Такая странная любовь, с привкусом горечи.

Сегодня был воистину важный день. В светлой комнате с белыми стенами, в стране счастья, должно было произойти объединение двух королевств. Зонтопии и Фелиции. Два советника стояли по разным сторонам стола. Франц держал карту, наблюдая, что объединяющиеся страны стоят бок о бок, а Алебард внимательно рассматривал его. Они уже успели пообщаться и сделать друг о друге выводы. Алебард предстал в глазах блондина холодным, скрытым и изменчивым человеком, а Франц в глазах "деда" - простым и заурядным на первый взгляд министром. Каждый сделал для себя вывод друг и друге, даже если выводы эти были неправильные. Первое впечатление уже сделано... В комнату наконец-то вошли два правителя могучих держав. Сегодня они пошли на важный поступок, чтобы переписать историю. *** Утро этой пятницы выдалось солнечным и радостным. Червовый валет кружил по собственной комнате, парируя в мире фантазий. Он уже давно представлял, как их комната будет окрашена в жёлтые и синие цвета, как во дворце будет слышен тихий топот маленьких ножек, пускай даже не родных. Блондин мечтал о несбыточном воссоединении, о том, что когда-нибудь Зонтик будет жить с ним, а Зонтопия присоединится к Фелиции. Чтож, домечтался... В комнату постучали. Угадайте сами, кто. - Месье, доброе утро. - Доброе утро, Франц! Ты это чувствуешь? Новый день - новые свершения для светлейшей Фелиции! - с энтузиазмом воскликнул четвёртый, после смотря на часы и взволнованный вид министра. 8:44. - А.. Ты почему так рано? Завтрак уже подали? - Прошу прощения, месье, однако у меня важная новость. Она должна вас заинтересовать... - Давай, расскажи уже поскорее! - сиял король счастливого края. - Господин Зонтик здесь. Сердце замерло, словно при аритмии, и радостно забилось. Пожалуй, это было лучшее утро черва за всю неделю. - Прими его скорее ко мне, Франц! Я с нетерпением жду нашей встречи! - провопил Феликс, сияя, словно какой-то светильник. Министр, слабо улыбнувшись и понимающе кивнув, спустился вниз. Через несколько минут ожидания дверь комнаты открылась во второй раз, и Феликс прыгнул на едва вошедшего гостя: - Зонтя, Зонтулька, лапочка мой! - четвёртый не забывал покрывать бесконечными поцелуями раскрасневшееся счастливое лицо Зонта. - Как я скучал, солнышко! Ты в порядке, всё хорошо, зайка? Ты пришёл развлекаться или по важному делу? Лицо черва сияло от радости, а глаза буквально светились - настолько они блестели. Шестой, смущённо улыбаясь усадил черва на кровать, но тут же взглянул на собеседника серьёзным и немного стыдливым взглядом. - Здравствуй, я... Очень рад нашей встрече, но не всё так просто. Я бы не пришёл просто так, есть повод... П-помнишь как мы... Ну... Этим... Феликс сразу понял о чём речь: - Я понял солнышко, хочешь повторить? Соблазнительная улыбка встретила сгоревшее со стыда милое личико. Треф, по мнению черва, всегда очень мило смущался. От него не дождёшься прошлого ахегао, нет. Во время смущения Зонтик пускал слезу-две, покрываясь красно-персиковым цветом и, смешно жмурясь, закрывал милое личико ладошками. Ничего не могло быть милее смущённого трефового валета. - Н-нет, точнее, я бы х-хотел п-потом когда-нибудь, но... Сейчас, я должен тебе кое-что рассказать... Алебард сказал, что наша ночь имела последствия, и... - Ты носишь под сердцем ребёнка?! - в шоке вскочил Феликс, а потом понял, что брякнул, и смутился: - ой, б-блин, хе-хе... Зонтик в шоке уставился на партнёра, а потом мило улыбнулся и неловко засмеялся: - Ох, н-нет, что ты... Я бы с радостью, но ты же знаешь, я парень. Даже если бы мы захотели, у н-нас бы не вышло. Феликс с огорчением вздохнул, и, пытаясь себя ободрить, стал слушать младшего ещё внимательнее: - Я тебя слушаю, Зонтик. Алебард считает, что у этого есть последствия... Так какие? Зонтик выдохнул. Он прекрасно понимал, что Феликс может не согласиться, но, получается, они обязаны сделать это вопреки своим желаниям. - Нам нужно объединить государства. Феликс изумленно уставился на шестого. Это дело касалось не только их отношений, но и государств в целом. Вчера Феликс измотался насчёт роста цен, но сегодня уже пел и плясал, словно забыв обо всём, и сейчас только вспомнив. Объединение же могло открыть новые возможности и помочь в развитии экономики, однако у Зонтопии были сильные религиозные проблемы. Чтобы их решить, Голубому Зонту нужно было властвовать открыто, но сам он не справится с такой проблемой... Да и кроме, Феликс знал, что объединение станет важным шагом в их отношениях. В их семейной жизни. Они будут жить вместе, а это будет означать, что они вместе будут решать общие проблемы. Четвёртый мечтал о том, что это произойдёт. Когда-нибудь, но произойдёт. И вот сейчас, он может решить свою судьбу и судьбу Зонта, судьбу Фелиции и Зонтопии. Хотя, тут по сути и решать нечего. *** Вот, этот момент настал. Валеты доверительно переглянулись и начали подписывать стопку бумаг. Договор о том, что Зонтопией будут править министры до появления наследника; договор о неразглашении экономических акций без вторжения правителей между Зонтопией и Фелицией; договор о том, что первый наследник будет править Зонтопией; договор о том, что верховный правитель Зонтопии будет проживать в Фелиции и множество других договоров. И вот, наконец, последний лист. Такой желанный для партнёров. "Договор N°**** о воссоединении двух держав Фелиции и Зонтопии, предусматривающий все выше описанные пункты." Две чёрточки, на которых нужно будет оставить прочерк. Блондин рисует смайлик с хвостиком, а бирюзоволосый оставляет свои инициалы "ZN" готическим шрифтом. Всё. Франц стирает ластиком границу государств, нешироко улыбаясь. Алебард снисходительно смеётся про себя. Валеты засмеялись и заплакали от счастья. Наконец-то. Наконец-то то, что служило им преградой, было разрушено. Теперь они могут быть вместе, всегда. Но вечер счастливого союза на этом не закончился. Феликс встал перед Зонтиком на одно колено, заставляя того словить приступ счастья. Достаёт из кармана жёлтой счастливой формы оранжевую бархатную коробочку, и Зонтик готов умереть от счастья, если это то, о чём он подумал. Конечно. Коробочка раскрылась, показывая свои внутренности. В белоснежном атласе покоилось кольцо из чистого середра с небольшим, но очень ярким нежно-голубым сапфиром. Он был такого чудесного оттенка, что его можно было принять за алмаз. Но шестой не ошибся. Глаза янтарного цвета блеснули, словно солнце за окном. Пока Франц не зажёг свечи, можно увидеть, что на фоне уходящего заката глаза блондина блестят, словно призмы. - Великий Зонтик, Голубой Зонт Нечитайло, шестой клон и трефовый валет, - на лице обоих играла яркая смущенная улыбка. - согласен ли ты выйти за меня замуж? По краснеющему в который раз лицу катятся слёзы. Зонтик буквально рыдал от счастья, настолько он растаял. - Б-божечки, Ф-Феликс, да, к-конечно да! - улыбаясь во всё лицо и глотая слёзы, произнёс клон номер шесть. Феликс вскочил и обнял возлюбленногл, утешающе гладя по спине и сам пуская слёзы радости. Да что там, даже Алебард не сдержал улыбки, а Франц, как и свой месье, пустил слезу от милоты. Очевидно, этих двоих ждут слёзы и радости, неожиданности и сюрпризы, но одно известно: теперь они всегда будут вместе. *** - Ну же, Куромаку! В наших отношениях для их укрепления только этого не хватает! - воодушевлённо сказал Ромео, раздеваясь догола и примеряя себе различные наряды посексуальнее. - Теперь я понял, для чего всё это надо было... - обречённо вздохнул Куромаку, глядя на закрытую дверь. Второму было трудно верить, что Ромео разхреначил половину работоспособности генератора только ради того, чтобы его трахнул как следует серый кардинал. Хоть Куромаку и сам был не против, но его смущал тот факт, что Ромео так жёстко хочет изменить всем своим девушкам. Пришлось лечь к Ромео на кровать и снять пиджак. А седьмой всё подбадривал короля, соблазнял, уже не обращая внимание на чужой стояк: - Давай, мой любимый трефовый король! Моё тело полностью в твоей власти! Куромаку решил не заморачиваться. Он взял Ромео за ремень от БДСМ-костюма и вовлёк в несмелый страстный поцелуй. У Ромео в свою очередь встал, и тот стал торопить трефа: - Куро, ах... Пожалуйста, оставь засосы на моей шее поярче. Куромаку встряхнул головой, чтобы взлохмаченные волосы не мешали, и, убрав очки, примкнул тонкими бедными губами к шее черва. Оставлять засос оказалось намного сложнее, чем в теории. Это не приносило особого удовольствия трефу, и его лицо вспыхивало слабым румянцев при периодических стонах седьмого. Для разнообразия флегматик иногда покусывал засос, но и это не приносило особого удовольствия. Язык кололо, воздуха не хватало. А в результате получилось бедно-розовое пятно с пятнами сукровиц. Сероволосый взял передышку, чтобы язык перестало колоть, и словил недовольный взгляд романтика. И почему он вообще согласился? Почему Ромео так хочет, чтобы он его вытрахал? Да и вообще, вполне очевидно, что Ромео использует его для удовлетворения своего недотраха, а возможно просто хочет попробовать что-то новое. Куромаку всё-же хотелось бы, чтобы это была настоящая любовь, а не извращение пошлости. Но, раз Ромео избрал кардинала активным, это значит, что судьба их отношений также в его руках.