Я с тобой, Пашенька

— Паш…может…- Юра никак не мог собраться с мыслями. Просьба Паши шокировала. — Ты серьёзно? — Да, Юр. Я серьёзно. Ты сказал, что не будешь грубым. И я тебе верю. — ответил Паша уверенным голосом. Бутылка из-под его коньяка наполовину полная стояла на кофейном столике. Юра услышал удары своего сердца в ушах. Прежде секс с Пашей был для него чем-то недосягаемым, запретным. Сейчас, когда сам Личадеев даёт ему зелёный свет, Юра робеет. «Слово-то какое выбрал… Выеби…» От мыслей стало противно, и это его отрезвило. — Паш, ты зачем это просишь? Я просто хочу понять, что в твоей голове сейчас. — Юра заметно посерьёзнел. — Я просто хочу узнать, как это происходит, когда тебя любят…- робко признался Паша, слегка улыбнувшись одними уголками губ. — Ты не хочешь? — Очень хочу…- голос Юры был похож на шелест осенних листьев на ветру. — Только слово ты выбрал неподходящее. Когда любят, то занимаются любовью, а не ебутся. — Какой ты стал романтичный…- смущенно произнёс Паша, расплывшись в улыбке. — Сам в ахуе…- посмеялся Юра. — С тобой другим быть и не хочется. — добавил он теплым мурлыкающим голосом, затем отставил своё пиво на журнальный столик и пересел к Паше на диван. Приблизившись к его лицу, он соприкоснулся с его холодным носом своим и прикрыл глаза наслаждаясь, тем, что дышит с Пашей одним воздухом. Его руки ласково гладили плечи Личадеева, чувствуя под пальцами волнительные вздрагивания. — Только не бойся…- в пол голоса произнёс Юра, посмотрев на зарумянившееся лицо, напротив. — Я не боюсь, правда, скорее волнуюсь просто. — заверяет аккордеонист. Его брови слегка встали домиком. Губы Паша нервно закусил. Юра решил успокоить его приятным и ласковым способом. Его губы ласково накрыли Пашины в медленном поцелуе. Густые черные усы фронтмена немного защекотали выбритую кожу лица Личадеева, от чего тот немного улыбнулся в поцелуе. — Юр, надо дверь на ключ закрыть. — резко вспомнил Паша, разорвав поцелуй. На Арсенальной за дверью из подвала, в котором репетировала группа, сейчас как минимум человек 6: художники тату-студии, клиенты. Ни то чтобы они регулярно наведывались к ним, просто спокойнее всё-таки перестраховаться. — Да, сейчас. — Юра суетливо порылся в кармане и бегом поднялся по лестнице к двери. Провернув ключ в замочной скважине, он заметил, как вздымаются его джинсы на уровне паха. Голова туманилась от возбуждения. Неужели сейчас всё и случится? *** Парни решили расположиться на кожаном небольшом диванчике коричневого цвета, на котором ранее распивали алкоголь. Юра плавно снял с Паши свитер и принялся покрывать его голые плечи и шею легкими поцелуями. Паша поднял низ футболки Юры на верх, и через секунду она уже валялась на полу. Их поцелуи были чувственными, прикосновения нежными. Паша прикрывал глаза каждый раз, когда Юра проходил зубами по его ключице, слегка прикусывая и сразу же зацеловывая укусы. Он нащупал на джинсах фронтмена ширинку и уже готов был её расстегнуть. — Подожди…- томно выдохнул Юра, чуть-ли не простонав от таких незначительных прикосновений Личадеева. — Как ты хочешь, чтобы это было? — Так, как хочешь ты…- возбужденно прошептал Паша в ответ. От этих слов внутри скрипача всё загорелось. Ему дали зелёный свет. Пора действовать. — Я хочу раздеть тебя полностью. — в полголоса сообщил Юра. Затем он расстегнул штаны Паши и спустил с него. Он встал на ноги и потянул Пашу к себе за руки. Парни прижались друг к другу. Сбивчиво дыша, они гладили друг друга. Паша робко поглаживал крепкие плечи Юры, уткнувшись носом в одно из них. Музыченко настойчиво наглаживал поясницу младшего, плавно спускаясь к резинке его трусов. Преодолев её, он нырнул руками под них. От этого Паша вздрогнул, но не отстранился. Юра нежно гладил попку Паши, предвкушая большее. Затем он спустил с него трусы, и они мгновенно оказались на полу. Паша дрожал и жался к Юре. Тот нащупал стояк друга и не сильно обхватив, плавно прошёлся по всей длине. От этого Паша издал томный стон, закусив губу. Юра довольно улыбнулся. — Давай, ты встанешь на колени на сидение дивана и облокотишься о спинку? Паша только кивнул в ответ. Он послушно выполнил просьбу. Перед Музыченко предстала соблазнительная попка Личадеева. «Блядь…штаны сейчас порвутся или член сломается…» — заметил он у себя в голове, ощутив сильнейшее напряжение в паху. Расстегнув ширинку, он вытащил немаленький орган наружу. Оценив размер своего достоинства, он как раз вовремя вспомнил клятву Гиппократа: Не навреди! Сейчас весьма актуально. Юра ласково накрыл попку Паши двумя руками, плавно поглаживая бледную кожу одними кончиками пальцев, покрывая её мурашками. Затем он изредка несильно сжимал мягкие ягодицы, слушая в ответ благодарные тихие стоны. Паша дергался от прикосновений ласковых и сильных рук Юры. В памяти Музыченко снова всплыл Вадим. «Да как он вообще смог…как он позволил себе трахать его как…шлюху какую-то…?» Скрипач откровенно не понимал, как с Пашей можно обходиться так жестоко. Он любовался его формами, с болью в душе замечая ещё не до конца сошедшие синяки на пояснице. От того, как покорно и доверчиво, парень подставил свою пятую точку Юре, у него кипела кровь. «Он мне и правда доверяет.» — внезапно пришло осознание. Скрипач, ведомый волной нежности, наклонился и начал покрывать поцелуями Пашины ягодицы, совсем легко захватывая кожу зубами. Паша издал тихое мяуканье. От мурашек проходивших по всему телу, он схватил руками обивку дивана. Когда Юра начал подниматься поцелуями от копчика к шее, у аккордеониста помутнело перед глазами, он резко вдохнул от наслаждения. — Пашенька…- прошептал Юра. — Всё хорошо? Я продолжу? — Да…- в полголоса ответил парень. В его подсознании таилась небольшая тревога, но он решил её не слушать. Руки Юры теплые, успокаивающие. Личадеев услышал за спиной щелчок крышки тюбика со смазкой. Запахло клубникой. «И откуда он её достал?» Юра обильно смочил пальцы правой руки и закрыл тюбик, откинув его на сидение дивана. Затем он аккуратно прикоснулся к розовой коже между ягодиц Паши и нащупал напряженное колечко мышц. Паша вздрогнул от прохладной смазки и резко вдохнул воздух. Юра положил левую руку Паше на плечо и стал массировать вход поступательными движениями. Паша чувствовал, что машинально сжимается, и старался расслабиться из-за всех сил. Рука на плече немного крепче сжалась, когда один палец вошёл внутрь. Паша сильнее выгнулся в спине, издав полуболезненный короткий стон. — Паш, больно? — послышался взволнованный голос из-за спины. — Ну почти нет…- отозвался Паша. Юра, наклонившись к плечу Паши, влажно поцеловал его. — Расслабься, солнышко. Это же я. — успокаивал Юра. — Всё будет хорошо, обещаю. Паша часто и мелко закивал. Скрипач продолжил. Запустив палец до конца, он начал плавно массировать внутри, затем запустил второй палец. Паша старался дышать ровно, концентрируясь только на приятных ощущениях. Через минуту он почувствовал, как заходит третий палец. Юра прошелся по простате, от этого приятная волна пробежала внутри. Паша блаженно выдохнул, высоко промычав. Юра больше не мог терпеть. Медленно вытащив пальцы, он ещё раз наклонился с поцелуем к плечу Паши и прошептал: Я люблю тебя. Ничего не бойся. С этими словами Юра ткнулся головкой члена межу ягодиц Паши и плавно провел им вверх и вниз. Затем стал медленно погружать член внутрь. Так узко и тепло, что кажется, сейчас взорвёшься. Паша тихо кряхтел и хныкал, принимая крупный орган Юры. Тот же старался делать всё, как можно аккуратнее. Но получалось не очень. Возбуждение провоцировало на резкие движения. Скрипач сжимал плечо Паши и немного надавливал на поясницу, заставляя прогнуться ещё сильнее. — Юр…- жалобно простонал Паша. — Больно, да? — почти с досадой отозвался Юра. — Тебе надо привыкнуть. Я начну двигаться, постарайся расслабиться, пожалуйста. — нежно поглаживая мягкую правую ягодицу, попросил Музыченко. От ощущений перед глазами летали светлячки. Он понимал, что на попятную пойти просто не в состоянии. Делая размеренные плавные толчки, он ощущал, как Паша судорожно сжимается и разжимается внутри, рвано постанывая. Эти такие искрение кроткие стоны ласкали слух скрипача, он заметил за собой, что испытывает истинное эстетическое наслаждение, смотря на голого Пашу, на его чистую белую кожу спины, предплечья, покрытые несколькими небольшими черными рисунками. У Паши даже татуировки были милыми. Например: их с Анечкой кот по имени «Муха» или имя Ани, написанное в красном сердечке. Юра успокаивающе поглаживал большим пальцем плечо Личадеева. Сейчас очень захотелось схватить его за шею и потянуть назад, и рука сама собой потянулась…и вот уже пальцы сжимаются, чувствуя чужой кадык. Паша притих. Не просил прекратить, он просто замер. В этот момент Юра почувствовал, что двигаться стало немного свободнее и прибавил силу и темп. Паша застонал высоко, томно прикрыв глаза. Он потянулся правой рукой к своему члену и стал поглаживать его в такт толчкам. Юра зарычал от наслаждения. Каждый толчок приближал к кульминации. — Сожми руку сильнее. Пожалуйста…- послышался кроткий голос Паши. Юра немедля выполнил просьбу, прибавив в темпе ещё сильнее. Пашины стоны перешли на скулёж, они чередовались с шлепками кожи об кожу. Его тело было напряженное и такое желанное. Лицо зарумянилось, грудная клетка вздымалась от нехватки воздуха. Юра понимал, что младший на грани. Он прикусил его мочку уха и прошептал: Кончай, Пашенька… В следующую секунду Паша с судорожным стоном излился на диван. Через пару резких толчков Юра, быстро вынув член, кончил на попку Паши, так и сжимая пальцы на его шее. *** — Привет, что трубку не берёшь? — вопросила Серговна, между делом жуя греческий салат. Она сидела в своей кухне за столом. — Привет, зай! Да мы тут репетировали… Ты чего-то хотела? — Узнать, когда дома будешь? — тон Серговны был спокойным, но от него у Юры всё внутри сжималось. — А, дома? Да скоро, мы уже закончили. — Хорошо, жду. — Серговна повесила трубку. «Слышу, что закончили…то-то ты запыхался весь…» — подумалось Ане. Она непроизвольно представила, как бы Юра мог «репетировать» с Пашей: в каких позах, чтобы он ему говорил, и быстро мотнула головой, стараясь развидеть эти образы. Она не хотела быть злой, не хотела раздражаться или злорадствовать. На самом деле она и не была уверена, оправданы ли её претензии сейчас или нет. Она хотела просто посадить всех: Юру, Пашу и Аню напротив и поговорить на чистоту. Ане о своих подозрениях она ещё не говорила, потому что каждый раз, когда приходился случай, не знала, как начать. Но и не хотела лишать Пашу возможности рассказать всё самому. Всё сложно. Серговна знает, что муж её любит и дорожит семьёй. Это видно по его счастливым глазам, когда Лиза встречает папу с работы у порога, когда любимая жена подходит и целует. Но есть одно большое, долговязое НО, играющее на аккордеоне. Юра меняется при виде Паши, это только тупой не заметит. «Эх Личадеевы, а у вас то в семье что там творится…?» *** Вопрос хороший. Анечка Личадеева тоже хотела бы знать ответ на него. За последнюю неделю Паша стал замкнутым, отстранённым. На все прикосновения реагировал вздрагиваниями. Поэтому Аня почти перестала прикасаться к мужу, чтобы не причинять ему вред. Она стала скучать по Паше, даже когда он сидел рядом на диване и гладил кота. Что же касается секса: Аня всегда ценила в Паше нежность, которую он проявлял к ней. Никогда не был груб или через чур напорист. Он был таким во всём. Ане не хватало этой нежности. Очень хотелось ночью прильнуть к его спине и просто начать целовать. Так у них всегда всё начиналось. Аня намекает, Паша отвечает. Результат — нежный секс. Но в последние разы Аня начала чувствовать, что мужу чего-то не хватает. Он просто будто хотел закончить всё быстрей, а Аня не решалась спросить, что не так. Сейчас это сделать ещё сложней. *** -Паш, как ты? — спрашивает Юра, сидя в джинсах на диване с сигаретой в руке, наблюдая, как Паша застёгивает свои клетчатые брюки. -Не знаю…- мельком взглянув на фронтмена, ответил Паша. Юра резко встаёт и уже через секунду оказывается рядом с Личадеевым. Тот не вздрагивает, а лишь просто поднимает заинтересованный взгляд голубых глаз. Юра нежно прикасается к задней части шеи аккордеониста. -Не больно было? -Ну…немного, но это было…хорошо. — задумчиво слегка смущенно отозвался Паша в пол голоса, смотря куда-то в пол. -Это пиздец, Паш…- шепчет Юра, затягиваясь сигаретой. -Что? -Мне так хорошо никогда не было. — честно ответил Юра, смотря на своего друга. -Мне тоже. — Паша поднимает взгляд, смотря так открыто и чертовки мило. — И кто мы теперь друг другу? -Мы друзья, Паш. Лучшие друзья. — отвечает Юра, улыбаясь так, словно не верит своему счастью. Он соприкасается своим лбом со лбом Паши, и они просто нервно смеются, прикрыв глаза.