***
Белла пришла в дом сестры глубокой ночью, проскользнув в комнату, которая стала ее в тот же момент, как Нарцисса начала носить фамилию Малфой. И в такие ночи, как сегодняшняя, ей совершенно не хотелось возвращаться к себе домой, и комната в поместье Малфой была необходима, как никогда. Старшая Блэк прошептала заклинание одними губами и снова стала видима, но по-прежнему ступала абсолютно бесшумно. Девушка отчаянно хотела снять мантию, отяжелевшую от дождя, разуться и скользнуть под мягкое теплое одеяло. Ее комната находилась на первом этаже, это была идея Люциуса, и Белла сразу же согласилась, понимая, что друг осведомлен о ее ночных «прогулках» вместе с Пожирателями и Волан-де-Мортом. — Где ты была? А вот Нарцисса ни о чем не знала. Но сейчас сестра удобно расположилась в кресле у окна и смотрела очень недобро. Так, как могла смотреть на разозливших ее детей их тетя Вальбурга. — Почему ты не спишь? Блондинка фыркнула, давая понять все, что думает по поводу попытки сестры сменить тему, да и сама Белла поняла, что у нее не получилось отвлечь Цисси от не самого приятного и определенно нежеланного разговора. Однако, она была не из тех людей, которые с легкостью открывают даже маленький кусочек своей тайны. — Что о тебе знает мой муж, чего не знаю я? — голубые глаза смотрели с прищуром, и Белла на мгновение испугалась, что младшая сестренка попытается залезть в чужую голову. Но тут же отбросила эту мысль, напоминая себе, что Цисси на это не способна. — Белла, рано или поздно я обо всем узнаю. Предпочитаю, чтобы от тебя. — Я была на собрании Пожирателей, — волшебница сбросила мантию, едва не застонав от легкости, которая моментально пришла вслед за этим простым действием. — Сейчас глубокая ночь. — Ну и что? Нарцисса грациозно поднялась и в два широких шага сократила расстояние между ею и сестрой. Внешне они всегда отличались: эмоциональная, импульсивная Белла была будто противовесом спокойной, рассудительной Цисси. Но все в семье знали, что у сестер Блэк была одна важная общая черта — железная воля и стальной стержень. Они привыкли получать то, что хотели. И сейчас Нарцисса хотела ответов. — Ты не будешь лгать мне, Белла, — тонкие пальцы с длинным маникюром сомкнулись на тонком запястье, и брюнетка почувствовала, как по спине побежали мурашки. — Ты никогда не будешь больше ничего скрывать от меня, сестра. Потому что, чем больше лжи, тем меньше шансов, что я смогу тебя защитить. — Это я — старшая сестра, и защищать тебя — моя работа. Семья превыше всего. — Вот именно. Семья превыше всего. Не твое служение. Не метка Пожирателя Смерти. Не твоя жажда могущества. — Он обучает меня. Темный Лорд сам обучает меня. — Чему? — сердце блондинки предательски сжалось, и только усилием воли она не прижала руки к животу. — Темным заклятиям. Совсем другой магии. Он знает так много, Цисси. Больше, чем кто-либо другой, — карие глаза светились, и пазл в голове Нарциссы сложился, объясняя все. — Ты влюбилась, — губы тронула легкая улыбка, пока Беллатриса замерла, застигнутая врасплох. — Не знаю уж, во что именно, но определенно влюбилась. — Чушь, Цисси, — она повела плечом, а потом заглянула в голубые глаза. — Я скоро выйду замуж. — Что? — ахнула сбитая с толку женщина, прекрасно зная, что ничего подобного ее сестра еще недавно не планировала. — За кого? За Темного Лорда? — Не смеши, конечно же нет, — ее слова звучали жестко и грубо, но от Цисси не укрылась мелькнувшая в глазах грусть. — За Лестрейнджа. Рудольфуса. — Чья эта идея? — Всех. Родители жаждут выдать меня замуж, Темный Лорд тоже считает, что семейные узы сплотят нас и чем больше среди Пожирателей родственников, тем лучше. — А кто выбрал Рудольфуса? — Я. Он кажется самым подходящим, я ему явно нравлюсь, и он очень предан Темному Лорду, они вместе учились. — Ты этого хочешь? — Нарцисса знала, что им с Люциусом очень повезло, потому что браки чистокровных не часто строились на любви. Но знать и видеть, как нечто подобное ждет родную сестру — разные вещи. — Как думаешь, большое ли значение имеет в данном вопросе мое желание? — она не жалела себя, Белла никогда себя не жалела, но Цисси почти разрывало от этого чувства. — Я устала, сестра, и очень хочу спать. — Конечно. Поговорим после завтрака? — Нет. Еще до завтрака я вернусь домой, — Белла снова прямо посмотрела в голубые глаза, и Нарцисса увидела только спокойную уверенность в себе. Беллатриса свято верила, что и в этот раз все будет так, как того хочет она. Вот только леди Малфой не надеялась на это. Она сожалела, но сомневалась, что этот брак принесет сестре хоть что-то хорошее.глава вторая
30 декабря 2021 г. в 11:48
Когда он проснулся, в камине по-прежнему горел огонь, согревая комнату, а за окном бушевал ливень. Капли стучали по подоконнику и бились в стекло, желая оказаться в комнате, но Северус лишь улыбнулся, наслаждаясь звучанием, которое создавали поленья в камине и крупные капли дождя. Часть его, та часть, что помнила холодные ночи в доме отца, потому что с окон дуло, а с крыши капало, хотела сесть на кровати, не вылезая из теплого мягкого одеяла, и провести так всю жизнь. Вот в таком месте, как дом Люциуса, где все пропитано историей, магией и теплом. Но он знал, что ничего из этого у него не будет.
Снейп медленно поднялся, не желая призывать домовика и жалея, что скоро придется вернуться в место, которое он так и не смог назвать домом, хотя бабушка настаивала, что он, как единственный наследник дома Принцев, должен жить там, где ему место.
Сам Северус же часто ловил себя на мысли, что понятия не имеет, где на самом деле ему место. Долгое время, до смерти матери, он считал своим домом сначала дом родителей, потом, когда она умерла, Хогвартс, а затем, когда бабушка нашла его, после смерти деда, она настаивала, что его дом — Принц-мэнор.
В дверь тихо постучали, будто боясь разбудить, и парень не сдержал улыбки. Сегодня здесь были все, кому он доверял, даже Белла, которая, хоть и была на год старше, скептически относилась к магглорожденным и полукровкам, но принимала его и талант, которым он одарен, отдавая ему должное и доверяя. Эти люди, которых ему подарила школа, стали настоящей семьей, и он в очередной раз решил для себя, что нет в мире чего-то, что заставило бы их стать врагами.
— Я не сплю, заходи.
Лиззи улыбнулась и дернула за массивную ручку в форме змеи, как напоминание, кем наполнен этот дом. Северус не удивился, увидев на пороге именно лучшую подругу, как и не удивился, видя, что, хоть она и улыбается, в глазах на эту улыбку не было даже намека.
— Ты ведь вчера была с ним, верно? — Лиззи усмехнулась, кивнула и села на не заправленную кровать, закутываясь в одеяло, несмотря на то, что в комнате было достаточно тепло. И Снейп знал, что это может значить только одно: что-то снова пошло не так, как и всегда, когда речь заходит о Псине. — Что случилось? Если ты скажешь, что вы расстались, это будет самый счастливый день в моей жизни.
— Северус! — он широко улыбнулся, замечая, как губы снова тронула улыбка, но тут же исчезла, когда в памяти всплыл вчерашний разговор. — Это вина Джеймса, я уверена.
— В том, что твоя Псина не умеет думать собственной головой нет вины Поттера.
— Не называй его так.
— А как его называть? Он ведь сам зовет себя Бродягой, — Северус произнес кличку Сириуса так, словно это была мерзость. И Лиззи не могла не закатить глаза на это. Даже удивительно, что теперь она была единственным звеном между Северусом и Лили, которая еще два года назад начала встречаться с Джеймсом и с тех пор обмолвилась со Снейпом парой фраз за все время. — Я не хочу делать вид, что он мне нравится, даже если ты его любишь.
— Ты говоришь о моей любви к нему так, будто я убила сотню человек.
— Вред тебе и от того, и от другого, одинаковый, — Лиззи на это фыркнула, но Северус видел, что ее что-то гложет. — Лиз, в чем дело? Что на этот раз случилось?
— Сириус сказал, что Волан-де-Морт должен быть моим врагом, и что если я продолжу считать его идеи хорошими, продолжу общаться со всеми вами, то мы расстанемся.
Северусу показалось, что его окунули головой в кипящую лаву. Все это казалось таким странно глупым, таким неправильным и сюрреалистичным, что сначала он подумал, что ослышался. Но Лиз выглядела все также ужасно, а в голове по-прежнему эхом отдавались ее слова, точнее, тот ультиматум, который посчитал своим долгом ей выставить сумасшедший Блэк.
— Что? — девушка грустно усмехнулась, давая понять, что понимает его негодование, но на самом деле она вряд ли понимала. Вряд ли хоть кто-то мог это понять. Лиз была его лучшей подругой с первого курса, она поддерживала его на протяжении всего пути, который остался позади, была связью с нормальной жизнью, на которую он все еще надеялся. И он определенно готов был сделать все, чтобы не потерять ее. — И что ты ответила?
Он не хотел на нее давить, не хотел, чтобы подруга чувствовала себя обязанной выбрать его или виноватой, но, с другой стороны, его эгоистичная натура отчаянно хотела схватить Лиззи за плечи и трясти до тех пор, пока она не скажет, что послала Псину куда подальше. Но Снейп знал, что никогда так не поступит, не с ней.
— Что он не имеет права ставить мне ультиматум, тем более подобный.
— И как же Псина на это отреагировала?
— Предложил выйти за него замуж.
Где-то на краю сознания, Северус отметил, что она привычно не поправила его, но сарказма не последовало — он осознал сказанное. Почему-то в его картине мира брак Элизабет и Сириуса был абсолютно невозможен, он не представлял их вместе, не видел у них будущего. Хотя, он видел и свое будущее с Лили, так что мог ошибаться в обоих случаях.
— Я отказала. Мы не расстались, но близки к этому. Как ты и хотел, — она кривовато улыбнулся, и сердце парня сжалось. Снейп сел рядом, привычно притягивая ее к себе за плечо и крепко обнимая. Лиз ответила не менее крепкими объятиями.
— Я не хотел, чтобы тебе было больно, дорогая. Вы всегда были разными, гриффиндорец и слизеринка, спокойствие и безбашенность, ум и тупость. Да, я надеялся, что твоя любовь пройдет, но никогда не хотел, чтоб Псина причинила тебе боль, — она не ответила, и Северус ненадолго замолчал. — Кто-нибудь еще знает об этом?
— Белла. Она слышала наш разговор. Потому и осталась дома, хотела объяснить младшему братцу, какой он придурок.
— Он и правда придурок.
— Я знаю. Но все равно хреново.
Северус хотел что-то ответить, но его прервал появившийся посреди комнаты домовик. Каждый раз, глядя на это существо, Снейп против воли испытывал жалость: еще когда Люциус был маленьким, его отец выжег домовику глаза, чтобы тот мог являться в любое время к гостям Мэнора, но при этом ничего не видел. Возможно, безумие — черта всех чистокровных семей.
— Мистер Снейп, сожалею, что вынужден ворваться в вашу комнату и, надеюсь, не потревожил вас, но мистер Люциус ждет вас в своем кабинете, он хотел бы поговорить с вами. Что мне передать моему господину?
— Передай ему, Верус, что я скоро подойду, — домовик поклонился и исчез с тихим хлопком, а Северус вдруг кое-что осознал. — Ты знала, что его имя переводится с латыни, как верный?
— Конечно, — Лиззи улыбнулась, поднялась и поцеловала друга в лоб. — Я же наследница короны, обязана знать латынь. По крайней мере, так всегда считала бабушка.
— Мы не договорили.
— Здесь не о чем говорить, дорогой. Сириусу либо дороже я, либо Джеймс. И что-то мне подсказывает, что ответ очевиден.