***
Тем временем Юнги уже весь истерзался в сомнениях. Он понимает, что влип. Нет, не в какую-нибудь преступную передрягу, а в… Во влюбленность, как минимум. Сколько раз он за это время пытался переубедить себя в том, что Чимин ему ни капли не интересен. Что омега всего лишь друг, объект сексуального желания, хороший человек, ещё кто-то… Но всё это оказывается абсолютно не тем. Юнги каждый раз пытается противиться своим зарождающимся чувствам, но это выходит всё хуже и хуже. После того последнего поцелуя в квартире Мина, когда омега узнал о том, что тот вор, Юнги окончательно понял — Чимин привлекает его как парень, и это уже бессмысленно отрицать. Юнги до бесконечности поражает чистосердечная реакция младшего на столь нелестный факт об альфе. Зачем вообще связывать свою жизнь с преступником? Любой другой бы уже давно убежал или вообще обратился в полицию, но Чимин не такой — он ни слова против не сказал. «Сумасшедший», — усмехается Юнги, вспоминая о странном омеге. Однако это лишь в очередной раз подтверждает серьёзность намерений Чимина и его искренности. Юнги больше не может игнорировать эти влюблённые глаза, смотрящие на него так ясно и восхищённо. В свою очередь, альфа восторгается ничуть не меньше: то ли храбрости Чимина, то ли его отчаянной влюблённости и абсолютной безрассудности. Они тесно общаются уже несколько месяцев, Юнги даже привыкает писать омеге «доброе утро» и «спокойной ночи», всегда получая в ответ милые стикеры или приятные сообщения. Прежде альфа никогда не делал подобного, но с Чимином ему хочется совершать подобные вещи. Ему нравится разговаривать с омегой, гулять, видеть его в своём доме, вдыхать чудесный аромат, обнимать и держать его за руку — с Чимином очень легко и комфортно, и Юнги действительно ценит это. Он далеко не влюбчивый человек, но моменты с Чимином он готов прокручивать в своей голове тысячи раз на дню. Он думает об омеге дома, на работе, в баре, когда пьёт с Хосоком и даже, черт возьми, в дУше. Несмотря на странную историю их знакомства и на нелепые встречи после, Юнги понимает, что всё-таки судьба не ошиблась, когда подослала ему этого придурковатого, как казалось поначалу, омегу. Юнги удивляет даже то, что Чимин совсем не в его вкусе, но все возведённые им стандарты и приоритеты рушатся, жалко рассыпаясь на множество не имеющих значения кирпичиков. Вот как бывает — человек не подходит под твои идеалы внешности, возраста, характера, а по итогу получается, что ты влюбляешься в него так, что сердце в груди сводит от чувств, которые ты испытываешь рядом с ним. И Юнги, убедившись в намерениях и желаниях своего сердца, собирается с силами и принимает очень важное, взвешенное решение — а там, будь как будет. Он хочет предложить омеге встречаться, потому что действительно устал от их недоотношений, впрочем, как и Чимин, поэтому тянуть дальше просто нет смысла. — …Так ты свободен сегодня? — задаёт он вопрос Чимину, которому звонит сразу же после того, как принимает судьбоносное решение. — Я сейчас у Тэхёна, — шмыгает носом омега. — Ты что, заболел? — Нет. — А что за насморк? — Да так, ерунда, — отмахивается Пак. — Сейчас пройдёт. Юнги подозрительно щурится, но вскоре пожимает плечами и продолжает: — Ну, а после Тэхёна? У тебя есть какие-то планы? — Мне нужно сходить в университет и сдать учебники в библиотеку, а потом сходить на консультацию к научному руководителю насчёт курсовой. — Тебе помочь с книгами? — услужливо спрашивает Юнги. — Да не нужно, я сам справлюсь. — Нет уж. Я не хочу, чтобы ты таскал такие тяжести на себе. Видел я ваши математические учебники весом с тонну, мне хоть и неприятно к ним прикасаться, но ради тебя… — альфа замолкает, усмехаясь уголком губ. — Ладно, спасибо, — смеётся Чимин, радостно улыбаясь. — Мне зайти за тобой? — Нет! — отчего-то взволнованно выдает Чимин, а затем продолжает чуть менее импульсивно. — Давай лучше встретимся в моем дворе. — По лестнице собрался эту тяжесть тащить? — Да там немного. У меня просто дома… Не прибрано, — мямлит Чимин, краснея и ловя на себе укоризненный взгляд Тэ. — Ой, да ладно? Ты серьезно думаешь, меня волнуют такие вещи? Вспомни, где я живу! — Юнги, — голос Чимина звучит теперь более строго. — Давай во дворе. — Ну, как хочешь, — сдаётся Юнги и вздыхает. — Зайду за тобой часа в два. — Хорошо. До встречи. — Давай. С этими словами оба сбрасывают звонок, и если Юнги спокойно направляется в душ, то Чимин стыдливо опускает голову под тяжелым взглядом Тэхёна. — Лучше бы он уже в квартиру к тебе зашёл и увидел то, что ты так усердно прячешь, — ворчит Ким, на что получает виноватый взгляд друга. — Ну, нельзя же так сразу. Сегодня вечером я буду думать, как правильно преподнести Юнги эту информацию, а завтра уже точно скажу. — Ладно, — вздыхает Ким, отходя к зеркалу и поправляя отросшую за каникулы челку. — Но учти — либо завтра, либо никогда. Чимин послушно кивает и чувствует, как его тело обвивает кутующая колючая тревога. Однако он уже точно решает, что завтра Мин Юнги узнает о нем всю правду, какой бы неприятной она для него ни была.***
Днём, как и договаривались, Чимин спускается к Юнги во двор с огромной сумкой учебников. Он благодарен Тэхёну, который после их посиделок, подвёз друга до дома, а также вновь остался посидеть с Юто. На этот раз Ким сам это предложил, аргументировав своё желание и тем, что он очень соскучился по малышу и боится, что тот его забыл. Однако Юто узнает Тэхёна сразу же, как только видит его очаровательную квадратную улыбку в поле своего зрения, и тянется к нему на руки. — Не забыл ведь, смотри! — гордо говорит Тэ, целуя в щеку маленького альфу. — Забудешь тебя, как же, — смеётся Чимин, довольный тем, что сын не плачет и не капризничает, а, напротив, всегда с удовольствием остаётся наедине с Кимом. Он быстро собирает учебники и спускается во двор к уже ожидающему его Юнги. Внутри всё трепещет, и Чимин действительно ощущает себя четырнадцатилетним дурачком, влюбившимся в школьного хулигана. — Черт, и вот это ты называешь «нетяжело»?! — возмущённо тянет альфа, закидывая большую сумку себе на плечо. — Совсем уже, видимо, с катушек слетел, раз собирался эти кирпичи самостоятельно тащить. — Да ладно тебе, не ругайся, — смеётся омега, чувствуя, как ему становится приятно от того, что Юнги за него волнуется. Они спокойно идут до автобуса, где садятся на свободные места и разговаривают всю дорогу. Юнги шутит, Чимин смеётся своим заливистым громким смехом, который так нравится альфе в последнее время. Всё идёт как никогда хорошо. — Ни разу не думал, что переступлю порог высшего учебного заведения, — хмыкает Юнги, когда встаёт на ступени одного из самых лучших университетов Сеула. — А у тебя нет высшего образования? — Нет, я тупой. — И вовсе я не об этом, — закатывает глаза Чимин. — Просто так спросил. Мне наличие образования не так уж и важно. — Ну, и отлично, — довольно кивает Юнги, после чего они проходят внутрь университета. Здание большое, красивое, сразу видно, здесь учатся лучшие умы общества: высокие потолки, роскошные люстры, плитка, красивый холл, коридоры. Юнги с интересом рассматривает каждую деталь университета: высокие двери кабинетов, доски почета и всё такое. Когда они входят в длинный коридор, над дверью которого висит пугающий альфу слоган «механико-математический факультет», Юнги останавливается возле какого-то стенда. Чимин уходит чуть вперёд, однако вскоре разворачивается и замечает пропажу старшего, который внимательно рассматривает что-то на стене. — Юнги, чего встал? — спрашивает Чимин, возвращаясь обратно и подходя к альфе ближе. — Гордость механико-математического факультета. Это ты? — Юнги, поправляя на плече сумку, бесцеремонно тыкает пальцем на одну фотографию. — Нет, — вспыхивает Чимин, моментально краснея. — Да что ты врешь, тут твое имя написано. Юнги всматривается в фотографию омеги, на которой он получился, ну, скажем так, не очень удачно. Сам кадр как будто случайный, из-за чего выражение лица Чимина словно недоумевающее. — Ты такой забавный здесь, — смеётся Юнги. — Кстати, впервые вижу тебя с черным цветом волос. — Пойдём отсюда, — красный как рак умоляюще просит Чимин. Он вообще не любит вспоминать об этой фотографии, на которой омега в момент съёмки случайно отвлёкся на звонок телефона, из-за чего кадр вышел таким неудачным. Злой фотограф даже не разрешил его переснять, после чего раздосадованный Чимин ещё неделю ходил грустный и обиженный, но после того, как увидел свою фотографию на стенде общего холла, захотел провалиться сквозь землю. К тому же однокурсники вновь нашли повод поиздеваться, а Тэхён еле успевал бегать за оскорбленным и пристыженным Чимином, чтобы его успокаивать. Иронично, но заслуженное попадание на доску «гордость нашего факультета» стало для Чимина не поводом для самолюбования и хвастовства и отнюдь не доской почета, а настоящей доской позора, которую он втайне очень хотел сжечь. — Да ладно, все не так уж и плохо. Ты здесь просто смешной, но не более, — пытается сгладить ситуацию Мин, но получает лишь острый взгляд от Чимина, указывающий на то, что тому сейчас лучше молчать. — Идём, — сквозь зубы цедит Пак, начиная двигаться по направлению к библиотеке. Юнги послушно следует за ним. Когда они подходят к нужной двери, скрывающей за собой место знаний и всех светил, Чимин останавливает Юнги и с сожалением произносит: — Наверное, тут нам придётся разойтись. Библиотекарь не любит посторонних людей в зале, да и внутрь запускают по студенческому. — Понял, — вздыхает Мин, видя, как оттуда выходят двое высоких парней, которые кидают на них подозрительный взгляд, после чего многозначительно переглядываются меж собой. — Ты же потом ещё на какую-то консультацию? — Ага. Торчать час в очереди к научруку, а после ещё час обсуждать с ним свою работу… Отстой. — Да уж. Удачи тебе, — Юнги приобнимает Чимина и чувствует, как тот гладит его по спине своими маленькими тёплыми ручками. — Увидимся, — улыбается омега и, напоследок помахав старшему, забирает у него сумку с учебниками и скрывается за высокими дверьми пристанища книг. Юнги же вздыхает и медленно идёт обратно. Когда он оказывается на первом этаже, то понимает, что хочет в туалет, поэтому, издав недовольный рык, разворачивается и начинает искать уборную. Пока они шли с Чимином, альфе в глаза успела броситься нужная вывеска. Побродив в университете пару минут, он все же достаточно оперативно находит туалет и спокойно занимает кабинку, после чего слышит звуки шагов и странные фразы: — …Да я тоже не понял, кто это. — Думаешь, он нашел себе альфу? Раз тот даже учебники ему таскает. — Чимин? Смеёшься? Он только иксы хорошо ищет, — незнакомый голос презрительно фыркает. От упоминания имени омеги Юнги мысленно дергается. Чимин, альфа, учебники… Вероятно, речь идёт именно о Паке. — А почему нет? Может, наконец, нашел себе дебила, который повелся на его жопу? — Кому нужна эта жопа, когда вместе с ней в комплекте идёт ребёнок. Голоса начинают смеяться, вызывая у Юнги приступ одновременной агрессии и непонимания. О чем они вообще, блять, говорят? — Не понимаю, как некоторым альфам не влом таскаться с чужими детьми. Мне вот в жизни не нужен омега с прицепом. Тем более в таком возрасте. — Согласен. Чимин непонятно на что рассчитывал, когда не сделал аборт. Далее голоса разделяются и, кажется, причина заключается в том, что оба расходятся по разным кабинкам. Юнги же в ужасе вылетает из туалета, не веря своим ушам. «Что за пиздец только что был?», — задаёт он сам себе вопрос, хмурясь и чувствуя, как сердце бешено колотится внутри его тяжело дышащей груди. Все это похоже на глупую шутку, чей-то неудачный розыгрыш, потому что, если верить словам двух альф, у Чимина есть… Ребёнок? Откуда он у него взялся? Юнги отчётливо помнит, что никаких признаков детей в его доме не было. Хотя… Альфа чувствует, как по его спине бежит холод. Он был у Чимина всего один раз и тот, вероятно, мог прибраться, чтобы скрыть все детские вещи. Юнги несколько раз пытался зайти к нему в гости, однако омега каждый раз нервничал и по итогу не разрешал Мину проникнуть в его жилище. Когда Юнги, наконец, рассердившись, спросил, в чем проблема, Чимин увилисто ответил, что не любит спонтанных гостей. Юнги вспоминает, как слышал звуки бессвязной детской речи, когда говорил с Чимином по телефону. В голове всплывает даже отрывок из магазина, когда Чимин покупал детское питание и смеси в их третью, кажется, встречу. В конце концов он даже сегодня не разрешил Юнги зайти в квартиру, чтобы помочь с учебниками, ссылаясь на то, что в доме не убрано, но прекрасно понимая, что альфе на это наплевать всей душой. Все эти элементарные факты логичной и ясной цепочкой выстраиваются друг за другом, подтверждая самую страшную для Юнги мысль: у Чимина действительно есть ребёнок. И по всем признакам очень маленький, что ещё больше выводит из себя альфу. — Ёбаный пиздец, — рычит вслух он, ловя на себе укоризненные взгляды прохожих студентов. Он только сейчас вспоминает, что все ещё находится в стенах университета, а потому стремительно вылетает на улицу, не желая более оставаться там. Юнги вдруг становится ужасно больно и неприятно, что Чимин, получается, врал? Обманывал альфу все это время. Это кажется сущим бредом, но реалии таковы — Чимин действительно что-то скрывает, на это указывают многие факторы, а разговор двух альф, которые оказываются теми самыми парнями, выходившими из библиотеки, лишь подтверждает это. Юнги понимает, что у него дрожат руки. Тремора у альфы не было уже очень давно, но сейчас он отчётливо наблюдает, как его конечности нервно неконтролируемо трясутся. «Приехали», — думает Мин, произвольно идя куда-то подальше от людей и оживлённых городских улиц. Оказавшись в каком-то небольшом и относительно безлюдном дворе, он достаёт сигарету и начинает курить, вцепляясь в белую соломинку как в последнюю надежду на сохранение здравого смысла. Юнги напряжённо смотрит в одну точку, чувствуя, как мёрзнет тело от ощущения обжигающего холода кирпичей, на которые он опирается своей спиной. Однако это последнее, что волнует его сейчас. Юнги выкуривает сигарету, потом ещё одну, и ещё… Альфа не в силах остановиться, более того, он даже не соображает, что сейчас происходит. Всё это кажется полным безумием, однако после отрезвляющего яда в виде дыма и табака Мин вдруг думает: а почему, собственно, он должен верить кому попало? Он всего лишь услышал разговор двух незнакомых ему людей в туалете, как в самых банальных американских сериалах. Да, совпадение странное, но в жизни бывает всякое, а Юнги не хочет доверять не первоисточникам. Конечно, пока что все факты — против Чимина, но это ещё ничего не значит. Реальных доказательств нет. Да и омега не выглядит как человек, который просто обманывал бы на протяжении нескольких месяцев дорогого и близкого ему человека. Подумав об этом, Юнги вдруг становится легче. Но для того, чтобы понять, что ему делать дальше, он должен окончательно прояснить ситуацию с Чимином. Но он не хочет спрашивать в лоб. Вероятно, есть причина, по которой младший постоянно не пускает его к себе в квартиру, а значит, настало время наведаться к нему в гости без приглашения, чтобы расставить все точки над «i». Юнги, докуривая, наконец, последнюю сигарету, сплевывает и безжалостно давит окурок подошвой. Наступает время правды.***
Юнги решает прийти к Чимину без всякого предупреждения, заявиться неожиданно для омеги — только так он сможет понять истинное положение вещей. Альфа решает явиться к нему часов в семь вечера, чтобы тот точно был дома. После услышанной ужасающей новости Юнги практически не находит себе места, а потому поначалу шляется по улицам, но, окончательно замёрзнув, заходит в бар, прожигая там последние деньги и время. Он выпивает много, но на его состояние это несильно влияет, так как организм Мина уже привык к подобным проверкам на стойкость. Все эти длительные часы он не может расслабиться и отпустить себя: тревога, злость, разочарование — буквально все эмоции смешиваются сейчас в нем, заставляя его не находить себе места. Он то оправдывает Чимина, то проклинает. Всё это похоже на безумную агонию. Единственное, что помогает ему собраться — это мысль о том, что, возможно, всё это глупое недоразумение и пока рано делать какие-либо стопроцентные выводы. Он оказывается возле дома Чимина ровно в семь вечера, как и планировалось. Напряжению нет предела, Юнги то ли трясёт, то ли, напротив, парализует — он не в состоянии понять. Перед своим визитом он интересуется у Чимина, добрался ли тот до дома после своей консультации, и когда получает положительный ответ, то облегченно выдыхает. По крайней мере, он не зря приехал сюда — уже хорошо. Юнги на самом деле абсолютно не продумывает свой план действий и понятия не имеет, что будет делать и говорить, когда рискует столкнуться с реальностью. Почему-то он уверен, что в таких ситуациях лучше довериться чувствам и интуиции, потому что в любой момент все может пойти не по заранее выстроенному плану из-за внезапно нахлынувших эмоций. Репетировать конфликт нет никакого смысла. Альфа, дожидаясь, пока кто-то выйдет из подъезда и откроет ему дверь, уже успевает отморозить себе все руки, но все же терпеливо выжидает своего спасителя, которым оказывается… Ким Тэхён, на удивление Юнги. Сам парень сидит на лавке в углу двора, из-за чего Тэхён не замечает его, а идёт к своей дорогостоящей тачке, на которую Юнги ещё с прошлого раза глаз положил. Мин же моментально вскакивает и спешит к двери, которая ещё не успевает закрыться из-за своей тяжести. В подъезде Юнги спешно поднимается по лестнице, чуть ли не спотыкаясь о собственные ноги, так как они его уже совсем не держат под конец дня. Останавливаясь возле нужной двери, Юнги тяжело дышит, после чего хмурится и нервно сглатывает. Ему определенно стоит позвонить в дверь, но он оттягивает этот момент, словно надеясь, что всё это ему только кажется или снится. В любом случае альфа собирается с мыслями и настойчиво нажимает на кнопку, после чего, на своё удивление, сразу же слышит спешные шаги. Дверь стремительно открывается, и оба, завидев друг друга, замирают в ужасе, чувствуя, как сердце разбивается вдребезги, опускаясь куда-то на дно. — Вечер добрый, — тянет Юнги таким низким и ледяным голосом, что Чимин пугается ещё больше. Звучит так, будто он вестник смерти и собирается сказать о том, кого он забирает с собой сегодня. — Юн… — голос Чимина жалко срывается, как только он видит взгляд альфы. Тот смотрит на него так… Омега даже не знает, каким словом следует описать этот взгляд. Это что-то навроде жестокого разочарования и укоризненной злости. — Познакомишь? — альфа, за секунду делая для себя выводы, кивком указывает на… Ребёнка в руках Чимина. Не дожидаясь ответа, Юнги бесцеремонно проходит в квартиру, случайно толкая плечом Пака. Последний чувствует, как ему становится невыносимо жарко под грузом происходящих обстоятельств. Он винит себя за то, что открыл дверь так быстро, потому что он думал, что это Тэхён вернулся из-за своей забывчивости. Прежде чем уйти Ким действительно забыл здесь свои очки, поэтому Чимин был уверен, что это лучший друг вернулся, чтобы забрать свою вещь. Но каков же был его шок, когда за дверью он увидел Юнги. — Я… — Чимин чувствует, что ситуация очень опасна, у него немеют конечности, а Юто сейчас рискует упасть, так как омега больше не в состоянии держать сына. — Нет, ну, неплохо ты так прибрался перед моим приходом в тот раз, — наигранно восхищенно произносит Юнги, проходясь по коридору и немного заглядывая в кухню и комнаты. — Ни стульчика, ни игрушек, ни детских вещей не было. Генеральная уборка перед приходом Мин Юнги прошла на ура. Браво, Чимин. А я даже и не понял. Ты великолепный актёр, — альфа хлопает в ладоши, наблюдая, как округляются испуганные глаза омеги. — Д-давай, пожалуйста, н-не при ребёнке, — трясущимся голосом произносит Чимин, чувствуя, как у него подкашиваются ноги. Он с силой сжимает тело сына в руках, боясь, что тот и вправду может полететь на пол. — А чего не знакомишь то? Со своим чадом, — Юнги произносит последнее слово, непроизвольно морщась и зажмуривая глаза. Он будто снова вернулся в прошлое. Такое ощущение, что родители опять притащили в дом нового сына, с которым старательно пытались Юнги «познакомить». — Всё не т-так, я… — Ребёнок твой? — обрывает его оправдания Юнги, кидая взгляд на маленького мальчика, сидящего на руках омеги. Тот не понимает, что случилось, но по тёмным большим глазам видно, что ему не нравится всё происходящее здесь. Он не очень доброжелательно смотрит на незнакомца, хоть пока и не издаёт ни единого звука, молчаливо наблюдая за дальнейшими действиями. Чимин не может ответить, все внутри сжимается, а в глазах уже скапливаются слёзы. — Я спрашиваю ещё раз: ребёнок твой? — Юнги задаёт вопрос железным голосом, нервно кидая взгляд на Чимина. На самом деле в глубине души ему хочется, чтобы Чимин рассмеялся и сказал: нет, придурок, ты чего? Это сын Тэхёна, соседа, моего троюродного брата, да хоть самого президента… Юнги бы очень хотелось, чтобы всему этому нашлось логичное объяснение, а мальчик на руках Пака оказался всего лишь чьим-то ребёноком, с которым Чимин радушно согласился посидеть. Однако Юнги понимает, что это не фильм, и вряд ли всё будет так легко и просто. — Да. М-мой, — шёпотом выдавливает из себя Чимин, не поднимая глаз. Его голос дрожит, наверное, больше, чем он сам. Юнги смотрит на бледного как смерть омегу, который выглядит так, словно прямо сейчас свалится в обморок, а после подходит на пару шагов к Чимину и, наклоняясь, внимательно рассматривает ребёнка. — На тебя совсем не похож, — констатирует сухой факт Юнги. — Он мой, — все также шепчет Чимин, не замечая, как по его щекам катятся слёзы. Блондин лишь сильнее вцепляется в Юто, благодарный ему за то, что он сейчас молчит и не мешает, даже несмотря на наличие постороннего человека в доме. Юнги выпрямляется и сжимает скулы. Как больно. — Почему не сказал мне? — Я боялся, — сквозь рвущиеся наружу рыдания произносит правду Чимин. Юто в это время проводит руками по щеке папы, будто бы успокаивая, а затем резко поворачивает голову в сторону альфы, смотря на него исподлобья. Он явно чувствует, что причина слез любимого родителя заключается в парне, что пришел к ним так неожиданно. — Твой защитник растёт, — горько усмехается Юнги, облизывая пересохшие губы. — Юнги, я… — Не надо, Чимин, — отрезает старший и идёт в сторону входной двери. — На этом наши пути расходятся. Я ненавижу ложь. И детей. Счастливо оставаться, — с этими словами он выходит из квартиры. Альфа уходит быстро, потому что боится, что сейчас может жестко сорваться. Если продолжить выяснять ситуацию — это точно не закончится ничем хорошим, Юнги себя знает. Как бы он не любил детей, но ругаться при чужом ребёнке ему совесть не позволяет. А ещё Мин прекрасно понимает, что мог наговорить бы сейчас Чимину очень много плохого, а это, вероятно, было бы лишним. Конечно, хочется сказать ему тысячи слов, так как Юнги, наверное, впервые сталкивается с такой крупной ложью от человека, который ему и вправду сильно нравится. Но лучше он просто жалко скроется и оставит Пака одного, чем наговорит ему таких нелицеприятных вещей, которые тот до конца жизни не разгребет, бегая по психологам. Юнги умеет ломать словами — это все знают. Альфа впервые за долгое чувствует приближающиеся слёзы. Он уже и не помнит, каково это — плакать, да и сейчас вспоминать не хочет, но тело решает распорядиться с ним по-другому. Юнги для себя точно определяет, что ушёл насовсем, а от этого факта слёзы все же выбираются из своего железного заточения. Предательство. Обман. По-другому это никак не назвать. Чимин же чувствует, как в этот момент что-то невидимо навсегда рвётся. Связь между ними сейчас обрывается бесповоротно и окончательно, а Юнги саморучно обрубает её громким хлопком двери. Всё, что омега сейчас ощущает — это пустота вперемешку с болью. Он прекрасно видел глаза альфы, а, как известно, глаза говорят многое. Порой даже больше, чем человек может выразить словами. Чимин понимает, что облажался, да так сильно, как этого не происходило никогда в жизни. Ничто не могло сравниться с тем, что произошло сегодня. Омеге становится очень стыдно. Он столько месяцев молчал о ребёнке, боялся спугнуть Юнги таким образом, но… Тот всё узнал сам, без предупреждения, громких истерик, Мин всего лишь разочаровался в Чимине, смотрел на последнего так, что в глазах отчётливо виднелось «предательство». «Надо было сразу ему сказать. Даже если бы он ушёл, нас бы зато ничего не связывало, и не было бы так больно на данном этапе», — думает Пак, захлебываясь слезами. Чимин понимает, что Юнги не вернётся. Он очень закрытый человек, который впустил в свой внутренний мир омегу, давая ему возможность не только потоптаться рядом, но и перейти за порог. Однако Чимин воспользовался доверием альфы, не сказав ему о немаловажных вещах, особенно после того, как Юнги напрямую рассказал омеге о своём прошлом и причинах ненависти к детям. «Идиот», — ругается на себя Чимин. Так глупо разрушить только-только зарождающиеся чувства мог только он. Чимин только сейчас замечает, что все ещё стоит посреди коридора, держа ребёнка в руках, который, оказывается, активно елозит, периодически что-то выкрикивает и чуть ли не плачет. Ему передаётся эмоциональное состояние Чимина, он нутром чувствует, что что-то идёт не так. — Боже, прости! — Чимин пугается своей же реакции на только что произошедшие события. Он буквально был дереализован несколько минут. — Прости, — повторяет Чимин дрожащим голосом, но на самом деле он не знает, куда себя деть. Ему хочется безудержно плакать от своей же усталости, угнетения, разочарования и злости на самого себя, но он не может делать всё, что хочет уже вот как почти год. С появлением ребёнка жизнь заметно усложняется, кто бы что ни говорил: ты не можешь пойти и напиться в бар, когда тебе плохо, не можешь читать книгу по ночам, так как рискуешь тем самым разбудить сына, да и если устал, то не можешь так просто лечь и не вставать целую неделю. Ребёнка нужно кормить, воспитывать, гулять с ним и все в таком духе. Тяжело жить, когда ты один вертишься как белка в колесе, ни конца ни края не видя. Чимин идёт на негнущихся ногах в гостиную и кладёт Юто на диван. Тот тут же садится, внимательно смотря на папу своими большими проницательными глазами. Чимин же просто не может смотреть в глаза сыну. Он чувствует, что ребёнку передаётся его негативная энергия, но он не хочет, чтобы Юто видел его таким. Чимин держится стойко весь вечер, старательно сдерживая слёзы и делая вид, что в порядке. Лишь когда Юто засыпает крепким здоровым сном, Чимин даёт волю эмоциям и безудержно рыдает на кухне, кусая собственную ладонь, дабы сбавить звук собственных всхлипов. Он даже не задаётся вопросом, откуда Юнги узнал о ребёнке, кто ему сказал и почему Мин без предупреждения заявился к нему в квартиру. Это всё становится абсолютно неважным. Значение имеет лишь тот, чувства кого Чимин сегодня собственноручно убил вот этими самыми руками, которые держали на себе сына. Омега успокаивается в какой-то момент, но затем снова безудержно плачет, не в силах успокоиться. Чувство вины и злости — равно саморазрушение. Сегодня он не спит до самой глубокой ночи, обессиленно плача на кухне и проклиная тот день, когда он решил, что врать — не такая уж и плохая штука и даже спасительная, в их ситуации. Сегодня он потерял то, что обрёл совсем недавно и был счастлив какое-то время ровно до того момента, пока не настало время беспощадной и разрушающей влюблённое сердце правды.