Не тот предатель

Утро не принесло ни грамма облегчения измученной душе Брута. Всю ночь он провел в тщетной попытке заснуть, ворочался с боку на бок, переворачивал подушку, открывал окно, всё было без толку. Ведь когда парень снова ложился и закрывал глаза, то перед ними живо вставало одно и то же. Замершее в немом шоке лицо, распахнутые пустые глаза и тело, летящее в канаву. А если сон, всё же, и приходил к нему, то его видения были ужасны. Вот он, Брут Винду, стоит посреди главного зала сената в отдельной ложе, сопровождаемый отцом и Магистром Йодой. Их ложа пристыкована к среднему ряду и таким образом его видят все. Все, кто собрался на слушание по делу о гибели одного из падаванов. Здесь все, и обвинители, и защитники. Первых несоизмеримо больше. Они смотрят на него и в мыслях уже прикидывают какой срок ему дать. Даже отец, стоящий рядом, смотрит скорее с осуждением, нежели с сопереживанием. Казалось бы, он молча спрашивает, как мог его сын так поступить и не верит в это, даже сомневается, его ли это ребёнок. И вот слушание началось, по очереди подлетают к нему ложи сенаторов и каждый задаёт вопросы о том, как всё случилось и просят рассказать. Брут рассказывает, десятки раз заново переживая недавние события, которые режут душу и до крови разбивают сердце одних фактом того, что они случились и произошли именно с ним. Несложно представить, что думают о нём собравшиеся в зале, для них он заочно преступник, заслуживший только суда. И обиднее всего то, что отчасти они правы, ведь, как ни крути, а именно Брут нанёс удар, навеки оборвавший жизнь того, кто прежде был другом. Никому неважно, что к этому привело, главное то, что это в принципе имело место быть. Итогом всему звучит заключительное слово, сказанное канцлером: - Решением законодательного органа Республики и Высшего Совета джедаев, падаван Брут Винду, обвиняемый в убийстве своего товарища по обучению, приговаривается к высшей мере наказания, в виде... Конца Брут уже не слышал, он просыпался в холодном поту и вскакивал на кровати, потирая лицо дрожащими руками в тщетной попытке успокоиться. И едва дождавшись утра, юноша понял, что дальше так продолжаться не может, нельзя ему отставать здесь, нельзя допускать того, чтобы сон сбылся. Брут знал как проходят слушания по таким делам, об этом рассказывал один из близких друзей отца Магистр Оби-Ван Кеноби. Ему, когда он был в таком же возрасте, довелось пережить такое же событие, когда во время несчастного случая погиб его злостный недруг Брук Чан. Сенатор Сано Сауро настаивал на высшей мере и лишь тщательное расследование дела помогло понять, что Кеноби был не при чем, а в смерти Брука виновен Тёмный джедай Ксанатос, мстивший джедаям за отца. Но ему на такую милость рассчитывать не приходится, Брут и сам знает, что виноват только он и более никто. Значит, выход один - нужно сделать так, чтобы его никто не нашёл и не смог ни в чём обвинить. И Брут понял, что надо сделать. Он не стал ждать, когда проснутся родители, просто встал и наскоро удевшись, собрал некоторые вещи, что могли понадобиться, неслышно выскользнул из комнаты, решив сказать правду о том, что задумал лишь одному человеку, единственному, кто точно всё поймёт и поверит.

***

Как и ожидалось, ни Шаак, ни Мэйс ничего не заподозрили, Брут и прежде бывало уходил раньше них, желая потренироваться в одиночестве, отрабатывая сложные техники, чтобы ему не снижали баллы в учебных поединках. Отсутствия некоторых его вещей так же прошло незамеченным, ведь то, чем Брут пользовался чаще всего, оставалось на своих местах. Поволноваться им пришлось уже днём, когда сына не оказалось на занятиях и никто не знал, где он сейчас. Недосчитались ещё одного ученика, о котором объявили сразу же, едва Совет собрался на заседание. - Вчера вечером мне стало известно об исчезновении одного из падаванов Ордена Эдмунда Олина, - начала мрачно докладывать Магистр Стасс Олие - Он пропал после занятий в храме, последний раз его видели выходящим с чёрного хода, потом пилоты сообщили, что видели его в ангаре, где он взял спидер и направился на Нижние уровни, далее следы теряются. - Быть может ещё рано поднимать панику, - сказал на это Магистр Фисто - Следует прежде опросить его товарищей по группе и близких друзей, они могут знать несколько больше. Эдмунд был именно его падаваном и потому имел право заговорить прежде всех и его предложение сочли разумным, хотя не все верили в то, что это даст результат. - А вы сами не замечали за ним ничего странного? - спросил Магистр Винду на правах Главы Совета. - Нет, до вчерашнего вечера всё было в порядке, - уверенно произнёс Фисто - Эдмунд всегда был несколько заносчив, бывало завидовал некоторым приятелем, но не более того, с обучением проблем не возникало, идёт в соответствии с программой. - А какими были его отношения с товарищами? - задала вопрос Шаак Ти, до этого лишь молча слушавшая других, ведь она ещё не знала о том, что учудил её собственный сын. - Нет, он поддерживает со всеми ровные, спокойные отношения, - так же уверенно сказал Кит - Но если иногда вспыхивали споры, то все они разрешались легко и без особых проблем. Стасс слушала его и думала, стоит ли сообщить о своих наблюдениях сейчас или подождать? Она не была уверена, что те имеют прямое отношение к делу, но сказать, всё же, стоило, вот только не при всех. А тем временем было решено отследить спидер, который взял Эдмунд по маячку, что был установлен на каждом и тем самым определить его возможное нахождение. После этого решили отрядить группу, что отправится на поиски, затем заседание завершилось, чтобы вновь собраться вечером и обсудить итоги узнанного. А пока все должны вернуться к занятиям.

***

Эшли Скайуокер была сильно взволнована вчерашним, ей крайне не понравилось то, что произошло после занятий между ней, Брутом и Эдмундом. Вернее сказать, не понравилось то, что началось после того, как на сцене появился Эд. Это заставляло её миллионы раз мысленно сгорать со стыда, переживая всё это. Так унизительно, горько, что словами не передать. А потом они оба куда-то исчезли, вернее, сперва Эд, а потом уже Брут, велев ей не ходить за ним. Так хотелось узнать, что же такое случилось у них, но тот так и не объявился, а его комлинк был недоступен. Девушка весь вечер не могла успокоиться, накручивая себя и рисуя всякие страшные картины. Родителей дома не было, их вызвали на миссию и те остались там на ночь, а брат до ночи пропадал в тренировочном зале, отрабатывая приёмы седьмой формы боя. И что он только нашёл в этом ваападе? Ей, Эшли, он никогда не нравился, она вообще больше парные мечи любила, держа их обратным хватом, как это делает мама и не желает менять этот стиль на другой. Но сейчас, в данной, конкретной ситуации никакой стиль помочь не может, не важно какой уровень владения у неё был. Когда дело касалось отношений между людьми, световые мечи нужно спрятать и призвать на помощь свою интуицию и способность чувствовать мотивы другого человека. Как жаль, что нет мамы, она точно смогла бы всё объяснить и дать нужный совет. Отец тоже мог бы, но к нему с таким вопросом идти немного стыдно. Брат тоже вряд ли сможет что-то сказать, ведь он мало общается с Эдом и Брутом, куда ближе ему ребята постарше и взрослые джедаи. Но пока их всех дома нет, Эшли предстояло решить всё самой, но за весь вечер она так и не получила никаких известий. Всю ночи ей не удалось заснуть, а наутро девушка решилась поговорить с Магистром Шаак Ти, именно с ней, но её не оказалось на месте, за то узналось такое, отчего её лекку едва не встали дыбом.

***

Шаак Ти весь день провела в архиве, составляя отчёт за прошедший месяц, таково было её задание на сегодня. Это дело являлось не особенно сложным, только нудным и требовавшем большой сосредоточенности, так, что на время проблемы сына отошли на второй план. Но стоило только закончить и закрыв архив, выйти в коридор, как добавилось ещё одно, ставшее поводом к неменьшему волнению. В другом конце коридора, находясь в непосредственной близости друг от друга, на расстоянии, допустимом лишь с очень близкими людьми, стояли её дорогой и любимый Магистр Винду и Магистр Стасс Алие. Словно во сне Шаак наблюдала, как рука Мэйса плавно опустилась на плечо талотианки и после притянула к себе, прижимая к груди. А затем его голова медленно наклонилась к её лицу....