***
Молодой человек внимательно рассматривал тонкие черты лица своего друга по несчастью. Девушка сидела, обхватив колени связанными руками и смотрела безжизненными глазами на огонь. Из неё будто мигом испарилась вся жажда жизни. На красивом лице остались лишь большие голубые глаза – поражающие своей безразличностью. Он действительно пронёс её на плече около двух километров. После чего Виктория начала приходить в себя. Спокойно попросила опустить её – без упрёков, иронии или прочих колкостей. Ему становилось не по себе, когда он думал, что творится в её голове. Это он ждал от Дарклинга подобного. Её же мир рухнул в одночасье. К тому же эта брошенная улле фраза – «не достойна своего фьерданского имени». Она настораживала и показывала насколько тяжкой будет жизни Виктории, если её не отнимут. К примеру, его руки так и не связали. Её руки так и не освободили. - Планируешь побег? Это же твоя фишка. – Тихо поинтересовался Мал, надеясь разрядить обстановку. Слегка дезориентировано Виктория перевела на него взгляд, будто не понимая смысла сказанных им слов. Спустя пару долгих мгновений она ответила: - В этом нет смысла. Мне некуда идти, пока я не исполню свою роль. Мальен про себя подумал: «Точно свихнулась». А вслух спросил: - И что за роль? Девушка заозиралась по сторонам. Убедившись, что все дрюскелле, кроме сторожевого мирно спят, продолжила. - А ты не понял? - Удиви меня недалёкого. - Он бы не отдал меня просто так этим дикарям. Я должна смотреть в оба, чтобы, когда он придёт за мной – рассказать всё о Фьёрде. Оретцев сглотнул. Выдохнув, он взял связанные ладони в свои руки, и заставил девушку посмотреть на него. Голубые глаза горели лихорадочным огнём – как бывает у больных при высокой температуре. Медленно, почти по слогам он сказал: - Он не придёт, Виктория. Девушка яростно закачала головой. Мал сжал хрупкие холодные ладошки сильнее. - Ты ему не нужна. Но ты нужна себе. Найди в себе силы, доказать не ему – самой себе – что ты стоишь чего-то. Она поджала губы, сдерживая слёзы. Но, пообещав себе, что это последняя слабость – уткнулась лбом в юношеское плечо, роняя тихие слёзы разочарования.***
Проснуться в чьих-то объятиях было необычным опытом. Но, важно помнить - необходимым. Спального мешка ни одному из них не выдали. Умереть от холода и правда было сложно, но простудиться – проще простого. И после этого уже погибнуть от простой лихорадки. Вряд ли кого-то будет волновать – умрёт она от пыток или от болезни. Поэтому заснуть вместе было решением обдуманным и обоюдным. Но Виктория не могла перестать думать о том, что опыт этот был бы куда приятнее, если бы её руки так нещадно не ныли. Крепкая верёвка на кистях сдавливала кожу слишком сильно. Впервые она пожалела, что окружающие не знают о её особенности – отсутствии силы. Знай это дрюскелле, сейчас она наслаждалась бы своеобразной свободой. С содроганием девушка подумала, сколько противной грязи находится в её волосах. В её длинных шёлковых волосах! Подбородок юноши как раз устроилась на её макушке. «Аромат, наверняка, стоит незабываемый. И как ему не противно?» - задалась вопросом Виктория. Значит, вот так прошла её первая ночь с мужчиной. И он запомнит не нежный аромат её кожи, а вонь лошадиного навоза. Девушка недовольно насупилась. Но она себя мгновенно успокоила мыслью о том, что это всего лишь следопыт. С одной стороны - это стало утешением. С другой стороны – она застряла здесь со следопытом Оретцевым. И чёрт знает, сколько времени они проведут вместе. Тело сзади зашевелилось и хватка на талии стала железной. Если до этого между ними сохранялось безопасное расстояние, то сейчас оно в одночасье исчезло. Виктория задохнулась в возмущении. Не будь её руки связаны, он получил бы увесистую оплеуху! - Оретцев! Ты совсем страх потерял?! – Яростно зашептала она, ворочаясь. - М-м… - Послышалось сонное мычание. – Не ворочайся так, а то мы начнём день сразу с неловкой ситуации. В изумлении девушка открывала и закрывала рот, не находя, что ответить на столь прозрачный пошлый намёк. Она почувствовала, насколько румяными стали её щёки. - Дурак. - Сама такая. Сквозь сон на лице молодого человека проступила едва заметаная улбыка. Виктория огрызалась и иронизировала - хороший знак. Обменявшись любезностями, они успокоились. Виктория всё же устроилась поудобнее на чужой крепкой руке. Мальен сразу же засопел, проваливаясь обратно в сон. Девушке не спалось, не смотря на раннее время. Мысли были заняты положением, в котором она оказалась. Надо признать, что оказалась она в нём по своей вине. Но, к удивлению, она не жалела. Продолжать жизнь дворцовой игрушки? Это становилось скучно до невозможности. А иной роли дражайший воспитатель ей, видимо, не планировал давать. Да, выкрасть из-под носа у столетнего заклинателя теней усилитель было мягко говоря глупо. Если говорить не мягко – чертовски по-идиотски. И главное в этой авантюре её поддержал этот солдат Первой армии. Почему она вообще с ним заговорила в той палатке? Почему он согласился? Она вздохнула обречённо. Ладно, исходя из того, что есть – их не убили. Возможно, просто ведут к большому населённому пункту, чтобы с шумом отпраздновать смерть главной мерзости. Но до этого у них есть какое-то время. Для побега? Будет это безумием? Не большим, чем всё произошедшее. Не попытаться – значит сдаться. А что, если они не собираются их убивать? Виктория фыркнула от собственной наивности. Оретцев недовольно зашевелился от громкого звука, удобнее перехватив девушку. Ей это конкретно надоело. Девушка неловко попыталась перекатиться на другое плечо – затёкшее тоже, но не так сильно. Видят Святые – она приложила много усилий, но лишь начала откатываться в сторону. Твёрдая рука машинально поймала откатившееся тело, притянув к себе. Девушка уткнулась носом в место чуть ниже подбородка. С облегчением выдохнула – лечь на другую сторону получилось. - Понятно, если не спишь ты – значит не спит никто. – С огорчением произнёс Оретцев. Он отодвинулся и посмотрел на неё сверху вниз, удобно оперившись локтём о землю. Виктория взглянула на него с нескрываемой завистью. Тем временем дрюскелле начали просыпаться и сворачивать своеобразный лагерь. Ранние солнечные лучи пронзали кроны деревьев. В воздухе пахло слегка морозной свежестью. И не смотря на всю абсурдность ситуации, Виктория насладилась этим коротким мигом спокойствия. Мал поднялся, подав её руку. - Ах да. А я тебя без связанных рук и не помню. Это вой фетиш? – Он нагло ухмыльнулся и, наклонившись, поднял её за талию. - Тебе тестостерон в голову ударил? Что за похабные шуточки. - Поднимаю нам настроение, как могу. - Помимо извозчика и подельника в преступлениях, предлагаешь услуги шута? – Девушка выгнула бровь. Оретцев закатил глаза. Но через минуту сказал: - Рад, что ты пришла в себя. - Вчерашнего дня не было. – Отрезала Виктория, чётко обозначив свою позицию. Мальен пожал плечами – не было, так не было. Если ей так легче. К ним подошёл Агвид. Окинув нечитаемым взглядом Викторию, он кивнул Оретцеву в сторону. Мальен быстро сообразил, что нужно уйти. Он подмигнул в привычной манере девушке и удалился к фьерданцам. Виктория с сожалением глядела ему в спину. Улле, видимо, хотел с ней пообщаться. - Дер гит фэр растьель. – Официально поприветствовал мужчина. - Фель хольм фэ кооп дьет. Слова на когда-то родном языке выходили из неё неохотно, буквально со скрипом. Она, конечно же, практиковалась, чтобы не забыть язык. Но разговаривать сейчас со своим «соотечественником» было тем ещё испытанием. Улле почесал подбородок и взглянул с хитрой ухмылкой победителя. - Значит, правда. Похоже, теперь он будет говорить с ней принципиально на фьерданском. - Что правда? Что фьерданка? – Девушка гордо вскинула подбородок, смотря свысока. - А человек другой национальности не в состоянии выучить банальное приветствие на фьерданском языке? Логика - явно не ваша сильная сторона. Мужчина ядовито рассмеялся. - Скажу тебе что-то. Он подошёл ближе. Виктория, проиграв в борьбе с отвращением, отвела взгляд. Тёплые пальцы приподняли её подбородок, заставляя посмотреть в прозрачные глаза. - Если хочешь выжить – постарайся не быть такой гордой мерзавкой. Она дёрнулась, освобождаясь от липкого взгляда. В первые она почувствовала себя так, будто в голову залезли к ней, а не она. - Идёшь рядом со мной, Виктория Уллсон. И без твоих глупостей. Девушка нахмурилась, проглотив вопрос: «Почему я не могу пойти с Оретцевым?» - Откуда вы знаете моё имя, улле? - Можешь быть вежливой, когда хочешь. – Они двинулись по заросшей тропе, пробираясь сквозь куцые кусты. – Тебя легко узнать. На мать похожа. Тропка и без того была узкой и скользкой. Нога в сапожке на каблуке подвернулась, девушка опёрлась плечом на спасительный ствол ёлки. Она не отводила пристального взора от Авгида. Он в ответ улыбнулся, на удивление ровными, зубами. Ему весело? Она забавляет его? Викторию охватила сумасшедшая ярость. - Всем фьерданцам приносит удовольствие страдания других?! Верно говорят о вас- дикари! Бесчувственные, грубые, узколобые! Тишину леса нарушил оглушительный звук шлепка. Щека горела огнём, язык неприятно онемел. Шокированная, девушка потеряла любую связь с происходящим. Её первый раз в жизни ударили. - Осторожнее, девочка. Ты такая же грубая дикарка по натуре – просто искусственно выращенная. В возмущении девушка нашла в себе силы ответить. - Нет, я на вас не похожа совсем. - Так уверенна в этом? Мужчина, не дожидаясь ответа пошёл дальше. Ничего не оставалось – пришлось плестись за ним. Спрашивать о матери не имело смысла – разве рассказал бы он хоть что-то? Да может и не знал он её родителей вовсе. Просто решил позабавиться. Спустя пару часов молчания, Виктории осточертело разглядывать слизь под ногами и перекидываться взглядами с Оретцевым. Он явно не собирался её жалеть - напротив, покрутил у виска, намекая на то, как глупо она себя ведёт. Следопыт вовсе не был похож на пленника. И если говорить об этом – смотреть на то, как спокойно он прогуливается по лесу, даже не предпринимая попытки бегства было невыносимо. Более того – на полпути с ними осталось всего два дрюскелле – сам Авгид и ещё один крепенький мужичок. Неужели не будучи связанным ему было бы так сложно одолеть этих двоих?! Виктория раздражалась с каждой секундой всё больше. - Куда мы идём? И почему все оставили нас на полпути? Вы ведёте нас на казнь? Улле перевёл на неё безразличный взгляд. - Не многовато ли вопросов, ведьмочка? Виктория фыркнула. - В самый раз. - Язык бы тебе вырвать, ошалевшая. – Проговорил он и Виктория задумалась: он, наверное, смог бы. – Я лично пообещал тебя не убивать. «Только колотить» - подумала Виктория. Но вслух произнести не решилась. В сердце девушки нешуточным огнём разгорелась надежда от этой фразы. Кто как не Дарклинг мог попросить не убивать её? Значит, у него всё же есть на неё планы. И он обязательно объявится, когда она свою задачу выполнит. Виктория сделала глубокий вдох. Конечно, ей надо внимательно наблюдать – следить за тем, как у них всё устроенно. Чтобы потом Равка могла нанести поражающий удар. Как только они выберутся – нужно найти способ написать записку. И отправить её генералу. Это будет, конечно, не так легко, но она постарается.