***
Дикая боль, разливавшаяся по каждому дюйму искалеченного тела, заставила Нила снова открыть глаза. Его не раз за последние дни посещали мысли, что было бы лучше больше никогда не проснуться, но он обещал защитить Кевина. И пока он рядом с монстром, точно знает, что Дэй в безопасности. Такой знакомый черный потолок без единой трещины или скола. Он видит его везде, кроме ярко освещенного стадиона, но даже там на него давит высокий потолок, напоминая замкнутую клетку без выхода и входа. Каждый раз после очередной потери сознания, он оказывается в своей постели, когда-то принадлежавшей Дэю, точно зная, что Рико рядом нет. Он делал так всегда: просто исчезал. Будучи в сознании, если так можно назвать полуобморочное состояние, Натаниэль, а здесь его звали именно так, видел Морияму редко: на тренировках и за пресным завтраком, потому что обед Нил чаще всего проводил забинтовывая свежие раны или на поле, отрабатывая скорость и меткость пасов под пристальным контролем Тетсуджи. Всё остальное время Рико являлся мутным образом, редко зияющим на заднем плане. Это раздражало. Раздражало настолько, что придавало сил собраться и пойти на очередную тренировку: ночную или дневную — разницы не было. Джостен вскипал каждый раз от мысли, что не может ненавидеть этого человека. Он не может переложить на него вину за то, что вынужден сейчас переживать, ведь сам согласился, сам приехал. Никто его насильно в самолёт не сажал. Это был лишь его выбор, и теперь он должен либо сломаться, либо испортиться. Озлобленный, но до безразличия на изнывающую боль, Натаниэль переоделся и вышел из комнаты, полный необъяснимого желания увидеть Морияму. Чуть не получивший по носу резко открывшейся дверью Жан слегка нахмурился, замечая выражение лица своего нынешнего напарника. Он точно знал, что за этим последует очередное неповиновение, которое понесет за собой наказание для них обоих. Хоть после появления Нила в стенах замка третий номер практически не трогали, лишь изредка получая «за компанию». Но от этого страх вновь оказаться грушей лишь укреплялся. — Когда же ты уже сдашься? — почти с мольбой француз схватил низкого парня за плечи, принося тому жгучую боль. — Не делай глупости. Хозяин сегодня уехал, а это значит, что Рико в любой момент может сорваться, — Моро бегло шептал слова на французском, явно вспоминая причину всех своих шрамов, появившихся после его переезда в Эвермор. Большинство из них появились после побега Кевина, когда первый номер яростно вымещал всю злобу на его теле. Нил скинул с себя дрожащие руки и молча направился в сторону раздевалок, не теряя ни капли своей решимости. Натаниэль вошёл в раздевалку чуть резче, чем рассчитывал, цокая от ставшей фоновой боли в мышцах. Скамейки почти опустели: на одной из них ждал Рико. — Долго. Где-то за спиной вздрогнул Жан, но Джостен продолжал стоять неподвижно. Голос Мориямы вечно грубый, низкий, почти опасно рычащий, звучал сейчас так монотонно, словно его и вовсе не беспокоила задержка, словно парень перед ним не вызывает у него ни капли интереса. Он даже не удосужился повернуть голову. Лишь распутал закинутые друг на друга ноги и поднялся, направляясь к выходу на поле. — Неужели сам Король Воронов меня избегает? Боишься, что не справишься? — едко выплюнул Джостен, заставляя японца остановиться у самой двери. Он знал, что это не так, знал, что слабее, но внутри него все кипело от непонятной злости. Это была движущая безумием ярость. Ярость от безразличия, которым его одарили, после всего того, что он вынес здесь за пару дней. — Если, блять, — это была настоящая ненависть, — если я ещё раз, — страшная и безграничная, — увижу на тебе этот гнилой цвет волос, — глубокая и тихая, — вырву все патлы. Встретившись с черным взглядом настоящего ворона, Нил больше ничего не смог сказать. Это совсем не то, что ожидал услышать. Это словно неуместная шутка среди серьезного разговора, заставляющая забыть о самой причине злости. Возможно, он бы так и продолжал смотреть на удаляющийся силуэт, если бы Жан силой не заставил его начать переодеваться, бормоча себе что-то безнадежное под нос, словно умирающий последнюю молитву.***
Тренировка прошла опять иссушающе. От бесконечных падений и силовых приемов его колени даже сквозь защиту покрылись жуткими багрово-фиолетовыми синяками. Заживающее плечо заныло новой болью, намекая на растяжение. Но это были лишь очередные травмы. После уборки поля Натаниэль с Жаном отправились в душ, но где-то на полпути последний куда-то пропал. Не придав этому значения, Джостен устало заполз в свободную кабинку, предварительно стянув с себя одежду. Он прикоснулся лбом к холодной плитке, ощущая, что без опоры может вот-вот свалиться с ног. Пол превращался в бездну, затягивая постепенно парня в мир тьмы и тишины. Такой соблазнительной тишины и спокойствия, которое пропало из его жизни ещё много лет назад, но появлялось хоть редкой иллюзией после поступления в университет Пальметто. За спиной раздался звук открывшейся двери, заставляя затягивающийся мрак на миг отступить, а сознание проясниться. — Жан, — сразу подумалось ему, ведь все уже приняли душ. Он услышал шаги. Несколько шагов, никак не подходящих одному человеку. Сердце за секунду пропустило удар, заставляя тело машинально чересчур резко обернуться и осознать, что все пути побега перекрыты: за спиной стена, а впереди три парня, один из которых действительно Моро. Без слов двое воронов сразу двинулись к Натаниэлю. Они были крупнее и сильнее. Возможно, будь он в лучшем состоянии, то была хотя бы ничтожная вероятность сбежать, но не с телом, напоминающим сплошной синяк. Его скрутили буквально за пару секунд, заставляя силой встать на синеющие колени. Сильный удар ноги пришёлся по груди, затем второй, третий. — Прости.. Натаниэль в последний раз увидел виноватый опущенный взгляд Моро с какими-то баночками в руках прежде чем повис на руках остальных воронов. Он смутно помнил, как старательно Жан отмывал краску с его волос, используя различные средства. Джостен с большой тщательностью подходил к выбору красок, поэтому вернуть натуральный рыжий было проблематично, но не невозможно. Вся грудь горела огнем. Лёгкие заполнились запахом химии, затрудняя дыхание, словно разъедая кожу изнутри. Перед уходом Жана кто-то окликнул, после чего все вороны ушли. Нил не видел больше лиц ни одного из них. Он пребывал в своем выдуманном мирке, бережно сохраняя остатки сознания, как ребенок свою последнюю конфетку. Хрипло выдыхая от боли, парень постарался встать с небольшой лавочки, облокачиваясь на стену позади. — Ты что тут забыл? — взгляд голубых мутных глаз скользнул к открытой двери, возле которой стоял черный силуэт. Рико бегло без особого интереса окинул рыжего взглядом и молча вышел. Это был не тот человек, которого показывали по телевизору. Не тот жестокий садист, которым его представляли Моро или Дэй. Он был скорее безразличным. Просто частью повседневной жизни в замке Эвермор. Вокруг стало слишком спокойно. Нил медленно пошел за Мориямой по темным черным коридорам, блекло освещаемым частыми лампочками. Он мог отчётливо видеть невысокую фигуру с крепкими мышцами, натренированными годами усердной работы. Рико был выше всего на пару сантиметров, но находится за его спиной было… безопасно? Джостен тут же мысленно одернул себя. — Одумайся, Нил, — тихо прошептал он себе под нос, не сводя взгляд с человека спереди. Он должен ненавидеть его, ведь Рико сделал так много ужасающих вещей, но на бессознательном уровне ассоциировался со спокойствием и защитой. За всё время пребывания в этой тюрьме первый номер ни разу не поднял на него руку, не считая силовых приемов на поле. — Наверное, я уже сошел с ума, — сил в теле Джостена не было и он принял это жалкое оправдание своего поведения. Возможно, просто сбежал. Хотя, нет, не возможно, он действительно просто сбежал от всех важных и тяжёлых мыслей. Обычная дорога до комнаты оказалась короче. Нил тихо устроился на своей кровати, наблюдая за действиями соседа. Он впервые видел Рико в комнате между тренировками и впервые он не хочет сразу отключиться от усталости. Его действительно одолевала усталость и боль, но он уже ощущал, что морально отдыхает. Просто наблюдал, как Морияма заглядывает в свой ежедневник и делает пометку, после чего разминает шею и плечи. Нил осознал такую естественную вещь: Рико Морияма ведь совсем обычный человек и усталость от тренировок тоже сказывается на его теле. Словно вовсе позабыв, что в комнате не один, тот начал стягивать с себя одежду, оголяя покатые плечи и мускулистую спину. От шеи шли четко выраженные позвонки, обтянутые гладкой кожей с несколькими родинками, а снизу глубокие ямочки Венеры, словно лучший скульптор работал над его телом. И шрамы. Рубцы от зажитых давно порезов и ран. На спине их было не так много, но от этого зрелища полученные от отца шрамы напомнили о себе. Джостен видел, как двигаются мышцы при каждом движении, как опускаются плечи, когда их расслабляют; видел, как пижамные черные штаны обтягивают круглые ягодицы; видел, как первый номер становится просто парнем, любящим экси. — Мне кажется, тебе больше подходит ноль, — не заметив, как расслабился, Натаниэль совсем забыл следить за языком, но такая непонятная чушь смогла привлечь внимание парня перед ним. Рико как раз натянул на себя майку, не давая возможности разглядеть оставшуюся часть его тела. Только острые выглядывающие ключицы, приковывающие к себе взгляд. Он молчал, но было видно, что ожидает объяснение сказанному. Нил ненадолго замолчал, рискнув наконец оторваться от тела и взглянуть в черные бездонные глаза. Ему они нравились, ведь его собственные напоминали ему отца. — Цифра один слишком тебя ограничивает. А ноль безграничен, как и твой потенциал, — Натаниэль сделал паузу, долго думая, — он напоминает твои глаза, — в комнате повисла тишина. Джостен осознал сказанное лишь через время, потеряв дар речи. Его накрыло смущение?.. — Я не прощу тебя, если ты снова покрасишь волосы или как-либо ещё изменишь свою внешность, — голос Рико не звучал угрожающе, а совсем монотонно. Он отвернулся, расстилая кровать, — маленький Натаниэль выглядел... неплохо. Нил хотел возразить, но не стал. Только в этот раз он позволит назвать себя так, ведь завтра всё начнётся по новой: иссушающие тренировки, пресная еда и пустая комната.