Солнышко

                    Катя перепрыгнула лужу, придержала тяжёлый короб и поспешила вниз по улице, вдоль весёлого ручейка талой воды. С крыши капало, снега уже почти не было, ветер пах весной и свежестью, и настроение у девушки было просто отличное: она получила жалованье за первый месяц работы, и в то же время не потеряла стипендию. Короб за спиной, в котором лежали товары, уже изрядно полегчал, и ей осталось только отнести чужие покупки в два места. Катя устроилась работать разносчиком в магазин, и пусть поначалу было нелегко, теперь она уже привыкла. И сейчас уже бодро спешила по нужному адресу, напевая детскую песенку.       — Я сегодня увидала,       Что на улице весна.       Мы её так долго ждали,       А она уже пришла!              А вот и последний адрес, короб опустел, и Катя поспешила домой — на сегодня её работа закончилась, осталось только зайти в магазин и сдать униформу и ведомость с росписями клиентов.       — Добрый вечер, Анна Ивановна!       Немолодая, но всё ещё красивая дама, приветливо кивнула.       — Сегодня ты скоро управилась.       — Да, все адреса были рядом.       — Уже уходишь?       — Нет, куплю себе что-нибудь вкусненькое. Вот это… и пышки тоже.       — Катюша, девушке твоего возраста не пристало… эээ… злоупотреблять сладостями.       — Ну, что вы! Я и не злоупотребляю, просто захотелось чего-нибудь, побаловать себя. Всё же сегодня у меня первое жалованье!       Анна Ивановна с доброй улыбкой следила, как Катерина выбирает себе пончик в сахарной глазури, в шоколаде и с маком. Ей нравилась эта девушка со светлой душой, готовая всегда помочь и поддержать. Женщина понимала, что не просто так барышня из приличной семьи ушла из дома и вынуждена работать, чтобы не умереть от голода. И в то же время Катя выбрала службу, не мешающую ей учиться. Пожалуй, стоит предложить девушке место в магазине. Например, кассиром. И действительно — предложила! Это было гораздо лучше беготни по городу с тяжёлым коробом, невзирая на погоду и самочувствие. А ещё ей иногда перепадали списанные продукты: владелица магазина не рисковала продавать такие, зато не запрещала разбирать их работникам. А какая разница из чего завести тесто на оладьи, из свежего кефира или прокисшего молока?       Зато Катя теперь сама себе хозяйка, и мать не скандалит, не требует денег, не жалуется на их отсутствие. Девушка до сих пор не понимала, почему отказ написать отцу, с просьбой увеличить содержание в два раза, так рассердил мать? За всё время она ни разу не позволила дочери даже послать открытку, зато постоянно рассказывала, какой подлец бывший супруг, и как он оскорбил свою жену. Как именно, Катя до сих пор не знала, просто однажды мать ворвалась в её спальню и велела собираться. Тогда они уехали в дом бабушки, и все соседи узнали о подлом изменнике. После был безобразный бракоразводный процесс, когда мать вновь и вновь повторяла про оскорбление, унижение и бесчестное поведение, а отец молчал и отворачивался.       С тех пор они так и жили в доме бабушки… всякое бывало, но в целом всё шло привычно: мать капризничала, Катя училась. И всё было мирно, пока девушка не собралась поступать в лицей на лекарку. Ох, как же ругалась мать, требуя, чтобы Катя вместо учёбы начала поиски богатого мужа. Тогда они впервые поссорились, девушка настояла на своём, зато мать, в отместку, перестала выдавать карманные деньги. Что ж… пришлось налечь на учёбу и стать стипендиаткой — сумма небольшая, но на насущные расходы хватало. Одежда, правда, покупалась без возражений: мать надеялась, что Катюшка всё же найдёт себе мужа, и наряжала девушку по своему разумению. Почти ничего из этих дорогих и модных нарядов, Катя с собой не взяла. И ничуть об этом не жалела. Ей вполне хватало скромной блузки и строгой юбки, чтобы выглядеть прилично. Да и в лицее не приветствовались роскошь и излишества.       — Катерина! — девушка оглянулась и расцвела улыбкой: подруга!       — Лизетта! Ого! Да у тебя новый наряд!       — Матушка подарила на именины отрез шёлка, хватило на нарядное платье и блузку.       — Красивый цвет, и тебе очень идёт. Фасон сама выбрала? — Катя знала, о чём говорила: подруга хорошо шила и немного подрабатывала этим ремеслом, что, впрочем, никого не удивляло.       Лекарский лицей считался не самым престижным заведением, сюда шли дети из небогатых семей, и мало кто кичился богатством. Катя, до недавнего времени живущая в собственном доме считалась очень состоятельной. Но скромность и приветливость снискали сначала уважение соучеников, а потом, когда девушку узнали ближе, и любовь. За глаза её называли Солнышком за яркие рыжие кудри, за россыпь веснушек и характер.       — Да, конечно. И сшила тоже, — прыснула Лизетта. — Слушай! У меня остались лоскуты, хочешь, я сделаю для тебя съёмные воротничок и манжеты? Сможешь оживлять блузку.       — Было бы здорово! Лиз, зайди сегодня в магазин часам к шести, я приготовила немного яблок и молочки.       — Спасибо, — зарделась девушка, семья у неё жила небогато и продукты, которыми делилась Катя, всегда были кстати.       — Пошли скорее в класс, уже все собрались, одни мы с тобой болтаем.       — Ой, а вон и наставник идёт! Побежали?       Привычный день покатился с урока на урок, с учёбы на обед, с обеда снова в классы, а потом на работу, уже до поздней ночи. Арка, через которую нужно пройти к дому, никогда не освещалась и пугала Катю до дрожи. Ей казалось, что в темноте прячутся неуспокоенные души, тех, кто умер во время Великой битвы. Каждый житель Иару знал, что когда-то людям было всё равно какого цвета их волосы. Но однажды один человек нашёл старинную книгу с заклинаниями и решил, что власть в Иару должна принадлежать ему. Он изучил неожиданный «подарок» и призвал из бездны демонов. Из провала хлынули жуткие создания, никогда не виданные ранее в Иару. Там, где они проходили, оставалась выжженная земля и разорванные, обглоданные тела. Тогда погибло много людей, и несчастные взмолились о помощи, но Боги были глухи к их мольбам. Обезумевшие от ужаса люди разрушили храмы и капища, кое-где даже начали убивать тех, кто по-прежнему поклонялся старым Богам. Но потом на землю сошли два брата и сестра их — покровители магии. Они вступили в бой на стороне людей, помогли загнать полчища порождений Тьмы обратно и поделились своей силой, чтобы подобное больше не повторилось. Трое долго жили в Иару, от них произошли все нынешние маги. Правда, как это часто бывает, люди не оценили этот дар, и даже попытались устроить новую бойню. Конфликт между разными направлениями магии продолжался почти пятьдесят лет, пока не стало понятно, что одно без другого не работает: там, где маг огня выжжет рану, оставив безобразный рубец, рыжий лекарь мягко и аккуратно вылечит пациента. И тогда черноволосые, к тому времени уже почти победившие остальных, заключили тройственный союз. С тех пор в Иару маги и люди жили вместе, вспоминая добром Троих. Вот и сейчас, миновав арку, Катя машинально склонила голову перед дворовым алтарём и мимоходом положила в чашу монетку — подношение.       Девушка толкнула тяжёлые двери парадного, приветливо поздоровалась с консьержкой и повернулась к лестнице — лифт утром сломался и до сих пор не работал. Придётся идти по лестнице, а она так устала! Зато Катя занята и нет времени на пустые размышления.       В таких хлопотах прошло лето, когда девушка спокойно зарабатывала себе на тёплую одежду, потом пришла осень, и она радовалась тому, что больше не бегает по улицам с коробом, а работает в тепле магазина, наступила зима с её праздниками, экзаменами и вакациями. И, как оказалось — с неприятностями.       Первым звоночком стало закрытие магазина, в котором по вечерам работала Катя — владелица переезжала в другой город к дочери и продала своё дело. Новый хозяин решил, что работники ему не нужны и вообще тут будет контора. Второй неприятностью стал визит Магды Петровны — квартира покойной тётушки продана. Новая владелица — пожилая дама — собиралась заселиться после новогодья. И перед Катей во весь рост встали две задачи — где и на что жить. Но тут снова помогла Магда Петровна, предложив девушке обратиться в Военную Академию, куда требовалась уборщица.       — Я понимаю, милая, что это шаг вниз, но там дают комнату и мыть следует только один этаж. Причем комендант не настаивает на обязательной уборке с утра, курсантов не бывает в жилых комнатах до шести вечера, ты вполне успеешь и посетить свои уроки и навести порядок.       — Спасибо, — грустно улыбнулась Катя. — Разумеется, если бояться испачкать руки, то и работу не найти, но тут комната… я согласна, конечно! К кому мне обратиться?       — Иди сразу к коменданту, назовись, скажи, что ты по моей рекомендации. Модест Петрович, мой брат, он знает о твоей беде, милая.       — Спасибо, Магда Петровна!       Комната была маленькой, едва вошла кровать, стол и пара полок, зато отдельная и на двери — крепкий засов, не лишнее, когда вокруг множество молодых людей обоего пола: в Академию принимали не только юношей. Катя получила казённое постельное бельё, матрац, подушку и одеяло. И с ужасом представляла, как она всё это понесёт к себе, на второй этаж. Комендант посоветовал завернуть всё в матрац, но свёрток оказался почти неподъёмным, вернее, неудобным. Пришлось напрячься и пыхтеть, медленно поднимаясь по ступеням.       — Вам помочь?       — Уф… — Катя пристроила тюк на перила, сдула прилипшую к лицу прядь и оглянулась на голос. Его обладателем был один из троих курсантов, догнавших девушку на лестнице.       — Было бы неплохо.       — Меня зовут Вик, и я учусь на третьем курсе. А это мои друзья и сокамерники, Семён и Дмитрий.       — Сокамерники? — переспросила Катя и вдруг засмеялась, догадавшись: — Вы живёте в одной комнате!       — Именно так, прекрасная незнакомка. А вы, видимо наша новая фея чистоты?       — Откуда вы знаете?       — Прежняя вышла замуж и уехала, а новую всё никак не могли принять, — пояснил Вик, забирая у девушки тюк с постельными принадлежностями.       — Может я новая курсантка, — лукаво улыбнулась Катюшка.       — В Академию не принимают в середине года, — негромко проговорил Дмитрий.       — Что ж, вы правы, я новая уборщица.       — И это прекрасно, наконец, на этаже будет царить чистота! Аннушка была прекрасной работницей, надеемся, что вы будете не хуже. Только прошу вас, не пугайтесь, в комнатах-то мы убираемся сами, а вот общие помещения давно нуждаются в сильной женской руке.       — Боюсь, что за один день я это не осилю, — с огорчением проговорила Катя, осмотрев фронт работ.       — Почему? Тут часов на восемь работы, или вы боитесь испачкать руки? — с лёгкой насмешкой спросил Семён.       — Я учусь на втором курсе Лекарки, так что убираться буду после занятий, — пояснила Катя, заранее готовая к насмешкам.       — О! Так вы наша будущая спасительница! — воскликнул Вик.       — Думаю, да, — кивнула Катя и продолжила объяснения: — Я стипендиатка.       — А! Обязаны отработать пять лет в действующей армии, — понял Дмитрий. — Не боитесь?       — Нет, во-первых, такой практики я больше нигде не найду. А, во-вторых, мой отец офицер, я не понаслышке знаю, что такое армейская жизнь.       — Вот оно как… а, позвольте спросить, как зовут вашего отца? — продолжил расспросы Дмитрий.       — Не позволю. Он покинул семью, и я не ношу более его имя по решению суда. На этом настояла моя мать. И попрошу больше о том не спрашивать.       — Извините, мы не хотели вас обидеть, — повинился Дмитрий.       За разговорами они прошли весь коридор и достигли цели — двери, за которой отныне будет новое Катино жилище. Девушка поблагодарила ребят за помощь и осталась наводить уют сначала в своей комнате, решив провести первую уборку после десяти вечера, когда курсанты разойдутся по комнатам. Она решила для начала просто помыть пол, распределив генеральную уборку на остальные дни. Что ж, новогодье принесло потери, но оно же дало и новые плюсы в её жизни: теперь она не зависит от прихоти Магды Петровны и на законных основаниях проживает в комнате, совсем рядом с лицеем. А ещё комендант поставил её на довольствие, и завтраки с ужинами более не проблема. Жить можно, ура!       И Катерина наслаждалась жизнью, щедро делясь своим прекрасным настроением с окружающими. Уже через неделю она перезнакомилась со всеми курсантами со своего этажа, узнала, что начальника Академии любят, хоть и считают чудаковатым стариком. И очень не хотят, чтобы он уходил в отставку, а та, как говорят, уже скоро. Коменданта считают занудой, но уважают за справедливость, а вот куратора потока терпеть не могут за предвзятость, снобизм и презрение ко всем, кто ниже его по положению. Катя успела получить пару нотаций и выговор за то, что не управилась за один день. Оправдания куратор не принял и подал жалобу, по счастью, комендант не дал ей ход, указав, что наёмные рабочие его прерогатива, и нечего всяким… тут следовала многозначительная пауза, вмешиваться не в своё дело.       Беззаботная жизнь в доме бабушки казалась чем-то сказочным и нереальным, даже несмотря на постоянные претензии капризной матери. Катя поправила шапочку с помпоном, оглядела себя в зеркало. Пальто она вычистила, как следует, новый шарф ей подарила Лизетта, ботиночки блестят от ваксы и совсем не заметно, что носки чуточку потёрлись. Ничего, скоро она окончит лицей и уедет куда-нибудь в гарнизон, а там ей выдадут форму, и думать о покупке новой одежды не придётся.        На улице было чуть морозно, свежий снег скрипел под ногами, и хотелось петь — настроение с утра было замечательное. Ровно до того момента, когда дорогу Катерине не заступила мать.       — Здравствуй, дочь, — холодно проговорила Елизавета Антиповна.       — Здравствуйте, маменька.       — Вижу, что ты не блещешь нарядами?       — Зачем они мне, маменька? — удивлённо проговорила Катя.       — Например, чтобы выйти замуж.       — Маменька, я будущая лекарка, успею ещё стать женой. Сначала нужно отработать стипендию.       — А вот если бы написала отцу, так не пришлось бы уезжать в гарнизон!       — Маменька, он не вспоминал обо мне семь лет, зачем я буду навязываться?       Елизавета Антиповна помолчала и нехотя произнесла:       — Он присылал тебе письма.       — Когда? Где они?       — Если я отдам их тебе, ты обратишься к нему с просьбой? Моё содержание слишком мало, мне нужно больше!       — Маменька, это вам мало, а мне хватает на жизнь того, что имеется. Я не стану покупать письма такой ценой. Простите.       — Дрянь неблагодарная! На, — в лицо полетел конверт, — посмотри, от чего ты отказываешься.       Катя машинально схватила письмо и хотела, было, уже вернуть его матери, но увидела смешную рожицу, нарисованную на нём, и передумала.       — Спасибо, маменька, вы убедили меня в том, что отец не отказывался от меня. Спасибо!       — Катя! Куда ты?       Но девушка уже скрылась за углом здания, словно не слышала призывных криков матери: у неё в руках был самый прекрасный приз — письмо отца.