Революционер

После секундной паузы Дро неохотно вылез из уже моей машины, и я занял центровое место за рулём. Нексион быстро и спокойно ввёл меня в курс дела: это была одна из самых быстрых машин у него в распоряжении — два мотоциклетных двигателя сзади обеспечивали лёгкому багги небывалую прыть. Машина была собрана из подручного хлама и лома, но сделана была добротно, не без красивых излишеств в виде двух тахометров на приборной панели. Улыбнувшись столь необходимым в наше время понтам, я обернулся к оставшемуся в моём распоряжении контингенту молодых, энергичных и крайне дезорганизованных зверей с большими амбициями, вскинул в воздух лапу, чтобы все обратили на меня внимание, и тут же сделал широкий жест сверху вниз, сопроводив его громогласной командой: — По машинам! Мне вторили несколько полных энтузиазма выкриков, а через несколько секунд — взревевшие на всю площадь моторы. Я смотрел, как звери надевают свои странные пластиковые маски, причём все до единого. Оглядевшись в машине, я увидел, что одна такая, размером более чем универсальная, лежала прямо на торпедо. Я потянулся за ней, а Нексион, провожавший меня в дорогу, спокойно объяснил, как ею пользоваться: максимально плотно прижать к морде и затянуть кожаную лямку на затылке. Самое странное, что отверстий для дыхания в пластике не было, но на мой немой укор Нексион парой жестов просто предложил попробовать. Возможно, такой противогаз не сработал бы с людьми, но любому зверю в ней оказалось достаточно комфортно: как плотно ни прижимай пластик к голове — прослойка из шерсти так или иначе не давала зафиксировать её полностью герметично, и моя собственная шерсть становилась для меня фильтром, причём весьма эффективным и достаточно большим, чтобы по дороге не возникло вопросов о кислородном голодании. Под ревущие моторы моей маленькой импровизированной армии я затянул ремень на затылке и глубоко вздохнул через свою собственную шерсть — воздух поступил в нос, как и положено, и спокойно его покинул. Система была элементарной и потому работала идеально и без сбоев. Я дёрнул ключ зажигания — два мотора за моей спиной взвизгнули стартерами и синхронно завелись буквально с пол-оборота. Едва дотронувшись до педали газа босой лапой, я поднял обе стрелки тахометров на пару тысяч оборотов и быстро разобрался с переключением передач — она тут была как на мотоциклах, только не с ножным переключением, а ручным. Помня рассказы Добба, я дёрнул ручку вниз и отпустил сцепление — машина медленно покатилась вперёд, но я тут же её остановил и посмотрел на леопарда, смотревшего на меня с какой-то странной, необъяснимой надеждой в глазах. Я не мог даже догадываться, кем я был конкретно для него и большинства других жителей этого странного города, но они неожиданно поверили мне только потому, что я вёл себя просто по-честному, адекватно, ну или, как говорили люди, «по-человечески». В голове у меня вихрем крутились не самые приятные мысли о том, что я не собирался им помогать — надо было добраться до ближайшего поселения, где проходила железная дорога, может быть, дождаться попутного состава и попытаться нагнать своих друзей — и мне для этого совсем не были нужны их помощники. И конечно же, без них мне никто не поверит. В конце концов я снял маску и обратился к леопарду напрямую. — Я не знаю, сколько времени у меня это займёт, — честно признался я. — А мы не знаем, сколько у нас осталось, — так же спокойно признался Нексион. Между нами возникла странная немая пауза, которую я решил завершить небольшим обещанием: — Я про вас не забуду. — Спасибо, военный, — ответил мне кто-то вне зоны видимости, а в зеркале я увидел Вулина. — Мы тоже тебя не забудем. Я салютовал этим странным зверям и довольно грубо отпустил сцепление — моторы легко приняли нагрузку и погнали мою машину вперёд. Ворота распахнули настежь, и я поддал газу. Увидев бесконечный песок, гонимый ветрами во всех направлениях, я поспешил надеть маску обратно, благо я пока что мог совершенно спокойно отпустить руль и ехать накатом. И как раз к съезду со стадиона маска была на месте, и багги, качнувшись на подвеске, медленно и солидно выехал на песок… …тут же полностью потеряв управление и ход. Буквально занырнув передними колёсами в песок, машина тут же потеряла в скорости, а моторы хотели было заглохнуть, но я уверенно вдавил правую педаль посильнее — передние колёса раскрутились, выбрасывая злой рифлёной резиной с отдельными лопатками тучи песка в специальные защитные крылья, направляющие струи песка не в меня, а по бокам. Нехорошо усмехнувшись, я поддал ещё газу и наконец-то полностью покинул странное поселение на их же машине. Плавно вывернув руль, я понял лишь одно — я понятия не имел, куда надо ехать, чтобы побыстрее оказаться у своих друзей. Пустыня была всеобъемлющей, беспощадной и абсолютно одинаковой, куда ни посмотри — различались лишь бывшие полуразрушенные высотки Кемерово, ныне продуваемые ветрами, подобно сказочным скалам. Пока за мной довольно организованно выбирались все мои новые подчинённые на разных других машинах, включая даже мотоциклы, я решил заложить крутую дугу вдоль стадиона и забраться повыше. Машина бойко отреагировала на мои запросы и тут же ушла в занос, но это никого не смутило. Некоторые из мародёров, заметив мой манёвр, поспешили показать мне, как это надо делать, вырисовывая передним колесом пончик, но я не обращал на это внимания и спокойно забрался на дюну, закрывающую огромную крышу стадиона. Как только багги оказался за непродуваемыми пределами стадиона, я сразу же ощутил ужасную чесотку. Песок вперемешку с мелким битым стеклом не давал покоя. Самые мелкие песчинки залезали даже под трусы, и это создавало определённые трудности. Но через пару минут, когда песок забился во все места, какие только можно, чесотка прошла, а под маску не залетело ни единой песчинки. В ней я дышал исключительно чистым, можно сказать, свежим воздухом. Оглядевшись на занятой высоте, я вдохнул поглубже. Некоторые из добровольцев, отправившихся со мной, предложили несколько вариантов направлений, кто-то из них даже тыкался куда-то в карту, но большинство остались на своих машинах внизу, у ворот стадиона, экономя этим самым топливо. Расчётливо. Карту я отобрал и довольно быстро сориентировался по сторонам света, и выбор пал на ближайший крупный населённый пункт, оказавшийся столицей области, — Красноярск. И хотя внутренним умом я прекрасно понимал, что за электричеством на стадион придётся ехать в обратную сторону — туда, к Уфе на реку Агидель, где мы запустили атомную электростанцию, мне не составило никаких проблем убедить всех сомневающихся в том, что распределение электричества будет производиться в крупном городе, плюс там наверняка есть свои генерирующие мощности, а значит, там его было больше всего. Я опустил в своей речи такие факты, как то, что Красноярск подчинялся правительству Российской Федерации слабо, если не сказать номинально, — власть там взяли в свои лапы несколько кланов львов, и фактически город их стараниями был отключён от общей сети, и если и генерировал хоть что-то, то только для себя. Но мародёры такой тонкой политической подоплёки не знали и охотно поверили во все мои россказни о том, что там им обязательно помогут. На самом деле там обязательно помогут мне. Окончательно определившись со стороной света, в которую мы должны были поехать, я махнул туда лапой и спустил с привязи целый табун лошадиных сил под багажником моего маленького багги. Колонна стала разгоняться, и я только-только смог управиться с ножными переключением коробки передач. Выставив сразу третью, я положил стрелки двух тахометров практически в положение нейтрального хода. Машина была необычайно быстрой — я даже боялся, насколько быстрой она может быть на своём пределе... Поначалу мы ехали тихо и умеренно по накатанной дороге, но потом джипы передо мной начали подниматься — накатанная дорога кончилась и началась великая стеклянная пустыня. Огромные песчаные насыпи, с которых ветром сдувало песок и битое стекло, будто постоянно находились в движении. Когда автомобили передо мной исчезли из виду, я включил фары, но это помогло мало. Всё равно ничего дальше своего носа я не видел, хотя и пытался. Прибавив газу, я быстро нагнал их и посигналил фарами, чтобы те прибавили ходу: моя машинка явно хотела ехать быстрее. Колонна из джипов, пикапов и ещё парочки таких же багги, как у меня, разгонялась, и я спокойно плёлся в её хвосте, даже не пытаясь свернуть куда-либо. Даже несмотря на запас топлива, у меня не было шансов выбраться из этой пустыни живым — я с трудом понимал, где я нахожусь. Я просто держался позади конвоя, как опытный волк-вожак, и даже позволил себе выставить локоть из открытого окна. Внезапно небо над нашими головами буквально разверзлось. Палящее солнце обрушило свои лучи на наши головы и машины, но столь неожиданный переход поначалу смутил меня, а потом и вовсе получил вполне обоснованное подтверждение — один из мародёров запросил остановку, во время которой сообщил мне, что это означало только одно — надвигается буря. Я спросил, готовы ли к этому машины и не хочет ли кто-нибудь повернуть назад, и на оба вопроса получил лишь отказ. Молча показав лапой в выбранную нами сторону, я завёл двигатели и выехал вперёд. Вернувшись к прежней скорости, я глубоко вздохнул. Бурю я в принципе ожидал. Машина подпрыгнула на небольшой дюне, плавно пролетев несколько метров, плюхнулась всеми четырьмя колёсами на мягкую поверхность песка — поездка становилась всё интереснее и интереснее. И это было здорово. Наконец я решил обогнать свой конвой, показывая им огромную мощность своей машины, которую они же и построили. Их тяжёлые джипы тоже подлетали на вершинах дюн, но далеко не так красиво и эффектно, как моя. Я решился на самое главное — включить наконец четвёртую передачу и посмотреть, что эта машина умеет. Как только я отжал сцепление, машина тут же удвоила скорость и понеслась вперёд настоящей стрелой. Настолько быстро, что я даже перестал чувствовать песок, бьющий в глаза, — я обогнал его! На секунду посмотрев на спидометр, я увидел, что стрелка уже давно перевалила отметку в двести километров в час, и решил положить её в конец спидометра. Нажав на педаль, я ускорился ещё больше и снова подпрыгнул на дюне. На этот раз ветер буквально понёс меня и мою машину вместе с собой на расстояние нескольких десятков метров. Приземление прошло более чем удачно, и я захотел попробовать ещё раз. Но откуда-то сзади мне засигналили недовольные звери, показывая, что надо бы и совесть знать. Я сбавил скорость, поравнявшись с первым джипом. Водитель ещё несколько раз нажал на гудок, но я в ответ показал ему большой палец, будто говоря: «Всё будет хорошо». Джип замолчал, а я, ещё сбавив скорость, пристроился обратно в колонну. К тому же спустя несколько минут показался хороший повод держаться как можно плотнее вместе — предсказание старшего сбылось, и впереди, прямо по курсу, висела огромная туча песчаного фронта — огромные, тяжёлые клубы пыли, песка и мелкодисперсного стекла стелились по земле подобно настоящим облакам, закрывая весь обзор от земли до самого неба. С нескольких машин раздались гудки с запросом остановки, но я одним длинным прерывал их и отказал, как и было оговорено. Со мной пытались поравняться практически все, и в конце концов они просекли мой план — меня стали обходить с двух сторон, зажимая в клещи. Но они не учли ту прыть своей маленькой одноместной машинки — лёгким движением левой лапы я моментально ускорился, пушечным ядром вырываясь из ловушки. Любой военный уже давно бы понял, что его пытаются обвести вокруг пальца, но я настоятельно сигналил, мол: «Все за мной, я знаю дорогу!» И некоторые действительно держались рядом, стараясь при этом не отставать и на ходу закрывая остатки стёкол машин. Некоторые из добровольцев скинули скорость и отстали от конвоя, пока я закрыл боковое стекло одним движением лапы и взялся покрепче за руль. Мне продолжали сигналить на остановку, но я упрямо вёл свою маленькую, но очень гордую машинку вперёд. На ещё одни «клещи» у моих новых «друзей» сил не нашлось, но один из водителей багги попытался преградить мне путь и резко оттормозиться — я же просто ушёл от столкновения простым поворотом руля и поддал ещё газу. Маска отлично скрывала мою улыбку, за пару километров от песчаного фронта. Песчаная буря окончательно разошлась, и теперь удержать машину на прямой стоило мне немалых усилий. То и дело резким порывом ветра меня буквально сдувало на несколько метров влево или вправо, а скорость сбавлять было нельзя. Тяжёлым джипам в этом плане повезло куда больше — что для меня порыв ветра, то для них лёгкий ветерок. В целом я, конечно, держался на одной дороге с ними, но дистанция постепенно увеличивалась, и вскоре их габаритные огни пропали из виду. Я прибавил скорости, но никак не мог найти их огни. Сердце забилось сильнее — я разогнался, как только мог на третьей передаче. Стрелка спидометра зашкалила и пошла в пересчёт, видимо, на это она была рассчитана. Но вдруг на полной скорости я подпрыгнул на чём-то и увидел рельсы, выросшие на моём пути, буквально за пять метров до того, как я это осознал. Реакция последовала молниеносная — я зажал тормоза и выкрутил руль, понимая, что за пять метров на такой скорости я не успею что-либо изменить, но хотя бы попробую смягчить удар. Машина клюнула носом, и передние колёса столкнулись с рельсом. Подвеска была не в силах преодолеть такой удар — это было столкновение. Мне показалось, что меня сейчас выдавит из ремней безопасности, настолько сильным был удар. Голова мотнулась так, что мне показалось, что вот-вот я сломаю себе шею, но обошлось. Мою машину, подбросив на передних колёсах, подкинуло высоко в воздух и несколько раз перевернуло. Голова закружилась, меня чуть не стошнило, но вдруг сильнейший удар тряхнул меня, повесив вверх ногами на ремнях безопасности. Двигатели заглохли, и воцарилась звенящая тишина. Даже завываний ветра не было слышно…