XXIII

Мин мычит, зажмурив глаза, когда сталкивается с кем-то. Тихо извинившись, блондин хочет поднять выпавшие из папки листы со сценарием, но незнакомец оказывается первым. — Когда мы останемся только вдвоём, я дам тебе новый сценарий: врата не разверзлись, никто не влюблён – и значит, не пострадает. – знакомый голос. — Чонгук, я… – Юнги то опускает глаза, то поднимает, не может он смотреть в глаза бездонные. — Миры не столкнутся, никто не умрёт, спокойствие в чём-то бесценно, вода не затопит потрёпанный борт, последний ковчег во Вселенной. – парень отдаёт бумаги, в последний раз смотря в лисьи глаза, перед тем как отвернуться. — Дарёна Хэил. Прочитайте две последние строки. Прошу прощения. – брюнет уходит, уходит в даль. Его глаза были не такие, как раньше. Они ещё темнее, ощущение, что даже если посветить фонариком, то бликов не будет. «Его глаза похожи на разбитые глаза отца, когда матушка ушла в мир иной.» – проносится в мыслях Мина. — Уважаемый. Приятный голос прерывает сон. Блондин моргает пару раз, выравнивается и поворачивает голову в бок, только сейчас осознавая, что уснул в библиотеке. — Я с другой стороны. – лисьи глаза устремляются в другую сторону, встречаясь с, по мнению Юнги, милой улыбкой. — Мои губы привлекательней глаз? Или вы ещё не до конца проснулись? — Прошу прощения. – старший, забрав со стола книги, быстро встаёт и собирается уходить, но врезается в стеллаж, роняя книги. — Проклятье. Парень улыбается, смотря на преподавателя, он помогает собрать книги, но сразу не отдаёт их. — Там одна студентка искала вас. Она сказала, что будет ждать в вашем кабинете. — Хорошо. Благодарю. Парень остаётся на месте, а Мин быстро скрывается за стеллажами с книгами, что-то шепча себе под нос. — Напомни мне, нахуй я это сделал? — Ты слишком любишь мармелад и меня. – Чонгук выходит из-за угла, кидая другу пачку мармелада и улыбаясь уголком губ, смотря в сторону, куда ушёл преподаватель. — Мы в расчёте. — В разводе. – брюнет сразу упаковку разрывает и закидывает пару сладких желейных фруктов себе в рот, смеясь со своей шутки. — Дебил, подавишься, я тебя откачивать не буду. Друзья смеются вместе, оставаясь ещё на пару минут в библиотеке, так как занятия начнутся не скоро. Возможно, у вас возникли вопросы: «Что задумал Чонгук?», «Зачем ему, чтобы Юнги пошёл к себе, когда сам не идёт за ним?». Читаем дальше. Чонгук кистью водит, то вверх, то вниз, закрашивая чёрной краской фон, что добавляет контраста картине. Руки, лицо, одежда в краске, и всё это – пустяки, потому что Чон закончил портрет Юнги. Волосы цвета соломы, глаза янтарём горят, белоснежная, почти как снег кожа. Чон решил признаться, решил рассказать то, что у него в сердце, что на душе твориться, что в мыслях постоянно. — Криво немного, но ладно, простительно. – Чонгук тыльной стороной ладони нос чешет, пачкая его белой краской. — Главное, блять, не сбежать, как мальчишка. Мелодия. Звонок. «Мира». — Да? — Приезжай к Сему. — Я у него... – слышны гудки. — не участвую в боях... Сучка. Умеешь же ты кайф обламывать? – парень кладёт телефон на пол, замечая пятна от краски на руках, которых слишком много, чем обычно. — Так я в душ, а ты сохни. Жалко, что не по мне, но… – Чонгук замолчал резко, на картину смотря расширенными глазами, осознавая, что говорит с неодушевленным предметом. — Пиздец, влюбился, значит. – юноша, тихо смеясь, уходит в душ. Как и было «приказано» девушкой, Чонгук приехал к Сему. Давно он не был в его спортивном зале и не участвовал в его боях. Ничего не поменялось: куча тренажёров, что свойственно для спортивного клуба, но всё же, их слишком много, пройти негде, серо-белые стены, автоматы с водой и энергетическими батончиками. — Я думаю, он выдержит… Как жаль, что ты продал клуб. – девушка, стоящая рядом с мужчиной, сразу замолкает, уводя взгляд в сторону. — Привет. — Говори быстро и по делу. – брюнет не смотрит ни девушке, ни мужчине в глаза, он смотрит на носки ботинок, которые сливаются с чёрным полом. — Продержаться до финала сможешь? – Мира губы поджимает, вздыхая тяжело. — Только если подставы не буд… — Я продал клуб, здесь я – никто теперь. – мужчина говорит резко, не дав договорить. — Чонгук, прости, что тогда подставил тебя, но мне нужны были деньги. Ты знаешь, Дантэ нужна была операция. – Сем подходит ближе, кладя руки на крепкие плечи, которые получили сотни ударов, если не больше, пытается в глаза посмотреть, но затем опускает голову, как младший, смотря на чёрный пол. — Радуйся, что я – железный человек. – парень тихо смеётся, поднимая голову и выравниваясь. — Так что за дела? Какого я тут делаю? И почему мне нужно продержаться до финала? — Намджун. – девушка подходит ближе, складывая руки на груди. — Он вернулся и хочет вернуть тебя. — Что? – Чонгук переводит взгляд на чёрноволосую, губы немного размыкая в удивлении. — Он будет участвовать? Он же хиляк. Два удара – он лежит. — Ошибаешься. – Мира достаёт телефон, проводит пару раз по экрану, затем поворачивая и показывая фотографию. — Хорошенький, не правда ли? — Пиздец… Чонгук смотрит на фотографию, но перед глазами момент из старшей школы. — Чонгук, я хочу быть твоим парнем. – Джун бежит за парнем, поправляя очки, которые постоянно спадают. — Намджун. Если, когда мы будем гулять, на нас нападут, ты их формулами отгонишь? – Чон не знал ,что такого сказать ,чтобы одноклассник отстал со своей любовью. Он не хотел обижать, но пришлось. — Ты мне не нравишься. — А если я изменюсь?… — Смотря как. Брюнет машет головой, отгоняя воспоминания. — Получается… Мне нужно положить на лопатки всех, а потом и его? — Всё не так просто, малыш Чонгук-и. Интересно, когда в наших жизнях будет всё просто, да? Но… Тогда, возможно, было бы не интересно. Мы добиваемся целей, из кожи вон лезем, чтобы быть лучше других, но если нам удавалось бы всё с первого раза, то было бы скучно. Согласны? Прошу прощения, мы отошли от темы. Вернёмся к нашей истории, но уже к другому персонажу. Мин Юнги. Мин тяжело вздыхает, быстрым шагом идёт по коридору, смотря в пол, потому что, кажется, он покраснел. Юнги заходит в помещение, поднимая глаза, чтобы увидеть девушку, которая ждёт его, но вместо неё он видит холст, стоящий на полу возле пианино. Мужчина подходит ближе, поворачивает холст, чтобы посмотреть, что нарисовал художник, и удивляется. На чёрном фоне изображён сам Юнги: белоснежная рубашка, которая похожа на ту, в которой сейчас блондин, коричневый жилет с тремя пуговицами, цвета соломы волосы, которые развиваются на ветру. — Это...прекрасно. – в нижнем углу Юнги замечает надпись, написанную аккуратным и разборчивым почерком. — Чон Чонгук... Ты в моих мыслях постоянно. Я знаю, это неправильно, но ничего не могу со своим сердцем и со своей душой поделать... Мин улыбается. Ему приятны знаки внимания от студента. "Нужно было тогда хотя бы попробовать тот кекс." – проносится в мыслях блондина. Он смотрит на портрет, улыбаясь, сам не замечая этого, его щёки всё ещё, будто наливное яблоко. — Понравилось? – голос знакомый, даже немного родной. — Это чудесно. – Мин поворачивает голову, убеждаясь, что пришёл Чонгук. — Благодарю. — Не стоит. – Чон походит ближе, снимает рюкзак с плеча, доставая из него лист бумаги. — Я смотрел на тебя, когда скучал, то есть постоянно. Хах... – младший улыбается уголком губ, протягивая бумагу. — Если вдруг соскучишься, то вот, можешь смотреть. — Автопортрет? – блондин всё с той же солнечной улыбкой на лице рассматривает карандашный рисунок. — Красиво поёшь. Красиво рисуешь. Мира была права, ваше время не пропадёт. После этих слов лёгкая улыбка младшего… Её будто и не было. Парень облизывает губы, бегая глазами по полу. Юнги не понял, что имел в виду Чонгук. Он не понял. — Ладно. – брюнет говорит это на выдохе, расстёгивая рюкзак. — Мне пора, нужно помочь… Мире… — Чонгук. – Юнги хватается за крепкое плечо, взгляд заостряя на том, насколько миновская ладонь маленькая по сравнению с чоновским плечом. — Когда мы останемся только вдвоём, я дам тебе новый сценарий: врата не разверзлись, никто не влюблён – и значит, не пострадает. – Мин цитирует слова из сна, надеясь, что младший знает последние строки. — Дарёна Хэйл? – юноша был рад прикосновению, но его это удивило, ведь повода не было, чтобы сжимать так плечо, хотя это совершенно не больно. Белоснежная ладонь слишком хрупка. — Ты помнишь последние строки? – в лисьих глазах столько надежды, будто от этих строк зависит его жизнь. — Когда мы останемся снова вдвоём… – Чон задумывается на несколько секунд. — Держись, будто мы незнакомы. Старший смотрит в чёрные омуты. Они другие, они полны… Жизни? Нет… Чего-то другого, пока Мин не может понять. Но суть в том, что глаза Чона во сне блондина другие – пустые. — Всё хорошо? — Да. – врёт. — Не буду тебя задерживать, Мира заждалась скорее всего. Прошу прощения. – ладонь отпускает ткань, отдаляется, как и сам Юнги. — Да. – младший выдыхает, опуская грустные глаза в пол, кулаки сжимает ,понимая, что не сказал самого главного. Не только портрет. Юнги сжимает лист бумаги, который всё это время держал в руке, смотрит в окно, видя парочек, которые обнимаются и целуются. В груди что-то неприятно сжалось. «Противно смотреть на них. Отвратительно» Что с тобой Юнги? Что произошло за пару мгновений? Не из-за Чонгука ли это? — Я влюблён в вас. – прошептав на ухо, Чон оставляет лёгкий поцелуй на щеке и уходит, не желая слушать ответа. Он всё понял. Юнги никогда не посмотрит на него, как на парня… Как на своего парня. Даже если бы брюнет остался, то ничего бы не услышал. Юнги никак не отреагировал на признание, он продолжал стоять и смотреть в окно. У многих день не задаётся, а вечер наоборот – очень весел. Посмотрим как будет в нашей истории… — Готов? – девушка подходит к брюнету, кладя ладонь на плечо, сжимая несильно, в знак поддержки. — Если тебе нужно время, то я договорюсь. Только будь в порядке. — Ничего, кроме отказа, хуже не может быть. Я в порядке. – Чон руку с плеча убирает, вновь возвращаясь в свои мысли. «Почему я не взял тебя тогда за руку, не признался, как нормальный человек, а просто, как трус, сбежал?... Ничего…Переживу…» Парень поднимается по ступенькам, медленно заходя на ринг, осматривает зрителей, которые что-то кричат, подняв руки вверх. Чонгук пытается сконцентрироваться, что выходит плохо из-за произошедшей три часа назад ситуации. Этот бой будет необычен. Кулаки будут в крови, минимальный отдых. Всего одна попытка. Обычно брюнет участвует в двух, максимум трёх боях, но тут двенадцать, тринадцатый тот самый бывший парень в очках и с книгой в руках. Намджун не сжалился. Хотя с чего бы? Его бросили несколько лет назад, с чего бы ему быть мягким с Чоном. Парень кивает Мире, давая знак ,что можно начинать. За всё время, поведённое на рингах, Чон понял, что первые минуты лучше не нападать, лучше уклоняться от полных сил ударов противника. Глаза бегают по залу, чтобы сбить с толку противника, потому что выглядит так, будто брюнет растерян. Парень проверял эту тактику – она всегда работает. Спустя пару минут оба немного вымотаны. Этот момент идеален. Чонгук делает пару ударов, что поваливает на спину мужчину от неожиданности. «Минус один. Осталось одиннадцать.» Силы были. Физическая сила была, но не моральная. Парень сплёвывает слюну, облизывая губы. Он выдержит. Он скажет. Он откроется. — Юнги, здравствуй. – постучав о косяк двери, девушка входит в помещение, держа руки за спиной. — Занят? — Добрый вечер, Мира. Чем могу помочь? – блондин, затянув книги ремнём, переводит взгляд на девушку, руки в локте согнув, пальцы переплетя. — Нужно помочь Чонгуку. – брюнетка заметила, как поменялся Мин в лице после того, как услышал последнее слово. — Прошу, приди на бой. Он не выдержит тринадцать человек. — Для чего он пошёл, зная, что не потянет такую ношу? — Он. – глубоки выдох. — Заглушает моральную боль физической. — Что ты хочешь, что бы я сделал? Меня не допустят, даже при яром желании. – Юнги меняется в лице за долю секунды: обеспокоенное, тревожное лицо становиться равнодушным, ни одна мышца лица не двигается ни в улыбке, ни в печали. — Надень это. – Мира протягивает пакет с одеждой, который скрывала за спиной до этого. — Прошу тебя, поехали со мной к нему. Ты мотивируешь его. Юнги не отвечал, смотрит на пакет с красивым узором. В его голове в последнее время всё больше и больше младшего, будто Мин – помещик, а Чон – верный слуга, который всегда рядом со своим господином. Мужчина вспоминает утренний инцидент, вспоминает чоновское признание и поцелуй в щёку. Всё это так неправильно, но в то же время... Маняще? Для Чонгука старший – всё, а для блондина младший... Юнги и сам не знает. Он считает брюнета симпатичным, хотя металлические шарики в брови ему не нравятся. Но их отношения. "Я из другого времени. Нам запрещено быть вместе. Мы одного пола. Даже если бы я согласился на отношения, даже если бы наша между нами была любовь, то постоянные бега... Мне не по нраву это". — Хорошо. – Юнги забирает пакет, свои вещи и, закинув на плечо книги, кивает девушке, давая знак, что можно идти. — Знала, что согласишься. У Чона дыхание сбилось, а времени на отдых нет. Осталось восемь участников. Уклоняться не вариант, потому что в глазах от поворотов темнеет на секунду, что сбивает с толку, нападать тоже, ведь вряд ли попадёшь. Юноша держится из последних сил. "Сукин сын, я доберусь до тебя. Без отдыха? Выдержу.". — Джей победил. Отдых десять минут. – разносится по помещению незнакомый голом, но противник отступает, показывая, что правда победил Чон. — Ты хорошо держишься, пацан. – говорит на последок мужчина, выходя из клетки. Чонгук валится на пол, спиной упираясь о холодную сетку клетки. Брюнет просит воды и, получив её обливает себя, охлаждая горячее тело. Тело не только горячее от того, что были бои, но и в самом помещении очень жарко. "Намджун, вот от тебя всегда одни проблемы." На Юнги идеально села чёрная водолазка, хотя она была на два размера больше, чёрные брюки, ботинки, с подошвой около трёх-четырёх сантиметров. Вся одежда будто под него была, хотя Мира даже не старалась выбирать, взяла первое понравившееся. — Я не смог закрепить цепи.– Юнги протягивает тонкие длинные цепочки девушке, становясь спиной, чтобы та могла зацепить. — Они на штаны. – брюнетка становится на одно колено, разворачивая старшего боком. — Готово. Можем идти, если не передумал. — Нам нужно объясниться друг другу. Дорога была быстрой, потому что стало известно, что вызывали врача для Чона. "Организм не выдерживает, сука." – в мыслях чёрноволосой. Стопа давит на газ сильнее, от чего машина проносится по улицам ещё с большей скоростью. Мин смотрит вперёд, его лицо равнодушно, а в мыслях только разговор с Чонгуком. "Потерпи немного, Чонгук, я скоро буду." – старший сжимает в руках листок с портретом младшего. — Бой окончен. Джей побеждает... Но какой ценой? Наш малыш совсем слаб, жаль, что у него совершенно нет времени на отдых. – последнее предложение сказало явно с хитрой ухмылкой, чтобы поиздеваться. — Осталось три участника... Ох какие новости мне сообщают. На ринг выйдут сразу все, а наш секретный гость останется на последок. Вы готовы к крови, поту и стонам боли? "Он издевается? Сразу трое? Если клетка не будет увеличена, будет сложно уклоняться, хотя не факт, что меня не занесёт на поворотах. Сука ты, Намджун, ещё какая сука." – у Чона минутный отдых, который пролетает мимолётно, парень даже вздохнуть нормально не смог. Пол дрожит под стóпами, стены с грохотом опускаются, позволяя расшириться клетке. Юноша глубоко вздыхает. Его лицо в крови от ударов, во рту тоже скачивается кровь, которую приходиться сплёвывать прямо на ринг, что создаёт скольжение. Короче говоря, никакой пощады. Надежда на то, что Чонгук выйдет отсюда живым... Она быстро исчезает. Хоть надежда и умирает последней, в случае нашего героя это не работает. Хотя может его надежда, его силы, его стойкость сейчас вошли в помещение? "Я влюблён в вас" – эта фраза глубоко засела в голове Мина. Вам не кажется, что у персонажей слишком много мыслей о произошедших ситуациях? Юнги дёргается, когда Мира потянула немного за горло водолазки. — Чип для vip-гостя. — Вы лучше знаете, как устроен ваш мир. — Пошли за мной. Девушка проводит мужчину к лестнице, а затем, поднявшись, к его месту. Оно было отделено от рядов, будто было специально подготовлено для старшего, хотя… Если наш герой vip-гость, то почему нет других? Некоторые богатые люди любят понаблюдать за таким мероприятием. «Всё тут напряжённо». Чонгук перевязывает костяшки на ладонях, потому что те в крови. Парень тяжело дышит, лежит на полу, который в каплях крови и слюни, что неприятно, да, но по-другому нельзя. Выпросив небольшой отдых, Чон осматривает зрителей на втором этажа. Его внимание привлекали блондины. Думаю, понятно почему. «Волосы цвета соломы, глаза янтарём горят, белоснежная, почти как снег кожа.» Поможет ли присутствие Юнги Чонгуку? Что задумал Намджун, новый герой нашей истории? И поговорят ли наши главные герои о том, что происходит между ними?