***
Баджи шел по улице в расстроенных чувствах, все еще думая о том, что он может сделать для Казу, которому просто необходима помощь и поддержка, но, к сожалению, тот даже не хочет никак пересекаться не то, чтобы откровенно вести разговоры о случившемся. Кроме этого Кейске испытывал чувство вины, что в тот вечер не пошел с ним, хоть глупо и банально, в туалет. Если бы он знал, что все так обернется, то точно бы не позволил этому случится, хотя уже поздно что-то менять, а привлечь к ответственности того, кого он подозревает будет сложно, ведь никаких доказательств на него нет, только если сам Ханемия захочется вершить правосудие. Продолжая свои размышления, Баджи ощутил как сводит желудок, ведь за последнее время его аппетит значительно поубавился на фоне нервных переживаний за друга и учебу, что время от времени давалась ему с трудом, да и совсем скоро уже начнутся экзамены. Увидев в нескольких метрах от себя небольшой магазин, он прямиком направился туда, чтобы купить свою любимую лапшу и перекусить в уединенном месте, где открывается потрясающий вид на город. Вечерние огни так успокаивают, хоть и есть там в гордом одиночестве стало слишком уныло и тоскливо, но несмотря на это, Кейске все еще мог насладиться этой самой атмосферой, которая чувствовалась на месте. Оказавшись в магазине среди огромного разнообразия марок продуктов и напитков, Баджи был непреклонен, поэтому уверенными шагами направился в тот отдел, что его интересовал, поэтому, найдя желаемое, отправился сразу же на кассу. Стоя в очереди, обратил внимание на знакомый силуэт, который ранее кажется встречал в университете, хоть и смутно что-то помнилось. Не придав этому особого значения, Кейске уже оплачивал свою покупку и, взяв сдачу, хотел было уйти, но на кассе вновь появилась его лапша. Смотря на ту, что в руке, и на ту, что на кассе, Баджи растерялся, подумав про галлюцинации, но взгляд со стороны вернул в реальность. Приятный парфюм бил в нос, а бархатный голос ласкал слух, отчего даже Кейске немного приоткрыл рот, оставаясь стоять рядом на одном месте и пытаясь вспомнить имя, но ничего не приходило на ум. – Благодарю, – проговорив это, объект внимания Баджи начал медленно отдаляться, направляясь к выходу, но тот неожиданно опомнился и пошел следом. – Погоди, слушай...тебе тоже нравится эта лапша? – так глупо и непринужденно он начал разговор, хоть через минуту уже задумался о том, как же нелепо выглядит эта ситуация со стороны. – А..да, давно уже ее покупаю, вкуснее еще не нашла..э...нашел,кхм, – откашлявшись, более громче произнес собеседник. – Вот как, слушай, а как тебя зовут? – поинтересовался Кейске, подходя ближе к незнакомому человеку, хоть время от времени и пересекался с ним в университете. – Кхм, вообще Ксу, – оставляя все тот же приятный тембр голоса, хоть и мужской, призналась девушка, не поднимая глаза на нового знакомого. – Кажется я слышал о тебе, говорят, что ты хорошо учишься, да и озвучкой занимаешься. Наверно, это прикольно, как тебе? – Баджи не до конца понимал, почему она оставляет себе такой голос, но решив не задавать лишних вопросов, перешел к другой теме разговора. – Да, мне там очень нравится, здорово заниматься тем, что тебе по душе, поэтому никаких сожалений, даже если это отнимает порой много времени. Так я вношу свой вклад и это приятно, – ответила на вопрос девушка, приподняв голову и посмотрев на парня через белоснежные локоны своей челки, что спадала на глаза. – Я рад за тебя, реально круто найти свое место и призвание так скоро, но, к сожалению, я не могу похвастаться чем-то таким же, – почесав затылок, Кейске вспомнил про лапшу, которую держал в руках и в этот самый момент его осенило. – Слушай, ты, наверно, хочешь поесть, поэтому давай заварим лапшу и пойдем в одно место. Там тихо и спокойно, можно будет посидеть, поговорить, что скажешь? Ксу смотрела в карие глаза и была приятно удивлена таким предложением, ведь давно нигде не была, кроме работы, университета, да в караоке с девушками, которым нравилась, хоть и не долгое время,до отказа с ее стороны развивать что-то большее. Парень был приятной наружности, да и в общении был прост, может не совсем тактичен, но по отношению к нему не возникало отвращения или же страха, поэтому немного помолчав и подумав, Иноэ принимает решение и дает ответ Баджи. – Я согласна, хорошая идея, то есть согласен...– смутившись, Ксу опустила голову, чуть сильнее сжав свою лапшу в руке. Она привыкла быть парнем, но кем ей быть сейчас не понимала, ведь тут нет девушек, которые готовы визжать лишь от одного взгляда или слова с ее стороны, нет тех, перед кем привыкла держать этот образ и марку альфа самца, потому что сейчас это было неуместно. После этого на короткое время возникал пауза, но позже Кейске снова взял инициативу на себя, поэтому мягко улыбнувшись, поднял глаза на солнце, что медленно опускалось за горизонт, окрашивая небо в приятные постельные тона. – Красиво, не правда ли? – спросил он вслух, бросив мимолетный взгляд на Ксу. – Да, очень, – подтвердила девушка, не поднимая голову и лишь пытаясь через челку уловить этот прекрасный вид, совсем смутившись, хотя ранее всегда была более уверенной в себе. – Тогда нет смысла откладывать, идем, а то пропустим такой замечательный вид! – воодушевленно заявил Баджи, а затем направился в сторону, в которой находилось то самое место, о котором он недавно заявил. Иноэ поддалась этому порыву и стремительно зашагала вслед за новым знакомым, в котором было нечто большее, чем просто привлекательная внешность. Он сам по себе является очень душевным, может быть, говорит порой не так галантно, как это принято, но с ним Ксу казалось, словно они на ровне. Такое общение, даже за короткий промежуток времени, подкупало и невольно заставляло тянуться к нему.***
Санзу прекрасно знал куда идет, к кому и по какому поводу, поэтому не было ничего удивительного в том, что ему никто не собирался открывать вежливо дверь, но на этот случай он припас нечто иное. Умея взламывать замки, зашел внутрь и ,закрыв за собой, стоял какое-то время в коридоре, прислушиваясь к звукам и понимая, что Казу скорее всего находится в ванной комнате, вздохнув, натянул на лицо безумную и самодовольную улыбку, дернув ручку, но она не поддалась. Ханемия сидел в душевой кабине и молился уже всем Богам, понимая, что дело дрянь и даже этот день не станет исключением в его жизни. Его жизнь - это сущий Ад, круги которого замкнулись в петлю, продолжая крутиться по спирали и все больше убивать его во всех смыслах. Слушая звуки, доносящиеся по ту сторону двери, подергивание ручки, что через время стало более агрессивным, говоря о том, что рано или поздно, даже этой преграды не станет, но...когда ее и не осталось, сердце бешено забилось в груди, отчего хватка стала куда сильнее. Прижимая к себе колени и пряча голову, зажмурился, готовый молить и просить обо всем, лишь бы сегодня все обошлось без физического насилия над ним и без надругательств, что преследуют его даже в самые темные ночи, заставляя вздрагивать во сне и подрываться в слезах от собственных криков. – Пожалуйста, – молвил Казу еле слышно, не поднимая головы на своего садиста. Санзу медленно приоткрыл дверцу и, присев на корточки, молча наблюдал за реакцией со стороны. Ему были неведомы чувство страха, потому что он давно утратил эту способность, поэтому на его место пришло безумие. Желание что-либо сделать на зло другим и в ущерб для них преобладало над голосом разума, отчего и последствия были ужасными. Конечно, виноват был не он сам, а, наверно, это детская травма и компании, в которых он был и находился, даже сейчас его окружение не было примером для подражания, поэтому как в такой ситуации можно быть нормальным? Хотя...он бывал таким, но никто и никогда этого не видел. На деле многое происходило в голове и было так тяжело справляться с этим внутренним грузом, отчего приходилось прибегать не к самым лучшим решениям, которые переворачивали его жизнь с ног на голову и обратно из раза в раз. – Одевайся, надо поговорить, я не за этим сегодня пришел, – Санзу говорил эти слова, словно издевался, но на деле же его намерения по поводу разговора были серьезными. Не понятно с чего вдруг такие изменения в поведении и речи, но даже после того, как дверь за ним захлопнулась, оставив Ханемию один на один с самим собой, он продолжал сидеть на одном месте, всё ещё дрожа. Ему было очень страшно, ведь теперь тот знает, где он живёт, может спокойной прийти в дом, хотя... если же угрожать полицией или же... написать заявление, только...деньги в современном мире могу решить любой вопрос, поэтому, скорее всего, справедливость не на его стороне. Придя немного в себя, Казу всё же смог собраться с силами и, поднявшись на ноги, начал мыться, хоть всё время и косился на дверь, прокручивая в голове различные мысли, которые заставляли ещё больше содрогаться и дрожать от них. После водных процедур он вышел из ванной комнаты, надев на себя пижаму с широкими шторами и просторной кофтой, скрывающей его руки чуть ли не полностью. Одежда с длинными рукавами всегда была у Ханемии в почёте, поэтому ей он отдавал большое предпочтения, чувствуя себя в ней в безопасности. Зайдя в комнату, увидел сидящего на кровати Харучие, на которого падали последние лучи солнца, окрашивая комнату в различные успокаивающие тона, хотя такой гость вряд ли мог принести успокоение и стабильность. Ноги подкашивались, а руки всё ещё дрожали, но даже так, деваться было некуда, поэтому приходилось вновь играть по правилам этого психопата-насильника, у которого не все дома, хотя... быть может в этом они похожи, ведь и у него не все дома. Да, так и было, но не только в прямом смысле. Пройдя вперед, Казу присел на стул, напротив Санзу и, смотря на него, тяжело выдохнул, пытаясь унять тревогу, которая не давала трезво мыслить, заставляя тело не слушаться, а сердце биться в безумном ритме, отчего голова ещё больше шла кругом, а в комнате было так душно и тяжело дышать, словно весь воздух тут же закончился. – Так вот, – начал неожиданно вслух Харучие, смотря тому в глаза. – Не для кого не секрет, что в нашем университете было убийство, уверен, что ты об этом знаешь, хоть я и позже появился, но это дело имеет со мной связь... Казутора уже вздрогнул, боясь продолжения предложения, в котором может быть признание по этому поводу, отчего в горле образовался ком, а глаза распахнулись шире обычного, в то время, как по телу прошла дрожь. – Не смотри такими глазами, не в этом дело, я чист, но не моя совесть, к этому я не имею отношения. Не я пачкал руки, но мысли бывали по личным причинам, – Санзу говорил спокойно, словно такое у него каждый день, даже без доли улыбки, что было странно, но несмотря на это, продолжал свою речь. – Не скажу, что я долго убивался, такого не было, она и меня чертовски бесила, но я хочу узнать кто её убил. Я про Сенджу. Время идёт, а полиция так и не знает кто это был, хотя мне кажется, что они только хуи пинают в участке. Я даже платил, но толку никакого нет от этого, ничего нового я не смог узнать, поэтому... Мне нужна помощь, Вы ведь учились вместе. Я знаю совсем мало, а ты дольше меня там учишься. Расскажи, как обстояло дела до того, что произошло, – закончив свою речь, Харучие умолк, ожидая ответа на то, что выложил. Он понимал, что тот явно в ахуе, ведь они никогда не разговаривали серьёзно и нормально, потому что всё строится лишь на физическом насилии и удовлетворении его потребности. Неплохие отношения, но даже они не приносят как таковой радость, к сожалению, хотя это всегда уходит на второй план после принятых таблеток. – Я помогу тебе, – через длительный промежуток времени тишину разорвал Казу, который принял для себя решение, может быть, опрометчивое, но видя то, что тот говорит серьёзно, внутри даже что-то оттаяло.***
Изана сидел на одной из крыш заброшенного здания и спокойно наблюдал за уходящим куда-то за горизонт солнцем, уже слыша шаги позади себя. Он знал кто это, ведь сам его позвал, потому что хотелось обсудить некоторые моменты. Их компания мало-помалу начинала разваливаться и каждый уже уходил в какое своё русло, что, конечно же, не нравилось Курокаве, поэтому ему хотелось поставить каждого на место, но основной его целью являлся Коконой, который любит показывать свой характер тогда, когда это неуместно. Изане приглянулась Акане, поэтому ему хотелось лишь добиться её, потешить своё самолюбие и скрасить серые дни своей повседневной жизни, но Коко явно был против, готовый отстаивать девушку, являясь не то, чтобы конкурентом, но тем, кто будет мешать ему в осуществлении планов. Хайтани подошёл к Курокаве и, присев рядом, усмехнулся, достав сигареты из кармана. – Будешь? – задал он вопрос, просунув сигарету между своих губ. – Тупой вопрос, – отозвался Изана, взяв новую сигарету из предложенной пачки. Оба сидели какое-то время молча, покуривая сигареты и наслаждаясь красивым видом, ведь они не так давно сидели вот так, тем более вдвоём. – Чего звал? – первым подал голос Ран, повернув голову. – Хотел поговорить по поводу той девки и Коко, он так разозлился, когда я начал за неё говорить. Скажу честно, что хочу поиграться с ней, а тут герой нарисовался на горизонте, нужно поставить его на место, тем более он ещё связался с каким-то лошарой с голубыми волосами, похожими на большой ком не пойми чего. Теряет хватку и совсем забывается, где его истинное место, поэтому на тебе способ его усмирить. Потом нужно будет заняться и Санзу, спуску нельзя никому давать. Такой же раздолбай остался, хуйней занимается и таскается за каким-то челом, словно маньяк, – ответив на вопрос, Изана поднялся на ноги, докуривая, выбросил сигарету, от которой осталось лишь название, да фильтр. – Но скажи мне, что происходит в последнее время с Риндо, совсем не показывается. Все в порядке? – поинтересовался, повернувшись лицом к Рану и, смотря ему в глаза, наблюдал за его реакцией. – Ну, в последнее время... – замялся Хайтани, почев затылок, продолжал курить, явно никуда не спеша. – Он отдалился как-то,я не особо понимаю с чем это связано, даже дома редко появляется, а если и бывает, то в комнате сидит, словно отшельник. Не ебу, короче, – пояснил он, отводя глаза в сторону. – Врешь же, я вижу, что знаешь, – высокомерно произнес Курокава. – Может и так, но я не хочу говорить, ведь он мой брат, а значит, что является моей семьей, поэтому... – докурив, Ран потушил сигарету, вставая со своего места. – Поэтому что? Что за секреты и с чего вдруг они взялись? Никогда такого не было, а тут, словно Вас всех подменили, что происходит? – уже взрываясь, повысил тот голос, даже сжав кулаки. – Секреты? Знаешь... – поправив волосы, начал Ран, смотря тому в глаза и говоря спокойным голосом. – А что насчет тебя? Ты как никак отчасти связан с семьей Сано, но почему-то ты не общаешься ни с кем из них, почему? Ты пытался поговорить с ними? Не думаю. Боишься? – закончив свою речь,улыбнулся. Изана сделал шаг вперед, схватив того за ворот одежды, злясь, поэтому хватка была резкой и крепкой, а в глазах были видны искры. – Заткнись! – процедив это слово сквозь зубы, оттолкнул того от себя, уходя. – Реши вопрос с Коко и Санзу, а дальше не лезь не в свое дело! Хайтани посмотрел тому вслед, усмехнувшись, явно довольный собой и своей работой, ведь ему нужно было только уйти от разговора, чтобы не было лишних вопросов. Да, тот был прав, они многое друг о друге знают, многое повидали и сделали вместе, ведь они друзья, что их уже смело можно посадить в тюрьму или приобрести бесплатную путевку в Ад, но они стали такими, потому что ничего не получили тогда, когда это им нужно было. Недостаток внимания, заботы, тепла, ласки или любви со стороны родителей породили в них монстров, что не ведают таких понятий, как другие, поэтому пришлось собирать их из ничего и считать, что это и есть истинные чувства. Им не понять других лишь по той причине, что у них этого не было. Ведь... как можно понять вкус сладкой конфеты, если у тебя ее нет, а у мальчика из соседнего дома - есть? Правильно,отобрать! Рану не хотелось тыкать Изану в свое же дерьмо, но если он сам полез своим носом в чужое, то стоит напомнить, чем все оборачивается.***
Приглушенный свет и томное дыхание, разрывающее тишину, заставляет желать большего, хочется жадно вобрать в легкие воздуха, но стоны, срывающиеся с уст, не дают этого сделать. Руки так и блуждают по разгоряченному телу, создавая мурашки и оставляя приятные ощущения после них, но расстояния и так никакого уже нет. Ближе уже просто некуда, но это непонятное желание так и бьет в голову вновь и вновь. Несколько плавных движений бедрами и полная самоотдача процессу не более, чем безумие, сводящие с ума, из-за пика возбуждения и эйфории, которое переполняет не только разум, но все тело, от одной клеточки до остальных органов. Прижимая тело к себе и не позволяя ему выскользнуть из собственных рук, хоть тот и еле держится на ногах, не хочется так просто все прерывать и заканчивать, но сей процесс длится уже давно и кажется будто вечность целая прошла, хотя это же не так важно, верно? Еще несколько толчков под громкие стоны со стороны партнера, что был снизу, и вот теплая жидкость начинает требовательно рваться наружу, но попытки продлить этот миг на более длительный срок, хотя бы на пару минут, не обвенчались успехом, ведь в скором времени, он изливается внутрь, тяжело выдыхая и укладывая того осторожно на кровать, свалился рядом, восстанавливая дыхание. Сердце бешено колотилось в груди от активной деятельности и от внутренних трепетных ноток, что неожиданно взыграли. Необычно. Ведь ранее такого не было, хотя, если бы не зарождающиеся чувства внутри, то, скорее всего, ничего бы такого просто не могло быть. Вроде, должна быть совесть за то, что случилось, но несмотря на свой статус и статус партнера по близости, некоторые вещи уходили на второй план. Ведь тот уже мирно сопел на подушке от усталости и, наверно, переизбытка эмоций, новых ощущений и места нахождения. Это было трогательно и так мило, поэтому вздох и... Кисаки распахнул глаза и проснулся у себя дома на собственной кровати, но сон отличался от реальности, сейчас он был один. Рядом не было его партнера по страстным занятиям физической нагрузкой, поэтому стоило просто прийти в себя. Некоторая горечь поселилась в горле от осознания собственных фантазий, что переросли в сон, поэтому пришлось подняться на ноги и пройтись до кухни за стаканом воды. Подумав обо всем, что было вечером и сейчас ночью, Тетта тяжело вздохнул и, потерев глаза одной рукой, вновь вернулся в свою спальню, осознавая, что уже перешел ту самую границу, которую для себя создал, поэтому теперь и ему будет не так просто держать свое маску, что так хорошо ему подходила. Последствия, всегда есть последствия, от которых нельзя уйти, убежать или скрыться, поэтому рано или поздно придется за все платить, но вопрос даже не во времени, а в цене, что же будет потом и во что перерастет эта оплошность, возможно некая слабина, которой он поддался сейчас, разрушит не только его жизнь, хотя...если не идти до конца, то зачем тогда идти?