, это Томас. А это вот чересчур жестоко и несправедливо по отношению к Торкио. За что он всё это заслужил? Раджи подходит к нему, молча вытаскивает у него из кармана пачку и зажигалку, тоже закуривает и возвращает собственность Итана, точнее Дамиано, на место. — Что не спишь? — нарушает тишину Торкио. В глубине души он пытается ненавидеть этого человека, за то, что его любит Давид, но это неправильно, и Томас, если честно, хороший парень, прекрасный друг. — Поругались с Вик, — разъясняет Раджи и устремляет свои глаза на Итана, по его виду можно сказать, что барабанщик подавлен. — А у тебя что стряслось? Торкио почему-то кажется хорошим решением излить душу Томасу, и это у него получается сделать так легко. — Дамиано, — этим одним именем всё сказано, — Он пытается найти замену своего предмета обожания. Ты же знаешь, что он влюблен в тебя? — Итан вздыхает, решая не добавлять: «А я люблю его». Именно поэтому Торкио самый последний идиот. Из-за чувств. Из-за влюблённости, нет, любви. Дамиано для него — не просто красивый парень, с милым личиком и сексуальным телом. Дамиано для него — весь мир, и от этого никак невозможно избавиться. — Да я знаю, — тяжело вздыхает Томас, его уже порядком достают подкаты и приставания Давида. — Это, конечно, льстит и всё такое, но он не в моём вкусе. Мне нравится Вик. — Он так страдает, постоянно думает о тебе, может, хотя бы поговорите? — спрашивает Итан. В этом он видит выход. — Боюсь, после этого могут испортиться отношения в группе, — качает головой Томас, и Торкио вздыхает. Похоже, Дамиано никогда не поймёт, что с Раджи у него нет шансов. — Хорошо, — Итан делает ещё одну глубокую затяжку и тушит сигарету, убирая в карман, чтобы потом выкинуть в номере. Томас не церемонится, тушит и выбрасывает её вниз. — Не ведись на него, — говорит Раджи. И это очень хороший совет, только сердце Итана не согласно ему следовать. Торкио кивает и отправляется в номер, Томас идёт рядом, по пути заворачивая к себе. Барабанщику хочется зайти незамеченным, а потом завалиться в свою кровать спать и продрыхнуть там до обеда, чтобы не пересекаться с Дамиано до самого концерта, но не тут-то было. Давид не спит, а сидит на кровати, свет включён. В глазах вокалиста виднеются глубокие раздумья. — Куда ходил? — интересуется парень, но по тону слышно, что ему совершенно всё равно, это так, для проформы. — Курил. Позаимствовал твои сигареты, — сообщает Итан, возвращая ему пачку. Давид даже не против этого. Ему опять же наплевать. Вот если бы Торкио рассказал, что они болтали с Томасом, глаза Дамиано загорелись бы интересом, но барабанщик не хочет вплетать в уравнение ещё влюблённость Давида. — Итан, — вокалист внимательно на него смотрит, — Итан, ты должен мне помочь. — заявляет Дамиано. Торкио уже знает, о чём пойдёт речь, но кивает. — Что я могу сделать? — тянет парень, пряча разочарование и боль. Ему слишком плохо от того, что приходится говорить с этим человеком и делать вид, что всё хорошо, хоть на самом деле ни хуя не так. — Пожалуйста, помоги мне подкатить нормально к Томасу, наконец заинтересовать его. — умоляет Давид. Итан предвидит эту фразу. И по-хорошему сейчас нужно сказать, что Раджи ничего к нему не чувствует и шансов нет, но после этих слов Дамиано возненавидит его, больше не станет общаться и тем более делать что-либо ещё. — Постараюсь, — соглашается Торкио. Да, ему будет больно, да, он жертвует собственным будущим, но что, если у Дамиано и Томаса всё же получится и они будут счастливы? Хотя Итан надеется на вариант, что Раджи выскажет Давиду всё и пошлёт его, и вокалисту останется только прийти к нему и остаться. Навсегда. Понять, что Торкио тоже не плохой вариант.

***

У Томаса свои проблемы. А подкаты Дамиано только всё усложняют. Раджи любит Викторию, и, к счастью, это взаимно, но у Вик очень не простой характер, и гитаристу нужно научиться терпению, смирению и быстрому бегу на всякий случай. Де Анджелис не скрывает своих чувств, и они с Томасом, можно даже сказать, встречаются, не вынося это на люди и вообще никому не рассказывая. Ребята часто ссорятся по разным причинам, одной из которых является поведение Дамиано. Виктория ревнует, а Раджи ничего не желает с этим делать. Ему даже нравится, что кто-то по нему сохнет. Эти подкаты Давида его забавляют, и прекращать это не хочется. Где-то глубоко в душе парень понимает, что всё это плохо и надо бы завершать мучить всех вокруг, но это пусть будет позже, а сейчас Томас не собирается ничего менять. Вот и сегодня Виктория спасает его от заселения в один номер с Давидом и просит с тем наконец поговорить, но Раджи протестует. Вик знает ещё кое-что: она догадывается о чувствах Итана, гитарист же просто слеп и этого ничего не видит, поэтому и продолжает причинять боль им четверым. Вот бы всем такую проницательность, как у Виктории, тогда и Дамиано уже давно бы заметил поведение Торкио и стал бы посерьёзнее к нему относиться. Давид заручается поддержкой и помощью Итана по завоеванию Томаса, но это не всё, что он хочет. Пока Раджи не станет его, он желает продолжать играться с заменой. Наступает утро, их всех обзванивает Леонардо, напоминает, во сколько концерт и где. У ребят есть два варианта: репетировать всё утро, а потом пойти выступать или немного прогуляться по городу, и разыграться только лишь перед самым концертом… Второй вариант заманчивее. Они выходят из отеля, отправляясь в своё путешествие, теперь, главное, не потеряться. Виктория что-то постоянно говорит, Томас старается шутить, а Дамиано идёт рядом с Раджи и пытается добиться тактильных ощущений, взаимодействий, но гитарист уклоняется от него. Торкио плетётся следом, полностью погружённый в свои мысли. Дамиано осознаёт, что не имеет смысла больше доставать Томаса, тот сейчас слишком стойкий, он знает прекрасный способ, как сделать это чуть позже. Давид замедляется и подходит к Итану, который вообще находится будто не здесь. У Дамиано возникает вопрос, о чём он думает. Ему всё больше и больше становится интересно поведение этого парня, и это необычно. Скорее всего во всём виновата ночь, проведённая вместе. Дамиано вспоминает её, как ни странно, в его мозгу ярко запечатлелся каждый момент этого безумия. Он помнит, с какой радостью посмотрел Итан на подаренный им кулон, помнит его нежные пальцы и приказ «дыши», помнит запах Торкио. Почему всё это сидит у Давида в голове и никак не хочет отпускать его, точнее выразиться: почему Дамиано сам не хочет забывать эту ночь, а ещё не может представлять Томаса вместо Итана, что изначально планирует делать? Всё очень для него сложно. Торкио замечает обращённый на себя взгляд Давида и хмурится. Не хочется смотреть на Дамиано после всего произошедшего, слишком уж он желает повторить, а лучше — сделать всё по-настоящему, но это только мечты, которые никогда не станут реальностью. — Итан, ты что-то молчалив, — вокалисту как-то неловко. Если честно, это первый раз, когда он реально обращает внимание на Торкио, и от этого непривычно им обоим. Барабанщик ждёт подвоха, а Дамиано — ответа. — Я всегда предпочитаю молчать, — оправдывается Итан. И это звучит немного грубо, но ничуть не убавляет энтузиазма Давида. — Слушай, насчёт ночи, прости. Я поступил плохо, ты достоин большего, чем просто быстрого перепихона со мной, — эти слова Дамиано повергают Торкио в шок. Такой необычный поворот событий, но что-то кажется ему тут нечистым, нужно быть осторожным. — Всё нормально, — врёт Итан и ускоряется, надеясь вступить в разговор с Викторией или сделать так, чтобы от него все отстали. К счастью, это получается. Только вот Дамиано загорается одной новой идеей — желанием. Понять — что такое целовать Итана. Парень не позволяет ему, но это Давида не остановит, он всё равно попробует это сделать. Томас пока что уходит на второй план. Они гуляют, обследуют город, потом возвращаются в отель, перекусывают и наконец едут на назначенное место. Там их встречает Лео, проводит на сцену, помогает подключить оборудование. Он же сидит в зале, когда они распеваются, и проверяет, хорошо ли их слышно. У Дамиано первый раз в жизни голос так сильно дрожит, от волнения и предвкушения. Он еле держится, когда наступает сам концерт. Слушателей оказывается много, и Давид ещё и по этому поводу переживает, как бы ему не провалиться, он удивляется, почему все остальные выглядят такими спокойными. Дамиано представляет Томаса, это всегда ему помогает сосредоточиться, его светлые серо-зелёные глаза, его ловкие пальцы, бегающие по струнам и грифу. Давид начинает петь, но образ Томаса в голове только мешается и он его прогоняет, пытаясь полностью жить в реальности. Дамиано недолго удаётся остаться одному, потому что его мозг опять полниться воспоминаниями этой ночи, и это намного интереснее, чем просто представлять Томаса. Давид пытается бороться с собой, подтвердить, что Раджи для него единственный важный человек, поэтому Дамиано дарит ему вполне ожидаемый всеми поцелуй в губы, а потом он отправляется к ударной установке и, обойдя её, приближается к Итану. Целует ошалевшего парня, наконец унимая своё любопытство. И почему только Торкио это запрещает делать?