XXIII

— А ты не потерял голос, – девушка, сигарету зубами зажав, поджигает кончик, пряча пламя зажигалки ладонями, — Я думала, ты совсем загнёшься. — Нет, я ведь в сестрёнку, – хмыкнув, парень губы облизывает, так как те, от поднявшегося ветра, обсохли, что было совершенно неприятно. — А в кого же ещё, – чёрноволосая смеётся, выпуская дым изо рта, — А если серьёзно, то я рада, что ты с нами. Хосок не простил бы себе. Выгнал бы тебя из рая на землю, приказав жить. — Я тоже так думаю... Чонгук улыбается уголком губ мягко, смотря на свои ботинки, они такие же, как у Хосока. "Если нам придётся расстаться, то исполни мою мечту – позволь увидеть твой успех." — говорил старший каждый раз в конце телефонного разговора. Эта фраза глубоко засела в душе младшего. Душа... Она многое хранит и часть из этого многого под замками, ключи от которых выброшены в чёрную дыру, чтобы никто никогда не открыл. — Ты ещё боец? — Да, а что? – брюнет выходит из своих мыслей, запирает дверь для них, но это на время. — Встретимся сегодня. Я напишу где, – докурив сигарету, девушка бросает окурок на бетон и носком чёрных глянцевых туфель до конца тушит маленькое пламя, — До встречи, герой любовник, – брюнетка говорит это, когда отходит на несколько шагов назад. — Мира, подожди, – юноша хватает брюнетку за руку, к себе разворачивая. — Ты же... Ты же не скажешь отцу? – Чонгук взгляд под чёлкой прячет, сжимая ладонь от мимолётного волнения. — Я не скажу ему, но помни, это опасно. Кто эта девушка? Что за сестра? Кто такая Мира? У вас же сейчас такие вопросы, верно? Ответ на них есть в этой истории. — Ты осталась с тем, кто причинил тебе боль, а не со мной, кто открыл тебе любовь... Звучат последние звуки идеальной игры на клавишном инструменте, а затем медленные и достаточно громкие хлопки. — Прекрасный голос. Вам бы на сцену, – Юнги продолжает хлопать, улыбаясь своей милой улыбкой, от которой лицо юноши напоминает кота, живущего с Чоном. — Опера... Да, думаю, она бы подошла вам. — Благодарю. – парень кланяется, будто он сейчас пел не перед предметом воздыхания ,а на сцене, перед толпой людей. — Но я не пою. — Жаль. – Мин перчатки, которые всегда лежат на крышке пианино, надевает, поправляя ткань на каждом пальце. — Очень жаль, что ваш век теряет такой талант. – это звучало немного больно и не от того, что Чон петь позволить себе не может, а что Юнги акцентировал голос на слове "век". "Чёртов мир. Зачем было делиться на две стороны?". — Может, прекрасный голос наше время и теряет, но не художника, картины которого написаны его душой. – в помещения без стука входит девушка: чёрное облегающее платье, такой же чёрный пиджак на плечах, тёмные волосы, которые собраны в пучок. — Что ты здесь делаешь? — Приветствую. Представители разного времени говорят это одновременно, затем, прося прощения друг у друга. — Можно узнать кто вы, миледи? – Мин протягивает ладонь для приветственного поцелуя, смотря на привлекательную деву своими лисьими глазами. — Мира, лучшая подруга Чонгука, приятно познакомиться, Мин Юнги. – девушка протягивает руку для поцелуя, кланяясь для приветствия, чтобы не показаться грубой, как большинство современных. — Мне нужно забрать Чонгука. Позволите его украсть? — Думаю, ваши мягкие руки смогут удержать его. — "То есть, блять? Что за романтика на хую два бантика тут происходит?". – Чон чувствует себя ребёнком, который стоит перед родителями, которые целуются и заигрывают друг с другом, он смотрит непонимающе, то на одного, то на другую. Попрощавшись, Чонгук и Мира выходят из кабинета. Они не разговаривают друг с другом, просто идут рядом, рассматривая всё вокруг: стены, лавки, проходящих мимо студентов. Чонгук был немного смущён, потому что знает о способности девушки: понимать всё по глазам. В детстве Чон хотел скрыть, что иногда брал личный дневник чёрноволосой, но та сразу разоблачила его. — Джугён. Это настоящее имя Миры. — Чонгук, мы будем дружить? – девочка поднимает голову, смотря на брюнета полными слёз глазами — Будем? — А почему не должны? – мальчик садится рядом, также прижимая к груди колени. — Но я же другая, – короткие цвета угля волосы липнут к лицу. Она долго и много плакала. — Мне нельзя играть с такими, как ты, или как они. – Джугён убирает короткими пальцами волосы, вытирает слёзы, утыкаясь лицом в колени, сжимая кожу, короткими ногтями впиваясь в неё, оставляя следы в виде полумесяцев. — Да, ты другая, но ты. – Чон тыкает пальцев в макушку девочки, указывая. – Мой друг, и я хочу с тобой дружить. – брюнет, встав на колени, обнимает подругу, показывая этим, что рядом, что не отказывается. Им тогда было семь. Они до этого случая дружили и до сих пор дружат. Крепкая дружба, да. — Ты же понимаешь, что это опасно? Девушка понимает всё без слов, лишь по тем глазам, которые смотрели на неё в кабинете Юнги. "Прямо как в детстве" – усмехается Чон. — Знаю, но ничего не могу поделать. Сама знаешь. — Знаю. – Мира поднимает уголок губ в лёгкой улыбке, смотрит на всех проходящих мимо студентов, затем переводя взгляд на друга. — Как ты понял, что любишь его? — Дело было в последний год старшей школы. Отец вёз меня к себе в офис, нужно было нарисовать картины для нового кабинета. А ты знаешь, я не видя, писать не могу. Тогда...Вот тогда я его и увидел. — Чонгук, не думаешь провести ещё одну выставку и аукцион? Картин у тебя много набралось. – мужчина сжимает руль, поворачивая на перекрёстке, но затем останавливается медленно. — Я даже думаю купить у тебя одну. — Не знаю. Я ещё не закончил три главные, которые будут в центре. – юноша вздыхает, зачёркивая набросок, устремляет взгляд в окно: ожившая от ветра листва, кафе, отели, жилые дома – всё это видит Чон. В его взгляде совсем нет интересна ко всему этому. — Отец, я прогуляюсь немного? Хочу блокнот новый. — Да, конечно, я пока совещание проведу. — Что они в этот раз натворили? — Корпоратив хотят. Чонгук выходит из машины, смеясь. Осмотревшись по сторонам, парень переходит дорогу, улыбаясь детям, которые машут ему, здороваясь так. — Сегодня все такие дружелюбные, не узнаю район "История". Чонгук был приятно удивлён, что все жители: и современные, и золотые, так рады сегодняшнему дню. Обычно в этом районе бывают драки и дуэли между противоположными, но сегодня… Будто подписали мирный договор и все люди согласились на мирное небо над головами. «Мне нравится.» – думает парень, открывая дверь художественного магазина, оформленного в стиле восемнадцатого и двадцать первого веков, здесь лучшие холсты, кисти, краски, блокноты – художественные материалы, а ещё тут работают отличные люди. — Сынок, рад тебя видеть. Как твои ничего? – мужчина улыбается, верхние зубы показывая. — Да, как обычно, учёба, картины. – брюнет в ответ улыбается, кланяясь, походя к кассе. — Блокноты есть? — Конечно, тебе как обычно или что-то иное? — Джэмён, прошу тебя, займи бумаги. В помещение врывается незнакомец: блондин, довольно высок и красив. Он подходит к продавцу, который, пока Чонгук выбирал блокнот, которые отдал мужчина секунду назад, протягивает листы бумаги. Из тонких пальцев выскальзывает пару использованных листов, Чон моргает, когда видит строки, то ли песни, то ли стихов на желтоватой странице, вчитываясь. — Я не шутил, когда говорил, что люблю тебя. – шепчет брюнет, переворачивая лист из горизонтального положения в вертикальное. — Красиво. – прочитав ещё пару строк, говорит, отдавая хозяину, но замирает, когда глаза поднимает. Лисьи глаза, карий цвет которых, будто горький шоколад высшего качества, средний нос, немного пухловатые губы, цвета закатного неба, которое художник, то есть Чонгук, любит рисовать вечерами. Он прекрасен, будто ангел спустившийся с небес. — Можно? – хрипловатый голос выводит из некого транса. — Да, конечно, прошу прощения. Незнакомец ушёл минуты две назад, а Чонгук всё смотрит на дверь, вспоминая приятные черты лица. — Даже не думай, сынок. Он – золотой. Эти слова не были услышаны, потому что юноша выбежал из магазина. Угадайте почему? Сердце звало идти за представителем другого времени. — Любовь с первого взгляда. – девушка тихо смеётся, переводя взгляд на друга, который поджав губы, улыбается легко. — Бред, не бред, а он у меня в голове с того момента и… И даже в снах. Я не вижу его лица, всё размыто, будто в тумане, что раздражает. – брюнет облизывает губы, ладони в кулаки сжимая, вспоминая, что мир поделён, и им не быть вместе. Никогда и ни при каких условиях. — Чонгук. – Мира кладёт ладонь на крепкое плечо парня, сжимая его несильно в знак поддержки. — Не повторяй моих ошибок, расскажи ему о своих чувствах, но не в открытую, кто-то может вас услышать, и это кончится плохо. Чон… Я люблю тебя и желаю только счастья. Пойдём, не будем привлекать внимание твоим унылым лицом. Думаю, сейчас начало этой главы разъяснилось, стало понятно довольно многое. Но…Главный вопрос: Что будет дальше? Расскажет ли Чон о том, что у него в душе, на сердце несколько лет? Юнги… А с ним что? Если есть шанс на совместную жизнь, то согласится ли Мин? Что он чувствует на самом деле?