…
Которую минуту маясь за отчётом и не зная, что толком отметить, Осаму чуть не пропустил звонок от охраны, которая должна была пропустить доставщика. Решив, что можно ненадолго отвлечься — раз рабочих мыслей пока никаких нет, — Дазай зашёл в мессенджер и заметил недавнее сообщение от Чуи. Кажется, он действительно погрузился в мысли, если не уловил вибрацию. В сообщении Накахара решил вспомнить о разговоре с Дазаем насчет половых отношений. «Стоп, что?..» — сразу мысленно остановился Осаму. Конечно, он рассуждал на эту тему при Чуе и, вероятно, даже пытался завлечь его на сторону своего мнения, но никогда не думал, что тот действительно «прогнется». Просто уму непостижимо. Первую минуту он просто пялился на экран, не веря глазам и предложению Чуи обговорить это. Потом понял, что лучше созвониться с ним. — Да? — послышался несколько неуверенный голос с динамика. — Ты это серьезно? — Дазай был в легком предвкушении, действительно. Ведь это означало какие-то подвижки в деле — он сможет быстрее расстаться с ненавистным заведением и лишними людьми, да и наконец получить оставшуюся часть денег за работу, которая оплачивалась после выполнения заказа. Осаму не любил находиться в обществе долго, ведь чем больше времени проводишь где-то или с кем-то, тем больше тебя запоминают, а его существование не должно было оставлять какой-то отпечаток. Мало того, что он работал на незаконную организацию, так и умереть мог в любой момент. Пусть он и был весьма скуп на эмоции, ему не было чуждо желание отгородить других от боли после его потери. Помимо этого, хоть ему и было сейчас чуть легче с рабочей стороны — в это время было меньше опасных заказов на которые нужно было тратить нервы (или так должно было быть), — но учеба тоже не давала особого покоя. Учиться Дазай не любил, ну а кому понравится углубляться в профиль, когда твоя задача вообще в другом, да и все нужные его жизни знания он уже получил на индивидуальном обучении. Это, конечно, способствовало некоторым предметам, но не исключало отсутствия знаний на других, которые ему теперь приходилось как-то восполнять. Конечно, учителя были уведомлены — и хорошо сдобрены деньгами — насчет того, что Осаму лучше игнорировать в плане обучения, но выделяться сильно он не имел права. Поэтому нужно было хоть как-то соответствовать. Дазай думал, что весьма простой запрос от Босса переманить Чую на сторону Мафии не доставит ему проблем — и даже позволит расслабиться, — но получилось как-то иначе. Мало того, что, видимо, Мори изначально не планировал полностью освобождать его от рабочего плана, так сверху еще и дополнительная учеба навалилась, а к ней и лишние люди, которые не оставляют его без внимания. Он мог только надеяться, что когда он исчезнет, то никто не будет поднимать шума. — Да, я подумал почему бы и нет. Не всё время одной учёбой да работой заниматься… — Дазай не знал, что вставить, поэтому повисла короткая пауза, перед тем как Чуя продолжил. — Не против встретиться, обсудить некоторые моменты? Осаму пару секунд подумал, прежде чем решиться на просьбу. — Мы можем составить что-то вроде договора? Понимаю, это странно звучит, но мне бы хотелось опираться на что-то письменное в будущем, чтобы избежать недопониманий, если они возникнут. Проще ссылаться на какие-то прописные условия, нежели когда-то брошенные фразы, которые могут забыться. — Это не лишено смысла, но ты прав — странно звучит. — У меня был неудачный опыт с устными договоренностями, извини за неудобства. — Дазай прикрыл глаза от дискомфорта на фоне непривычного для него стиля общения, но тут Чуя его приятно удивил: — Ты заебал с излишней покладистостью, Дазай, завязывай, — на грани злобы произнес Накахара. У Осаму даже уголки губ немного приподнялись в подобии удовлетворенной улыбки. — Вероятно, я переборщил с вежливостью, — лениво растянул Дазай. — Не нужно подлизываться ко мне, общайся нормально, — упрекнул Чуя и сразу отметил: — С Верхушкой ты себя так не ведешь. Ну так и не отходи от нормальной манеры речи. Аж уши вянут от твоей обходительности… Дазай хмыкнул, невидимо для Чуи ухмыляясь. — Как скажешь, mon chéri, — с издевкой промурлыкал он в ответ. Чуя на проводе явно разозлился, и Дазаю это доставило почему-то неимоверное удовольствие — он искренне улыбнулся, обнажив зубы. — Какой скользкий ты тип, Дазай. — Он шумно выдохнул. — Чёрт с тобой… Тогда завтра встретимся в каком-нибудь ресторане и обговорим твой «договор». Пока. Когда Чуя бросил трубку, Осаму заметил, что в дверь уже некоторое время стучат. Осаму кинул взгляд на часы — курьер немного задержался. Впрочем, неудивительно — территория была большая, наверняка тот заблудился, если был впервые в этой местности. Знающему человеку было достаточно пятнадцати минут, чтобы дойти от ворот до главного общежития, но тому, кому в новинку, наверняка плутал. На территорию студенческого городка приходилось порядка четырех корпусов обучения, два общежития — одно «Центральное», как его называли из-за нахождения ближе к главному корпусу университета и большой вместимости людей, и одно «Малое», находящееся ближе к окраине кампуса, — библиотека, медицинский центр, кафетерии, «Дом преподавателей» — по сути ещё одно общежитие, только по размеру ещё меньше «Малого», поскольку весьма немногие преподы желали жить поближе к работе, — и ещё здания строились. Легко потеряться было не только из-за множества корпусов, но и обилия растительности, которая закрывала обзор, витиеватых дорожек, которые вели в разные направления — благо были указатели, но пока в них разберёшься… Многим мешали в обзоре и «украшения» территории: беседки, летние террасы, статуи и фонтан у главного корпуса — было легко на этом застрять. Дазай бы не удивился, если бы курьер остановился где-нибудь пофотографироваться, забыв про посылку. В конце концов, не факт, что Огай послал своего человека, иногда они заказывали обычную курьерскую службу или такси, чтобы не привлекать внимания к своим людям, а те вполне могли и отстать в своей работе. Открыв дверь, Осаму застал шокированного — очевидно территорией — парня лет двадцати пяти на вид, быстро забрал пакет с таблетками, всучил чаевые и поспешил запереться, игнорируя попытки теперь ещё более удивлённого курьера поблагодарить за такую нескромную подачку. Уходя вглубь квартиры, Дазай достал баночку с его помощником на ближайшую пару недель и развернул записку от Мори с дозировкой и дальнейшими рекомендациями. Совсем кстати вспомнив об информации по заказу, Осаму решил проверить ноутбук. Письмо было на месте, но оно подождет. Сейчас главное выпить спасательные таблетки.…
Хроническая тревожность отошла на второй план, и он смог хоть как-то почувствовать спокойствие. Таблетки подходили ему практически идеально, обходилось почти без побочек, но до такого результата ему потребовалось пару месяцев проваляться в больнице и перепробовать достаточное количество лекарств после «сотни» обследований. Теперь главная для него проблема была в том, чтобы сократить потребление алкоголя в ближайшее время, но это того стоило. Он сел за изучение заказа и вынес основную суть в отдельный документ, чтобы можно было от этого отталкиваться и строить дальнейшую цепочку действий. Пока он с этим возился, несколько раз отходил налить себе то чай, то кофе, но когда от всего поступающего замутило, решил сделать перерыв. Как раз в это время он полностью погрузился в работу — в ушах послышался призрачный белый шум, а в голове ярко проигрывались картинки воображаемого будущего и его возможные ответвления. Все ходы, до которых мог додуматься, он просчитал и развернул в свою пользу, поэтому теперь чувствовал себя ещё спокойнее, чем прежде. Закрыв заблокированную папку с планом, он вернулся мыслями к Чуе. Нужно же что-то прописать в ебаном договоре, верно? Но что? Отсутствие привязки к человеку — чтобы Чуе было проще согласиться, потому что для него это важно, — организация места полностью на Дазае, если не предложат иное; в принципе, он может предложить периодические встречи где-то «вне», чтобы скрасить скуку, если пригодится; помощь с заказами, опять же, если будет нужно… Он что-то забыл? Наверняка да, но об этом можно подумать позже. Какие-то моменты было бы неплохо прописать и для себя, но всё же главным было, чтобы Чуя почувствовал себя хозяином положения и согласился на то, что ему будет выгодно и не понесет никаких убытков. Странно, что он ни разу не заикнулся насчет того, что когда долго спишь с человеком, то любая эмоциональная привязка в любом случае будет, но если уж в договоре будет возможность расторжения связи в любое время и по любому желанию, то, наверное, для Накахары это было приемлемо. Дазай вполне мог понять логику Чуи, мол, привязаться не страшно, если можно уйти в любой момент и переболеть этим, но жаль, что в их случае это не сработает. К тому времени как парень привяжется, Дазай сделает уже абсолютно всё, чтобы тот даже не захотел уходить. Оставшийся день после работы и таки готового отчета Дазай старается заполнить по максимуму. Даже если тревожность его не беспокоит на данный момент, некоторые навязчивые мысли всё равно присутствуют, и оставаться один на один с ними нет никакого желания. Он читает, играет, углубляется в учёбу — и благо ему всегда удавалось хорошо схватывать материал, а иначе он бы уже с ума сошел за эти месяцы в университете, — ну а дальше просто хочет лечь спать по окончании всех дел, но тут же смеется от безнадёжности своей жизни, когда понимает, что заснуть не может, потому что выспался за сегодняшний день. Бессонница тут как тут, и она очень радостно празднует свою победу над столь жалким человеком. Но Дазай привык и не даёт ей насладиться личным праздником. Вместо того, чтобы лежать и маяться в кровати в надежде на подаренный шанс сна, он берет сигарету и выходит на балкон с книгой, опускаясь на заранее постеленный на пол плед, и углубляется в чтение, не замечая, как промерзает до костей, ведь даже на секунду не задумался о температуре в ночи.…
Выполз с балкона он уже глубокой ночью, когда понял, что истощился настолько, что наконец-то сможет отключиться. С утра, пусть и явно не в состоянии адекватно функционировать, Дазай проходился по всем предметам, под конец встречаясь на общей с Чуей паре. Он садится рядом с ним, но тот удостаивает его только секундным взглядом, тут же возвращаясь к конспекту лекции. Осаму немного переоценил себя — у него всё-таки не было сил взаимодействовать с Чуей и привлекать его внимание. Да и сейчас тот учится, вряд ли будет спокойно идти на контакт. От недосыпа у Дазая кружилась голова, поэтому он решил, что идея прилечь на стол будет вполне логичной. К его величайшему удивлению, он заснул, и Чуя разбудил его в конце пары. — Идешь на сбор Верхушки? Осаму сейчас только медленно разлеплял глаза и не совсем понимал, что ему говорят. Чуя, который до этого уже успел собрать вещи и встать, чтобы уйти, сел обратно и посмотрел прямо в расфокусированные глаза Дазая. — Или, может, пойдешь к себе, проспишься? — деланно наплевательским тоном предложил он. Эта фраза уже смогла протолкнуться в мозг Осаму полностью, и он покачал головой в ответ. — Не засну, — монотонно выдал он. Чуя хоть и хотел поспорить, но желания тратить время не было, и он уступил, вновь поднимаясь и утягивая Дазая за собой. На подходе к беседке они услышали оживленный разговор. С приближением тема стала чуть понятнее, и парни переглянулись, мысленно спрашивая, у кого и по какому поводу организовывается новая вечеринка. — Пусть Гоголь и явно ебнутый на голову, но отрываться он умеет. Жаль, что его дни рождения не выпадают на каникулы, было бы интересно, — вставил Тачихара. — У Гоголя день рождения? — скептически спросил Дазай, отодвигая недавно прикреплённую парнями ткань у входа — стеклянная задвижная дверь, которую ставили весной и осенью на летние беседки, ещё не была установлена здесь. С другой стороны, непрозрачная ткань обеспечивала хоть какую-то приватность беседки, что стояла по направлению к главной дороге, вход которой обеспечивал основной обзор на внутреннюю обстановку. Никто не понимал, почему прозрачные стекла, которые ставили по боками и на вход, нельзя было сделать зеркальными, чтобы вид открывался только изнутри, но, увы, стекло было обычным, так что проход кого-либо с любой стороны давал понять, кто внутри и чем занимается. И ладно, если бы оставляли прозрачную только дверь, чтобы исключить возможность, например, секса внутри помещения — беседки не были большими, прибиться в угол и спрятаться всё равно бы не вышло, — это можно было понять, но чтобы вообще отсутствие личного пространства… Увы, хотите приватности — идите в лес. Парни обменялись приветствиями, и Джёно ответил на вопрос. — Да, ты не знал? — Я знаком с ним, — Осаму и правда даже слишком часто «навещал» Николая, зная, какая он крыса, и несколько раз подписывал с ним официальный договор — и кучу копий — о неразглашении; их новоиспечённая организация периодически сотрудничала с Мафией, но также они и вставляли палки в колеса. Но дата рождения у него, Гоголя, другая. — Преподы сказали то же самое, когда он заявился к ним просить подарки, — усмехнулся Мичизу. — Он утверждал, что у него была клиническая смерть, поэтому празднует два раза в году, но ему всё равно отказали. — Вполне вероятно, что он не напиздел, — отозвался Осаму, вспоминая, как любит пацан кровавые бани и участвовать в своих же шоу из трупов. Чуя подкурил сигарету у Тэтчо и спросил: — Это какой-то первогодка? — Имя «Гоголь» он слышал впервые. — Нет, второгодка. На первом курсе он толком не высовывался, но в последнее время пошел в разнос. Сейчас его только муха не знает. Ну и ты. — Что за странное имя у него? Джёно посмотрел на него с толикой удивления и насмешки. — Чем ты был занят, пока учился в прошлом году? — «Трахался направо и налево», — подумал Дазай. — В то время же открыли возможность обмена. Вот иностранцы и поприезжали. Хотя пока их не много, но странно, что ты не заметил. — Чуя и правда обычно общался с огромным количеством людей в универе, стараясь контролировать обстановку вокруг себя. Почему он не заметил незнакомцев? Разговор снова вернулся в русло обсуждения нового сбора людей. Учитывая, что Николай не перенес дату на выходные, было маловероятно, что соберётся большая толпа, но Верхушка всё равно должна была присутствовать и контролировать ситуацию на территории университета. Ответственность за любые мероприятия, даже не организованные ими лично, никто не снимал. Договорившись обо всём необходимом, распределив на скорую руку небольшие обязанности между собой, Дазай заметил, как Чуя на секунду переменился в лице и сразу после подошёл к Тачихаре. Компания уже готовилась расходиться, когда тот его подловил и утянул на разговор, который Осаму слышал издалека. Тэтчо с Джёно тоже заметили остановку и подошли к Дазаю, чтобы вместе понаблюдать со стороны. — Ты действительно не хочешь проведать Кёту? — донеслось со стороны Накахары. Дазай убрал сигареты подальше, чтобы вмешаться в случае драки, но продолжал с интересом вслушиваться. Мичизу нервно провел руками по крашеным в темно-рыжий волосам и выдохнул, будто пытаясь отчего-то сдержаться. Суэхиро сделал шаг к ним навстречу, но Джёно придержал того за руку. — Нет, не хочу. Это его проблемы, пусть решает их сам. — Он остановился, чтобы подкурить сигарету. — Мы не общались раньше, и я не вижу смысла что-то начинать. Тема брата, кажется, здорово его задевала. Парень не мог устоять на одном месте, переминался с ноги на ногу, крутил в руках сигарету, курил и кусал губы. Чуя оглянулся, видимо, чтобы убедиться, что на них смотрят, но уводить Тачихару в более уединенное место не спешил. А Осаму сейчас не хватало только попкорна для лучшей картины. — Ты нужен ему, — твердо сказал Чуя. — Я могу представить, какая пропасть между вами, но чего-то чудовищного никто никому не делал, я знаю. Почему ты не можешь поддержать его в критической ситуации? У него никого, кроме тебя, здесь нет. — У него есть ты, — резко выдал Мичизу. — Или не хочешь с ним сидеть? Сам же выбрал такой расклад! — Парень очень выразительно взмахнул рукой, чётко обозначая недовольство, но на Чую пока не бросался. Обе персоны были весьма агрессивны, поэтому никто из наблюдающих не знал, от кого ждать нападения первым, если что-то пойдет не так. — Я должен оставить его умирать у себя на глазах? — возмутился Чуя. — Если до тебя ещё не дошло, то это не просто мелкое заболевание, которое лечится по щелчку пальцев, и если пока что всё не так плохо и он не лезет в петлю, то это может быть вопросом времени. — Хватит излишне драматизировать! — крикнул в ответ Мичизу. — Да даже если он полезет в петлю, это лишь докажет его слабость, только он за это в ответе, я при чём? Почему я должен ему помогать? Надумали себе тут какой-то хуйни, а разгребать мне? Если уж тебе это надо, то сам долбись в эти ворота, а не хочешь, то не мои проблемы. Тачихара развернулся, чтобы уйти, но Чуя резко дёрнул его за ворот куртки. Перед тем, как Чуя успел что-то сказать или сделать, Мичизу, на удивление, спокойно заткнул его одной фразой. — Что ты за это хочешь? Денег? Сколько тебе, блять, отсыпать?! Чуя резко остановился от этих слов, его глаза округлились от очевидного шока. Казалось, он даже не может ответить — он был в ступоре. Хоть у Тачихары и были проблемы с деньгами, мышление, которые было крайне распространенным в этом университете и в семьях учащихся, крепко укоренилось в нем. «Всё решается деньгами», — так думало большинство, и он вместе с ними. Дазай невольно задумался, привыкнув анализировать других на автомате. Ему казалось, что Тачихара переживал за брата, но не мог позволить себе отпустить прошлое, из-за чего боялся проявить эмоции и пойти на контакт. По итогу он делал то, что могло ему обеспечить и уход за Кётой, и собственную непричастность к этому одновременно — бездушно кинуть деньги, чтобы от него отстали, но при этом заплатить человеку, по сути, за услугу сиделки. Он в выигрыше, и Кёта под присмотром, учитывая, что человек, связанный оплатой, вряд ли куда-то съедет или бросит его, опираясь на собственную выгоду. Чуя на секунду словно окаменел — челюсти и кулаки напряглись, он сам стал, как натянутая резина, которую долго тянули назад, и в следующую секунду после отпуска она тут же ударит тебя побольнее. Тэтчо в момент бросился к нему, Дазай сделал вид, что ему тоже не лень, а Джёно, которому в большинстве случаев было насрать, остался в стороне. Суэхиро оттащил Накахару подальше, Дазай легким движением оттолкнул Мичизу в сторону, приказав уходить, и когда тот удалился, он подошёл к Чуе. Парень натянуто, тревожно дышал, силясь справиться с гневом; временами закрывал глаза, чтобы абстрагироваться от окружающих факторов, но помогало плохо. Осаму приложил руку к задней стороне шеи Чуи, холодом пробирая разгоряченную кожу. В момент по нему побежали мурашки, и Чуя передёрнул плечами, резко поворачиваясь к Дазаю, на лице которого не было ни тени привычной усмешки — только полное спокойствие. Парень вгляделся в коньячные глаза Осаму, переливающиеся сейчас на солнце, и как будто хлебнул оттуда алкоголя для собственного душевного равновесия. Чуя скосил взгляд на руку, которая всё ещё присутствовала на его шее, и подцепил край рубашки Дазая, чтобы убрать ладонь от себя. Он сделал последний глубокий вдох и коротко посмотрел на дорогу по которой ушел Тачихара. — Пойдем? — тихо уточнил Чуя. Джёно потянул за руку Тэтчо — который открыл рот, чтобы что-то сказать — и попрощался, видимо, не желая задерживаться после такой заварушки. Дазай кивнул в ответ на вопрос Чуи. — Ты выбрал место? — Да. Ресторан с вип-комнатами, так что сможем всё обсудить в комфортной обстановке. Дазай снова кивнул и мысленно скрестил пальцы, чтобы это не был ресторан Мафии, куда периодически ходят на встречи, как на прошлом его визите, к Мори.…
Чуя выбрал дорогое заведение, не изменяя себе в привычке хорошей жизни. Но держался он несколько иначе, чем обычно. Он подсобрался, выпрямил спину, когда заходил в ресторан, окинул хостес на входе чуть высокомерным взглядом, но казалось, словно он не контролирует подобное поведение. Изменения произошли противоречиво плавно, но быстро, точно по команде. Он спокойно разговаривал с девушкой, указывая на бронь, но когда парни прошли вслед за работницей, Дазай, привыкший считывать настроение людей, заметил, как Чуя нервно ковыряет палец. Он бы не предал этому значения — тот часто возится с ногтями и кусает губы или внутреннюю часть щёк, — но сейчас это было как-то более неестественно. Осаму не замечал и не наблюдал в выданной ему информации, что Накахаре некомфортно взаимодействовать с посторонними людьми или ходить по подобным ресторанам, где каждый миллиметр сочился пафосом, выделялся кучей дорогих предметов интерьера и колоссального объема светом, пусть и создающими атмосферу уюта разными подсветками, свечами и лампами, но четко обозначающими классовое превосходство. Так почему, когда девушка отвернулась, Чуя напрягся, а когда обернулась, чтобы указать место, то снова расслабился? Можно было бы посчитать, что ему некомфортно в заведении с Дазаем или просто так, и без него, а в компании дамы хорошо, но что-то подсказывало Осаму, что Чуя притворяется спокойным перед работницей, дабы она не считала его дискомфорт, а в отсутствие её внимания он расслаблялся, позволяя показать себе напряжение. Сев за столик, когда девушка удалилась и закрыла за собой дверь комнаты, Чуя расслабился окончательно, что не скрылось от взгляда Осаму. Пришедшая принять заказ официантка вновь вернула Чую в состояние натянутой струны, и Дазай почувствовал, как вытягивается на его губах легкая улыбка. Ему всегда нравилось наблюдать за людьми, их поведением и эмоциями, но чаще это было необходимостью для выживания, нежели простой интерес в живом общении, как сейчас. Голос Чуи изменился, когда он диктовал заказ, — в интонации зазвучала холодность, жёсткость и те самые ноты высокомерия, но он, как будто неосознанно, заливал это соусом из вежливости и доброго отношения, под конец украшая «блюдо» улыбкой. Даже новая девушка была в смятении. Наблюдая за мимикой Накахары, Дазай всё думал, что же ему эта ситуация напоминает. И он вспомнил, когда Чуя снова отпустил себя и весьма резко вернулся в обычное состояние. Первый день. В первый день их знакомства, когда он, весьма недовольный, притащил Кёту, но старался держать лицо. Вот там был точно такой же высокомерный голос и поведение. Навскидку Осаму предположил, что Чуя выдает надменность в стрессовых ситуациях, пытаясь показывать уровень своей самооценки выше — когда сомневается в чём-то, — но если так, то выходит, у него какие-то проблемы с людьми? Вроде всё сводилось к ним. Напрямую он решил не спрашивать, оставив себе вопросы, с которыми может поиграть позже. Понаблюдает, последит и сделает более точный вывод. Как раз чуть больше интереса проснется в этом задании, не только же шаблонно зарабатывать деньги. — Ну и… Как ты планируешь составлять договор? — Чуя скептически поднял бровь и несколько замялся. — Будут какие-то бумаги? Или как? Чуя косил взгляд в сторону, и Дазая позабавило его смущение. — Мы составим письменный «документ», — Дазай обозначил пальцами кавычки, — Нужно будет обозначить допустимые и недопустимые вещи, пожелания и всё, что захочешь ещё вписать. Понятное дело, силу этот договор имеет исключительно между нами, расторгнуть любую нашу связь можно в любой момент и без последствий, также можно корректировать его при надобности. По сути, это то же самое, что устная договоренность, но записанная на листке, чтобы каждый из нас смог в любой момент вернуться, перечитать и ничего не забыть, чтобы по сотне раз не переспрашивать друг друга определенные вещи. — Когда ебаться будем, станешь листочек доставать и перечитывать? — Вероятно, — улыбнулся Осаму. Чуя покачал головой и вздохнул. — Что будем делать с прикосновениями? — В дверь постучали — официантка принесла вино и сообщила время подачи блюд. Чуя отвлекся, но не забыл про вопрос. — Так что? — Я не планировал никак это решать. — Он пожал плечами. — Просто проходная мелочь, забей. — Он ухмыльнулся, подкрепляя свою беспечность в этой теме, но Чуя в ответ нахмурился. Накахара недолго помолчал, будто размышляя о чем-то, а затем всё же выдал: — Тебе неприятны прикосновения в целом или проблема в касании кожи к коже? — Чуя, какая разница? — напряженно выдавил Осаму. Он определенно не хотел углубляться в это дерьмо. Чуя в свою очередь скрестил руки на груди и откинулся на спинку кресла. — Я не буду трахаться, если тебе будет неприятно. Дазай по привычке несколько механически рассмеялся. — Кто там говорил: «Завязывай с обходительностью»? Сам не лучше. Хули тебя ебет комфорт другого человека? — Хм, дай подумать, — саркастично произнес он, — может, потому что ты не машина для секса, а человек? — в ответ на злость Дазая Чуя и сам завелся. Осаму передёрнуло. — Я не буду трахаться, пока не будет уверенности, что ты в норме, так что либо отвечай на вопрос, либо расходимся. Осаму действительно порывался встать, но усиленно заставлял себя не двигаться. Его пальцы сжались на подлокотниках сидения. Он как мантру читал — напоминал себе о задании. Чуя услышал скрип зубов Дазая и подумал, что лучше сдать обороты, чтобы не натворить хуйни, как обычно, со злости. — Что насчёт перчаток? — предложил парень. — Раз не отвечаешь, буду предлагать сам, — всё ещё с небольшой претензией в голосе, но более спокойно говорил Чуя. — В случае, если тебе неприятен сам факт прикосновения к коже, то я могу надевать перчатки. Если дело в ином, то предлагай альтернативу. Чуя действительно, часто прибегая к агрессии, воротил много проблем в прошлом — как себе, так и другим. Даже если он не сможет полностью избавиться от этой части характера, то может попробовать хоть немного направить себя в адекватность. Он правда хотел бы этого. Он опустил взгляд, окончательно приходя в себя. Осаму, напротив, не мог отойти от захватившего его напряжения и сильно закусил губу, переключаясь на боль, но наблюдение за Накахарой тоже успокаивало — он считывал его настроение и перенимал на себя, хотя в его случае это редко работало. Он, наоборот, обычно тренировался, чтобы абстрагироваться от других, дабы не мешать работе эмоциями. В основном времени он сам себе был фундаментом спокойствия, но сейчас выходило обратное. Пусть в результате тренировок он почти заблокировал себе возможность в эмпатию, всё же самоконтроль был у него на уровне, наверняка поэтому он смог впустить в себя эмоции Чуи — в угоду себе, — от которых в обычное время отстранился бы на автопилоте. — Перчатки — хорошая идея, — четко, но будто устало ответил Дазай. — Что ещё хочешь добавить? Многие моменты они внесли в договор, обсудили мелочи и — для проформы — поставили свои подписи. Совместно с едой это заняло чуть больше пары часов, поэтому когда они расходились и Чуя предложил прокатиться на мотоциклах, Дазай отказал, даже несмотря на задачи работы. Он вымотался, и всё, что сейчас хотел, — прилечь и закинуться таблетками, а не отрабатывать гонорар.…
Придя домой, он всё же не удержался и смешал таблетки с алкоголем. Ему было откровенно плохо, и он очень хотел почувствовать себя хуже физически. Дазай понял, что слегка не рассчитал, когда шел до ванны и его почти не держали ноги, перед глазами всё смешалось настолько, что он с трудом различил дверь, его дико тошнило и он балансировал на грани потери сознания. Он отбил колени, когда упал на пол, и пронзившая всё тело боль — единственное, что дало заряд адреналина, чтобы продержаться ещё немного, найти в себе силы открыть крышку унитаза и выблевать всё из себя без остатка. Он не понял, когда отключился, но пришел в себя в районе ночи. Голова так же нещадно кружилась, но зрение приобрело общую чёткость. Дазай приподнялся на локтях, ощущая холод от мокрой щеки. Он посмотрел вниз, различая на полу лужу рвоты… Кажется, он упал в обморок, пока блевал в туалет… Поднявшись и едва не поскальзываясь, он нажал на смыв и открыл кран, чтобы умыться и выпить холодной воды. Убирать за собой ему было до ужаса лень. Раз вони он не чувствовал, подумал, что не будет ничего страшного, если оставит до завтра. Шатаясь, с опорой на стены, он дошел до кровати. Но перед тем как закрыть глаза и заснуть, Осаму открыл на телефоне общий снимок с Одасаку… Ему хотелось взвыть, но он крепко сжал зубы и в который раз молился всем Богам, чтобы это оказалось лишь очень длинным сном и он наконец смог проснуться.…
Дазай связался с командой, которая должна была установить взрывчатку под зданием, и уточнил, всё ли гладко, — те должны были устранить охрану и прервать их контакт с другими работниками, чтобы не натравить на себя подозрения в проникновении. Получив благоприятный ответ, он двинулся к главному входу вместе с двумя другими вышестоящими членами Мафии. Точно никто не знал, как пройдет задание, но по большей вероятности — плохо. Плохо для одной стороны или обеих — пока было неясно, зависело от переговоров внутри. Хотя кто будет согласен на адекватный диалог, когда организация буквально влезла на чужую территорию без соглашения? В многих странах действовал договор среди мафиози, позволяющий отправлять на чужие территории одну организацию для контроля импорта и обмена товаром между собой, но сделать это можно было лишь по предварительному согласию обеих сторон. В Японии были лишь две чужестранные организации от сотрудничающих государств, и данную никто никогда не наблюдал. Мори выяснил, что, судя по всему, отправлена она была из Китая, с которым Огай никак не мог наладить отношения. Миссия была действительно важной, Дазай даже понял Босса, который решил ради этого уступить собственным принципам. Но доверие тот всё равно подорвал. В Китае не было единой организации Мафии, но, несмотря на это, любое их сообщество было до ужаса сильным. Наладить связь хотя бы с одной было достижением, это было способно обеспечить хорошую безопасность, но они мало кого принимали к себе. Вторгаясь в чужие земли, вряд ли они полагали, что защита со стороны Японии в состоянии потянуть их. Но они слишком недооценивают противника. Осаму открыл дверь без проблем, не наблюдая охранника рядом, но зато замечая единственную камеру на всё здание. Кажется, они не хотели светиться до такой степени, что не только забрались подальше за город, но и техникой себя знатно обделили. Сложно было представить, что сильная группировка способна на такую оплошность. Скорее они были очень сильно уверены в своих людях. Встретив первого попавшегося человека, Хироцу, который был в компании Осаму, любимым властным тоном «попросил» отвести их к Главному. Парень, как будто вообще не уверенный в месте, котором находится, протараторил быстрое согласие и замельтишил вглубь здания. Осаму, не растеряв своего извечного чувства паранойи, положил ладонь на рукоять пистолета, на случай, если молодой человек впереди крайне хороший актер и гораздо умнее и сильнее, чем кажется. К некому удивлению, он провел всех до кабинета местного Босса тихо и весьма покорно. Дазая потихоньку разрывало от чувства колоссального подвоха. Интуиция его подводила редко, но он старался дышать и не поддаваться сомнениям в себе и своих людях. Как только они вошли в кабинет, парень моментально исчез из виду. Будто растворился — Дазай даже не слышал, как он покинул помещение, но здесь его не было… Тратить время на такую мелочь он был не готов. Осаму подошёл ближе к столу, встречаясь с тяжелым взглядом коренастого мужчины напротив. Придется тяжко, если завяжется бой один на один, благо такой расклад был маловероятен — мужчин в комнате было двое со стороны Дазая и один со стороны противника. Охранник стоял молча рядом с начальником, притворяясь статуей. Осаму даже захотелось проверить, дышит ли он, но Хироцу ему голову оторвёт за подобное. Нужно было уже переходить к делу. — Вы знаете, кто мы и почему здесь? — с изначальной издёвкой спросил он. — Хотел бы уточнить… — мрачно продавил Главный на чистом японском. Осаму приподнял бровь. — Вы находитесь на территории местной Мафии. Без договора. Без инстинкта самосохранения, видимо, тоже. — Почему-то глаза мужчины резко округлились, и он выпрямился в кресле, сбрасывая с себя недовольный вид. — Что ж я таких влиятельных гостей так грубо встречаю, — неловко посмеялся он, силясь не заикаться на половине слова, — вы присаживайтесь… Может, чай, кофе, покрепче чего? — Мужчина включил непонятную вежливость, которую Дазай не мог прочитать. Ему не казалось, что тот неискреннен, но Осаму пытался сбрасывать это поведение на особенную манеру при страхе, хотя подготовленный наёмник точно бояться был не должен. Садиться он не стал — опасно, по той же причине отказался и от напитков. — Как вы здесь оказались? — начал с малого Дазай. Мужчина растерянно потряс головой, от чего его волосы нелепо растрепались. Осаму показалось, словно он ведет разговор с ребенком, несмотря на первое впечатление о мужчине. Внезапно стало скучно, но подобные ощущения зачастую были обманчивы. — Меня определили сюда, когда я искал работу, — радостно заговорил он, улыбаясь. — Никакие вакансии не подходили, но в какой-то момент со мной связались и предложили это. Оплата высокая, вот я и подумал, что хороший шанс! А кто бы отказался? — «Умный человек», — мысленно ответил Осаму, закатывая глаза. — Я понятия не имел, что это связано с Мафией, клянусь! — Ты знаешь человека, кто стоит выше тебя? — вздохнув, поинтересовался Дазай. Сейчас они явно работали не по адресу, было видно. Мужчина помотал головой, и Дазай готовился задать следующий вопрос и посоветоваться с Рюро, когда за дверью послышался шум, автоматная очередь и первые крики. Осаму, не оборачиваясь, напряженно спросил, что происходит у двух своих напарников — крики были его команды. Он не спускал взгляда с мужчины напротив, но тот вместо того, чтобы выключить спектакль, очень натурально растерялся, а спустя пару секунд подскочил с места и принялся тормошить «чучело» охранника справа от себя, чтобы тот что-то предпринял. Вероятно, он и правда был пустым местом в этой организации и не стоил внимания, как ранее предполагал Дазай. — Я не могу связаться с ними, — с явно сдерживаемыми эмоциями отозвался капитан отряда. — Хироцу? — У меня есть связь с вами двумя, но к отряду тоже тишина… Дазай просчитал много вариантов развития событий и некоторые были отчасти безумны. Но то, что им смогут отключить коммуникацию?.. Он много с детства изучал, но так и не смог взломать их устройства связи… Да, блять, никто не мог, кроме самого Огая! Они явно влипли в гораздо больший пиздец, чем могли предположить. — Миямура, иди, отдавай приказы по ситуации, в случае чего, сообщай мне или Хироцу-сану. Живо. Мужчина удалился, «Главный» всё ещё суетился, и Дазай в спешке пытался понять, что происходит и что делать. Он обернулся, чтобы спросить совет у старшего, но сбоку прозвучал хлопок, и Осаму резко вернулся в исходное положение, в секунду считывая изменения в обстановке. В голове не складывалось происходящее — перед ним в паре метров стоял человек, которого только что здесь не было… Грузный и солидный мужчина явно не смог бы прятаться под столом, даже не рассматривая факт, что Осаму бы его заметил раньше. Второй хлопок прозвучал сзади, и в этот момент Дазай правда испугался… Он резко обернулся, забыв про собственную безопасность, чтобы увидеть то, что точно не хотел. Тот самый парень, провожавший их до кабинета и исчезнувший так внезапно… Он скрутил руки Рюро, выбив его пистолет, и очень быстро связывал запястья металлической проволокой. Дазай уже было деёрнулся в его сторону, когда сделали предупреждающий выстрел, очень чётко обозначающий «Не двигайся». Осаму очень давно не был так растерян. Он казался себе в этой ситуации настолько беспомощным, что мысленно его перенесло обратно в детство, где такие обстоятельства возникали сплошь и рядом… Вот поэтому в Мафии были запрещены родственные связи любого рода… Любые чувства, которые привязывали тебя к человеку, образовывали дыру в твоей выдержке, слабость, которую ты не можешь контролировать. Но полностью искоренить это было невозможно — они всё ещё были людьми, пусть и страдающими в таком Богом забытом месте, как Мафия. Даже Дазай попал под раздачу, пусть и считающий, что уже забыл, что такое привязанность и искренние эмоции… Хироцу был одним из немногих, кто относился к нему с детства как к ребенку, а не инструменту, и да, чёрт возьми, он привязался к нему, ровно как и к Одасаку… Он почувствовал противный запах дежавю. Если потеряет и его — не переживёт. Дазай услышал речь на китайском. Сначала подумалось, но он разнервничался настолько, что дошло до галлюцинаций, но позже понял, что к чему. Вернее, не так — это была лишь теория, но он настолько в неё поверил, что почти не сомневался в правдивости мыслей. Он обернулся, оглядывая нового мужчину. Представитель ли это одной из Мафии Китая или прямой Босс — убивать его нельзя. Это не стоит риска. Голова слегка закружилась, когда новые мысли стремительно ворвались. Глаза метались к разным углам комнаты и не только. Пазл начинал складываться. Давно он не видел потайных комнат внутри подобных зданий. А ведь казалось таким простым… Выходит, те хлопки — закрывшиеся «двери» внутри стен? Или как там у них это работает? Похуй, сейчас не важно. Важно, что сейчас Осаму наедине с крайне влиятельным человеком, и не факт, что даже его статус может позволить переговоры с данным лицом. — Чего вы хотите? — Осаму не очень хорошо изучил китайский, но кое-как говорить всё же мог, главное, чтобы его сейчас понимали… Было бы славно, если бы ещё не мешали легкие нотки паники. Предполагаемый Босс шепотом говорил с охранником, и тот поднял голову на Дазая, когда мужчина закончил. — Вы уйдёте немедленно или потеряете ценного человека, — на ломаном японском передал охранник. Отлично, он в роли переводчика, можно не напрягаться. Дазаю хотелось рассмеяться, но даже он мог осознать, насколько это сейчас неуместно. Ему хотелось сказать, что в Мафии нет ценных людей, даже он мог бы сейчас умереть, и Мори найдет нового, обучит и забудет о его существовании. Но в какой-то степени это была всё же ложь, а в остальном он не смел так рисковать жизнью Хироцу. Похуй на себя, похуй на остальных, но Рюро ему был как родной дед… Да даже если Осаму умрет и ему будет уже всё равно, этот старик не заслужил смерти. — Хорошо, — подчинился Дазай. — Отпустите его. Сзади послышался осуждающий мат Хироцу, но Осаму не обратил на это внимания. «Босс» зашептал, и охранник тут же передал: — Отзови людей, у тебя есть связь. — В это время в микрофоне послышались помехи, словно что-то изменилось. — Как только сделаешь — он свободен. Осаму не смел сопротивляться, сквозь поедающий слух шум бьющегося пульса он отдал приказ прекращения огня и отступления. Сразу проверяя действия раньше казавшегося безобидным парня, Дазай наблюдал, как тот снимает проволоку с рук и толкает чуть вперед Хироцу. Улыбка облегчения уже готова была расцвести на губах, даже несмотря на всё ещё шаткое положение вещей. Сзади послышался щелчок предохранителя, и Осаму с колоссальной скоростью повернул голову на звук и бросился вперед ещё до того, как полностью осознал, что пистолет действительно наведён на Рюро. Выстрел, китайцы удаляются за стену, бросив непонятно в какой момент вырубленного «Главного». Осаму отбрасывает в сторону, и Хироцу с криком его подхватывает; не тратя зря время на эмоции, достает пистолет Дазая и стреляет назад в голову молодого парня. Хироцу забрасывает его удобнее на себя, держа на своей спине под ногами, и Осаму стонет сквозь застилающий туман в голове. Он думает, что это его последние мгновения. Ему не жаль умереть на руках родного человека, пусть и не по крови. Он прижимается щекой к плечу мужчины и против воли чувствует как по лицу бежит тепло, впитываясь в костюм Рюро. Он думает, что скоро встретится с Одасаку… Ему действительно не жаль. Ему не больно и не тревожно. Тело постепенно обмякает, глаза закрываются, но, чувствуя отрезвляющий прохладный ветер с улицы, он находит в себе крупицы сил, чтобы поднять руку и нажать кнопку у микрофона. И сказать: «Подрывайте».…
— О чём ты думал, блять?! — кричал Хироцу. Он был действительно зол, если так ругался, — мат он использовал весьма редко. Дазай, с трудом дыша на больничной койке, хотел рассмеяться и расплакаться одновременно. В голове был такой чудовищный бардак… Он всё ещё не мог переварить настолько стремительно развернувшиеся события. Мозг смешал мысли о задании и его личные переживания в одну кучу, и Осаму с трудом разгребал это на две части. — Мне хоть заплатят? — заканючил парень. Мори сжал пальцами переносицу, закрывая глаза. — Вычтем больничные расходы, и деньги — твои, — спокойно ответил Огай. — Отключите меня от всей этой штуки! — спохватился Осаму, представляя как его собственные деньги сейчас капают в вену. — Я хочу домой, не нужны мне ваши капельницы и аппараты! — Он пытался самостоятельно вырвать катетер, но простреленный живот скрутило резкой болью, а после поспешных движений ещё и подвели лёгкие. Он закашлялся, проклиная пневмонию после ИВЛ. Который раз его подключают к этой штуке и который раз он отрабатывает последствия… — А можно было обойтись без искусственной комы? — заныл Дазай. — Заебали. — Если так хочешь в общежитие, тебя отвезут хоть сейчас. Но ты должен понимать риски. — Какие к чёрту риски? — выплюнул Дазай, хотя хотел бы плюнуть в лицо Огаю. — Люди, по-твоему, не болеют? Не могут пропустить учёбу из-за этого? Пусть для них это и правда было неслыханно, но у нормальных людей мир был устроен иначе. Никто не станет задавать вопросов. Огай немного сошел с темы и кинул ему телефон. — Тебе Чуя который день пишет. Кажется, с заданием ты справляешься. — Сколько я тут уже? — Он очнулся совсем недавно и пытался прикинуть время, но воспоминания были в сплошном тумане. — Четыре дня, — ответил Хироцу более строго, чем обычно. Это натолкнуло на Дазая мысли, что Огай мог запретить проявлять доброту в его сторону, и теперь Рюро будет вынужден держать дистанцию… Пусть это и была догадка, но Дазай смерил Мори полным ненависти взглядом. — Отправьте меня обратно. И так много времени потратил впустую. Хироцу высказался против, но Дазай апеллировал тем, что не раз заботился о себе после больницы и ни разу не умер. — Если Чуя к тебе присоединится, скажи, что это несчастный случай где-нибудь в переулке. Или придумай что-нибудь нормальное, — посоветовал Огай. — Обязательно. Скажу, что меня обокрал его отец, — улыбнулся Дазай. Огай закатил глаза и направился к выходу, пока Осаму кричал ему в след, что он бы не соврал. Хироцу, оставшийся с ним, посмотрел на парня с легким упрёком. — Что? Он правда забрал мои честно заработанные деньги! Рюро обречённо покачал головой. Конечно, оба понимали, что финансируешь свой больничный ты сам, но мужчина негодовал не поэтому. — Дазай… Ты мог умереть, ты ведь знаешь, — натянуто произнес он. Осаму постарался смягчить взгляд. Если он не умел искренне выражать эмоции, то мог хотя бы играя показать, что хотел бы чувствовать или как-то гиперболизировать то, что сидит глубоко внутри, чтобы донести это до людей. — Хироцу-сан, я не мог вас потерять, правда, — тихо сказал он. Рюро, выдохнув, сел на край постели, двумя пальцами вытерев края глаз. — Я бы не простил себе, если бы ты погиб, защищая меня. В моем возрасте уже не жаль умереть на миссии, я и нужен-то организации не так сильно, как прежде. Другое дело ты, балбес, — он сделал вид, что замахивается на подзатыльник, как делал очень часто в его подростковом возрасте. Дазай улыбнулся, смакуя свое детское обзывательство. В последнее время они с Хироцу редко виделись, и слышать подобное было приятно. — Кстати, причём здесь вообще Чуя? — он перевел тему, отходя от эмоций, которые были неприятны обоим, — вспомнил слова Мори ранее. — Огай так уверен, что я хорошо выполняю задание? Хироцу снисходительно улыбнулся. — Судя по его мнению, Чуя добрый мальчик, поэтому, наверное, пойдет к тебе узнать, в чём дело. Дазай не мог спорить с фактом, что Чуя точно придёт к нему, но насчёт его доброты… Было спорно, но определённо вероятно. — Ну и нахуй Огаю «добрый мальчик» в Мафию? — он обречённо откинул голову на подушки. — Думаю, Мори-сан планирует сломать его так же, как и тебя. У него всегда одинаковые методы… — Пусть Хироцу и уважал Огая за многие его поступки и дела для Мафии, но сказал он это как-то скорбно. Он одобрял его далеко не всегда и не всегда его всё устраивало в Боссе, даже если он считал, что Мори — пока что лучшее, что случалось с организацией. Кто знает, кто займет его место в будущем… Но можно было надеяться, что этот человек будет лучше. Осаму замер. Выполняя это задание, он просто преследовал цель, не углубляясь в ненужные детали. Он ни разу не задумался о том, что будет с Чуей после перехода в организацию. С одной стороны, разумеется, плевать он хотел на посторонних, но с другой — не хотел, чтобы хороший человек прошел через его Ад. Но всё-таки думать об этом не было смысла… Спасать он никого не собирался, это не его дело — да и, может, Огай будет хоть немного мягче с сыном. Хотя бы поначалу, для выдержки доверия, а не как с ним — бросать с головой сразу в самое пекло……
Вернувшись в общежитие, Дазай сразу лёг спать, нажравшись таблетками от врачей, и так и не ответил Чуе. Но проснулся очень скоро от громкого стука в дверь. Звук резко ударил по ушам, учитывая, что кровать Дазая стояла в паре метров от входа. Со стоном, лениво перевернувшись, он какое-то время старался сфокусировать взгляд, а потом уже аккуратно встал. — Дазай, сукин сын, я знаю, что ты там, открывай! — приглушенно послышалось из-за двери. Осаму вяло улыбнулся, потянувшись к ручке. Чуя влетел в комнату, самостоятельно захлопывая дверь с видимым желанием наброситься словесно, но остановился. Его глаза прошлись по Дазаю сверху вниз, и особенно он вгляделся в лицо. Осаму представил, как сейчас выглядит. Он чётко ощущал, что даже если бы специально пытался стоять ровно — не вышло бы, поэтому он немного шатко наклонялся вперед, чтобы снизить натяжение кожи и мышц живота. Волосы явно были сальными — он не успел сходить в душ; наверняка лицо приобрело более бледный оттенок, и его синяки под глазами должны были выглядеть ещё ужаснее, чем без слоя консилера в обычные дни. Он не переодевался с больницы, поэтому, скорее всего, итак мятая одежда источала явный запах медикаментов, но он привык к нему и не мог точно подтвердить свою версию. Как бы невзначай проведя рукой по лицу, он почувствовал колкую щетину на лице, благо он не сильно зарос. Откровенно говоря, выглядеть он должен был хуево, и Чуя точно это заметил. — Зачем пришел? — полусонно прошептал Дазай. Чуя молчал до тех пор, пока Осаму не вернулся в кровать, присаживаясь. У него не было сил долго стоять. — Мне сказали, что ты вернулся, и я решил проверить, — в конце концов ответил он. — Что с тобой случилось? — напряженно поинтересовался Чуя. Дазай фыркнул на его волнение. — Ничего серьезного, — «Всего-лишь огнестрел», — подумал он. — Наткнулся на проблемных личностей, в итоге провалялся чуток в больнице, — ему было впадлу усиленно выкручиваться или отшучиваться сейчас. Он просто хотел спать. Глаза закрывались, Осаму был готов уснуть хоть сидя, но пытался слушать вопросы Чуи про полицию и что-то ещё, что плохо расслышал. Чуя потянулся легко расшатать Дазая, судя по интонации, повторяя вопрос про травмы. Дазай просто молча поднял футболку с заклеенным послеоперационным пластырем животом. Он хотел соврать, но, сумев подумать о будущем, где будет очень легко раскрыть ложь, решил всё же уточнить: — У них был пистолет, — монотонно проговорил он вполголоса. Крик Чуи вновь ударил по ушам, и Дазай скривился в лице. Накахара тихо извинился и тут же спросил насчёт его самочувствия. Осаму хаотично прожестикулировал в воздухе, пытаясь выразить, мол, «Всё в порядке, хоть и на троечку», но молчанием напугал Чую больше — тот подумал, что Осаму явно нехорошо. — Эй, послушай, — стараясь более чётко ворочать языком, позвал Дазай, поднимая руку и кладя её на плечо Чуи, чтобы остановить и успокоить неуместную панику, — Я на таблетках и просто очень хочу спать. Всё в порядке, хорошо? Своим шатающимся телом он не особо убеждал Чую, но тот очень хотел верить, что ему не врут. Он не шибко разборчиво нёс что-то про то, как может оставить его сейчас, явно не понимая, что делать в подобной ситуации. Осаму начал опускаться на постель, советуя: — Если тебе нечем заняться, оставайся здесь. Чуя что-то проворчал, присаживаясь рядом с уже почти заснувшим парнем, а затем Осаму ощутил, как его накрыли одеялом, про которое он забыл, пока ложился. Рука Чуи на какое-то короткое время осталась на плече Дазая, и тот успел её изначально неосознанно перехватить. Осаму проскользнул ладонью выше, наслаждаясь гладкостью и «чистотой» под негустым покровом волос на руках, и улыбнулся от странного удовольствия. Спустя некоторое время Чуя всё же встал, отодвигаясь от Дазая, и на грани сознания спящий услышал, как хлопает входная дверь.