История о том, как Дамиано начал носить ошейники

Вик и Томас прекрасно замечали царившее между ребятами напряжение на репетиции, те вроде бы не ссорились, но пытались не встречаться взглядами и избегали разговоров, а ещё у Итана постоянно из рук выпадали барабанные палочки, и он, чертыхаясь, их поднимал. Ну надо же было Давиду такое ляпнуть, теперь Торкио спокойно играть не мог всё представляя, какие у них с Дамиано могут быть продуктивные вечера и ночи. Вокалист не смотрел в чужую сторону по одной простой причине: стеснялся, особенно после того, что устроил вчера. У парня было ощущение, что он постоянно всё портит. Может это и являлось правдой, хотя всю эту игру начал Итан. Дамиано забрал у парня чокер, портупею и юбку. Первое красовалось сейчас на его шее, ещё больше отвлекая барабанщика от своей партии. Все слова, сказанные ранее Давидом, начинали в мозгу визуализироваться, и Торкио не мог практически ни о чём думать. Только о Дамиано в ошейнике, стоящем перед ним на коленях, подчиняющимся, желающим, чтобы им управляли. Итан пытался прогнать столь порочные мысли, но может стоило отдаться страсти? Ни о каких нормальных отношениях и речи не шло, они уже потеряли свой шанс, с самого первого подарка Торкио. Давид тогда обиделся, не желая признавать, что ему такое нравится, а потом мстил Итану, постепенно осознавая, что он всего этого ужасно сильно желает. Дамиано постоянно приставал к барабанщику, не обращая внимания, во что это всё выливается, но вокалист и правда задумывался о большем. Торкио хотел отношений — Давид был согласен. Он просто уже не представлял своей жизни без этого парня. Итан мог дать ему всё, но барабанщик тянул, говорил, что не готов, скорее всего для того чтобы проучить Дамиано, а может просто Торкио, как и ко всему, решил подходить к этому ответственно. Томас и Вик видели, что репетиция не клеилась, и решили отойти на время, как в прошлый раз, чтобы дать им возможность всё обсудить. Виктория поняла свои ошибки и больше запирать парней не решалась, Давид хорошо ей вправил мозг перед репетицией, но потом всё же поблагодарил от чистого сердца. Повезло, что в компании Томаса девушка не чувствовала себя одинокой и у них было чем заняться. Дамиано просто стоял на месте с микрофоном в руках, в его груди что-то очень сильно сжималось, а голос не хотел слушаться. Он молчал, молчал и Итан. Давид надеялся, что в этот раз инициативу проявит он. Их отношения никак не могли прийти в норму, всё ходили из крайности в крайность. Парни друг другу причиняли боль. Пора было заканчивать. Дамиано почувствовал, как его крепко обняли со спины. Если бы они были на людях, он бы сразу вырвался из таких объятий, они казались ему слишком интимными, а сейчас, в данный момент, при данных обстоятельствах они стали просто необходимыми. Всё волнение как рукой сняло, и Дамиано глубоко выдохнул, прикрывая глаза. Все его пошлые фантазии казались лишь шуткой. Он не знал, что ему на самом деле было нужно, а сейчас Торкио дал это, и Давид ни за что не желал прекращать эту близость. — Что ты хочешь, Дами? — тихо спросил Итан. Он готов был дать этому парню всё, просто за то, что он существует и находится в его жизни. «Я хочу тебя», — Давид слишком часто произносил эту фразу в других формулировках, сейчас он не стал этого делать. В голове менялись образы властного и заботливого Торкио, и вокалист запутался, — Не знаю, — честно ответил он. Возможно, Дамиано нужно было время, чтобы разобраться в себе, но он не хотел ставить их с Итаном отношения на паузу, потому что не мог оставить барабанщика, сбегая со своими переживаниями, они должны были проходить через это вместе. — Дам, — Торкио развернул его на себя, — Почему у нас так всё сложно? Почему мы не можем быть как все нормальные люди? — спросил Итан. Вопрос был больше риторический, он определённо не жаловался, но вот Давида это задело. — Просто найди себе нормального человека и будь с ним, — резко сказал Дамиано. Он знал, что он ненормальный и Торкио с ним будет тяжело, поэтому давал ему выбор. Да они постоянно его друг другу давали, но всё равно оставались рядом, что бы ни происходило. — Мне не нужен никто кроме тебя, Дамиано, — серьёзно сказал парень, — Я, кажется, уже говорил, что люблю тебя. — напомнил ему барабанщик. Давид отчётливо помнил этот момент, особенно то, что происходило дальше: он сам повторил слова Торкио, а затем залез ему рукой в трусы. Ещё та мыльная опера. Он определённо любил Итана, только не как нормальные люди. Он любил и ненавидел, потому что парень был не таким доступным для него, ждал чего-то, надеялся. Он думал, что секс и исполнение его желаний всё прояснит, но в душе знал — это запутает их всех ещё больше. — Ты уверен, что хочешь терпеть меня?! — уточнил Давид, давая Торкио последний шанс уйти, но тому он не был нужен. — Да, — Итан наклонился вперёд, его руки сжали плечи Дамиано. Ни за что не хотелось отпускать парня. Они обязаны были продолжить, но понимали, что сейчас вернутся Вик и Томас, — Придёшь ко мне вечером? — между поцелуями спросил Торкио. Давид не мог отказать. Все их дни проходили по одному плану, они виделись практически постоянно, и Дамиано часто оставался в чужой квартире на ночь, надеясь на что-то большее, но никогда не получая его. Сейчас Торкио явно намекнул ему, что наконец даст то, что он желает. Давно было пора, потому что Давид имел множество проблем из-за своих навязчивых идей, а теперь и Итан, услышавший часть его фантазии, тоже приобрёл проблемы. Барабанщик ждал и надеялся, что всё будет хорошо и после этого сближения Дамиано не потеряет к нему интерес и захочет продолжать. — Итан, — Давид заметил его сосредоточенный вид. — Только не переживай из-за меня, пожалуйста. Если ты не хочешь, ничего не будет, я согласен ждать. И вообще, на этом же не строятся отношения. Давид был в чём-то прав, только это он последние недели просил Торкио его трахнуть. Как тут было не зацикливаться и не волноваться?! — Всё хорошо, — успокоил его Итан, выдавливая улыбку, — Мы готовы к этому, — подтвердил планы на сегодняшнюю ночь Торкио. Он врал насчёт своего состояния, всё было ни черта не хорошо, барабанщика мучили вопросы — огромное количество, и нужно было с этим что-то делать.