Свет из тьмы

— Кто этот парень? — спрашивает Юнги, стоя за барной стойкой. — Хер его знает. Новичок, говорят, — пожимает плечами Хосок, отодвигая бутылку сидра в сторону от себя. — Да, но удары мощнейшие… — альфа глядит на боксера, который только что одержал победу над неизменным королем всех битв и боев. — Новичок в этом месте, но явно не в боксе, — хмыкает Хосок, тоже разглядывая объект их пристального внимания, который находится в углу зала. Спиной к ним также стоит какой-то парень, с которым Чонгук разговаривает. — Кажется, он ругает его, — задумчиво протягивает Хосок. — Даже сейчас он выглядит куда более эмоциональным, чем во время боя. — Ну, знаешь, у спортсменов свои причуды. — Надо было на него ставить! — с сожалением опрокидывает Хосок, все ещё злясь на проигранные им с Юнги деньги. — А кто знал то, блять, что он сможет победить чувака, признанного бесконечным чемпионом в этом деле? — цокает Юнги, хотя в душе точно также жалеет, что не сделал ставки на тёмную лошадку, доверившись прошлому опыту. — Обычно Джинхо нет равных. — Вот же повезло тем, кто просто по приколу поставил на него… Парни замолкают, отвлекаясь на алкоголь. Оба устало потягивают напитки из стеклянных бутылок, сидя на высоких стульях. — Три соджу, пожалуйста, — рядом слышится до ужаса знакомый голос, и Юнги выпячивает глаза, боясь повернуть голову в сторону. Ему кажется или… Боковым зрением ему удаётся разглядеть омежий профиль и светлые волосы. Это что, шутка? Юнги хочет подняться со стула и как можно быстрее свалить, но его взгляд встречается с наивными карими глазками, и Мин понимает, что он уже бесповоротно разоблаченный. «Блять», — думает Юнги, пытаясь опустить голову вниз, затрагивая подбородком шею, но тут же слышит: — Юнги, может ещё по пиву? Голос Хосока, как и всегда, звучит очень звонко и громко, так, что стоящий рядом парень успевает отчётливо услышать его слова. «Пиздец», — со вздохом проносится в голове Юнги, и он прикрывает глаза. — Мин Юнги? — раздаётся удивленный голос уже совсем рядом, и альфа скрипит зубами. — Вы обознались, — грубо рявкает он, даже не поднимая взгляда на говорившего. — Юнги, ты чего? — Хосок непонимающе вскидывает брови наверх и трогает за руку друга. — У меня, конечно, зрение не очень, но твое недовольное выражение лица я узнаю из тысячи, — легко произносит омега, и Юнги нехотя поднимает голову, сверкая злым взглядом. — Чего тебе надо? — А кто это? Вы знакомы? — вмешивается в чужой разговор непоседливый Хосок, и Юнги закатывает глаза. — Знакомься, это Пак Чимин, я про него очень много рассказывал, — с наигранной любезностью произносит Юнги, показывая рукой на омегу. Хосок пару минут пытается вникнуть в суть ситуации, из-за чего его лицо вытягивается, а глаза расширяются в полном недоумении. — Ах, Пак Чимин! — словно обухом по голове ударяет его, и он с нескрываемым любопытством разглядывает парнишку. — З-здравствуйте, — передёргивает плечами Чимин. — А вы… — Чон Хосок. Лучший друг Юнги, — с гордостью заявляет альфа, протягивая тонкую руку в знак приветствия. Чимин с недоверием смотрит на неё, а затем его глаза округляются, и до него доходит гениальная мысль. — Так это же вы испортили мне рубашку?! Хосок тут же убирает протянутую руку обратно и неловко поджимает губы. — Эм… Ну, было дело. Извиняюсь за это. Чимин раскрывает рот и недоуменно глядит на собеседников. Если с мыслью о том, что он знаком с Юнги, Пак ещё как-то успевает смириться, то вот увидеть при свете человека, который облил его в темноте алкоголем, становится уж как-то слишком невообразимо. — Да ладно, рубашка все равно была не моя, а моего друга, — пожимает плечами Чимин, тут же добавляя. — Хотя, конечно, он тоже расстроился, — омега кивает головой в сторону Тэхёна, который до сих пор стоит в углу вместе с Чоном. — Твой друг тоже здесь? — впервые искренне интересуется Юнги, приподнимая вопросительно бровь. — Да. Мы с Тэхёном пришли поддержать Чонгука. — Чонгука? — хором вторят альфы, переглядываясь друг с другом. — Ну, да. — Вы… Знакомы с ним? — уточняет Юнги, как бы удостоверяясь, про того ли Чонгука они говорят. — Тэхён его парень, а я просто… Дружу с ними. Хосок и Юнги шокировано переглядываются, даже забывая про бутылки в руках. — Чонгук мощный. Можешь передать, что я восхищён им. Пусть я буду его первым поклонником, — тараторит Хосок, широко улыбаясь. У него оказывается ряд белых ровных зубов и очень добрая, располагающая к себе улыбка. Чимин даже чуть улыбается парню в ответ. — Хорошо, — кивает он. — У них с Джинхо были личные счёты. На самом деле мы чуть с ума не сошли, пока смотрели на это. — Ну, ещё бы. Зрелище не для слабонервных, — хмыкает Мин. — Блин, Чимин, почему так долго? — слышится голос Тэхёна позади них. — Ой, — спохватывается омега, который и вовсе успел забыть, что пришел за соджу. — Прости, я заболтался. — С кем это? — не понимает Тэ, оказываясь рядом с другом. — Эм… Это Юнги, помнишь, мы… Ну, ты помнишь, — сливает постыдные объяснения Чимин, надеясь на память друга. — А это Хосок. Он испортил твою рубашку. — Э, так не начинают знакомства! — возмущается Хосок. — Неужели меня как человека можно охарактеризовать только этим фактом?! Чимин смеётся, а Тэхён в недоумении разглядывает двух альф. Они в ответ с интересом рассматривают его. Такая картина продолжается несколько долгих секунд, прежде чем все втроем отмирают. — А ты, я так понимаю, тот самый «Ким Тэхён, которого обязаны знать все»? — задаёт встречный вопрос Юнги, ухмыляясь, когда вспоминает пьяную речь омеги, которого он собственноручно вместе с Чимином тащил в вип-комнату. — Ну, я тогда немного преувеличил, — скромно шмыгает носом Ким, закусывая губу. — А что вы здесь делаете? — Пришли посмотреть эффектный бой. Правда проебались с деньгами, но твой парень красавчик, — поясняет Юнги, глядя вперёд себя. — Это да. Он у меня такой, — не без гордости заявляет Тэ, выпрямляя спину. — А это не он идёт сюда? — спрашивает Хосок, неприлично показывая пальцем в сторону надвигающегося на них Чонгука. У того ссадины на лице и свежие раны, правда, уже заботливо обработанные. Тэхён вдруг о чем-то вспоминает и испуганно поворачивается в сторону парня. Тот не выглядит дружелюбным, когда подходит к ним. — Вы за соджу ушли или в чёрную дыру провалились? Иначе почему вы бесследно исчезаете уже второй раз? — голос Чонгука оказывается достаточно мягким, но уверенным и натянутым как струна. Мягко, но строго. Именно так звучит новоизбранный победитель. — Нет, вот оно, — извиняющимся тоном тянет Чимин и протягивает альфе давно стоявшую на барной стойке бутылку. Чонгук без слов берет её в руки, вопросительно оглядывая двух волнующих его альф. — Слушай, ты сегодня был очень крут. И не беспокойся, мы просто болтаем со старыми знакомыми, — успокаивает его Юнги, равнодушно потягивая сидр. — А вы знакомы? — изгибает Чон одну бровь. — Да как сказать… Довелось познакомиться пару недель назад. Чонгук вопросительно переводит взгляд на Тэхёна, требуя от того объяснений, но тот стоит с раскрытым ртом и красным лицом, не в силах связать и двух слов. — Да случайно встретились, — перебивает Юнги Чимин, неловко улыбаясь. — И где же? — интересуется Чонгук, получая одновременный ответ с двух сторон: — На учебе, — от Чимина. — В клубе, — от Юнги. Далее все замолкают. Юнги непонимающе смотрит на Пака, который поджимает губу и хмурится, а Тэхён опускает голову вниз. Кажется, кто-то сегодня получит не только за самовольный побег из дома, но и за враньё. — В клубе? — повторяет за Мином Чонгук. — Интересно. — А, так ты что, ревнуешь, что ли? — только сейчас доходит до Юнги. — Нет, Чонгук (можно ведь на «ты», верно?), короче, мы в основном только с Чимином общались. С твоим я познакомился пару минут назад. Ну, то есть только что. Когда мы впервые встретились, он на ногах то стоять не мог. Чонгук понятливо мычит, соображая что-то в своей голове. — Тэ, пойдём поговорим на секундочку, — голос Чонгука все ещё мягкий, вовсе не агрессивный, но строгий и явно дающий понять, что данные новости его не обрадовали. Парни снова отходят в прежний угол, начиная выяснять отношения. — Я не понял, это что было? — хмурится Юнги. — Мы типа пацана того сейчас подставили? — Типа, — вздыхает Чимин, присаживаясь рядом и открывая бутылку. — Вы не подумайте, Чонгук не злой. Просто очень ревнивый. Но тут даже дело не в этом. Гук очень не любит ложь, а Тэ не сказал ему, что мы тогда ходили в клуб, пока тот был на сборах. Наверное, поэтому ему и обидно. — Он хоть его не бьет? — вкрадчиво спрашивает Хосок, испуганно поглядывая на сладкую парочку. — Что? Нет, конечно! — Чимин аж соджу поперхнулся. — Силу применяет он только в спорте. — Физическую… — отчего-то тихо тянет Юнги, а затем продолжает чуть громче. — Ладно, неважно. Думаю, нам пора уходить. — Куда это? — начинает хныкать Хосок, абсолютно не замечая намекающих глаз Юнги. — Давай ещё посидим. — Да не хочу я сидеть среди вонючих злых мужиков, проебавших сегодня все бабки. — Хён… Так это же и мы в том числе, — произносит Хосок, чем вызывает смех у Чимина и презрительный взгляд у Юнги. — Айщ, иди ты. — Да прекрати, мы давно ни с кем не общались. Сейчас подобралась прекрасная компания. Давайте посидим, выпьем за знакомство… — Я люблю пить и знакомиться в нормальных условиях, а не в этом притоне. — А я и не знал, что ты настолько ворчливый, — встревает в диалог Чимин, а Хосок начинает звонко смеяться. Его смех очень громкий и заразительный, а потому Чимин тут же подхватывает его. Ему однозначно нравится этот весёлый парень. — Это ты его ещё плохо знаешь. Он недоволен абсолютно всем и всегда. Нет ни одного человека, который бы смог полностью его удовлетворить! У Юнги по жизни все плохо, он только и делает, что ворчит и злится. — Закрой рот, — устало кидает Юнги, запрокидывая назад свою голову. — Достал всем херню про меня рассказывать. Хосок хочет ещё что-то добавить, но им резко загораживают свет, и перед ними появляются Чонгук и Тэхён. Тэ выглядит немного грустным, а вот альфа, напротив, будто смягчился. — Мы все выяснили, — начинает говорить он. — Так что давайте нормально представимся. Я — Чон Чонгук. — Чон Хосок. Это Мин Юнги. Твои фанаты с этого дня! — заявляет Хосок, протягивая руку и получая ответное рукопожатие. — Приятно, — хмыкает альфа. — Нет, реально. Ты так его сделал! Хотя, казалось, шансы вообще неравны. Никто в тебя даже не верил! — Я верил, — отрезает Тэхён, глядя напористым взглядом из-под густой темной челки. — Хотя даже для того, чтобы просто верить, требуется немало усилий. — Это точно, — вздыхает Хосок. — Кстати, проверьте свои карманы и сумки. Краем уха мы слышали, что у людей тут вещи и кошельки пропали, — говорит Чонгук. — Да ладно? — удивляется Хосок, приоткрывая в недоумении рот. — Ужас какой. Бандюги везде орудуют! — И не говори. Страшно жить в этом мире… — философски протягивает Юнги, ловя на себе многозначительный взгляд друга. — У меня ничего не пропало, — скромно протягивает Чимин, проверяя свои немногочисленные ценности. — Да у тебя и воровать нечего, — успокаивает его Тэхён, из-за чего альфы разрываются смехом. Чимин смущенно закусывает губу и опускает голову, так как краснеет. Тэ, конечно, хороший, но иногда скажет что-нибудь, не подумав, а Пака это действительно задевает. — Уже двенадцать, — протягивает Чонгук, устало потирая глаза. — Так поздно? — удивляется Хосок, у которого заканчивается сидр. — Может переместимся куда-нибудь? — Куда? Нам бы до центра для начала доехать, а уже там подумать, — размышляет Чонгук. — Сразу говорю, я не хочу в клубы, — отрицательно мотает головой Мин. — Шум надоел мне. — А мне надоел ты и твоя скучная амебная натура. Никакого веселья! — возмущается Хосок. — Не хочешь — не надо, а я хочу выпить с человеком, который сделал короля ринга. Чонгук самодовольно усмехается и кивает в знак благодарности. — У вас хаты свободные? — кидает Юнги. — Мы бы пригласили в свои, но мы живем на другом конце города. Чимин может рассказать, каково добираться до туда. Омега активно кивает в знак подтверждения. — У нас… — тянет Тэхён, собираясь положительно ответить на данный вопрос, но оказывается перебит Чонгуком. — Нет, у нас ремонт, — спокойно отвечает Чон, ни секунды не сомневаясь в озвученной фразе. — Херово, — вздыхает Юнги. — Хотя, знаете, у нас есть один знакомый с постоянно свободной квартирой в центре. Думаю, можно обратиться к нему. — Что за знакомый? — недоверчиво интересуется Чонгук. — Очень гостеприимный омега-модель. Наш друг. — А, — Чон облегченно вздыхает, слыша слово «омега». — Ладно. Предложение неплохое. Вообще-то я редко пью, но ради такого случая готов выпить. — Чувак, ты сделал самого Джинхо, — Юнги наигранно возмущается и хмурит брови. — Мы просто обязаны обмыть эту победу. Чонгук усмехается, придерживая за талию Тэ. — Ты хочешь спать? — шепчет альфа ласково на ухо Киму, на что тот отрицательно мычит. — Тогда поедем расслабимся? — Тэхён согласно кивает. Они стремительно покидают это место всей большой компанией, некоторые все ещё свистят в спину Чону, а охранники на входе восторженно глядят ему вслед. Машину Чонгука Юнги с Хосоком оглядывают оценивающим взглядом, глазами сходясь на том, что их новые друзья вполне себе обеспечены и даже больше. Чонгук садится за руль, Тэхён забирается на соседнее сиденье, а Чимин пробирается к окну на заднем, как вдруг дверь с его стороны открывается, и в машину начинает садится Юнги. — Но… — хочет возразить Пак, так как он первый занял место, а, собственно, собирался сидеть у окна. — Никаких «но». Тот, кто весит тридцать килограмм, и у кого рост один метр, сидит по центру, — заключает альфа, вытесняя Чимина в середину. С другой стороны садится Хосок. Чимин растерянно смотрит на своё окружение в виде двух альф, а затем вздыхает, смиряясь. Все равно ему никто не уступит.

***

Ким Сокджин оказывается приятным парнем. Он радушно встречает гостей, со всеми знакомится и даже угощает едой едва знакомых людей. — Он всегда такой общительный? — подозрительно спрашивает Чонгук у Юнги, наклоняясь к нему. — Да. Он к любому человеку за секунду найдёт подход и разговорит абсолютно каждого. И это оказывается правдой. Джин, как его сокращённо называют друзья, кажется, только радуется появлению в своём доме пяти человек. У него светлая чистая квартира, идеально прибранная и уютная. Да и сам хозяин является очень красивым омегой. У него высокий рост и идеальные черты лица, которые так любят в корейских дорамах: прямой ровный нос, пухлые губы, выразительные глаза, густые брови, хорошо уложенные чёрные волосы и гладкая кожа без единого изъяна. Он выглядит широкоплечим стройным парнем, и все только что с ним познакомившиеся моментально понимают, почему тот работает моделью. Кажется, будто он создан для этой работы, по другому и быть не могло. У Джина оказывается целый шкаф с алкоголем, а потому проблем с выпивкой изначально не возникает. Парни знакомятся, рассказывают друг о друге и до сих пор удивляются, как они вообще оказались в одном помещении и почему пьют сейчас с едва знакомыми людьми. — Это что нас, трое на трое, получается, — хмыкает пьяно Хосок, оглядывая всю их разношерстную собравшуюся компанию, что мирно развалилась на длинном диване. — Ой, молчал бы, — морщится Юнги, опустошая стакан с виски. Он делает это так легко и просто, что Чимин, который такие крепкие напитки даже выпить толком не может, удивлённо смотрит на преспокойного парня, залпом выпившего такое количество алкоголя, от которого на его лице даже ни одна мышца не дрогнула. — А что ты препираешься? — Хосок уже знатно выпил и без остановки несёт все, что приходит ему в голову. — У самого то уже стопроцентный вариант под боком, — альфа игриво кивает в сторону Чимина, отчего тот немного смущается. — Ты издеваешься? — хмурится Мин, даже не взглянув на омегу. — А что? У вас же уже было… Сношение. — Фу, блять, как ещё это назовёшь? — морщится Юнги. — Было и было. Я отношусь к этому философски. — А что, переспать со мной настолько ужасно? — в голосе Чимина звучит истерично обиженная нотка. — О Боже, ну, начинается, — закатывает глаза Юнги и поднимается с дивана. — Я курить. Кто со мной? — Он оглядывает всю компанию, в которой курит, по всей видимости, только Хосок, который и то сейчас отрицательно вертит головой. Юнги, пожимая плечами, уходит под пристальным наблюдением Чимина, который глаз с него не сводит весь вечер. И пока Тэхён рассказывает, с какого раза он сдавал экономику, Чимин под всеобщее обсуждение тихонько поднимается с края дивана и незаметно уходит. Вернее, его миниатюрную фигурку всё-таки видит Джин, но не останавливает, с неким подозрением и хитрой ухмылкой провожая его. Чимин же осторожно входит на открытый балкон. Юнги стоит, оперевшись локтями на перила. В его длинных тонких пальцах неизменно красуется сигарета, а с отросшими волосами немного играется слабый ветер. Его взгляд сосредоточен и устремлён куда-то вдаль, дальше деревьев, что находятся прямо под ними, и дальше улицы с проезжей частью. Но надо сказать, что место довольно тихое, дорога расположена чуть поодаль от дома Сокджина, из-за чего рёв машин почти не слышится. Чимин не знает, что его сюда привело, он просто подходит рядом к Юнги, также опираясь локтями на выступающий бортик балкона. Альфа боковым зрением улавливает силуэт Чимина и тяжело вздыхает. — Так и будешь меня преследовать? — его голос низкий и хриплый, то ли от курения, то ли от сложившейся ситуации. — Я тебя не преследую, — коротко отвечает Чимин, устремляя взор на покачивающиеся деревья. — Ага. Ты же вроде не куришь. — Не курю. — Зачем пришел? — Подышать свежим воздухом, — легко оправдывается Чимин. Юнги на это лишь хмыкает и продолжает пускать дым. — Люблю смотреть на спящий город, — не к месту протягивает альфа, не отрывая взгляда от темной улицы. — Почему? — спрашивает Чимин, тоже поглядывая на одиноко стоящую сейчас детскую площадку, заслонённую деревьями, и на иссиня чёрное небо. — Тьма более честна и правдива, по сравнению со светом. Ночью иногда всплывает все самое мерзкое и плохое, то, что люди привыкли прятать под завесой дня. Чимин молчит, не перебивая, и ждёт продолжения. — По статистике преступления чаще всего происходят в темное время суток, — зачем-то бросает Юнги. — И землятресения. Тоже. — А причём тут… — Не причём. Не пытайся искать смысл там, где его нет, — хмыкает альфа и добавляет задумчиво. — Мы с тобой тоже познакомились ночью. — Ну, да… Я уже понял, что ты любишь ночь. — Ой, только не говори, что ты любишь утро, — фыркает Мин. — Ни за что не поверю. — Я и не собирался. Я ненавижу утро. — Я тоже. Вставать в девять такая мука. — В девять? — Чимин изумлённо поворачивает голову в сторону старшего. — Я в девять не встаю даже по выходным. — Почему? — Много дел, — пожимает плечами Чимин, не желая вдаваться в подробности своей бытовухи. — Отмени. «Не подскажешь, как отменить сына?», — язвительно думает омега, но произносит другое, переводя тему: — Меня все ещё поражает, что мы встречаемся так часто с тобой. — Меня тоже, — тянет Юнги, докуривая сигарету и, потушив ее, бросает вниз. — Нельзя мусорить, — хмурится Чимин, получая на это лишь презрительное фырканье. — Ты здесь даже не живёшь. Какое тебе дело до местного мусора? — Из вот таких вот моментов и складывается общая экологическая обстановка… — Боже, не умничай, — Юнги хмурится и прикладывает руки к вискАм. — Ненавижу учить и ненавижу выслушивать поучения. — Но это в любом случае неизбежно, — хмыкает Чимин. — Мы растём и учимся всю свою жизнь. — Тэхён рассказывал, что ты заучка. Так вот, это видно. — Что плохого в том, что я стремлюсь быть образованным? — Чимин обиженно вспыхивает. — Разве это плохо? — Нет. Единственное, я просто не люблю людей, которые намеренно демонстрируют свой интеллект. Мудрые люди молчат, а не выпячивают недавно выученные слова в универе напоказ. Начнёшь задавать вопросы глубже — они тут же посыпятся. Поверхностные знания… Это все сюр. — Но ведь не все такие. Если я знаю, почему я не могу сказать что-то… — Знаешь — молчи, — Юнги с серьёзным видом поворачивается к лицу Чимина и всматривается в широко распахнутые глаза. — Все умные люди молчали. И ты молчи. Чимин смотрит на него ещё пару секунд, а затем отводит взгляд в сторону. — Ты поэтому такой неразговорчивый? — спрашивает он. — Потому что чрезмерно умный? Юнги на это лишь хмыкает. — Давно ты стал совершеннолетним? — задаёт неожиданный вопрос альфа. — Около полутора месяца назад. — Жесть, — Юнги качает головой, чему-то улыбаясь. — Где мои двадцать лет… — Чего двадцать то? Надо тогда сразу десять или же пять. — Нет, — Юнги сводит брови на переносице. — В детство я бы точно не хотел возвращаться. — Почему? Я бы очень хотел. Самое беззаботное время. Ты ещё многого не знаешь и не понимаешь, будучи ребёнком. Тебе все кажется таким простым и лёгким… — Кому как. Да и я не хочу снова становиться мелким спиногрызом с не обсохшим молоком на губах. Я детей ненавижу и уж точно не хочу пополнять их чертовы ряды вновь. Чимин вздрагивает от последних строк. — А почему так? — как бы невзначай спрашивает омега. — Ну, почему ненавидишь? — А за что их любить? — Юнги сплёвывает, и слюна стремительно летит вниз с восьмого этажа. — Ну… — Чимин, являясь папой полугодовалого малыша, сейчас теряется и не знает, как ответить альфе на этот вопрос. — Вот именно. Дети — это исчадия ада. Пиявки, которые сидят на твоей шее до последней возможности, грызут твои нервы, силы и время, лишая тебя элементарных удовольствий и радостей жизни. Одни лишь их крики и плач вводят меня в состояние необъяснимого бешенства. — Если они плачут, значит, на это есть причины, — тихо поясняет Чимин. — И? Это не отменяет того факта, что я их терпеть не могу. — Чем вызвана такая неприязнь? — уточняет Чимин. — Да так… — на лице Юнги появляется кривая ухмылка, и он вздыхает. Чимин понимает, что вытягивать из него информацию бесполезно, да и не хочется оказывать на альфу давление. С чего он вообще должен делиться чем-то личным с малознакомым ему человеком? — Ты сегодня более разговорчив, чем обычно, — добавляет омега, переводя взгляд на профиль Юнги. — Алкоголь, — коротко поясняет тот. — Но ты не выглядишь сильно пьяным. — Высокая устойчивость к алкоголю. И я привык пить крепкие напитки. — Понятно, — задумчиво протягивает Чимин. — А я не могу пить слишком крепкие. — Ты в клубе выпил пол бара, — возражает Юнги. Омега на это не отвечает, стыдливо покачивая головой. Накидаться он там, конечно, сильно успел. — Я был там сам не свой. Обычно я так себя не веду. — Как «так»? Не спишь с человеком вслепую? — Ну… Я вообще не сплю с первым встречным. Юнги насмешливо улыбается и поворачивает голову в сторону Чимина. — Серьезно? — Это было в качестве исключения! — омега дуется и немного краснеет, отводя взгляд. — Но… Почему ты вообще продолжил общение со мной? Ну, ты так вцепился в мои плечи… И не хотел отпускать. Хотя я порывался несколько раз свалить. Юнги задумчиво хмыкает и подпирает рукой подбородок, облокачиваясь на край балкона. Чимин выжидающе смотрит на альфу, желая получить ответ на вопрос, который уже долгое время не даёт ему никакого покоя. — Честно? Мне просто твой запах пиздец как понравился. Чимин удивляется и наклоняет голову вбок. — Ты говоришь правду? — произносит он тихим голосом. — А зачем мне врать? Я ещё в тот раз тебе об этом напрямую сказал. — Да, но… — парень прикусывает губу. — Спасибо. — Просто я впервые ощутил такие ненавязчивые, но вкусные притягивающие ароматы. Не банальные сладкие и приторные запахи, от которых меня тошнит, а что-то… Более необычное. Интересное. То, что заставило меня тогда намертво вцепиться в тебя. — Мне было страшно немного. Личные границы… Комфорт. — Тебе было некомфортно? — Мин усмехается с тем видом, будто не верит Чимину. — Но не ты ли со мной потом переспал, м? — Это было под воздействием алкоголя. Ну, не только его, так как я сам хотел этого, просто в трезвом состоянии никогда не решился бы — смелости не хватило. А тут… Алкоголь просто выполнил роль служанки моих истинных желаний, которые в реальной жизни я боюсь исполнять. — Почему боишься? — Я трусливый и нерешительный сам по себе. — Черт, знаешь, в моей голове диссонанс: тот Чимин, который стонал подо мной и тот Чимин, которого я узнал после — это два разных человека, не так ли? — Именно, — вздыхает омега. — Наверное, я хотел бы найти баланс. — М, понимаю, — хмыкает Юнги. — Баланс это важно. Они замолкают на пару секунд, прежде чем Чимин произносит: — А я могу называть тебя хён? Юнги сводит брови на переносице и прочищает горло. — Извини? — Ну… Хён. Ты же старше меня, — Чимин смущённо водит пальцем по краю балкона, вырисовывая ведомые только ему узоры. — И? Это даёт тебе право называть меня хёном? Кажется, мы ещё не на том уровне отношений. — Ладно, — омега заметно грустнеет, поджимая губы. — Возможно, потом я… — Слушай, я не люблю, когда меня так называют, — резко обрывает его альфа, мрачнея. — Почему? — чуть пугается Чимин, отпрянув назад. — Только Хосоку можно так обращаться ко мне. Для остальных это табу. — Но… — Чимин, — Юнги вздыхает, устало прикрывая глаза. — Слишком много вопросов. Омега передёргивает плечами, слегка обижаясь. Опять альфа его заткнул. — Не хочешь вернуться к ребятам? — спрашивает он, чуть погодя. — Пока нет, — честно признаётся Чимин. — Я вообще-то не любитель больших шумных компаний. — Я тоже. Но иногда бывает нахожусь в них. Когда есть гиперактивные лучшие друзья экстраверты — это неизбежно. — Понимаю, — кивает Чимин, так как Тэ и Чонгук тоже достаточно нестабильны в этом плане. — И что ты предлагаешь делать тут вдвоём? — Юнги спрашивает это так расслабленно и спокойно, что Чимин удивляется его невозмутимости. — А чего бы ты хотел? — как можно увереннее спрашивает омега, пытаясь подражать спокойствию старшего, хотя на самом деле внутри все сжимается. — А почему я должен чего-то хотеть? — взгляд Юнги направлен прямо в глаза Чимину. Тот пожимает плечами, прикусывая губу. Ведь на самом деле здесь хочется только ему, и Юнги внезапно понимает это. — Может быть, стоит прекратить судить людей по себе? — усмехается альфа. — Скажи честно, ты же пришел сюда не подышать воздухом, а с целью побыть со мной наедине? — Даже если так, это запрещено? — пытается увернуться от нападок Юнги Чимин, понимая, что его застали врасплох. — Нет. Меня больше волнует цель, с которой ты за мной таскаешься. — Я не таскаюсь, — фыркает омега. — Ты слишком много о себе думаешь. — Не уходи от ответа, — строго произносит Юнги. — Ну… — Чимин немного теряется. — А что ты хочешь услышать? Мне просто хочется пообщаться. — Я не общительный человек, — отрезает Юнги. Чимин отчего-то злится. Юнги упрямый и непробиваемый, и Пака злит, что он сам не такой. Поэтому он берет и просто забирается на край балкона, садясь спиной к пропасти и лицом к альфе. — Ты ебанулся? — спрашивает Юнги, впервые за все время их знакомства искренне удивляясь и широко раскрывая глаза. — Я освободился, — возражает Чимин и со счастливой улыбкой прикрывает глаза. — Нет. Ты ебанулся. Юнги не выдерживает и подходит к нему, обхватывая того за талию и кладя на его спину большие ладони, притягивает к себе. — Не хочу! — капризничает омега, пытаясь откинуть руки Юнги от себя, но тот держит крепко и сильно. — Отпусти! Я же просто сижу, блин! Суицида сегодня точно не будет! — Да черт тебя знает, — раздраженно произносит Мин. — Спустись сейчас же. Так опасно сидеть. — Я полностью контролирую ситуацию, — цокает языком Чимин, но Юнги не выдерживает и насильно стаскивает его, ставя на ноги. Они оказываются прижаты вплотную друг к другу, хотя сами замечают это только через пару секунд. — Отпусти, — пытается предпринять еще одну попытку Чимин, с вызовом глядя на старшего. — Не хочу, — спокойно отвечает Юнги, прижимая омегу к стене, не оставляя между их телами ни единого сантиметра. Единственное, на что сейчас смотрит Чимин — это губы Юнги. И единственное, что он сейчас чувствует — это непреодолимое желание поцеловать их. Однако робость и нерешительность никогда не позволят сделать это омеге, а потому он с неким восторгом и удивлением разглядывает губы напротив. Он не понимает, почему у него вообще возникает такое чувство, но, возможно, Юнги ему даже… Чем-то нравится? Иначе зачем он пялится на него весь вечер и ходит за ним по пятам? Юнги же прослеживает направление взгляда Чимина и понимает, что тот определенно чего-то хочет. Недолго думая, он тянется к лицу омеги и осторожно касается его губ, ожидая дальнейшей реакции. Та следует незамедлительно — Чимин приоткрывает рот и ловит своими губами губы Юнги. Они плавно двигаются в такт друг другу, страстно целуя и проникая глубже. Глаза закрыты, а в голове — пустота. Эйфория, вот, что они чувствуют в этот момент. Затем Юнги залезает руками под толстовку Чимина и обхватывает стройную талию. Он сжимает его бока, проходится пальцами по выпирающим рёбрам и поглаживает юное тело. Омега стонет в поцелуй и содрогается от нежных, но в то же время достаточно властных действий, которым Чимину очень хочется подчиняться. Юнги затрагивает соски, отчего омега вздрагивает, так как это весьма чувствительная зона на его теле. Но Юнги нравится эта игра, он сжимает меж пальцев твёрдые бусинки, и Чимин не выдерживает и стонет сильнее. Он чувствует упирающийся пах в свою ногу, и, возможно, даже радуется этому обстоятельству. Значит, альфе все же нравится он, ну, хотя бы чуть-чуть, хотя бы с физиологической точки зрения. Аромат Чимина сводит с ума, и Юнги рычит, словно зверь, срывая с него толстовку. — Уже холодно! На улице почти зима! — возмущается омега, моментально чувствуя мурашки на своей коже. — Я согрею, — говорит Юнги так, будто ничего странного и из рамок вон выходящего не происходит сейчас. Он кладёт руки на спину Чимина, нежно проходясь по его позвоночнику. Юнги ещё в их первый секс по ощущениям понимает, что омега худой, но сейчас видит это воочию. Он видит на ключицах омеги умопомрачительно красивую родинку и находит это очень притягательным, а потому целует его прямо туда. Чимин чувствует возбуждение, а ещё то, что его к альфе невероятно тянет. На каком именно уровне — он точно не знает, но то, что Юнги ему нравится, и Чимин хочет чего-то конкретно с ним — это определенно. Омега даже не знает, чего ему хочется точно, когда и в каком объёме, ему просто чертовски нужен этот парень, здесь и сейчас. Он нуждается в нем, что очень странно, ведь Чимину приходится строить из себя самодостаточного омегу на протяжении уже долгого времени. Он даже не чувствует холода, что пронизывает его тело, потому что Юнги и его обжигающее дыхание на губах и шее греет неимоверно. — Давай перейдём в… — шепчет Юнги, но тут же оказывается перебит требовательным покашливанием позади себя. Он нервно оборачивается назад, видя в дверном проеме Джина, который вопросительно смотрит на них с весьма возмущенным видом. Юнги, что полностью заслоняет собой Чимина, хочет спрятать его сильнее, плотнее вжимая в стену, из-за чего тот жалобно пищит. — Сдурели совсем? — слышится вопрос хозяина квартиры, который складывает на груди руки, недовольно глядя на пару. — Трахаться в ноябре на чужом балконе — это новый вид фетиша или как? — Да мы и не собирались, — говорит Юнги, хмурясь. Его очень злит то, что ему помешали. Чимин же, смущенный до ужаса, издаёт очередной слабый писк и рукой нащупывает свою толстовку, мигом натягивая ее на себя. — Только не в моем доме, ясно? — твердит Джин, фыркая и презрительно оглядывая непредусмотрительную пойманную с поличным парочку. — Ясно, — рычит Юнги, отходя от Чимина и, толкая плечом Сокджина, заходит обратно в квартиру. Пак, оставшийся наедине с грозным взглядом старшего омеги, заметно тушуется и бегающими глазами пытается зацепиться взглядом за что-то, что может его спасти. Однако не находя ничего такого, Чимин пытается свалить с места преступления как можно скорее, как вдруг Сокджин перегораживает ему путь. — Он тебе нравится? — спрашивает он нейтральным голосом, и Чимин удивляется, насколько этот Джин отличается от того весёлого доброго парня, каким он показался в начале. — Нет, — отвечает Чимин, понимая, что врет. Его почему-то тянет к Юнги, ему правда хочется узнать его лучше. Однако можно ли это назвать влюблённостью? Они знакомы не так давно, да и в целом личность альфы довольно странная. — Тогда что это было? — задаёт следующий вопрос Джин. — Ты про что? — строит из себя дурачка Чимин, невинно хлопая ресницами. — Не прикидывайся. — Ну… — омега прикусывает губу. — Случайно вышло. Алкоголь, все дела… Ах, кажется, мне надо идти. Я слишком замёрз, — находит отмазку Чимин, надеясь, что она хоть как-то прокатит. Джин, смерив омегу подозрительным взглядом, все же уступает свободный путь Паку, который тут же рвётся в гостиную. Там он садится на свое прежнее место, все ещё красный и сконфуженный. Это замечает Тэхён, который хоть уже выпил, но в руках себя держит и полностью контролирует. — Ты чего? Где был? — спрашивает друг, с любопытством оглядывая Чимина. — Потом расскажу, — шепчет в ответ Пак, глядя на сидящего с другого края Юнги. Тот о чем-то переговаривается с Хосоком, ну, вернее лишь слушает его и кивает в знак согласия. На Чимина он даже не смотрит. «Ну, и ладно», — обиженно дуется омега. — «А всё-таки греть он и вправду умеет», — с этими мыслями Чимин и проводит весь оставшийся вечер. Точно ли Юнги такое олицетворение холода, каким он кажется изначально?