Не судите, да не судимы будете

      Следующее утро выдалось особенно туманным. Плотная молочная пелена практически полностью скрыла от глаз восточный берег, от которого путники старались держаться подальше. Несколько раз зоркие эльфийские глаза замечали мелькавшие в прибрежных зарослях тёмные силуэты орков-разведчиков. Скрючившись в неудобной позе на деревянной скамье, я хмуро буравила взглядом приближающиеся серые скалы огромного каньона, в который устремлялась Великая Река. Быстрое течение несло лодочки вперёд, приближая нас к Рауросу, а значит и к месту, где Братство должно распасться. На душе было неспокойно. Встреча с урук-хаями Сарумана была неизбежна и оттого страшила ещё больше.       – Охренеть! Это же Аргонаты!       Восторженный крик Александры вырвал меня из размышлений, и я вскинула голову, поражённо глядя на колоссальные фигуры древних королей. Высеченные из цельной скалы творения мастеров прошлого грозно возвышались по обе стороны Андуина. Ветер и время, словно морщинами, избороздили трещинами каменные лики и ладони, в предостерегающем жесте обращенные к каждому путнику, движущемуся с севера. От молчаливых стражей давно исчезнувшего королевства веяло такой древней силой и величием, что многие из спутников благоговейно склонили перед ними головы.       Коридор, образованный отвесными скалами, постепенно изгибался к западу. Вскоре просвет впереди начал расширяться, а ветер доносил до слуха далёкий гул водопада. Внезапно река раздалась в ширину, и лодки вынесло на простор. Солнце, к полудню пробившееся сквозь дымку, заставило меня невольно зажмуриться от яркого света.       Андуин широко разливался в холмах, поросших лесом, а впереди на горизонте над водой вздымался острый, словно звериный клык, пик скалы. Всё громче ревел Раурос. Течение стало быстрее, и мужчинам пришлось налечь на вёсла, сражаясь с могучей рекой. Лодки то и дело норовило утянуть к обрыву, с которого с грохотом срывались вниз потоки воды. Поэтому, когда наши деревянные судна с глухим звуком уткнулись в мягкое песчаное дно, все успели порядком вымотаться.       Арагорн привёл отряд к подножью Амон Хена. Здесь к воде полого спускался усеянный мелкой галькой пляж, а сразу за ним начинался лес, покрывавший склоны холма. Среди деревьев звонко журча извивался ручеёк.       – Вот здесь и заночуем, – произнёс Арагорн. – А завтра решим, куда направимся дальше.       – Ясное дело, нужно идти в Минас Тирит, – хмуро заметил Боромир, вытягивая лодку на берег.       Взгляд странника внезапно стал жёстким и, обратившись к воину, он ответил:       – Хранителю нет нужды иди через земли Гондора. Мы уже обсуждали это.       В воздухе вновь повисла напряжённая атмосфера. Я замерла с походным мешком в руках, настороженно следя за мужчинами. Однако, к моему удивлению, напряжённые плечи Боромира опустились, и он лишь примирительно повёл плечами.       – Хорошо, поступайте, как знаете.       Лагерь разбили в тени огромного обломка древней крепости, давно поросшей мхом и лишайниками. Хоббиты споро натаскали хвороста с опушки, и вскоре над костром дымились котелки то ли с поздним обедом, то ли с ранним ужином. Оставив Гимли следить за бурлящей похлёбкой, я подошла к Фродо. Хоббит сидел, прислонившись щекой к прохладному обломку стены, и из-под полуопущенных век задумчиво следил за набегающими на берег волнами. Кожа юноши на фоне тёмного камня выглядела поразительно бледной, а под глазами залегли тени. Внимательный взгляд заметил бы, как осунулся с момента начала их странствий хоббит. И ведь с каждой лигой на пути к Мордору проклятое Кольцо будет высасывать из него всё больше сил.       – Фродо? – юноша поднял усталый взгляд на протянутую мной флягу. – Возьми. В знак извинения; мне правда неловко за то, что случилось вчера. Это мятный чай, я уточнила у Леголаса, так что никакой ядовитой травой это оказаться не может.       Хоббит мягко улыбнулся, и осторожно отхлебнул ещё не совсем остывший отвар.       – Спасибо, Арья. Я не в обиде на тебя.       Светло-серые глаза смотрели на меня понимающе и с какой-то тихой печалью. В головне мелькнуло сравнение: «Как у агнца на заклание». Я в очередной раз подметила, как разительно Фродо отличался от тех же Мерри и Пиппина, бывших невероятно живыми и яркими ребятами. Темноволосый хоббит же напоминал мне скорее тихого, не по годам рассудительного эльфийского юношу, и, наверное, оттого наше общение было менее близким.       – Я ещё хотела сказать… Ты береги Сэма, такого верного друга второго не найти. Пожалуйста, верь ему, несмотря ни на что.       Фродо удивлённо моргнул, но тут же, словно вспомнив о чём-то, уверенно кивнул.       – Хорошо, обещаю.       Я не могла открыто предупредить хоббита обо всех опасностях, ожидающих его в пути. Оставалось лишь надеяться, что вместе с верным товарищем он сможет преодолеть их все до единой и уничтожить Кольцо.       Дальнейший разговор не клеился, и я отошла к костру. Братство уже расположилось на расстеленных плащах, гном разливал в деревянные миски горячую еду. Эльфийские хлеба опостылели всем уже к середине плавания, потому даже скромная похлёбка из свежепойманного исхудалого кролика казалась верхом гастрономического удовольствия.       После обеда я решила немного пройтись вдоль берега. Мышцы ныли от ежедневного сидения в скрюченной позе, и немного размяться было бы неплохим решением. Кивнув вызвавшейся дежурить вместе с эльфом Саше, я направилась к кромке воды. Искрящаяся на солнце река медленными волнами набегала на берег и вновь отступала, утягивая за собой мелкие камешки и прочий сор.       Повинуясь внезапному порыву, я стянула сапоги и опустила ноги в прохладную воду. Несмотря на раннюю весну, прибрежная полоса воды успела прогреться настолько, чтобы не подхватить простуду. Галька приятно покалывала голые ступни, когда я неспешно двинулась вдоль небольшой заводи, скрытой от чужих глаз зарослями сухого тростника. Над головой шумели низкорослые сосенки, а за спиной рокотал и переливался радугой брызг могучий Раурос. Мысли и сами сделались такими же плавными и текучими, как река. Много бы я сейчас отдала за то, чтобы как можно дольше брести вот так, не думая ни о чём.       Ощущение времени притупилось, и, наверное, потому я не сразу заметила, что смолкли даже редкие лесные птицы, а воздух словно сгустился. Тишина из умиротворяющей резко стала пугающей. Я замерла на кромке леса, настороженно прислушиваясь к окружающим звукам. Интуиция набатом била о приближающейся опасности. Но из рощи не доносилось ни единого шороха.       Я даже успела успокоиться, сославшись на излишнюю нервозность, когда вдалеке раздались жуткие крики и звон металла. Сердце в тот же миг рухнуло в пятки. Сомнений не было: орки всё-таки настигли нас. Но по всем подсчётам это должно было произойти не раньше завтрашнего утра! Ноги сами понесли меня к лагерю, однако через несколько метров, я замерла. Нет, а вдруг они уже близко? Вдруг заметят? Тогда я приведу их прямиком к Фродо и Кольцу, ведь как раз сейчас Хранитель с Сэмом должны отплыть на лодке.       Мысли словно сумасшедшие метались в голове. Остальные члены отряда должны были отправиться на поиски хоббита, а значит сейчас были в лесу, и, если повезёт, я встречусь с ними раньше, чем с орками. Решив, что другого пути у меня всё равно нет, я, пригибаясь, рысцой бросилась под сень молодых берёзок.       Сердце словно обезумевшее билось где-то в районе горла, и замирало при каждом постороннем шорохе. Все чувства обострились до предела. Рычание врагов доносилось теперь ближе, и я старалась двигаться короткими перебежками, то и дело прячась за поваленные стволы и разросшиеся кустарники. Ни раз я с досадой вспомнила об оставленном в лагере клинке. Пускай и не представляла, как бы он помог мне против целой толпы модифицированных Саруманом орков. Разве что помереть с честью в бою и отправиться в местную Вальхаллу.       – Арагорн, сюда!       Ясный голос Леголаса раздался откуда-то справа, совсем близко. Я встрепенулась и выглянула из-за ствола. Зелёный плащ мелькнул в паре десятков метров, и я тут же бросилась за ним, перепрыгивая через сухой валежник. Вот только эльф скрылся с глаз так же стремительно, как возник, а я оказалась на заросшей лесной тропе. Открытая площадка хорошо обозревалась со всех сторон, и, к своему ужасу, я заметила, как из-за склона балки показалось несколько облачённых в чёрные доспехи фигур. Орки, должно быть, меня тоже увидели и с воинственными криками устремились вперёд.       Не разбирая дороги, я бросилась прочь, чувствуя лишь топот сапог преследователей за спиной. Лесное эхо гулко разнесло по округе первый отзвук гондорского рога. От охвативших меня страха и отчаяния на щеках замерли дорожки слёз. В боку начало колоть, а грудная клетка горела от бешеного темпа погони. Очередной раз вильнув в строну, я почувствовала, как земля уходит из-под ног, и кубарем покатилась вниз по шелестящей подстилке опавшей листвы.       Когда мир вокруг перестал бешено вращаться, я услышала над собой чьё-то тяжёлое дыхание. Огромные латные сапожищи практически уткнулись мне в лицо.       – Полур-рослик? – пророкотало над головой.       Не получив ответа, меня грубым пинком перевернули на спину.       – Отвечай!       Первым, что я заметила, были маленькие поросячьи глазки, сверкавшие из-под забрала шлема такой первобытной злобой, что вдоль позвоночника тут же пробежала дрожь. Надо мной возвышался огромный, метра два ростом, урук-хай со знаком белой длани на груди. В крепкой руке он сжимал прямой широкий меч и, похоже, был не прочь применить его по прямому назначению.       – Конечно, полурослик! Кто же ещё? – подтвердила я, надеясь, что зубастому уроду не хватит ума отличить меня от хоббита. – Вон, видишь, и ноги босые, прям как у них.       Орк одним резким движением вздёрнул меня за шиворот так, что ноги оторвались от земли. В лицо дохнуло гнилостным запахом, когда монстр недовольно осклабил жёлтые клыки.       – Непохожа. Высокая.       Согнутый кончик меча грубо уткнулся мне в шею, туда, где от страха быстро пульсировала жилка. Я зажмурилась, чтобы не видеть искажённое оскалом лицо мучителя. Всё, теперь мне точно конец, отыграла балалайка.       – Что ты там возишься? – раздался за спиной недовольный окрик.       – Да вон, девчонка говорит, что полурослик, а по росту не похожа.       Приоткрыв глаза, я увидела ещё одного урук-хая. Его крупное грубо вылепленное лицо не скрывал шлем, а на тёмно-лиловой, почти чёрной коже красовался уже знакомый белый отпечаток ладони. Разумно рассудив, что убивать меня до выяснения обстоятельств отчего-то не собираются, я предприняла ещё одну попытку.       – Так в семье не без урода!       А у кого-то он и не один… Впрочем, об этом оркам говорить лучше не стоило, если мне хотелось выйти из этой передряги живой. Вдалеке вновь громко протрубил рог, и второй урук-хай раздражённо рыкнул:       – Варг с ней, хватай. Пусть Саруман сам разбирается, кто она.       Я постаралась незаметно раздвинуть ладони, когда толстая грубая верёвка обвилась вокруг запястий. Кажется, орки слишком спешили, и несопротивляющийся пленник не вызвал у них опасений, потому что мне удалось немного ослабить узел. Теперь путы не так сильно впивались в нежную кожу.       В одно мгновение я оказалась небрежно взвалена на спину первому урук-хаю. Дыхание спёрло от тошнотворного кислого запаха металла, пота и гниения. Горло свело спазмом, и я с трудом сдержала рвотный позыв, отодвинувшись от толстой бычьей шеи орка настолько, насколько позволяло моё нынешнее положение.       Урук-хаи бросились вперёд по тропе к темневшим впереди руинам моста. Всё ближе звучал рог Боромира, но звук его становился прерывистей и отчаянее. К нему примешались дикие крики орков и звон металла. Картинка перед глазами тряслась в такт скорому шагу урук-хая, но среди толпы сражающихся я успела заметить серый лориэнский плащ и взметнувшиеся следом огненно-рыжие волосы. Александра яростно рубила орков, пробиваясь к поляне за зарослями ракитника.       Один из урук-хаев, бежавших рядом, остановился и хищно сощурил жёлтые звериные глаза. Махнув рукой в сторону девушки, он с рыком бросил снующим вокруг оркам приказ на незнакомом языке. Обернувшись, я успела лишь заметить, как Александра, неловко взмахнув руками, рухнула на лесную подстилку. Подскочивший к ней коренастый орк быстро скрутил крепкой верёвкой запястья и щиколотки, вскинул неподвижное тело на плечо и устремился за удаляющейся толпой своих собратьев.       Все ужасы дня наконец одержали верх над ослабевшим сознанием. Лоб покрылся холодной испариной, а во рту разлился противный стальной привкус. Сквозь нарастающий шум в ушах, я услышала, как в последний раз протрубил и резко оборвался рог гондорского витязя. А после перед глазами сомкнулась тьма.