Рюноске и Гин, Гин и Рюноске

Чувства не должны мешать миссии. Привязанность ставит под удар бесчисленное количество жизней. Акутагава ведёт этот внутренний монолог, стоя перед Хигучи. Продолжает повторять себе одно и то же, пытаясь успокоиться, чтобы ровным тоном произнести «Нет» в ответ на просьбу о помощи в спасении Рюноске. Тачихара, все это время наблюдавший за девушкой искоса, многозначительно цокает, ведя плечом. Действительно, лучшая в своем деле. А Гин, в то время как коллега восхищён ее стойкостью, чувствует себя предательницей. Как ни старайся, вытравить чувства полностью не выйдет, пока за стенами мафии у нее есть своя собственная жизнь, связанная с человеком, находящимся в опасности прямо сейчас. Проходя мимо второго лейтенанта, девушка бросает на него долгий взгляд. Тачихара другой. Гин каждый раз кажется, что она для него — открытая книга, которую рыжеволосый просто откладывает для пролистывания. Но нет, парень не реагирует, как и не знает, что именно происходит за закрытой дверью в их, Гин с Рюноске, квартире. Акутагава не справляется: ни спасающий мир бешеный пёс, ни убийца-ящерица. Кровавое решение будет принято, даже если навсегда останется отпечатком на ее репутации. *** Гин — единственная, кто есть у Рюноске. Это слишком очевидный рычаг манипуляции. — Все в порядке? На тебе лица нет. Хватает короткого взгляда, чтобы заметить, как любимое белое платье сестры приняло серый оттенок и смялось. Ещё проще заметить отсутствие сумки, с которой Гин ушла забрать вещи из прачечной. Говорить о том, что весь последний час он бродил по квартире, взвешивая все «за» и «против» в решении последовать за ней, Рюноске не считает нужным. Несмотря на договоренность, младшая Акутагава застаёт его в дверях. — Помешанный на контроле, мальчик-тигр и Хигучи решили устроить мне вечернюю пробежку. Отброшенные в переулке вещи растащили быстрее, чем я вернулась. — Хигучи и Агентство? — обычное недовольное выражение лица эспера резко сменяется на обеспокоенное. — Зачем ты им? Что— — Твоя подружка, — даже не пытаясь скрыть язвительность, объясняет Гин, — либо очень проницательна, либо настолько глупа, что, ей хватило одного взгляда на нас, дабы признать влюблёнными. Парни из Агентства попались по дороге, — замечая не двинувшегося с места брата, рассмеявшись, девушка бросает в него снятую накидку. — Все в порядке, я просто объяснила им, что мы родственники. — Тогда, — юноша сжимает ткань, совершенно не ощущая наступления желанного расслабления, — почему ты задержалась? Я… Рюноске вздыхает и машет головой. В горле застревает ком, не давая договорить. *** — Хигучи получит выговор, — даже спустя час, за который Гин успевает принять душ и высушить волосы, парень все ещё выглядит взволнованным и меряет комнату шагами, скрестив руки на груди. — Прекрати, это не стоит того, чтобы ещё сильнее разбивать ее сердце. — О чем ты? — Акутагава оборачивается и резко сглатывает, заметив бесцветную улыбку на лице сестры. — Не я переспала с ней, тем самым привязав к себе ещё больше. Я умею разговаривать, Рюноске, — каждое новое слово — пытка. — И с твоими подчинёнными тоже. Хигучи — вернее, ее странная одержимость и преданность, — была ещё одной причиной сокрытия правды. Где-то в глубине Рюноске понимает: если о них станет известно, смысл играть в незнакомцев отпадет. Он станет следовать за младшей, как тень, чтобы чаще быть рядом, чтобы защитить. Акутагава боится отдаться чувствам и быть похожим на Ичие. Или, что ещё отвратительнее, станет похож на себя же времен темной эры Дазая. Прикосновение теплых губ к щеке возвращает в реальность. Эспер привлекает девушку к себе, а Гин вздыхает и тепло улыбается, мотая головой. Моментами Рюноске напоминает маленького потерянного котенка. — Будешь стоять здесь, как статуя, — останешься без ужина. Идем, поможешь мне. *** Темные коридоры базы Портовой Мафии привычны, как и залитые из-за панорамных окон дневным светом рабочие кабинеты. Акутагава-младшая останавливается на расстоянии вытянутой руки от Ичие Хигучи. Под маской не видно, как Гин сжимает губы, стоит блондинке заговорить. — Попробуй назвать меня сестрой, — продолжая стоять спиной к вошедшей, говорит Хигучи. — Нет. Я понимаю ваш приказ, однако любые отношения вне этих стен остаются снаружи. Если это единственная причина вызова, мне стоит уйти. Теперь, когда столько третьих лиц осведомлены о родственной связи лейтенантки и опаснейшего исполнителя, возможность признания романтических отношений откладывается на неопределенный срок.