XXIII

Двадцать третий век. Век, когда произошло слияние двух временных промежутков: двадцать первый век и восемнадцатый. Люди были поделены на два типа: современные и золотые. Граница, разделяющая, можно сказать, два мира находиться ровно посередине земли, но люди захватывают чужие территории, стороны думают, что их время лучше. Восточная сторона – мир технологий. Небоскрёбы, куча машин на бесконечных дорогах, почти нет зелени. Эти улицы раскрашены только в серые, чёрные и белые краски. По этим улицам блуждает холод. Современных людей выдаёт стиль одежды и манера общения. Тёмные тона, болтовня, частое употребление нецензурные слов, чаще всего они бывают в адрес не их времени, в адрес золотых. По этим мрачным улицам могут ходить дамы в длинных платьях с белоснежными перчатками и шляпами, которые похоже закрывают лицо. По бесконечным трассам может ехать тарантас. Западная сторона – мир света и гармонии. Небольшие здания, не выше трёх этажей, узкие дороги на которых встречается множество камней. Вечные в работе крестьяне, помещики, которые уважают и людей и их труд. Но идиллию портят некоторые представители современного мира. Короткие юбки и облегающие платья с вырезом до груди, нецензурная брань вовсе не походят под изящество белоснежных рубах и идеально пошитых кафтанов. Можно сказать, что планета, как Инь и Ян. В тёмном двадцать первом веке есть капля света восемнадцатого, а в свете восемнадцатого века есть капля темноты. Людям с разного времени запрещено общаться, быть вместе, чтобы избежать временных конфузов. Но все мы хорошо знаем, что было, есть и будет «но». Чон Чонгук – сын бизнесмена. Все думают, что он избалованный мальчишка, который устраивает вечеринки с кучей алкоголя и трахает шлюх в своей машине, но это совершенно не так. Юноша любит рисовать, отец подарил сыну собственную студию на восемнадцатилетие, любит читать книги, в студии есть огромный шкаф с множеством самых разных книг, любит петь... С последним бывают трудности из-за воспоминаний. Чон Хосок – старший брат героя, который умер год назад. Родители Чонов разошлись, и мать забрала старшего сына к себе. Юноша любил танцевать и петь, поэтому пошёл на сцену. Люди его любили, каждая сторона испытывал восторг, но только не директор, ему всегда было мало. Мужчина заставлял голодать парня, чтобы его стянутая кастетом талия казалась ещё тоньше. Хосок хотел уйти, но мать настаивала на том, что бы его сын выступал только в этом театре, только на этой сцене. Почему? Ведь её сыну было больно, он постепенно умирал. Любовник. Вся причина в директоре. Чем больше женщина проводила времени с ним, чем больше чувствовала его, тем больше сходила с ума. В один из вечеров, когда Чон старший выступал, на концерт пришёл и младший, который долго упрашивал отца прийти в это красивое, полное людей место. Хосок был прекрасен. Песня шла от сердца, хотя было больно дышать певцу и одновременно танцору, но он пел, продолжал показывать красоту своим телом. Под конец у юноши закружилась голова, из-за чего Хосок не смог вовремя остановиться и упал со ступенек, ударившись виском о деревянную ручку. Чонгук долго стоял возле могилы брата, не пуская слёз. «— Ты же сильный, плакать не будешь? — Не буду. — Обещаешь? — Обещаю.» Мальчик сел на землю, прижав к своей груди колени, смотрит на надгробие, вспоминая моменты с братом, которых мало, но они очень дороги сердцу. С тех пор Чонгук не контактировал с матерью, которая корила себя за смерть сына, которая хотела несколько раз покончить с собой, но новый муж останавливал её. «Лучше бы он тебя не спасал каждый раз». Младший не может простить её, никогда не простит. Чонгук редко поёт. Он ненавидит сцену. Сердце сжимается, перед глазами момент, как брат падает со сцены и истекает кровью. Психолог не помог. Никто не поможет. Вместо сцены у парня – ринг, на котором иногда капли крови, чаще всего противника. Моральная боль заглушается физической, только принесением боли не себе, а другим. — Зачем ты поступил на актёрское мастерство? Ты даже не слушаешь. – брюнет обхватывает трубочку губами, потягивая сок. — А когда ты перестанешь спрашивать об этом, при этом зная ответ? – Чонгук складывает руки на столе, кладя голову сверху, устремляя взгляд на выход из столовой, рассматривая всех людей. — Учусь здесь до сих пор только из-за того, что отец спонсирует этот университет. — За это ему спасибо, наконец еда в столовке нормальная. – парень сжимает коробку допитого сока и целиться в урну, так как лень встать и выкинуть, но попадает в человека, только что вошедшего в помещение. — Твою мать. — М? – Чонгук на момент опустил голову, задумался о своём, но после последних слов друга, устремляет взгляд в ту сторону, куда смотрит брюнет. — Тебе, блять, встать было лень? – юноша смотрит на преподавателя, представителя золотых, у которого теперь на белоснежном рукаве жёлтые пятна от сока., которые выплеснулись из трубочки по время удара. Мужчина не показывает ни одной эмоции, видя капли. Он поднимает мусор и выбрасывает его в урну, продолжая свой путь. — Почему тут вообще его держат? Он же из этих стариков, какого он тут работает? – слышится за соседним столом. — Говорят, он бьёт студентов розгами, если они сфальшивили. Чон сжимает рукава толстовки, сдерживая эмоции, чтобы не начать драку. «Я бы вам сломал пару рёбер, но тут он, вам повезло, что его красота дурманит меня». Тёмные волосы прикрывают глаза, позволяя через просветы любоваться старшим: белоснежные волосы, лисьи глаза, тонкие пальцы, обхватывающие поднос. «Он прекрасен. Жаль, что я не один из вас и не могу быть с тобой…Хотя вряд ли ты сможешь полюбить меня. Ужасный характер, куча детских травм…Оболочки недостаточно, чтобы ты посмотрел на меня.». Парень улыбается своему бурному воображению, которое дошло уже до совместной жизни. Воображаемый Мин Юнги такой же нежный, тёплый, любящий играть на пианино, но самое главное – он любит Чонгука, какой бы он не был. Но все мы знаем, что реальность причиняет боль. Так же и с нашим героем. Выйдя из комнаты своих мечтаний, он понимает, что предмет воздыхания покинул помещение и оставил на подносе пирожное, подготовленное тайным влюблённым. «Благодарю за щедрость, но я откажусь.» – было написано на вырванном из блокнота маленьком листе бумаги. Юноша отдаёт подарок поварихе, на что та мило улыбается, и забирает листок с собой, читая снова и снова. Он пропускает занятия, идя в другое крыло, где находиться музыкальный класс Мина. Блондин проводит там много времени, хотя на его музыкальный кружок ходят не все группы студентов. Парень садится возле двери, наслаждаясь игрой тонких пальцев по клавишам. Мелодия идёт от сердца, прямо как у Хосока слова песни. Чонгук закрывает глаза, улыбаясь уголком губ, не замечая ничего вокруг, будто в университете только он и он. «Мелодия знакомая…Любимая песня Хо…» — Боль и испытания…Жизнь – карусель, но мы будем в этом парке вместе. – парень неосознанно поёт, сдерживая слёзы от воспоминания о смерти. — У вас красивый голос, молодой человек. – Чон пугается, быстро поднимается, поправляя одежду, пытаясь унять бешеное сердце. — Прошу прощения. — Решили вернуть? – старший указывает на ладонь, сжимающую лист бумаги. — А он вам нужен? – на удивление младшего, его сердце быстро успокаивается, а внутреннее «Я» говорит не подумав, но парню это нравится. Это он настоящий. — Это было оставлено для человека, который подготовил мне пирожное. – блондин поднимает уголок губ, понимая, что перед ним стоит тот самый. — Откуда вы узнали, что я люблю яблоки? — Возле вашего поместья растёт чудесный яблоневый сад, в котором вы прогуливаетесь каждое утро. – брюнет самоуверен, потому что знает о человеке буквально всё: что он любит, его расписание, его биографию, имена его родных, какое было у него детство. — Вы чудесно играете на пианино. Можете сыграть что-то для меня? – Чонгук ухмыляется, пряча в карман толстовки лист бумаги, затем протягивая ладонь, пытаясь быть джентльменом. — Как ваше имя? — Чон Чонгук. — Это твой брат умер во время выступления? – брюнета, будто мечом пронзили в самое сердце, он сглатывает ком, выравниваясь, руку убирая, губы поджимает в тонкую полосу, взгляд уводит. Юнги понимает всё. — Если я сыграю, ты споёшь? — Нет! – Чон отвечает резко, пугая немного предмет воздыхания, после чего извиняется, виновата опуская голову. — Я не пою. Не могу. Старший хмыкает, кивая в сторону своего кабинета. Блондин садится за пианино и, размяв пальцы, начинает играть. Чонгук заходит, когда мелодия наполняет помещение, встаёт возле клавишного инструмента, кладя руки на него, голову укладывая поверх рук, и прикрывает глаза, наслаждаясь прекрасной, без единой ошибки игрой. Парень часто приходил в другое крыло, садился возле двери и слушал, то бархатный голос преподавателя, то игру клавиш, то пение студентов. Это времяпровождения напоминало о моментах, когда брюнет приходил к матери и слушал, как брат поёт. «А может…?» — От меня не беги…Мы вновь увидимся с тобой, как бы ты не хотела.