***
— Хорошо, Жон. Как мы и практиковались. Следуй инструкциям. Руби навострила уши. Она узнала этот голос. Или же, скорее, узнала из какого видео был этот голос. Она направлялась в тренировочную комнату, как услышала, однозначно, первые слова из последнего сообщения Пирры и, насколько Руби было известно, лишь у одного человека было сохранено это видео. Она выглянула в тренировочную комнату и, действительно, там стоял Жон и практиковался. Слушал мотивирующие речи своего бывшего партнера, и, как обычно, не обращал внимания ни на что вокруг. Он с периодическими стонами прорезал воздух, приняв решительное, сосредоточенное выражение лица и даже не заметил, как Руби тихо зашла в помещение и принялась с расстояния наблюдать. Ей не нравилось, когда Жон впадал в такое состояние. Точнее, не нравилось, каким он начинал выглядеть. Во время тренировок его глаза становились настолько холодными и отдалёнными, что он походил на какую-то пустую оболочку. Наверное, Жон представлял себя в другой жизни, в которой Пирра выжила. Руби часто заставала, как он тренируется, и худшее наступало, когда видео заканчивалось — голос Пирры останавливался, Жон возвращался в реальность и в его глазах отчетливо отражалась боль. Руби некоторое время наблюдала за тем, как он махал мечом, пока видео наконец не закончилось, дав ему время на перерыв. Он глубоко дышал, уставший, а со лба текли капельки пота. Может, в очередной раз видя то, как страдает близкий ей человек, она таки кашлянула, привлекая к себе внимание. Жон тут же обернулся и в удивлении вытаращил глаза. — Руби? — вырвалось у него. — Привет, Жон, — робко поздоровалась она, помахав рукой. — Привет... — Он смахнул пот с лица и выпрямился. — Ты... Э... Ты вышла из комнаты. — Мне нужно было пройтись. — Не могу винить тебя, ты долго не выходила. Хах, если честно, ты была последняя, кого я сегодня ожидал увидеть. Она съежилась. — Не хотела тебя напугать. — Что? Нет, нет, это хорошо, что ты наконец вышла! Мы все так волновались. Хочешь, я схожу за остальными? Им не терпится увидеть тебя. Она потрясла головой: — Я пока не готова ни с кем видеться. Просто хотела пройтись и услышала тебя. Я же не отвлекаю? — Совсем нет, — он тепло улыбнулся. — Так-то я почти закончил. Слушай, я сейчас хочу взять что-нибудь попить, давай и ты со мной? Я будто годами тебя не видел. Руби приняла его предложение, и они вдвоем пошли на кухню. Жон шел впереди и проверял округу на наличие признаков жизни. Если Руби увидит кто-нибудь ещё, ей придется уйти, ведь пока она смогла выдержать встречу лишь с одним человеком. К счастью, кроме них, похоже, все спали. Руби села за стол, а Жон принялся делать напитки, по мере всего напевая мотив какой-то незнакомой ей мелодии. Загудел чайник. Судя по всему, пить они будут не просто воду. Особого внимания она не обращала, лишь намертво уткнулась в стол, круговыми движениями проводя пальцем по дереву. Спустя пару минут он вернулся с двумя чашками горячей жидкости, от которой шел пар. Она тут же узнала запах. Горячий шоколад. — Вуаля, — произнес Жон, подав чашку. — Это согреет нас. Тебе нравится этот сорт из Вейла, а у нас он как раз завалялся. Выпей. Напиток выглядел так вкусно. Внезапно у Руби пересохло во рту, и она тут же принялась пить, но только спустя три больших глотка осознала, какой же он был горячий. Язык заполыхал, а она закашлялась. Внутренности горели так, словно она только что проглотила лаву. Жон весело усмехнулся: — Поможет, если сначала подуть. Сначала Руби недовольно поглядела на него, но, увидев выражение его лица, засмеялась и сама. Эта неуклюжесть напомнила ей о старых временах. Тех временах, когда они путешествовали в Мистраль и пили горячие напитки у костра. На секунду всё вновь стало нормальным. В итоге Руби более менее отпустило и теперь она могла нормально пить. — Спасибо, — сказала она ему. — Не за что. Нельзя не отпраздновать то, что ты наконец вышла. Уверен, тебя от этой воды из крана уже тошнит. Да и я сам хотел попить. — Да уж. Ты усердно тренировался. Жон пожал плечами. — Только потому, что сражения кончились, ещё не значит, что можно отлынивать. Мне нужно поддерживать себя в форме, если я хочу принести вам пользу. — Его лицо слегка заалело, и он нервно потер подбородок. — А ещё Нора назвала меня «мистер Мускулы» и меня это зацепило, так что хотелось бы и дальше этому соответствовать. Да и здорово подкачаться для разнообразия. Руби не могла винить Жона, в последнее время он явно нарастил мускулов. Однажды она даже обнаружила, как Янг пожирала взглядом его руки, за что её затем сильно отругала. И хотя сестра продолжала настаивать на том, что это ничего не значит, Руби не переставала за ней внимательно следить. В этом доме не будет места влюбленным взглядам в сторону её лучшего друга! — И всё-таки, почему ты так поздно тренируешься? Он пожал плечами — У меня такой распорядок в последнее время. Мне нравится посвящать тренировкам час утром и час ночью и я плохо сплю, если пропущу ночную тренировку. Мне это помогает. Может, это на почве усталости Руби не подумала, прежде чем сказать, но губы уже задвигались прежде, чем она сумела их остановить: — Это всё из-за того видео, которое ты смотришь, я права? Комната погрузилась в тишину. Жон весь замер. Его глаза, лишенные эмоций, грозились проделать Руби дырку в черепе. Он тяжело моргнул, как только сила её слов нахлынула на него, точно цунами, а чашка слегка затряслась в его дрожащей руке. — Не понимаю, о чем ты, — прошептал Жон, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие в голосе, однако это звучало так, словно его голос с трудом удерживал баланс на тросе. Один неверный шаг и он потеряет контроль. Руби вздохнула. Этого давно и следовало ожидать. — Тебе не нужно врать мне, — тихо сказала она. — Я знаю, что у тебя на свитке есть это видео с Пиррой. По дороге в Мистраль я видела, как ты ночью с ним тренировался. Его дыхание сбилось: — Ты видела? — Ага. Я не специально. Просто ночью услышала тебя и... Да, — она положила руку на его собственную, — я никому не рассказала. Жон посмотрел на руку, а потом вновь ей в глаза. Руби понимала, что сильно рисковала, поднимая эту тему, но она больше не могла игнорировать очевидное. Опять же, она вспомнила, что страдала не одна. Он прочистил горло и слегка сместил взгляд в сторону. — Спасибо, что никому не сказала, — прошептал он. — Рен и Нора знают? — Нет. Не хочу, чтобы они волновались. Меньше всего мне сейчас хочется, чтобы они начали думать, что их лидер помешался. Она сжала его руку. — Они бы никогда так не подумали. Мы все знаем, как важна была Пирра для тебя и понимаем, что ты скучаешь. Из него вырвался слабый, сломленный смешок: — Ты и понятия не имеешь. Он томно вздохнул, пытаясь избавиться от безысходности внутри. — Не то, чтобы у меня есть только одно видео с Пиррой. У меня на свитке есть много видео с ней, Реном и Норой. Но только в этом видео она обращалась именно ко мне. Она записала его только для меня и никому больше. Ты понимаешь, какого это? Руби была благодарна тому, что нет, не понимала. Смерть мамы очень сильно повлияла на неё, однако она была слишком маленькой, чтобы осознать, что такое смерть. Она и представить себе не могла то чистое горе, которое Жон, должно быть, испытывал. — Когда я смотрю это видео, я чувствую себя ближе к ней, вспоминаю старые, добрые времена. — Его взгляд стал отчуждённым. — И иногда... иногда я лгу себе. Иногда начинаю думать, будто бы она ещё с нами. Что она жива. Это вызывало беспокойство. — Но её больше нет, Жон, — сказала она твёрдо. — Мне очень жаль, но это так. — Да знаю, знаю я, — проворчал он. — Вот почему... когда я снова увидел Синдер, я... Руби заметила, как к Жону вернулся его прежний гнев. Чашка в его руке бешено затряслась и оттуда стало проливаться немного шоколада — от такой хватки побелели его костяшки пальцев, и если он усилит её, то чашка взорвется прямо у него в руке. Его гнев отличался от гнева Янг. В то время как она становилась громкой и вспыльчивой, Жон был холодным и тихим. Однако смотрели они одинаково. Он, её сестра, да черт возьми, даже Нио смотрела таким взглядом. Желание отомстить выглядело на всех одинаково. Она не могла представить подобного выражения лица на себе. — Оно того не стоит, Жон. Жон ненадолго вышел из своего гневного транса и поднял взгляд. — Ч-Что? — выдохнул он. До неё ещё доносился слабый стук его зубов. — Думаешь, я не знаю, о чем ты думаешь? Да оно на лице у тебя написано. Это было слишком очевидно. О чем же ещё он мог думать? «Убить Синдер. Отомстить за Пирру» Да, именно так. Может, однажды, подобная мысль мимолётно посещала и её тоже, но это было очень давно. Теперь же она переживала последствия подобных действий. Весь гнев тотчас схлынул. Ненависть испарилась, и её заменило чувство вины. Жон широко раскрыл глаза, а лицо его поникло, словно бы он сказал что-то наиужаснейшее. — Я... Я не... — заикался он. — Я не виню тебя, — прошептала Руби. Кто она такая, чтобы судить его за подобные мысли? — Но поверь мне, оно того не стоит. Ты скорее навредишь себе. Он похлопал глазами и на какое-то время затих. Как вдруг зарычал и ударил кулаком по столу. — Какой же я идиот, — прошипел он. — Я должен поддерживать тебя после всего, что случилось, а в итоге несу такую хрень! Я полный идиот! Прости меня, Руби. — Ничего, — настояла она, тут же положив Жону руку на плечо, чтобы не дать ему встать с места. — Это я подняла эту тему. Да и я рада увидеть, что не одна я в этом всём запуталась. Жон нахмурился и взглянул на неё. — Запуталась? — сказал он, уже мягче. — Руби... Ты же понимаешь, что то, что ты сделала — это случайность? Теперь пришла её очередь негодовать. — Все так говорят. Я понимаю, Нио была плохим человеком, понимаю, что я просто защищалась, но это так неправильно! Мне без разницы, какой плохой она была! Я не имела права забирать её жизнь! Может, я идиотка, что так думаю, и, может, миру действительно лучше без неё. Но я... я уже ничего не знаю! Безусловно, это самое большое количество слов, которое Руби произнесла за последнее время. Рот сразу же пересох, она перевела глаза на чашку, но та уже опустела. Видимо, Жон заметил разочарование в её глазах и протянул свою собственную. Здорово было увидеть, что оттуда пролился не весь шоколад. Она с благодарностью её приняла и сделала большой глоток, благо напиток уже остыл. Жон опустился на стул обратно, и друзья теперь вновь сидели рядом друг с другом. Он стучал по столу указательным пальцем, а она тихо потягивала горячий шоколад. Никто не знал, кто первым подаст голос. — Столько всего странного произошло, да? — произнес Жон. Руби заметила, как его губы еле заметно изогнулись в улыбке. — Мы точно уже не в Биконе, — засмеялась она. Смех с её уст прозвучал странно, хотя тихо и не особо искренне. Она не могла вспомнить, когда смеялась в последний раз. — Да... — он вновь посмотрел отстранённо. — Знаешь, я в какой-то момент подумал, что смогу это сделать. Подумал, что что-то такое во мне есть. Это случилось во время битвы, когда появились она и Рейвен. Когда я снова её увидел, то ни о чём другом думать уже не мог — только о последних минутах с Пиррой, о том, какой напуганной я её видел в последний раз. Поэтому я так на Синдер набросился. Я хотел наказать её. Хотел заставить её страдать так же, как страдала Пирра. Когда ты сделала эту свою штуку с глазами, я подумал, вот он, шанс. Она упала на землю, она была у меня в руках. Я собирался опустить на неё меч и покончить с ней раз и навсегда. Да чёрт, я почти так и сделал. Руби с грустью слушала его. Ей не нравилось вспоминать эту битву. Жон оказался на грани смерти, вот так вот бросив вызов Синдер и если бы не её серебряные глаза, его бы постигла такая же судьба, как и Пирру. Более того, всю битву он сражался со слезами на глазах. Это был печальный опыт для них обоих. — А затем... Я не дал себе этого сделать, — прошептал он. — Когда лезвие приблизилось к её лицу, я перестал видеть в ней чудовище, которое уничтожило мою школу и убило моего партнера. Я увидел в ней человека. Ужасного, безумного, но человека. Я просто не смог этого сделать, особенно когда увидел этот её взгляд. Так что я подал назад. Я позволил ей жить, хотя мог раз и навсегда остановить её. Я все ещё не знаю, хорошо ли я поступил или нет. Ситуация была не из легких. Соврать бы у Руби не получилось — если кому-то и стоило умереть, так это точно Синдер Фолл. Нио была плохим человеком, однако Синдер представляла собой нечто совершенно иное. Оставлять её в живых казалось опасным. Она бы абсолютно точно всадила тебе нож в спину за то, что ты посмел пощадить её. Руби не была наивной. Она понимала мысли Кроу и Янг по этому поводу, но пока не была готова принять их взгляды на жизнь и не хотела, чтобы это делали и её друзья. Может, с её стороны это было эгоистично, но после всего случившегося ей просто хотелось, чтобы хоть что-нибудь стало опять как по-прежнему. — Что ты сделаешь, если увидишь её снова? — спросила она. Жон колебался. — Я... Я не знаю, — признался он. — Глубоко в душе я все еще-то хочу это сделать. Отомстить за Пирру. Но я думаю, а действительно ли она бы этого хотела? Я сделаю это ради неё или ради себя? Хоть Синдер и чудовище, я всегда вспоминаю, что она по-прежнему человек. Я знаю, я не могу просто позволить ей уйти, она заплатит за всё, что сделала, но... Не знаю. Услышав ответ, Руби почувствовала облегчение. — Дядя сказал, — пробормотала она, — что иногда убийство людей — это правильно. Что иногда нам необходимо довериться самим себе, чтобы помочь людям. — Без обид, Руби, но твой дядя придурок. С её губ вырвался смешок. Жон мог присоединиться к длинному списку тех людей, которые тоже так думали. Даже её отец иногда попадал в этот список. — И в чем-то он всё же прав, — продолжила она. — Иногда одних людей нужно убить, чтобы мирно жили другие. Но существует ли этому грань? Если человек — плохой, кем я стану, если убью его из ненависти? Это и будет справедливостью или просто убийством ради убийства? Руби не хотела вот так изливать на него свои мысли, но, судя по всему, никто другой не смог бы понять её. Жон сморщился, думая над тем, чего утешительного сказать, но как это сделать, если у него самого не было ответов на все вопросы? — Руби, — сказал он в итоге. — Ты ненавидела Нио? Это прозвучало как обвинение. На неё нахлынул стыд, а вина пронзила сердце. Господи, как она только что прозвучала? Она собрала себя в руки, прежде чем чувства успели завладеть ею, и посмотрела холодным взглядом. — Немного, — с неохотой согласилась Руби. — Она пыталась убить меня и Янг. Как после такого её можно даже чуточку не ненавидеть? — Но ведь убила ты её не по этой причине, верно? Это была самозащита. — Ну... да. Но я много размышляла об этом. Сделала бы я это снова, если бы пришлось? В тот раз это произошло случайно. Но увидь бы я её снова, зная то, что знаю сейчас, хватило бы мне сил сделать это намеренно? И важнее всего, смогла бы я жить с этим? Последний приснившийся Руби кошмар ужасал её. Не из-за самого образа как такового, но из-за того, что она в нём сделала. Во что превратилась. Она озверела, снова и снова разделывалась с Нио в том адском месте. Есть ли гарантия того, что однажды это не станет реальностью? Как-то она прочитала цитату о том, что сны — это зеркало души. Если это была правда, то она уже запятнала себя. Руби очень не хотела превращаться в чудовище. Однако Жона это никак не смутило, он и вовсе смотрел на неё с улыбкой. Почти что счастливой. — У меня всё точно так же, когда я думаю о Синдер, — сказал он. — Я ненавижу её, но не знаю, что с ней делать. Ответ должен быть очевиден, но я так и не разобрался. Он вытянул руку и взъерошил ей волосы. — Но, наверное, этого и стоит ожидать от людей, вроде нас, а, Взрывашка? Руби широко раскрыла глаза. Взрывашка? Она забыла об этом тупом прозвище ещё давным-давно. Губы невольно дернулись. Внезапно, она начала улыбаться. Рот открылся и, прежде чем она это осознала, она засмеялась вместе с ним. — Говори за себя, Тошнотик! — произнесла она сквозь смех, убирая его руку и слегка хлопнув его по плечу. Это так бодрило. Снова вот так смеяться было равносильно опуститься в теплую ванную. Руби будто смыла с себя всю грязь, снова вернулась назад к прежней себе. Как же это всё таки было странно. Только такие дурные люди, как они, могли настолько запутаться. Может, она вконец уже обезумела? Если так и есть, она надеялась насладиться этим ещё чуть подольше. В конце концов их смех утих, и Руби вновь почувствовала, что осталась без сил. Этот момент радости совсем истощил её, будто бы она никогда раньше в своей жизни не испытывала счастье. Она наклонилась и положила голову Жону на плечо, а он в свою очередь обернул вокруг неё руку и прижал ближе к себе. — Спасибо, что посидел со мной, — она зевнула. — Пустяки. Я тебе говорил, мы все скучаем. Мы не хотим, чтобы ты сидела взаперти в своей комнате. Если ты нуждаешься в нас, то скажи, мы всегда рядом. В груди сделалось тепло. Рано или поздно Руби вновь покажется друзьям. Так хотелось встретиться с ними. Просто нужно было подождать, пока она наконец не будет готова. — Кстати говоря... — осоловело промямлила она. — Я очень рада, что ты не убил её. На мгновение Жон напрягся. — Да, я тоже, — пробормотал он. — Всё таки я не такой. Руби посетила внезапная мысль. Она отстранилась и пристально посмотрела ему в глаза. — Жон, — медленно произнесла она вполголоса. — Как думаешь, я убийца? Время остановилось. Друзья не отрывали друг от друга взгляда. Жон даже не моргал. Он и вовсе замер, услышав этот вопрос. Руби же не могла определить, какие мысли крылись в его голове за этими голубыми глазами, которые совсем недавно наполняло тепло. Голова закружилась. Неужто она задержала дыхание? Похоже на то. Однако издать даже малейший звук казалось ей ошибкой. А затем Жон открыл рот. Когда они говорили в последний раз, его голос был таким же, как у неё: дрожащим, тихим и растерянным. Однако слово, одно-единственное, которое покинуло его губы, источало такую уверенность и решительность, словно бы это было самое важное, что Жон когда-либо говорил в своей жизни. Взглянув ему в лицо, никто бы не посмел в нём засомневаться. — Нет. В уголках её глаз показались слёзы. — Ты тоже, — Руби улыбнулась и наклонилась ближе, обняв его. Она так устала, что у неё даже не хватило сил сделать это должным образом. К счастью, его сил было более, чем достаточно, чтобы обернуть вокруг неё руки и крепко прижать к себе. Она закрыла глаза и не открывала их всю ночь.***
И вот опять. Руби не удивилась, вновь оказавшись в кошмаре, и точно так же не удивилась, увидев, как Нио поднимается из рек крови. Нахождение здесь походило на избиение плетью — ужасная боль проходила быстрее, чем больше ты привыкал к ней. Это уже превратилось в жуткую обыденность, в которой она увязала каждый раз, когда смыкала глаза. В руке Руби снова держала чудовищную косу. Она ощущала её голодный рев, доносящийся из глубин искривленного металла. Коса насладилась собой в тот последний раз, когда её хозяйка была здесь, и теперь приготовилась к следующему пиршеству. Пристрастилась к крови и жаждала большего. Девушка в раздражении сжала косу. Нет! Тот прошлый раз не повторится. Теперь она держала себя под контролем. Руби заставила косу подчиниться её воле и сопротивилась внутреннему голосу, исходящему от оружия. Её голодный вой быстро перешел в скулёж. Даже лезвие будто бы немного затупилось. Она собралась с духом и посмотрела на Нио. — Ну? Чего ждем? — прорычала она и приготовила оружие. — Давай! Нио задрала голову и медленно поплелась в её сторону. Двигалась она вяло, а руки болтались по бокам, будто бы всё её тело состояло из желе. Каждый шаг она словно делала с трудом. Видя, как Нио тащится к ней сквозь реку крови, в Руби вспыхнуло раздражение. Это что, шутка? Даже в её собственных кошмарах эта девушка находила новые способы поиздеваться. Приблизившись, Нио обнажила клинок и набросилась. Хотя, слово «набросилась» здесь не подходит. Она скорее споткнулась, будто бы в попытке атаковать её. Как жалко. Даже ребенок, впервые взявший в руки оружие, сражался бы лучше. Руби едва ли пришлось уклоняться — одного лишь шага в сторону хватило, чтобы избежать удара. Размах Нио сработал против её же самой, и, промахнувшись, она потеряла равновесие и полетела лицом вниз прямиком в кровь. Так она пролежала несколько секунд, пока не стала подниматься. Затем Нио вновь попыталась атаковать, на этот раз подняв оружие над головой, но даже не смогла приблизиться — лишь поскользнулась и с плеском опять повалилась. Сжав челюсти, Руби издала рык. Даже словом «ужасно» нельзя было описать то, как сражалась Нио. Словно клоун, который пытался рассмешить людей. Вот только саму Руби это жутко выводило из себя. Умения Нио в тысячу раз превосходили этот мерзкий спектакль. Эта жалкая попытка сражаться оскорбляла её. Да что с ней не так? А потом Руби поняла. Лицо Нио разливалось кровью, от чего черты её лица разглядеть было проблематично, однако было заметно, как её губы изогнулись в небольшую улыбку. Она делала это специально. Нио сражалась ужасно намеренно, чтобы добиться от неё реакции. И это работало. Чудовищная коса почувствовала негодование и воззвала к ней. Стала умолять наказать эту психопатку за то, что она так мучила её. Руби чувствовала, как её слова, пропитанные сладким ядом, вливались ей в разум и направляли её руки к... ...НЕТ! Руби вновь сопротивилась голосам и захоронила их в самый темный уголок своего подсознания. Она так легко не сдастся! Лицо обливалось потом. Она с трудом держала себя в руках. Клетка, которую она построила и в которой хранила свои эмоции и желания, была готова разорваться. Так легко было бы их высвободить. Это суждено было однажды случится. Но Руби не должна так опускаться. Вместо этого, она искоса посмотрела в насмешливый взгляд Нио. — Будь серьёзней! — рявкнула она. Нио устремила глаза в черное небо и постучала по подбородку, будто бы в размышлениях. Она и вправду пыталась сделать всё возможное, чтобы спровоцировать её. Руби делала глубокие вдохи, сейчас она была в норме, но если всё так и продолжится... А потом Нио наконец атаковала. Как надо, по-настоящему, целясь ей прямиком в грудь. Руби пришлось заблокировать удар, а Нио же подкрепила это внезапным ударом в плечо. И вот так, битва началась. Но было по-прежнему легко. Нио прилагала уже больше усилий в свои удары, чем в прошлые разы, но им всё так же не хватало скорости и стиля. Удары были слишком предсказуемые, а сама она допускала слишком много прорех в защите. Она эволюционировала из идиотки с оружием в простого любителя. Руби не сомневалась, что при желании могла бы сразиться даже одной рукой. — Я сказала, серьезней! — прорычала Руби, заблокировав ещё один неудачный удар. Это всё, что она делала — блокировала удары. Она решила не атаковать в ответ, как легко бы это не было, ведь этого Нио и добивалась — чтобы та разозлилась и сорвалась. Что за чудовище и манипулятор... Совершенно внезапно Нио стала атаковать так, как Руби и хотела. Она прибавила темпы, а техника значительно улучшилась. Руби вскрикнула. Это произошло так быстро, что её глаза едва поспевали за происходящим. Она беспорядочно отражала удары и была вынуждена к этому подстроиться — под таким штурмом она больше не могла защищаться. Ей нужно было атаковать. С последующим ударом, Руби его отразила и застигла Нио врасплох, после, взмахнула косой. Выражение лица Нио наполнило её сердце ужасом, Руби осознала, что попалась в ловушку. Она блефовала! Она этого и добивалась! Будучи беззащитная, Нио встала и раскинула руки, готовая принять удар всем своим телом. Лицо её растянулось в безумной улыбке. ВЖУХ! Свист прорезанного воздуха эхом прокатился по всему кошмару. Со всеми своими рефлексами Руби смогла убрать косу в самый последний момент и оружие пролетело мимо, едва задев Нио и приземлившись в кровь. Она почувствовала, как коса прорычала в разочаровании того, что её лишили убийства. Руби держала её дрожащими руками и глубоко дышала, пытаясь избавиться от ужаса, выворачивающего всё внутри. Её едва пронесло. Ещё бы пару секунд, и... Да, её едва пронесло. Она рухнула на колени под тяжестью своих действий и глядела немигающими, вытаращенными глазами. Это самое худшее наказание, на которое Нио была только способна. Кстати, о Нио. Руби подняла взгляд и увидела, что та вновь вернулась к своей дурастике — её движения опять стали вялыми и небрежными. Гнев вышел на поверхность. Руби поднялась и устремилась к ней, коса отозвалась на ярость и стала просить второго шанса на то, чтобы отомстить. Она бросила косу в сторону. Вся в гневе, она встала перед Нио. Та попыталась нанести ещё один удар клинком, но он был так слаб, что Руби просто ударила рукой и выбила у неё оружие. Она схватила её за шиворот и приблизила к себе, в то время как сама Нио даже не сопротивлялась. — Да что ты от меня хочешь?! — закричала Руби, забрызгав Нио маленькими капельками слюны. — Зачем ты это делаешь?! Но, как и всегда, Нио сохраняла молчание. Руби не знала, что бесило больше — то, что ей не ответили, или этот абсолютно беспристрастный взгляд. Безэмоциональный. Нио ничего в этом мире не боялась. Это была её территория. Она пустила в разум Руби корни и та превратилась в не более, чем игрушку. Что же ей делать? Она не могла с ней сражаться. Не могла договориться. Было лишь два варианта: убить её и жить, как чудовище, или же умереть в страхе и одиночестве. Чтобы она не выбрала, Нио побеждала в любом случае. Руби будет возвращаться, а она будет играться, пока кто-то из них не умрет. Так или иначе, Нио всегда будет выходить победителем. Приходить к осознанию утомляло. Кто же знал, что во сне можно устать? Её хватка ослабла. Выражение лица смягчилось. — И что же мне с тобой делать? — вздохнула она. Нио вновь улыбнулась. Она задрала голову, раскрыв шею. А затем провела пальцем вдоль горла... Руби со злостью швырнула её, и на этом сон закончился.