И так бывает.

Это было жутко. До сих пор не было известно, что случилось с кошкой и несчастным Колином. Учеников не выпускали по одиночке из гостиных и классов, их сопровождали преподаватели или деканы. Походы в Хогсмид были отменены, равно как и тренировки по квиддичу. Правда, ни Гарри, ни Драко последнее обстоятельство не огорчало. Они любили полеты, ветер в волосах, свободу движений. Но совершенно не хотели подчиняться правилам, да ещё и страдать в случае чего. Они болели за Фреда с Джорджем и этого обоим было достаточно. А вот что действительно огорчало, так это то, что Гарри продолжал слышать голос. Не имея ни малейшего представления о том, чей это голос и почему слышит его именно он, мальчик бесился и постепенно начинал чувствовать себя... не очень нормальным. Драко очень переживал за брата, всячески его поддерживая и убеждая в том, что всё наладится, что скоро это закончится и что Гарри абсолютно нормальный. Существенно помогали в этом непростом деле близнецы, которые умели всё, что угодно, превратить в шутку, разыгрывая забавные сценки и заставляя братьев буквально плакать от смеха. А ещё Люциус. Узнав об опасности, он буквально поселился в замке, не выпуская наследников из вида. Ну, почти не выпуская. Под его присмотром детям было разрешено покидать спальни, чем дети и пользовались, чтобы встречаться с друзьями. Это стало ещё одной причиной того, что за их спиной завистливо шипели. Особенно старался Дэни, жутко жалеющий и почти до слез завидующий, что редчайший дар достался не ему. А когда после его письма с жалобами на обставившего его мальчишку родители написали, что это его кровный брат, уже почти подросток просто взбесился. Понимая, что способность говорить со змеями могла достаться и ему, он начал доставать "родственника" в меру возможностей. Правда, учитывая почти военное положение школы, удавалось это ему крайне редко. А вот гриффиндорцам, вынужденным постоянно находиться рядом с "Избранным", доставалось по полной программе: они-то скрыться никуда не могли и выслушивали бесконечные истерики капризного ребенка. Конец этому смогли положить только Фред с Джорджем, которые одновременно, совершенно не сговариваясь, залепили заносчивому "принцу" щелбаны. Было не больно, но жутко обидно и унизительно, и не желающий повторения Поттер прекратил концерты. А вместе с этим прекратились и нападения. Спустя два месяца спокойствия директор немного расслабился и снизил контроль за учениками, разрешив передвигаться без преподавателей, но строго наказав не ходить по одиночке. Прошёл месяц. Приближалось Рождество. Успокоенные отсутствием видимой угрозы ученики окончательно расслабились. К марту должны были достаточно вырасти мандрагоры, из корней которых предпологалось приготовить зелье, которое вывело бы кошку Филча и Колина Криви из оцепенения, в котором они находились до сих пор, отгороженные ширмой в больничном крыле. На Рождество Малфои, Снейп и близнецы Уизли отправились в Малфой-мэнор. Соскучившаяся Нарцисса была безумно рада видеть мужа, друга, детей. И близнецов, которые очень импонировали ей своей прямотой и открытостью. А те умудрились оказаться не в то время не в том месте, действительно случайно оказавшись в комнате, в которой Северусу и Люциусу в очередной раз приспичило заняться... некоторыми вещами. Но буквально полыхающий яростью профессор слушать оправдания не захотел, и до самого возвращения в школу братики шеголяли совершенно несимпатичными прыщами по всему лицу. После возвращения в школу "украшения" Уизли слизеринский декан всё же снял. Было тихо и спокойно. Никаких нападений, никаких голосов у Гарри в голове. Привычная рутина, привычные перепалки с Дэни. И тем неожиданнее оказался новый удар. ***** Широко открыв глаза и судорожно вцепившись в руку Драко, Гарри с ужасом рассматривал открывшуюся картину. Призрачное тело Почти Безголового Ника зависло примерно в метре над полом. Под ним без движения распростерлось тело одного из студентов Пуффендуя, как ни старался, вспомнить его имени тёмноволосый Малфой так и не смог. На этот раз дети оказались возле жертвы совершенно случайно. Просто бродили вчетвером по школе, и в одном из коридоров наткнулись на ЭТО. Фред и Джордж, как старшие, встали по обеим сторонам от своих младших друзей, аккуратно разворачивая их к себе и обнимая, стараясь оградить от страшной картины. Только вот Дамблдор не поверил, что это было случайностью. Кто-то (интересно, кто бы это мог быть?) напомнил ему, что Гарри постоянно оказывался первым на месте преступления, и полный подозрений директор пригласил мальчика к себе в кабинет для серьезного разговора. Только спустя три часа Гарри оказался наконец в своей спальне. Совершенно обессиленный, он рухнул на кровать встревоженного Драко. Забравшись в теплую постель и уютно свернувшись клубочком в объятиях брата, он, еле ворочая языком, рассказал, как директор поил его чаем и снова и снова спрашивал одно и то же. Тогда же Гарри впервые высказал Северусу, пусть его здесь и не было, благодарность за то, что научил-таки их с Драко определять зелья по запаху. Это и помогло ему почувствовать, что в чае, которым так любезно угощал его добрый директор, оказалась Сыворотка правды. Поэтому ребенок только делал вид, что пьет, внутренне собираясь, чтобы случайно не сболтнуть лишнего. Не добившись никакого результата, но, кажется, убедившись в непричастности Гарри к совершенным преступлениям, Дамблдор наконец отпустил вконец измученного ребенка, и его, как под конвоем, доставила к гостиной профессор МакГонаггл. Едва-едва пролепетав последние слова рассказа, Гарри просто уснул, пригревшись в тепле и расслабившись в родных объятиях. А Драко ещё долго смотрел на спящего брата, и в его глазах полыхало пламя искренней ненависти и совсем взрослого желания уничтожить. Он пообещал сам себе, что костьми ляжет, но не оставит брата одного нигде, никогда и ни при каких обстоятельствах. Успокоив этим самого себя, блондин наконец заснул тоже, во сне неосознанно прижимая Гарри ближе к себе, пытаясь защитить от всех бед.